Kitabı oku: «Аркейн. Ученик Ордена»
Пролог
Земля. Кирилл.
– Не доверяешь мне?
Эротично закинув ногу на ногу, спросила сидящая в кресле напротив соблазнительная красотка с белыми звериными ушками.
– Милая, – поставив подпись на последнем листе, я отложил бумаги в сторону, – для богини ты как-то очень плохо умеешь читать людей. Я не тебе не доверяю, я не доверяю никому.
Она ничуть не обиделась. Впрочем, сложно ожидать сложных эмоций от галлюцинации. Просто таблетки, как и обещал врач, имели обширный список побочных эффектов. Будем радоваться, что хотя бы внезапное недержание среди них не победило.
– То, что ты продолжаешь считать меня бредом – оскорбительно! – выдала она, но недовольной мне не показалась. – Впрочем, я рада, что ты такой, какой есть. Именно поэтому ты и подходишь для вселения.
– Угу, – равнодушно отозвался я, подшивая папку.
Почему я считаю красавицу галлюцинацией? Да хотя бы потому, что сидящий рядом со мной нотариус не слышал не только ее слов, но и моих ответов.
– Вы уверены, что не хотите ничего оставить любовнице, Кирилл Анатольевич? – спросил он, принимая папку с моим завещанием. – Мы не в Штатах, у нас можно оспорить волю усопшего…
– Альберт Вениаминович, – с улыбкой ответил я, – все мои земные ценности должны достаться моей семье. Пусть мы с Ольгой и развелись, и детей она у меня отсудила, но на тот свет я хочу уйти спокойно, зная, что сделал все, чтобы моя кровь ни в чем не нуждалась.
Юрист кивнул, как мне показалось, с пониманием. А затем он поднялся и, попрощавшись со мной за руку, покинул кабинет.
– Вот и все, – выдохнул я, открывая ящик стола.
На свет была извлечена бутылка коньяка и два бокала. Плеснув в оба, я указал богине на один из них.
– Теперь ты готов пойти со мной? – спросила красотка с мохнатыми ушками, подходя к столу.
Бокал она взяла, но пить не спешила. Я же хлопнул коньяк, как водку, и выдохнул. Никогда не понимал, зачем его пить иначе.
– Ну, это зависит от того, какая награда меня ждет, – проговорил, наливая заново.
Она нахмурила бровки.
– Новая жизнь в молодом и здоровом теле уже за награду не считается?! – впервые агрессивно прикрикнула она.
– Как уже говорил, ты плохо разбираешься в людях. Если умеешь что-то делать, не делай этого бесплатно, – пожал плечами я, откинувшись на спинку кресла. – Итак, предположим, я соглашусь, что мне за это будет?
Мне осталось недолго, так почему бы не выпить и не поболтать с глюком? Сейчас это ничуть не хуже, чем размазывать сопли, переживая о скорой кончине.
– Чего ты хочешь? – насупившись, она все же выпила коньяка – как и я, сделала это одним махом.
Хороший вопрос. Впрочем, если на секунду представить, что это все правда, и меня действительно ждет переселение в другой мир, то…
– Хочу, чтобы мне достались знания о мире, куда попаду, это первое, – сообщил я, выпив второй бокал.
– Будут тебе знания, – кивнула она.
– Тогда хочу магию, это второе.
Богиня выпучила глаза, но и спорить не стала.
– Согласна. Еще что-то?
Я задумался надолго, но в голову как-то ничего не приходило. Видимо, сказал свое слово выпитый коньяк, благотворно упавший на обезболивающие таблетки. Меня немного повело, и я махнул рукой. Какая разница, что заказывать, если это всего лишь плод воображения?
– Ты так и не сказала, чего тебе от меня надо. Какова цель?
– Мне нужно, чтобы ты восстановил мое доброе имя. Так получилось, что меня подставили… – ее щеки покрыл румянец смущения. – В общем, там сам узнаешь эту историю. А дальше уже решать тебе, как с этим поступать.
– По времени я ограничен не буду? – уточнил я, дрожащей рукой наполняя бокал.
– У тебя будет достаточно времени. Мальчик, в тело которого я тебя переселю, будет жить долго.
– Какой такой мальчик? – удивился я.
– Узнаешь, если согласишься. Одно могу сказать точно: внешне между вами никаких отличий нет, разве что он моложе тебя почти на двадцать лет.
