Kitabı oku: «Тред-юнионистская опасность», sayfa 5

Через конституционную фабрику и только через конституционную фабрику к социализму – категорически заявляет признанный вождь профессиональных союзов, Легин²⁰. «Абсолютизм работодателей – сказал он в одной речи в ответ графу Позадовскому, – должен уступить место конституционной фабрике… Этой конституции удалось уже достичь и Англии. Там хозяева принуждены допускать представительство рабочих, да и у нас в Германии, где царствует в этой области почти неограниченный абсолютизм, наступит пора конституционной фабрики, которая, конечно, в дальнейшем развитии заменится демократическим или, говоря вернее, социалистическим производством. «Капиталистическое предприятие постепенно демократизируется, комментирует приведенные слова Кампфмейер, и превращается в кооперативно-социалистическое производство»²¹.

Ссылка на «конечные цели» не должна опять-таки вводить нас в соблазн. Торжество социалистического строя, в представлении профессионалиста, откладывается до очень отдаленного будущего, настолько отдаленного, что в сущности, о нем говорить и думать не стоит: слишком уж рано, и нечего время даром терять! На очереди более важные и неотложные вопросы. Необходимо отвечать на них. Необходимо, прежде всего, быть демократом, борцом за конституционные реформы. Ясно, что при подобной постановке проблемы, можно с большим удобством именовать себя социалистом, не будучи им. Такой социализм ровно ни к чему не обязывает, ибо от социализма осталось одно лишь приятное воспоминание. И пока чувствуется потребность в посторонней помощи, отчего ж не поддерживать союза с социалистической партией. Особенной сделки с самим собой совершать не приходится. А расстаться с союзниками можно каждую минуту, как только надобность в них миновала и соглашение с ними оказалось невыгодным… Секрет умения сочетать несочетаемое – профессионализм, с социализмом, как видите, весьма прост.

III
Происхождение современной «рабочей аристократии»

Итак, примеры разных стран удостоверяют, что всеобщая тенденция к обособлению профессиональных союзов существует, что в качестве одного из видных действующих лиц на историческую сцену выступает профессионалист рабочий.

Теперь нам предстоит детальнее выяснить его социальный облик и его социальное credo.

Согласно последним выводам, сделанными наиболее прогрессивными учеными буржуазного миpa, история развития профессиональных рабочих союзов рисуется в следующем виде. В первую эпоху промышленного капитализма возникают ассоциации, которые следовало бы назвать «обществами захвата рынка труда»²². Мануфактурные рабочие – рабочие, вынужденные обладать большей ловкостью рук. Каждый из них должен пройти предварительно школу долгого ученичества. Переход от одной профессии к другой для него крайне затруднителен и, в массе случаев, даже прямо невозможен. В виду этого наличность большого числа рабочих рук в данной области производства представляет для него серьезную опасность. Она понижает его заработную плату, она грозит оставить его без работы и без надежды когда-либо получить работу. Главные его помыслы направлены, поэтому, к ограждению себя от конкуренции. Его союзы стараются обставить доступ в ту или другую профессию для новых элементов большими препятствиями. Регламентация ученичества – самое могущественное орудие в их руках. Процветают кассы взаимопомощи.

Наступает вторая эпоха. Ручная ловкость обесценивается машинной техникой. Квалифицированные рабочие уступают место неквалифицированным. Профессиональные союзы приобретают совершенно иной характер. Впрочем, на первых порах, почти не приходится говорить об их существовании. «Корпоративная связь ослабла; она так же легко завязывается; к новым членам не предъявляют никаких требований, но зато они и выходят с такою же легкостью, с какой входят. Организация находится в рудиментарном состоянии; она имеет в виду лишь борьбу – стачку; касс для поддержки членов нет почти никогда. Если возникает конфликт с хозяином,… воля рабочих напрягается достаточно для того, чтобы основать или воссоздать синдикат… Потом, когда восстанавливается мир, синдикат снова забыт и снова прозябает до следующего кризиса, вечно бедный, вечно бессильный»²³. Столь великая неустойчивость союзов объясняется, во-первых, тем, что в каждой отдельной профессии число рабочих «очень непостоянно, так как не ограничено долгим ученичеством», и во вторых – и это самое существенное – «низким» уровнем рабочих (sic!!). «В общем²⁴ эти рабочие принадлежат к более низкому, менее просвещенному общественному классу. Они не могут мыслить достаточно последовательно и действовать достаточно благоразумно; они более поддаются импульсам, инстинктивным движениям недовольства и возмущения.»

