Kitabı oku: «Сердечный выстрел», sayfa 2

– С кем ты был на Ростовской? – повторил вопрос Фомин.

Но Семен завороженно и с подозрением смотрела на свою бывшую жену.

– Майи с тобой не было.

– А с кем она была? – Гуляев резко глянул на Родиона.

Но ответила ему сама Майя.

– Не с тобой, – останавливаясь возле Фомина, сказала она.

– С тобой?

– Не уходи от разговора, Гуляев! – нахмурился Фомин.

– От какого разговора? От этого? – Семен кивком указал на доски. – От досок, которые вы мне тут подбросили?

– И лодку тебе подбросили?

– Да нет, лодка моя… Но так ее любой может взять, собаки нет.

– Собаки нет во дворе у Стенькина.

– При чем здесь Стенькин?

– При том, что ты грузил доски в его ватнике.

– Я?! В его ватнике?!

– В его ватнике. Ты его и подставил… Подло, Гуляев, очень подло.

– Я подставил?! Да меня самого подставили!

– А лодка тяжелая. Килограммов двести, да?

– Сто семьдесят пять.

– Самому не утащить.

Лодку катили на тележке, но одному человеку с нею не справиться, если он не тяжелоатлет. Семену до амбала точно далеко. Да с досками в одиночку не управиться. А с Васей Митьковым можно. Или еще с кем-то.

– Да не брал я доски! – Гуляев стукнул себя в грудь кулаком.

– Подставили? – усмехнулся Родион.

– Может, вы… – Семен осекся и отвел взгляд в сторону. – Я не знаю, кто меня подставил.

– Зачем?

– Я не знаю!.. – Семен угрюмо скользнул взглядом по Майе.

– Неужели я похож на идиота?.. – насмешливо спросил Родион. – Если бы я хотел тебя подставить, я выбрал бы какой-нибудь другой способ. Кошелек с деньгами. Кошелек легкий, с места на место перебросить раз, и все. А доски… Сломать забор, подогнать лодку, загрузить. А река сейчас не совсем спокойная, волнение на воде. И всю ночь туда-сюда. Сколько рейсов сделали? Ведь километров пятнадцать пути до терминала…

Фомин верил в невиновность Семена, когда его подозревали в похищении Варшавина и Майи. Когда его обвиняли в нападении на Туманова. Но сейчас не верил. Действительно, для подставы вариант с досками слишком сложный. Да и глупый. При всей своей громоздкости доски не тянут и на средний размер кражи. Ну, присудят Гуляеву штраф в двести тысяч, на этом дело и закончится.

– Я не знаю, я дома был. Спал. Устал я очень, спать хотелось, – буркнул Гуляев.

– Придумай что-нибудь поумней. С Митьковым, скажи, был… Или с кем ты доски воровал?

Не верил Родион Гуляеву и даже не собирался привлекать к делу экспертов – «пальчики» с поверхности лодки снимать, с поручней тележки, следы обуви с земли. Лишняя морока.

– А еще лучше признайся, – сказала Майя, с презрением глядя на Семена.

Фомин кивнул, глянув на нее. Одно дело – доски со склада украсть, и совсем другое – человека подставить. Не поленился Семен сходить к Стенькину, не побоялся перелезть через забор и унести куртку. А затем вернуть ее на место. И это сразу после того, как разгрузил доски. Четыре куба за одну ночь, а потом еще и на порог к недругу сходил. Молодец парень, ничего не скажешь!..

– Да не я это!

– Не ты!.. Смотрю я на тебя и не узнаю. В кого ты превратился, Гуляев? – уколола бывшего мужа Майя.

– Давай так, сейчас берешь машину. – Фомин посмотрел на часы. – Грузишь доски, возвращаешь на терминал. Найдешь там прораба Квасцова Олега Михайловича, он скажет, куда их сгрузить.

– Да не брал я… Ну, хорошо! – глянув на Майю, сдался Гуляев. – И что я скажу этому Квасцову?

– Доски, скажешь, возвращаю. А там уж пусть он сам решает, вызывать наряд или нет. Если вызовет, дело будем заводить, если нет, считай, повезло.

– Значит, если я с ним договорюсь, мне ничего не будет? – повеселел Гуляев.

– Ничего не будет, – ответила за Родиона Майя. – Ко мне только никогда больше не подходи!..

– Давай действуй. И советую тебе с Квасцовым договориться, – сказал на прощание Фомин.