Я прикинул свой возраст, отнял. После принятого на грудь алкоголя, который категорически нельзя было пить на моих колесах, получалось откровенно плохо. Восемнадцать, выходит, самый сок. И времени действительно вагон, если не врет про здоровье.
– Ну, хорошо, – наконец, решился я. – Теперь докажи, что ты не галлюцинация, и переселяй меня.
– Ну наконец-то! Подойди ко мне.
Встав из-за стола, я обошел его и, разглядывая собеседницу, улыбнулся.
Богиня ответила на мою улыбку и, схватив меня за руку, поцеловала в губы. Вкус ее поцелуя я ощутить еще успел, а в следующий миг все вокруг исчезло. Краем сознания где-то на грани слуха я уловил звук падающего тела.
Прощай, Земля. В добрый путь.
* * *
Некоторое время назад. Поместье.
– Да, я трахал твою мать, – заявил барон Чернотопья. – И что теперь? У тебя нет дара, ты сын шлюхи. Хочешь, чтобы я тебя признал своим сыном и принял в род? Да ты хоть представляешь, сколько вас таких бродит по моим землям?! Каждому по клочку раздать – и в наследство оставить нечего будет.
Стоящий перед своим отцом молодой человек никак не отреагировал на его слова.
– Но я сделаю доброе дело, иначе Райог мне не простит, – барон обернулся к своему слуге. – Выдай этому ублюдку 50 грошей и кольцо, Дитрик. Слышишь, Киррэл, не с пустыми руками уйдешь!
Чего-то подобного и следовало ожидать от того, кто сначала попользовал молодую служанку, а когда та понесла – выставил ее вон, даже не дав шанса на новую жизнь.
– А если хватит у тебя смелости, – тише заговорил отец, – докажи делом, что ты сын барона Чернотопья! Отправляйся в Катценауге и добудь столько этерния, чтобы в тебе открылись мои родовые способности. Сумеешь, и я признаю тебя своим сыном наравне с законными. Понял меня, мальчик? Будет у тебя мой дар – вернешься сюда, как к себе домой. Не будет – и хоть сгинь, я не расстроюсь. Все, проваливай.
Барон отвернулся и пошел обратно в поместье. Слуга, стоявший рядом, протянул молодому человеку мешочек с деньгами и невзрачный посеребренный перстень с перечеркнутым гербом Чернотопья – знак бастарда.
– Спасибо, – надев кольцо на палец и приняв кошель, кивнул Киррэл и, не дожидаясь ответа, отправился в сторону ворот.
Дитрик же хмыкнул, глядя в спину удаляющегося парня. С появлением бастарда все стало намного проще.
* * *
Тем же вечером.
– Это все? – спросил мужчина с длинным шрамом на лице, разглядывая лежащие на полу гостиной обезображенные тела.
Дитрик, стоявший чуть в стороне, криво усмехнулся.
– Есть еще бастард, но барон послал его в Катценауге, так что мальчишку можно списать.
Главарь налетчиков, устроивший ночной захват, веселья предателя не разделил.
– С даром?
– Абсолютная пустышка, – отмахнулся слуга. – Кристоф поставил бастарду условие, мол, набери столько этерния, чтобы открылся родовой дар, тогда войдешь в семью.
Главарь кивнул и махнул рукой своему заместителю.
– Бастарда нужно найти и сделать так, чтобы он исчез. Все понял?
– Не переживай, твоя милость, – осклабился тот в ответ. – Все сделаем как надо.
– Только без шума, – прекрасно помня о садистских наклонностях подчиненного, приказал главарь. – Мы теперь здесь – власть. Все Чернотопье принадлежит нам. Так что, считай, вы теперь не шайка разбойников, а баронская дружина. Понял меня?
– Понял, Ян.
– Милорд, – поправил его самозваный барон.
– Понял, милорд, – с усмешкой повторил заместитель. – Разрешите идти?
Однако все пошло не так, как хотел барон. Его заместитель хоть и не думал нарушать приказ, но от привычки делать легкие деньги отказываться не собирался. А потому связанный и оглушенный бастард оказался передан с рук на руки работорговцам.
О том, что покупатель сдаст добычу культу Хибы, заместитель не знал, да его это и не волновало. В любом случае никуда бастард деться не мог, а значит, и встретиться с новоявленным бароном у него точно не получится.
