«Импровизатор» kitabının incelemeleri

Ещё учась в школе, я терпеть не могла, когда на уроках литературы нас заставляли "препарировать" произведения, выискивать в них различные литературные приёмы, выяснять, что хотел сказать автор и как именно он выражает свою мысль. До сих пор не люблю эти разборы. После них произведения искусства (не только литературные) уже не доставляют той радости, какой могли бы принести. Хочется оставить теорию профессионалам, а самой просто наслаждаться искусством, глубоко в него не вникая. Так или иначе во всём нужна мера, и рассказ Одоевского в том числе и о том, что будет с человеком, который постигнет все тайны бытия. Как жить, зная все законы вселенной, видя причины и следствия не только законов природы но и человеческих поступков. Что это? Счастье? Или невыносимое страдание?

Действие происходит в неизвестной стране, чем-то напоминающей Италию. Здесь живёт поэт Киприано, который никак не может выбраться из бедности. Дело в том, что он очень медленно и тяжело сочиняет стихи. Из-за своей бедности он не может жениться на любимой и вынужден влачить жалкое существование. По этой причине он обращается за помощью к таинственному доктору Сегелиелю, который может исполнить любое желание, но платой тот всегда требует нечто необычное и странное.

Рассказ этот относится к романтизму. Он чем-то похож на произведения Гофмана своей таинственностью. Также как в  Владимир Одоевский - Косморама   здесь есть недосказанность. Мистическая сторона жизни не объяснена. Кто такой на самом деле Сегелиель, мошенник или маг, мы никогда не узнаем. Киприано получит желаемое, заплатит, на первый взгляд смешную цену, которое примет и не за цену вовсе, а за дополнительный подарок. Жизнь его изменится, но не так, как он хотел.

О князе Владимире Фёдоровиче Одоевском до последнего времени знала только то, что он написал всем известную сказку "Городок в табакерке", чьё содержание мной почти забыто. Стыдно, что не потрудилась раньше узнать о таком чудесном писателе и человеке, о его безграничной любви к познанию и таланте исследователя в самых разных науках, об увлечении музыкой, не только как композитора и исполнителя, а как основоположника русского музыкознания (что за этим стоит не так просто разобраться), стремящегося постичь тайны гармонии, изучающего истоки и историю музыки. Решила ликвидировать сей дикий пробел и начала с романа "Русские ночи", который состоит из самостоятельных рассказов. Увидев название Импровизатор, на мой простой ум тут же пришёл импровизатор из незаконченной повести Пушкина "Египетские ночи" и сразу представилось, что герой Одоевского будет импровизировать примерно так, но об иных ночах. Оказалось не так. Но с первой строчки казалось, что начало рассказа Одоевского это просто продолжение Пушкина. Конец "Египетских ночей" : музыка умолкла... Импровизация началась. Начало "Импровизатора" Одоевского: По зале раздавались громкие рукоплескания. Успех импровизатора превзошел ожидания слушателей и собственные его ожидания. Но этого не может быть, потому что Одоевский первым написал рассказ в 1833 году, тогда как пушкинский датируется 1837 годом. Значит так космически сошлось. Подозреваю теперь, что для этих двух волшебников слова, не было ничего невозможного, ведь Одоевский заглядывает за грань видимого мира и предвидит открытия, которым суждено воплотиться в жизнь только в следующих столетиях, словно сам получил рукопись от доктора Сегелиеля, появляющегося в "Русских ночах", но сумел его перехитрить. Импровизатор в рассказе Одоевского предстаёт перед читателем в зените славы: публика ликует, в одно мгновенье он с лёгкостью составляет три разные по стилю, жанру и содержанию импровизации, смех, слёзы и восторг сменяются на лицах зрителей. Но на лице героя не поэтическое наслаждение от своего труда, а самодовольство фокусника. И лишь значительный сбор, вид большого количества монет вызывает радость. Не всегда импровизатору сопутствовал успех, достаток и виртуозная лёгкость при поиске поэтических форм. Было время, когда был он бедным поэтом Киприяно и с огромным трудом выуживал мысли (примерно как я сейчас, наверно), отыскивал выражения для своих творческих замыслов. Стихи приносили бедному поэту лишь сломанные перья, не считая вырванных волос. Заняться другим делом ему мешал поэтический дар в сочетании с врожденной страстью к независимости и неспособностью рассчитывать время.

Прибавьте к тому всю раздражительность поэта, его природную наклонность к роскоши, к этому английскому приволью, к этому маленькому тиранству, которыми, наперекор обществу, природа любит отличать своего собственного аристократа!