Он повернулся к Гуляеву спиной и направился к машине, Майя – за ним. Более того, она взяла его под руку – назло Семену.

– И как я только с таким ничтожеством жила? – закрывая за собой дверцу, спросила девушка.

– Кто-то у него из дружков на терминале работает, – вслух подумал Родион.

Но мысль развивать не торопился. Если Гуляев уладит дело с Квасцовым, то и сообщника его искать не нужно. Ну, если только для профилактики работу провести.

– А Славку зачем подставлять? – Майя шлепнула ладошкой по коленке.

– А если Славка ему помогал? – спросил Родион.

– Славка помогал Семену?! Да нет!..

Может, Стенькин в своем ватнике сам доски и разгружал.

– Деньги лишними не бывают.

– Ну, не знаю… В принципе Славка такой же придурок… – хмыкнула Майя.

По дороге им навстречу ехал с включенными фарами внедорожник. Родион и внимания на него не обратил бы, если бы машина не остановилась возле тридцать первого дома, где раньше проживал Павлик.

А машина не абы какая, Родион проезжал мимо знакомого «Хавейла», на котором ездил Кальмар со своей мини-бригадой.

Парня в кожаной куртке Фомин увидел в зеркало заднего вида. «Хайвел» остановился, пассажир вышел из машины. Роста выше среднего, не атлет, плечи средней ширины, но тело тренированное, и это чувствовалось даже на расстоянии. Короткая стрижка, квадратная голова, массивная челюсть, жилистая шея. И солнцезащитные очки. Холодно, а он в темных очках. Ну да, ветер, пыль в глаза.

– Может, и не подставлял его Семен? – спросила Майя.

– Может, и не подставлял… – пожал плечами Родион.

Он уже не думал ни о Славке, ни о Семене. Мысли переключились на Павлика и его новую команду. Сам Павлик перебрался в новый дом, а старый оставил своим новым молодчикам. Еще не все угодья в районе скуплены, еще есть работа для боевой команды, способной на нестандартные решения в сложных ситуациях.

– Ты не знаешь, отец Гуляева еще не продал свою землю? – спросил Фомин.

Об этой земле он и говорил сегодня с Павликом, но, возможно, для «Быстрого Дона» этот вопрос уже решенный. Может, поэтому он и улыбнулся так загадочно.

– Не хочет он продавать, – качнула головой Майя.

– Твой отец тоже не хотел.

– Когда мой отец не хотел, Варшавин где-то пропадал. А за Гуляева он свое слово сказал… Игнат Семенович меня своим ангелом-хранителем считает. Как будто я могу позвонить Варшавину и все вопросы решить. А я не могу… И не хочу!

– И не надо, – тихо сказал Родион.

Варшавин – больной для него вопрос. Этот мажор в полковничьих погонах если не сломал, то испортил ему жизнь. Сначала на Леру насел, заставляя ее отречься от Родиона, его самого пытался за решетку отправить, даже киллеров нанимал. Лера с честью выдержала прямое давление, тогда Варшавин пошел в обход – взял в осаду Майю. Скорее всего, он на самом деле влюбился в Майю, просто не устоял перед Лерой, когда она сама сдалась ему на милость…

Но Варшавин сейчас где-то далеко, в Москве, два месяца, считай, прошло, а от него ни слуху ни духу. Зато Павлик готов к новому наезду на Игната Семеновича Гуляева. Возможно, наезд уже начался – по опробованной схеме. Опричники Павлика подставляют его сына, на Семена заводят уголовное дело, спасти положение может только срочная продажа земли. Если так, то Семен с Квасцовым не договорится. Компания «Быстрый Дон» пойдет на принцип, Семена привлекут к ответственности, а полковник Михалев раздует из мухи слона.

Но, как оказалось, Родион зря грешил на Павлика. Семен и доски отвез, и с Квасцовым договорился, полковник Михалев о краже даже не узнал. И уголовное дело не возбуждалось.

Глава 3

Больничный двор за окном, дальше – здание поликлиники. Утро уже, темнота отступила, фонари погасли. Но Лера смотрела в пустоту. Сидит за столом, подперев ладонью подбородок, смотрит в окно и думает о несбывшихся мечтах. Редкой красоты она женщина, невероятного обаяния, не зря Варшавин сходил по ней с ума. Она отказалась от принца ради Родиона, первое время об этом не жалела. На самом деле не жалела. А сейчас только вид делает, что ничего не потеряла, вернувшись к нему. Но сейчас у нее перед глазами яхта, необитаемый остров с пальмами, голубая лагуна, водопад. А может, она видит блеск Нью-Йорка, Парижа, Сингапура. Она могла сейчас путешествовать по миру, а сидит в холодном смотровом кабинете, на плечах пуховый платок, в ногах калорифер.