Культисты тоже ни о чем плохом не думали. Просто зарезали бастарда на алтаре вместе с другими пленниками, сцедив кровь на жертвенник, а труп бросили к остальным мертвецам.
Глава 1
Жертвенник. Кирилл.
Вот уж чего я никак не ожидал, соглашаясь с галлюцинацией, так это подобного пробуждения. Впрочем, я вообще никакого пробуждения не ожидал, говоря откровенно. Количество выпитого поверх таблеток алкоголя, по заверениям врачей, должно было меня убить наглухо.
Холодный ветер обжигал обнаженное тело, над головой сияли звезды. В ноздри шибал запах трупного разложения. Однако, несмотря на обстоятельства смерти – чего уж там, помер пацан – меня переполняла сила, будто я хорошо выспался.
Выбравшись из неглубокой ямы, я взглянул на ее содержимое.
Несколько десятков тел не самой первой свежести. Никто не удосужился их раздеть, да и незачем – из шмотья на трупах только холщовые мешки с дырками для рук и голов. На мне оказалась такая же «рубаха смертника». Впрочем, кольцо на пальце с меня также снимать не стали.
Хотя тут и гадать нечего – сам по себе ободок дешевый, он только кажется серебряным, а символ на печатке прямо заявляет, что его владелец – бастард Чернотопья. Носить такое, не будучи знакомым с бароном, который выдает знаки лично, все равно что вешать на спину мишень.
Оглядевшись по сторонам, я с удивлением обнаружил гору одежды, сваленную кучей. Шагать босыми пятками по каменистой земле было больно, но я, шипя сквозь зубы от острых камешков, впивающихся в подошвы, все же добрался до шмотья и принялся в нем рыться.
Очевидно, место было давно облюбовано здешним культом. Поэтому и не прятали ни снятой с жертв одежды, ни тела – просто скинули в небольшую яму, даже не потрудившись закопать или поджечь. То есть эти хозяева совершенно не опасаются ни свидетелей случайных, ни таких же залетных грабителей. Судя по запаху лежащих на самом дне трупов, сюда даже зверье не заглядывает.
Так что место моего «подселения» очевидно – я где-то в Катценауге. Фронтир этого мира, полный чудовищ, старых артефактов, запрещенной магии и, разумеется, отребья, желающего разжиться добром за чужой счет.
Все это я почерпнул из воспоминаний самого Киррэла.
Как и обещала моя галлюцинация, знания о мире я получил, пусть и таким неожиданным образом. Память Киррэла, «мальчишки», как называла его Мархана, действительно стала мне доступна. Но никакого эмоционального окраса в себе не несла, я будто бы смотрел кино с актерами, а не реальную жизнь непризнанного баронского отпрыска.
И жизнь эту не назовешь счастливой, прямо скажем. Мать до самой смерти трудилась в прачечной, пацан рос, удивляя окружающих габаритами и силой. Сказалась кровь барона, и Киррэл был выше, сильнее и мощнее сверстников. Так что уже с десяти лет подрабатывал за копейки на лесоповале. Денег ни на что не хватало. Так что неудивительно, что очередная лихорадка свалила мать сперва на койку, а потом и в могилу. Лишь на смертном одре она призналась, кто настоящий отец парня.
Похоронив единственного дорогого человека, Киррэл направился в поместье местного феодала. А там, получив кольцо и, надо признать, неплохую сумму, решил не связываться с Катценауге, а валить из баронства в поисках новой жизни.
Но в тот же вечер его схватили, оглушив в переулке, и продали. На момент смерти Киррэлу было всего восемнадцать лет. Свой последний день рождения он отметил тем, что закопал прах матери в землю.
Переваривая чужие воспоминания, я продолжал рыться в вещах убитых культистами людей. Никакой ненависти к барону или к похитителям я не испытывал – это не мои проблемы.
Да и потом, почти двадцать лет прошло, а тут заявляется какой-то смерд и говорит, что ты его папаша. Признаться честно, на месте барона я бы сам в такое не поверил, уж больно многие мечтают о том, как бы подобраться к достатку и привилегиям. Все же не Земля, тут аристократия не вымерла и продолжает оставаться кастой избранных со всеми вытекающими.
Так что барон поступил в чем-то даже благородно. Банальная сделка – доказать родство наличием родового дара в обмен на блага баронской семьи. Конечно, задачка не из легких для бесталанного пацана, который ни капли магии не унаследовал, но ведь и выход Кристоф подсказал: накопать достаточно этерния, чтобы пробудить спящий в крови дар.
