"Заххок" kitabından alıntı

А он переспрашивает, вроде как с угрозой: – Ты понял? – И пальцем указывает: – Это… сюда неси. Терпеть не могу, когда приказывают. Я не бобик – прыгать из ямы с костью в зубах. Встал и швырнул череп баскетбольным броском. Он принял пас на удивление чётко. Лишь глазом чёрным зыркнул: – Работай давай… Копай. Уходя обернулся: – Хорошо работай. Ты ведь Муродова сын? Смотри, хорошо землю копай. А то отца опозоришь. И отвалил, шлёпая «найками». Я посмотрел-посмотрел, как он шествует по своей усадьбе, держа череп у бедра будто мяч. «Ах ты, басмач, – думаю. – Да гори оно огнём!» Плюнул, вылез из ямы и пошёл в дальний конец двора, где Равиль и Карл сколачивали опалубку под фундамент. Иду и прикалываюсь: пузо выпятил, шаркаю кедами, как хозяин шлёпанцами. Подошёл и кричу ребятам: – Эй, почему медленно работаете? Плохо молотком стучать будете, секир-башка вам исделаим. Равиль гвоздь в доску загнал, голову рыжую поднял и спрашивает: – Что ты ему пульнул? – Башку твоего предшественника – бугра, что старый дом строил. В общем, рассказал про череп. Карл интересуется: – Какой он? С мясом, с волосами? – Гладкий. Карл у нас в любой теме спец: – Лет двадцать в земле лежит. Не меньше. Равиль c ходу ввязался: – Бери уж тысячу.