– Можно? – спросил Родион. Он поднес руку к открытой двери, но стучать не стал.

– Можно? – спускаясь с небес, спросила Лера и, опомнившись, растянула губы в улыбке: – Нужно!

Она поднялась, подошла к Родиону, подняла руки, чтобы обвить его шею, но платок соскользнул с плеч. Платок она поймала, но мужа обнимать не стала.

– Как там больной?

– Зашили, будет жить… А у тебя как? – спохватилась она.

Участковых к дежурству в следственно-оперативной группе привлекать не положено. Но это в теории, а на практике Родион от такого счастья никогда не отказывался. И счастье это не в кавычках, ему на самом деле нравились такие дежурства: хотя бы на некоторое время удавалось почувствовать себя оперуполномоченным. Правда, не везло пока на преступления, совершенные в условиях неочевидности. Сегодня покушение на убийство раскрыл, но это чистой воды бытовуха, друзья-соседи повздорили, один другого ткнул в живот отверткой. Потерпевшего еще не доставили в больницу, а имя подозреваемого уже было известно. За сантехником, правда, пришлось побегать, всю ночь за ним гонялись, к утру только управились.

Дежурство еще не закончилось, но Родион все равно заглянул в больницу к жене. Повод у него для этого имелся. И про потерпевшего спросить, и чайку попить.

– Поймали, будем шить. Дело, – улыбнулся он.

– Он, говорят, буйный.

– И здоровый. Ничего, скрутили.

Родион покрутил головой, разминая мышцы шеи. Здоровый лоб им попался, с трудом скрутили. В шейных позвонках что-то щелкнуло, когда руки за спину заламывал. Но это не смертельно.

– Хорошо… – Лера на мгновение замолчала, подумав о чем-то своем.

– У тебя все хорошо? – Родион внимательно посмотрел на жену.

Может, Варшавин ей звонил – с новым предложением. Он ведь такой, не уймется, пока не получит своего. Или она сама позвонила, но получила отказ…

– Да нет… То есть все хорошо! – улыбнулась Лера. – Все очень хорошо!

У Родиона зазвонил телефон, на дисплее высветилось имя Скороковой.

– Да, Маша!

Родион виновато глянул на Леру. Хоть и не его вина в том, что у него в подчинении служит красивая девушка, но тем не менее. Лера улыбнулась – ничего страшного, она уже привыкла.

– Доброе утро, товарищ майор!.. Если оно доброе.

– Что случилось?

– Из терминала звонили, машину у них там угнали с оборудованием для очистки зерна.

– Давно?

– Да часа полтора назад.

– Звони оперативному, я подъеду. С группой.

– Да не надо.

– Что не надо?

– Нашлась машина.

– Сама нашлась?

– Во дворе у Гуляева. Там же, где и доски были…

– Ты сейчас на Уречной?

– Да, у машины.

– Я сейчас!

Родион посмотрел на Леру, и она, поощряя его решение поехать, кивнула. Если что-то случилось, она все поймет. И если вдруг надо, простит.

– Гуляев где? – уже на ходу спросил он Машу.

– Не знаю. Я сразу к нему поехала.

– Кто-то подсказал? – сквозь зубы спросил Фомин.

Гуляев мог дать маху, позариться на стройматериалы, дело это нехорошее, но, в общем-то, несерьезное. А вот угон машины на тормозах уже не спустишь. Тем более с зерноочистительным оборудованием. Это уже кража в особо крупных размерах, за это до десяти лет лишения свободы дают. Гуляев, может, и не большого ума человек, но вряд ли он идиот, чтобы бросать краденую машину во дворе своего дома. Скорее всего, парня действительно подставили, чтобы надавить на его отца.

Гуляев снова получил предложение, от которого не должен был отказываться, но все-таки отказался. Возможно, его предупредили, он не понял, и Павлик нанес удар. Грубо ударил, грязно, подло, но точно в яблочко, если вдруг у Семена Гуляева не окажется алиби.

– Никто не подсказывал, – призналась Скорокова. – Просто вспомнила, куда доски делись.