То есть, технически, барон дал Киррэлу все, что требовалось для выполнения договора – обозначил пути решения, указал маршрут и снабдил хорошим финансовым подспорьем. Даже кольца не пожалел, хотя, говоря по правде, оно вообще никаких привилегий не давало. Просто указатель, что вот этот человек – бастард такого-то феодала.
Подумав об этом, я оторвал от своей холстины пару кусков и соорудил из них портянки. Нашлись два сапога – из разных пар, но одинакового размера. Так что я уже в плюсе, осталось чем-то зад прикрыть. Параллельно поискам одежды, обдумывал мысль дальше.
Бастарды не наследуют вообще, хоть ты эпический подвиг соверши. Только признание действующим членом рода может тебя включить в список наследников. Но само признание автоматически снимало статус бастарда. То есть – либо ты член семьи со всеми правами и обязанностями, либо ты никто с достаточно зыбкими шансами на возможное признание.
Найденные штаны не так давно принадлежали прошлому хозяину тела. И я, натянув их, едва не хлопнул себя по лбу. Здесь должны быть и другие вещи Киррэла, нужно просто их найти.
Итак, я оказался подселен в тело бастарда, который имеет пусть и призрачные, но все же шансы войти в аристократический род. К сожалению, из имущества только одежда да кольцо на пальце, но это все равно лучше, чем медленное угасание от болезни.
Новый мир вполне средневековый в общепринятом понимании этого слова. Грязь, голод, поветрия, отсутствие средств к существованию и на фоне этого – золотые кареты аристократии, которой от рождения позволено если не все, то многое.
А еще здесь есть магия в самом типичном смысле. Огненные шары, водяные плети, ледяные копья, разряды молний из рук.
Барон Кристоф Шварцмаркт далеко не самый влиятельный в мире, но обладает даром к манипуляциям с водой. Почему не с жидкостями – сейчас неважно. В одиночку папаша Киррэла способен разбить небольшое войско.
По местным меркам армия в несколько тысяч – это невероятное число мяса, которое ничего не сможет сделать против мага, а потому больше пары сотен дружинников, живущих на всем готовом, никто и не держит. А вот от количества выставляемых местным государем чародеев и их мощи зависит судьба всего народа. Аристократов с детства обучают в специальных заведениях, откуда они либо возвращаются домой, если оплатили обучение сами, либо служат там, куда пошлет король, за чей счет их учили.
Само собой, у меня даже при самом удачном раскладе нет ни шанса сравняться с обученным магом – слишком большой между нами разрыв. Однако и неодаренные дети аристократов вполне рядовое явление, ведь, в конце концов, они могут передать дар своим детям.
Закончив с одеждой, я еще раз внимательно осмотрелся.
Небольшая поляна оказалась крохотной впадиной. Выше естественного оврага начинался такой дремучий лес, что дальше пары метров заглянуть просто нельзя, заросли мешают.
Киррэл был убит днем, сейчас уже ночь, так что ждать помощи или возврата культистов не стоит. Но это Катценауге, тут всякое может случиться, потому осторожность не помешает.
Никакого оружия мне, естественно, не досталось. В отличие от тряпья, которым побрезговали убийцы, его и продать можно, так что, в принципе, неудивительно. Зато я нашел несколько ремней вполне сносного качества. Их я намотал вокруг торса, сделав незамысловатую портупею, и еще из одного соорудил защиту для левого предплечья, просто намотав его в несколько рядов.
Конечно, если встретится обычный хищник, это немного увеличит шансы. С моими новыми габаритами можно спокойно убить голыми руками. Вот только в Катценауге, как подсказывает память Киррэла, простого зверья не бывает. Любая тварь может либо сама магией ударить, либо настолько мутировала под ее воздействием, что и без волшебства разорвет любого противника.
Покончив со сборами, я осмотрел алтарь культа, но делать с ним ничего не стал. В конце концов, это просто булыжник, с некоторой периодичностью поливаемый человеческой кровью. Может быть, кого другого это смутило бы, но я свой бизнес в девяностые начинал, так что всякого дерьма насмотрелся.
Камня опасаться не нужно, а вот тех, кто к нему ходит – очень даже. Никакая тварь не может оказаться хуже, чем человек. Не зря мы столько столетий вырезали всех хищников и прочих мамонтов, на кого только рука поднялась.