И решил он обратиться за помощью к страшному доктору, по имени Сегелиель, приехавшему из южных стран. Ходили слухи, что доктор этот мог вылечить какой-то своей водицей любую болезнь, даже не взглянув на больного, но за излечение часто требовал плату в виде неприемлемых, отвратительных поступков или наступала смерть. Из-за этого доктора перестали звать, судились с ним, но ничего доказать, наказать и лишить практики не смогли. Наш поэт получил способность мыслить и творить без труда в обмен на два условия. Первое - способность творить всегда и везде его никогда не покинет; второе - Киприяно будет всё видеть, всё знать, всё понимать. Что за странные требования? На первый взгляд несчастному влюбленному поэту (он, конечно, был влюблён и мечтал жениться на своей Шарлотте) эти требования показались легкотнёй и он радостно пообещал доктору исполнить всё. А теперь представьте, каково это всё знать, всё видеть и всё понимать, невозможность забыть, на всё смотреть словно в микроскоп. Больше нет тайн души, тела, состава вещества, мотива поступков, истоков мысли, Подобное знание стало проклятием, разрушившим любовь поэта, лишившим его покоя и разума.

Несчастный страдал до неимоверности; все в природе разлагалось пред ним, но ничто не соединялось в душе его: он все видел, все понимал, но между им и людьми, между им и природою была вечная бездна; ничто в мире не сочувствовало ему.

Сюжет уже не нов, но вывод тот же: не идти на сделки с совестью; искать счастье не во внешнем, а в своём сердце и... читать Одоевского, Гёте и Булгакова.

Доселе с автором была незнакома и была приятна удивлена - насыщенность событиями, яркие образы немногочисленных героев лишь стали плюсом рассказа. Мораль произведения проста и понятна доныне - без усилий, труда ты не сможешь достигнуть желаемого, не сумеешь насладиться достигнутым. Но подача оказалась чудесна - немного мистики, гротескных описаний(несмотря даже на значительно устаревшие медицинские термины читать приятно) и достаточно реалистичная, как по мне, концовка.

Вы помните царя Мидаса, от прикосновения которого, всё превращалось в золото. Царь был обречён на голодную смерть. В.Ф. Одоевский обрёк своего героя, импровизатора, на нечто подобное. В юности Киприяно был беден.

"С самых юных лет жестокая бедность стала сжимать его в своих ледяных объятиях, как статуя спартанского тирана. Не песни, а болезненный стон матери убаюкивали младенческий сон его. Природа была к нему немного щедрее судьбы. Она, правда, наделила его творческим даром, но осудила в поте лица отыскивать выражения для поэтических замыслов."

"Редко тусклая мысль, как едва приметная звездочка, зарождалась в его фантазии; но когда и зарождалась, то яснела медленно и долго терялась в тумане; уже после трудов неимоверных достигала она до какого-то неясного образа; здесь начиналась новая работа: выражение отлетало от поэта за мириады миров; он не находил слов, а если и находил, то они не клеились; метр не гнулся; привязчивое местоимение хваталось за каждое слово; долговязый глагол путался между именами; проклятая рифма пряталась между несозвучными словами. Каждый стих стоил бедному поэту нескольких изгрызенных перьев, нескольких вырванных полос и обломанных ногтей.

А если к этому прибавить "всю раздражительность поэта, его природную наклонность к роскоши, к этому английскому приволью, к этому маленькому тиранству" становится понятно, что беден он был душой. Только такой человек мог попросить дар "всё производить без труда". Ах, это сладкое слово "халява". У Одоевского Мефистофеля, его звали Сегелиель, было два условия: этот дар навсегда, и в довесок "ты будешь все знать, все видеть, все понимать". Царя Мидаса спасло раскаяние и воды Пактола. Одоевский беспощаден к своему герою, потому что там где нет усилия, нет и творчества. Нельзя ничего получить, ничего не отдав. Пару строк об авторе. Поскольку новелла понравилась, захотелось узнать: кто он, господин Одоевский В.Ф. К своему стыду он был мне незнаком. Поразили две вещи. Он был очень разносторонне талантлив: русский писатель, философ, музыковед и музыкальный критик, член-учредитель Русского географического общества. А в 1837 году предсказал появление интернета.

Одоевский ныне почти позабыт. Его и прекрасный, и жуткий рассказ о том, какой ценой покупается «беспечный дар» импровизации – напоминание о многом: и о том, что с дьяволом шутки плохи, и о том, что у любого дарования есть своя цена, которую мы платим так или иначе.