– Ну да, проторенной дорожкой пошла, – усмехнулся Фомин. И на этот путь Машу мог наставить Павлик.

– Да нет, просто на ум пришло.

– Как машину угнали?

Родион мог бы спросить об этом и на месте, но если он отключит телефон, Скорокова позвонит Павлику. Или еще кому-нибудь. Надо держать ее на связи, не давать времени позвонить, тем более что до Уречной улицы совсем недалеко, пять минут езды.

– Да как, водитель под утро приехал, шлагбаум закрыт, он пошел разбираться. И машину оставил, и ключи в замке зажигания…

– А почему Гуляев?

– Не хотела вам звонить… – замялась Скорокова.

– Ну так и не звонила бы!

– Вы, конечно, думаете, что это Павлик.

– Что Павлик?

– Мне подсказал… И вообще…

– А он не подсказывал?

– Нет. Я ему еще даже не звонила. И он мне…

Родион доехал до нужного адреса за шесть минут. Проезжая мимо тридцать первого дома, попытался заглянуть во двор. Хата старая, а забор новый, довольно высокий, но все же он заметил крышу стоящего во дворе внедорожника. Утро не самое раннее, девять часов двадцать минут, но и не позднее – Родион с удовольствием завалился бы сейчас спать. Только вот вряд ли орлы Павлика отсыпаются после бессонной ночи. Возможно, Пыжов, Незгирев и Мысак наблюдают за новостройкой Гуляева, с чердака, например.

Родион уже знал, кого Павлик взял к себе взамен Кальмара, Алтайца и Яши, выяснил это, пользуясь своим служебным положением. С Пыжовым Павлик когда-то охранял Смальцева, работал в одной с ним упряжке, откуда взялись Незгирев и Мысак, еще только предстояло выяснить.

Скорокова стояла у ворот, у своей машины, с телефоном в руке. Ворота приоткрыты.

– Где машина? – спросил Фомин.

– Во дворе.

– Ворота были открыты?

– Да нет, это я их открыла. Думаю, вдруг на ручном режиме стоят, руку просунула, потянула, открыла…

– Ты в курсе, что Гуляеву предложили землю продать?

– Павлик? – спросила Скорокова.

– Доски были предупреждением. – Родион пристально смотрел на девушку.

Действительно, провернуть трюк с досками довольно-таки сложно, мороки много, возня с одной лодкой чего стоит. Но Семен-то знал, что не виноват. И отец должен был понять, чего от него хочет Павлик. Не понял.

– Хотела бы я сказать, что Павлик на это не способен, – сказав это, Скорокова поджала губы.

– И помощники у него есть. Кстати, недалеко живут. И на терминале они свои люди. Знали, когда машина подъедет… К тому же им все равно, какая машина, лишь бы с чем-то серьезным, да?

– И полезным… – кивнула Скорокова. – Оборудование там для элеватора, очистка зерна Гуляевым нужна.

– Значит, избирательно к делу подошли… – качнул головой Родион.

Пятитонный «Ивеко» с фургоном стоял кабиной к реке. Видно, преступники торопились, поэтому не стали терять время на маневры, заехали во двор передом, а не задом. Фургон закрыт и даже опечатан.

– И где тут написано, что это оборудование для элеваторов? – спросил Родион, осматривая фургон.

– Не написано.

– Откуда тогда Гуляев знал? Он что, в маршрутный лист заглянул, прежде чем угнать машину?

– Вряд ли.

– Вот и я думаю, что не мог он знать. Но машина у него во дворе… Поехали, узнаем насчет алиби.

Родион глянул на телефон, который Скорокова держала в руке. Глаз да глаз за ней нужен. Впрочем, Павлику она могла позвонить сразу, как нашла машину. А потом уже набрать номер своего непосредственного начальника.

Фомин отправился на Ростовскую, увидел во дворе дома знакомый «Паджеро», позвонил Гуляеву, тот вышел на порог – помятый, нечесаный и с похмелья.

– Ну что такое? – с кислым видом спросил он, но приободрился, даже расправил плечи, увидев Скорокову, которая выходила из машины.

– Кто в доме? – открывая калитку, спросил Родион.

– Никого. А что?

– А ты почему не на работе?

– Так суббота сегодня.

– А перегаром чего несет?

– А вчера пятница была. С пацанами посидели.

– Где посидели?

– Сначала на дискотеке были, потом к Мишке пошли…

– Пацаны где?