Уже направляясь к выходу из оврага, я задумался о том, что Мархана меня, мягко говоря, поимела. Да, знания о мире мне передали, молодое и здоровое тело выдали. А вот про магию как-то забыли. И хотя знания Киррэла позволяют мне предположить, как врожденный дар активировать, но реальность такова, что шансов на успех тут нет и быть не может.
Этерний, крайне дорогой минерал, сейчас можно найти только ближе к центру Катценауге. Потому что все, что лежало ближе к границе, уже давно вытаскали местные сталкеры, совершающие постоянные рейды в эти прекрасные и дружелюбные места, где сдохнуть проще, чем помочиться.
Не просто так Киррэл решил, что лучше свалить из баронства в соседние земли. Шансов выжить тут у одиночки, который знает об этих местах лишь с чужих слов – никаких. И хотя я прекрасно осознаю, что культисты не стали глубоко забираться в местную Зону, это нисколько не облегчает задачу. У них хотя бы оружие было.
В последний раз оглянувшись на яму, из которой я выполз, пошел вперед по медленно поднимающемуся склону. Оставаться рядом с вонючими телами в ожидании, когда же местная живность решит проверить, что так сладко благоухает, как-то не хотелось совершенно.
Итак, магия. Как понять, что она у тебя есть? Тут знания Киррэла ничем помочь не могли – он никем и никогда не обучался по понятным причинам, да и сами чародеи тоже не рассказывают о таких вещах в открытую. И это вполне логично – владея информацией, владеешь миром. Да и кто бы пошел учиться за бешеные деньги, отчехляемые в бюджет страны, если бы на прилавках лежали пособия для начинающих волшебников?
Кстати, образование тут тоже не было массовым явлением. И хотя не так, как у нас, когда читать не умели даже короли, но все равно – десяток грамотных на деревню из ста семей это норма. Да и зачем крестьянам читать? Им бы с голоду не сдохнуть. Киррэла научили читать, что называется, по слогам, но и то лишь потому, что мать давала писарю.
Это раньше парень не задумывался о таких вещах, но сейчас я, сопоставляя факты, сразу же пришел к выводу, что несчастная женщина платила натурой за учебу сына. Впрочем, не только она, если правильно оцениваю воспоминания о писаре, являющемся на секундочку, представителем местной администрации. Каждый день к нему кто-то из женщин ходил.
И это многое говорит о местном государстве, на самом деле.
В горле запершило, и я прокашлялся, прикрывая рот кулаком. Мелькнула мысль, что вокруг действительно плод моего воображения, а на руке сейчас останутся кровавые брызги, но нет, кожа была сухой.
Чертыхнувшись про себя, я зашагал дальше, и, к своему удивлению, вышел из зарослей на неширокую, но мощеную старым камнем дорогу. Нечто такое ожидаешь встретить, посещая европейские города с их пряничными домиками.
И дома действительно имелись. Развалившиеся от времени, заросшие устремившимися к небу побегами. Выглядит даже симпатично, если не думать о том, как несколько веков назад здесь кипели магические битвы, и мирное население вымирало целыми городами.
Осмотревшись, я осторожно вышел на дорогу и прошел в город, прислушиваясь к ночной тишине. Не сразу до меня дошло, что вокруг подозрительно тихо, будто все звуки отключились – только топот моих сапог да собственное дыхание. Ни птиц ночных, ни насекомых не слышно.
Замерев на месте, чтобы не шуметь лишний раз, я успокоил разыгравшееся воображение, уже озадаченное вопросом, нет ли здесь какой-нибудь хитрой радиации, которую невидно, но она все равно тебя убьет.
Дома стояли друг напротив друга, видимо, поселение застраивалось по четкому плану. Пустые окна зияли черными провалами, отсутствующие двери казались распахнутыми в мучительном крике ртами. А сбоку у стены следующего по правую руку дома еще и скелет прикорнул.
Стоя на дороге, я почувствовал, как волосы поднимаются на затылке от ощущения окружающей жути. Входить в поселение как-то резко расхотелось, и я поспешил отойти подальше. Магия там или нет, но лезть в мертвый город сейчас я был абсолютно не готов.
А стоило перешагнуть невидимую черту, как окружающий мир резко наполнился звуками, и ощущение накатывающего ужаса прошло. Обернувшись через плечо, я с криком резко отпрыгнул в сторону. Сердце заходило ходуном, пот побежал по телу, а я не знал, что делать.