Но в состоянии упадка профессиональные союзы пребывают недолго. Масса фабричных рабочих перевоспитывается. Мало-помалу корпоративная связь восстановляется. К рабочим возвращается «последовательность мысли» и «благоразумие действий»: интересы борьбы перестают преобладать. Всюду организуются трэд-юнионы, проникнутые примиренческим настроением. Кассам взаимопомощи начинают снова придавать особенное значение. Членские взносы повышаются. И последнее обстоятельство, как оказывается, служит вернейшим залогом преуспевания союзов. Напротив, там, где взносы держатся на низкой норме, союзы терпят фиаско; таков неизменный закон.

Буржуазным историографам профессиональных союзов, как явствует из предыдущего, не чужда вера в чудеса. Ставшие на правильную общую точку зрения при оценке союзов мануфактурного периода (деталей мы здесь не касаемся) – отметив зависимость между строением последних и квалификацией труда; сделавши попытку – правда, не столь удачную! – приложить означенную точку зрения и к организациям фабричных рабочих, наш ученый высказывает нечто неожиданное. Усвоенная им точка зрения вдруг куда-то улетучивается: каким образом неквалифицированный рабочий, продолжая оставаться неквалифицированным и, следовательно, сохраняя способность создавать лишь такие профессиональные союзы, которые отвечают его низкому техническому цензу, одновременно оказывается способным и к иного рода профессиональному строительству, – совершенно непонятно. Масса фабричных рабочих перевоспитывается, причем для ее перевоспитания не имеется решительно никаких реальных данных! Подобные превращения совершаются лишь в сказках, волею какого-нибудь волшебного духа.

Обычный удел буржуазных ученых и публицистов. Пока они повествуют о временах минувших, о делах и событиях, не затрагивающих очередных интересов буржуазии, они не прочь щегольнуть реалистическим анализом. Но чем ближе подвигаются они к современности, тем все менее и менее обнаруживают они склонности оставаться на почве этого анализа. Кто же враг самому себе? кто станет раскрывать все тайны своих интересов и стремлений, раз это сопряжено с риском скомпрометировать себя? Поневоле приходится прибегать к «волшебным» объяснениям. Вопрос о новейших профессиональных союзах как раз для известной части буржуазии является вопросом животрепещущим. Эта часть буржуазии, в борьбе со своими конкурентами, имеет в виду опереться на профессиональное рабочее движение²⁵. Естественно, ее идеалом стараются выставить трэд-юнионы в весьма благоприятном свете. Случается, правда, с ними грех: они пробалтывают иногда секреты своих трэд-юнионистских симпатий. Но обыкновенно они умеют владеть собою, не делают faux pas. В их изображении, организации современных профессионалистов являются истинными выразителями наиболее высоких стремлений всего рабочего класса.

А если бы цитируемый нами автор выдержал усвоенную им точку зрения до конца, с ним произошла бы пренеприятная история, за которую не сказали бы ему спасибо его друзья: ему пришлось бы разыграть роль абдерита, подрубающего сук, на котором он сам сидит, пришлось бы разрушить легенду о великих добродетелях профессионализма.

«Перевоспитание» фабричных рабочих означает не что иное, как повышение технических требований, предъявляемых к ним фабрикой. Новейшая фабрика – не та фабрика, которая революционизировала промышленность в первую половину 19-го столетия и которая продолжает еще господствовать в отсталых областях производства. Последняя допускала самое широкое применение неквалифицированного труда.

«Многие машины… так устроены, что работать на них могут дети, которые до того времени болтались зря, женщины, старики; работа зачастую сводится лишь к следующему: подкладывают материал и наблюдают». «Является истинным благодеянием, что при прядильных машинах в большинстве случаев состоят дети и старики. Так характеризовал старую фабрику один выдающийся технолог своего времени²⁶. Новейшая техника стоит на диаметрально противоположной почве. Собственники фабричных предприятий, образцовых в техническом, отношении, лишены возможности «благодетельствовать детей и стариков». «Чтобы приводить в ход и останавливать всю систему машин и приборов требуются общие познания в области машинной техники, т. е. требуется высококвалифицированный труд»²⁷.