– Так по домам…

– А ты когда вернулся?

– Часа в три ночи… Может, скажете, что произошло? – нервно поинтересовался Гуляев.

– Машина у тебя угнанная во дворе стоит. На Уречной улице.

– Угнанная?!

– Не угонял?

– Нет, конечно!..

– А где ты находился в районе семи часов утра?

– Спал… – Гуляев кивнул за открытую дверь.

– Кто может это подтвердить?

– Кто-кто… А видеокамера!.. – обрадовался Гуляев и снова кивнул, на этот раз на свою машину. – Вы же спрашивали про видеорегистратор! Я поставил!.. Купил и поставил, вот.

– Регистратор кругового обзора? – поинтересовался Родион, глядя на «Паджеро».

Камера смотрела на ворота гаража, стоящего позади дома сбоку от него. Крыльцо дома в обзор не попадало.

– Да нет, обычного… Но машину-то я не брал! Значит, дома был!

– А пешком?

– Зачем пешком, когда машина есть?

– Пешком, – повторил Фомин. – Прямо с вечеринки.

– Незачет, – развела руками Скорокова, с сожалением глядя на Гуляева.

– Ну, так соседи! – Семен беспомощно повел рукой вдоль улицы. – Они могли видеть!

– Что видеть?

– Как я возвращался.

– После того как угнанная машина во дворе твоего дома оказалась?

– Да нет, до того.

– А если видели? А не видели, как ты потом ушел.

– Так не уходил я.

– Не уходил. Но в тупик попал, – усмехнулся Родион.

– И соседям незачет, – покачала головой Скорокова.

– Да не брал я машину!.. Зачем мне она?..

Фомин вопросительно посмотрел на свою помощницу. Все вышло в точности, как он и предполагал. Возможно, за Гуляевым следили, видели, как он вернулся, – один и в пустующий дом. А угнать машину не проблема. Возможно, с водителем даже договорились, и он отдал ключи.

– Может, по пьяному делу? – спросила Скорокова, приложив к горлу средний и указательный пальцы. – Занесло на терминал, а мозги не просохли.

– Машина стоит, водителя нет, двигатель работает, – пожал плечами Родион.

Погода неважная, холодно, но так пьяному море по колено. Вдруг машину на самом деле угнал Гуляев. Дернул черт за руку, и понеслась душа.

– Да не угонял я машину!.. Спал я!..

– Свидетель нужен, – сказала Скорокова, неутешительно глянув на парня.

– Да когда же это все закончится? – простонал Гуляев.

– Подставляют тебя? – без насмешки спросил Фомин.

– И я знаю, почему! Землю отец не продает!.. Посадить меня хотите?

– В том-то и дело, что нет. – Родион снова посмотрел на Скорокову.

Он, конечно, мог сделать ход конем. Заявления пока еще нет, дело не открыто, машину можно просто вернуть на терминал. Поставить где-нибудь поблизости, позвонить, сказать, где забрать. Но не зря же Павлик поднимал волну, а Скорокова работала на него. И еще Маша совсем не прочь занять место Родиона. Он попытается увести Гуляева от ответственности, а его за это возьмут и уволят. Даже дело заводить не станут, просто уволят. А Гуляева отправят за решетку. И некому будет помочь ему. Ну, если только Майя Варшавину позвонит. Но так она не хочет. И его номера телефона у нее нет.

– Может, вернуть машину, пока не поздно? – не зная, что делать, спросила Скорокова.

– А еще не поздно? – спросил Фомин.

– Так я никому не говорила, только вам.

Родион мягко взял девушку под локоток и, велев Гуляеву оставаться на крыльце, вывел ее со двора – к машине.

– А как же Павлик?

– На самом деле Павлик говорил мне про Гуляевых. – Скорокова отвела взгляд.

– Что говорил?

– Сказал, что не собирается никого подставлять – ни отца, ни сына.

– А как же земля?

– Цену хорошую предложил. Необязательно же подставлять.

– То есть Гуляев на самом деле угнал машину? И поставил ее там, где ее сразу же найдут?

– Так поступать даже на пьяную голову глупо, – пожала плечами Скорокова. И, глянув на Гуляева, добавила: – Да и не такой уж он и пьяный.

– Значит, все-таки подстава?

– Если да, то я не хочу в этом деле участвовать.

– А машину кто отгонит?

– Я отгоню. Я начала, я и закончу.

– А ключи?