На той самой границе, которую я не видел, стоял скелет, до этого мирно дремавший у дома. Серый костяк будто наблюдал за мной, хотя в черепе было совершенно пусто, я чувствовал его взгляд. Однако как только я поднял кулаки, скелет повернул голову вслед за движением.
На мгновение мне показалось, ходячее пособие по анатомии смотрит за мной с любопытством. Так мы и стояли с минуту друг напротив друга, пока, наконец, мертвяк не щелкнул челюстью, резко выбрасывая руки вперед.
Левым предплечьем отбив его лапу, другой рукой я перехватил левую конечность. Удар стопой в таз – и древний мертвец отлетел назад, оставив у меня свою руку в качестве трофея.
– Хозяйка! – донесся до меня жуткий вой, когда мертвец, не поднимаясь на ноги, вновь открыл рот. – Чужой!
При этом оставшаяся у меня рука растопырила пятерню и попыталась ухватить меня за лицо. Пришлось швырнуть свою добычу в противника, но сделать больше я просто не успел.
Тело перестало подчиняться, и я замер на месте, не в силах шевельнуться. Анестезия, мелькнуло неприятное воспоминание, и я забился в панике, стараясь восстановить контроль над телом.
А скелет меж тем поднял брошенную ему руку и, приладив ее на место, тут же повторил свой вой.
– Хозяйка! Чужой!
Этот его крик ничего хорошего мне не сулил, но сам мертвяк больше не спешил приближаться, по-прежнему оставаясь по ту сторону невидимого барьера. Может, он просто не мог?
Происходящее все больше будило во мне панику. Уже не думалось, кого там мог звать скелет. Я должен был вернуть контроль над телом, пока не осознал, что лежу сейчас на хирургическом столе!..
Я. Хочу. Жить.
И словно щелкнуло в голове что-то. Если у этой твари есть хозяйка, которая обитает в городе, а через него проезжают культисты, режущие людей на алтаре, как скот, ничего хорошего от этой дамы, кем бы она ни была, ждать не приходится.
Я все еще пытался преодолеть сковывающее оцепенение, но ничего, само собой, не получилось. То ли это скелет меня обездвижил, то ли еще какая-то мистическая сила, но пошевелиться так и не вышло.
А потом мой взгляд притянуло к себе движение между домов.
Невысокого роста, в черном пальто и какой-то ковбойской шляпе к нам приближалась скрытая в тени фигура. Ума много не надо, чтобы понять – это и была та самая хозяйка.
При ее приближении скелет поспешно поднялся и, отойдя в сторону, замер истуканом, глядя на пришедшую. А вот сама женщина смотрела только на меня, мне не оставалось ничего другого, кроме как глядеть в ответ.
Невысокая, стройная. Длинные черные волосы забраны в хвост. Узкий острый подбородок. Вообще лицо какое-то худое и хищное, чем-то напоминающее птицу. Она повела руками, расстегивая пальто, и мой взгляд сразу же зацепился за натертый до блеска значок, приколотый на груди.
– И кто тут у нас? – криво усмехнувшись, спросила она, продолжая осматривать меня с ног до головы оценивающим взглядом.
И хотя голос звучал мягко и ласково, было ясно, что ничего хорошего мне он не сулит.
– Кир… – я запнулся, осознав, что могу говорить, но, видимо, мою собеседницу ответ не устроил.
– Глупое имя, но я повторю вопрос еще раз. Кто ты и что делаешь в Катценауге?
– Меня зовут Киррэл, я бастард барона Чернотопья Кристофа Шварцмаркта, – ответил я, с трудом выговаривая заковыристую фамилию отца реципиента. – А ты кто такая?
Женщина удивленно вскинула брови, а затем постучала ногтем по бляхе на груди. Ну да, я должен был догадаться, что она что-то типа местного значка шерифа с Дикого Запада.
– Аркейн, искоренитель Салэм.
Ее правый глаз сверкнул, его затянуло сплошной чернотой с зеленым вертикальным зрачком, но уже через пару секунд все вернулось обратно. Впрочем, удивления на лице женщины это никак не отменило.
– Скажи-ка мне, Киррэл, бастард Чернотопья, – растягивая слова и совсем уже не выглядя такой уверенной, как в начале разговора, произнесла она, – ты бы не хотел научиться магии?