– А ключей нет! – обомлев, протянула Скорокова.

При этом она виновато смотрела на Родиона. И она понимала, и он, что без ключей машину тихо-мирно не вернуть. Тут или замок взламывать нужно, или водителя к месту везти, а договариваться с ним – все равно что соучаствовать в преступлении. А в ловушку Родион попадать не желал, тем более что не верил он Скороковой. Нетрудно изображать лояльность к Гуляеву, когда нет возможности ему помочь. Она ведь могла знать, что ни у него, ни у Фомина ключа нет.

Они вернулись во двор. На вопрос о ключах Гуляев резко мотнул головой. Нет у него ключей и не было.

– Тогда явка с повинной, – развел руками Фомин.

– Это как?

– Проспался, понял, что натворил, вызвал меня… Или позвонил товарищу лейтенанту, – глянув на Скорокову, сказал Родион.

– Мне позвонил. И сказал, где машина, – согласилась Маша.

– Э-э нет, так не пойдет! – мотнул головой Гуляев.

– Собирайся давай и в машину.

– И все-таки, где ключи? – спросила Скорокова, когда Гуляев скрылся за дверью.

– У Павлика. – Родион прямо посмотрел ей в глаза. – Или у Пыжова.

Скорокова отвела взгляд, но отмалчиваться не стала.

– У Пыжова, если на то пошло.

– А Павлик не мог? – едко усмехнулся Фомин.

– Мог! – резко глянула на него Скорокова.

– Как же теперь быть?

– А так! Я ему не присягала!

– Ну, смотри.

– А я смотрю! Со всех сторон!.. С одной стороны, Павлик мог, – смягчилась девушка. – А с другой, вряд ли… Он обещал не трогать Гуляева.

– После того как нашлись доски?

– Да, глупо получилось.

– Это преступная глупость.

Скорокова кивнула, соглашаясь, но ничего не сказала. А там и Гуляев появился.

Всю дорогу парень пытался успокоить себя, отказываясь верить в то, что во дворе дома стоит угнанная фура. Но, увидев машину, в истерике биться не стал.

– Это что, тюрьма? – спросил он.

– Проверим, что ты делал ночью и утром, – качнул головой Фомин. – Опросим свидетелей, проведем обыск в твоем доме… Все зависит от того, найдем ли мы доказательства твоей вины.

– А это что, не доказательство? – Гуляев кивком указал на машину.

Руки он держал сплетенными на животе, как будто на него уже надели стальные браслеты.

– Возможно, в кабине мы обнаружим отпечатки настоящих преступников, – сказала Скорокова. – И соседи могли видеть, как они загоняли машину во двор.

– А я не настоящий преступник?

– Будем устанавливать.

К дому подъехала машина, Фомин выразительно глянул на Скорокову. Неужели Павлик пожаловал? Но во двор быстрым, энергичным шагом вошел отец Гуляева, жилистый мужчина с темным еще от летнего загара лицом.

– Я все знаю! – глядя на Родиона, зло сказал он.

– Гражданин, давайте без эмоций, дело серьезное. – Скорокова мягко взяла Игната Семеновича за руку, но тот дернулся, вырвался и гневно зыркнул на нее.

– Папа, не надо! – мотнул головой Семен.

– Что не надо?! Им земля моя нужна!

И снова Родион промолчал. Не видел он смысла оправдываться, все равно ведь не поверят. А утверждать, что настоящие виновники произошедшего будут найдены и наказаны, он не мог. Преступники подъезжали к дому в темноте, быстро открыли ворота, заехали во двор, вряд ли кто-то видел их, а уж тем более рассмотрел. Уйти они могли по реке, опять же в темноте. И у Гуляева алиби нет, злоумышленники это знали, иначе бы они не решились на подлог. Возможно, они следили за ним.

Фомин догадывался, кто мог подставить Гуляева, но что с того? Да хоть пистолет к голове Пыжова приставить, он все равно ничего не скажет. И Скорокова будет молчать, если что-то знает. Будет изображать солидарность с Гуляевым, хлопотать за парня, но ключ к его свободе не достанет. Потому что перед ней стоит совсем другая задача. И Гуляев-старший знает, какая. Для него что Скорокова, что Павлик, что Фомин. И лучше не пытаться его переубедить.

– Вы можете говорить все что угодно, но факт остается фактом, – сказала Скорокова. – Угнанная машина стоит во дворе вашего дома…

– Это Семена дом, – не согласился Игнат Семенович.

– Какая разница?..

– Ну да, разницы нет… Это я угнал машину! – отец шагнул вперед, закрывая собой сына.

– Папа! – Семен схватил отца за плечо, пытаясь вернуть на место.

– А пусть делают со мной что хотят!

За воротами остановилась машина. В этот раз Фомин на Скорокову смотреть не стал. А к дому подъехал Павлик. Во двор он вошел в сопровождении Мысака. Среднего роста парень, вроде бы и не богатырская в нем стать, размах плеч самый обыкновенный, но выглядел он тяжеловесно. Плотно сбитые мышцы, крепкая кость. Черты лица грубые, нос широкий, челюсть массивная. Надбровья мощные, широкие, к его бы внешности взгляд волка, но глаза у него какие-то крысиные, взгляд быстрый, бегающий. То ли опасность выискивает, глядя по сторонам, то ли запасной выход с корабля, который может утонуть.

Павлик изобразил удивление, глядя на фургон, а его спутник даже бровью не повел.

– А я еду и думаю, ну не мог Гуляев! – глядя на Игната Семеновича, сказал Павлик. – Ан нет, смог!

– Давай без комедии! – Фомин поморщился с таким видом, как будто собирался сплюнуть ему под ноги.

– Это не комедия! Это машина с ценным оборудованием!

– Нашлась машина.

– Ну да, сначала доски, затем машина…

– И доски вернулись, и машина вернется, – сказала Скорокова, недовольно, исподлобья глядя на Павлика.

– А завтра целый склад исчезнет, – хмуро, неприветливо отозвался тот. – И мне за него отвечать.

– Чего ты хочешь? – резко спросил Гуляев-старший.

– Я хочу справедливости. Вор должен сидеть в тюрьме. Товарищ майор подтвердит, что так и должно быть, – одной половиной рта усмехнулся Павлик.

– Это же ты все устроил! – пронзительно глянул на него Родион, но пронять не смог.

– Какие ваши доказательства?

– Всему свое время.

– Забирайте задержанного, товарищ майор. Или я сам вызову наряд.

– Павел! – Скорокова попыталась охладить пыл своего друга, но тот на нее даже не глянул.

– Я ведь все равно до правды докопаюсь. И кто-то пожалеет, если вдруг выяснится, что машину угнал он сам, – пригрозил Фомин.

– Кто-то другой угнал, кто-то другой, – натянуто улыбнулся Павлик.

– Все, хватит! – сжав кулаки, Игнат Семенович вытянул руки по швам.

– Что такое? – Павлик с надеждой глянул на него.

– Забирай машину и уезжай, – сказал Гуляев-старший. – А потом подъезжай, с договором. Я все подпишу.

– Папа, ты чего? – Семен схватил отца за руку.

– А ничего! Они же не оставят нас в покое!

– Ну что вы такое говорите, Игнат Семенович! – осклабился Павлик. – Никто не собирается вас беспокоить!.. Но если вы настаиваете!..

– Я все сказал. – Гуляев-отец опустил голову.

На этот раз сжал только один кулак, давая понять, что врежет Павлику, если он сейчас же не уберется и не оставит сына в покое.

– Ну, хорошо, договорились!

– Со мной ты не договорился, – качнул головой Родион, угрожающе глянув на Павлика. – Машину можешь забирать, но знай, я это дело так не оставлю.

– Все нормально, майор. Все нормально!.. Я пришлю водителя, он заберет машину.

Павлик хоть и хорохорился, но чувствовал он себя не в своей тарелке, поэтому поторопился уйти. Скорокова потянулась за ним, но сама же себя и удержала, осталась на месте.

– Может, вы погорячились, Игнат Семенович? – спросил Фомин.

– Да не успокоятся они! Это же нелюди. Это акулы. Они всех тут сожрали. А-а! – Гуляев махнул рукой и, взглянув на сына, спросил у майора: – Семен свободен?

– Ну, если потерпевший снял претензии…

– А куда он денется?.. – вздохнул Игнат Семенович и, немного подумав, добавил: – И я никуда не денусь.

– И все-таки вы погорячились, – качнул головой Фомин.

– Мы на вашей стороне, – кивнула Скорокова и твердо посмотрела на Родиона. Он мог думать о ней все что угодно, но на поводу у Павлика она больше не пойдет.

Родион кивнул, глядя на нее. Так уж и быть, он поверит ей, но ухо будет держать востро.