Kitabı oku: «Второе первое чудо», sayfa 2
– Вот это поворот. Есть девушки в русских селеньях.
– Что, понравилась тебе Света? – спросил Андрей.
– Завидую Максу. Надеюсь, Света его завербует. Как её защитить? Опять война, в который раз, ложится на хрупкие девичьи плечи.
– Да, война никогда и никого не жалеет. Но послушай, Виктор. Что происходит? Информацию, которую мы по крупицам и даже ценой потери агента собирали почти год, эта девочка выложила нам за минуту. Как эти файлы попали к ней? Это не может быть подстава?
– Поживём – проверим.
3
Одну из двух комнат квартиры, в которой обитал Карапуз-Ричард, он превратил в склад-мастерскую. Залежи всевозможных плат и кулеров, жёстких дисков и видеокарт, зарядных устройств, дискет, проводов, корпусов и отдельных панелей, дисплеев, ноутбуков и прочего, и прочего. Происхождение и возраст каждого отдельного компонента этого хлама не всегда можно было определить, но – надо отдать Ричи должное – хранилось это всё не в виде пыльной кучи в углу комнаты, а на нескольких широких полках стеллажа, занимающего целую стену, и внимательный взор мог усмотреть какую-то логику и даже порядок в их размещении.
У противоположной стены располагались два слесарных верстака и шкаф с книгами. Художественного чтива в нём не было, зато присутствовали, видимо, все когда-либо изданные книги про устройство компьютеров. От «Полупроводниковой схемотехники» Титце-Шенка, «Энциклопедии Фортрана» и «Курса чёрной магии» Джонсона-Грэхема до «Вы ещё не робот?» Бориса Левина издания прошлого, 2039 года. Трудно представить себе более подходящую и плодородную почву, на которой мог бы вырасти компьютерный гений.
Читать книги Ричи любил, как ни странно, в бумажном варианте, расположившись на диване второй, жилой, комнаты.
– Так, – разговаривал сам с собой Ричи, – исходим из того, что смог разглядеть через окна виллы Макс. Четыре видеокамеры на угловых столбах забора. Логично, всё просматривается и внутри, и снаружи. Скорее всего, они широкоугольные, и других камер, на стенах дома, нет. Постоянно присутствующей охраны тоже нет, да этого всего и не требуется, если исходить из предназначения виллы: уик-эндовский отдых для сотрудников резиденции «ГТК». Забор с трёх сторон в двадцати-сорока ярдах от дома, с четвёртой стороны озеро. Неплохой пирс из толстых брёвен и досок. Вокруг лес, и только в двух милях к северу заброшенная, ржавая, конечно, железная дорога, судя уже по спутниковым картам. Лет пятьдесят, видимо, по ней никто не ездил. Такой кусок территории сейчас стоит огромных денег, даже пустынь бесхозных на планете не осталось. Почти девять миллиардов, и всем надо где-то жить и что-то кушать. Но ладно, сейчас не об этом. Озеро, у него есть и другие берега.
Рассуждения Ричи прервал вызов от Макса: «Ну как дела скука полная разговаривал ты со Светой?». Он написал ответ: «Нет ещё, сегодня. Есть проблемы, надо придумывать что-то оригинальное. Молодец, можешь количество символов увеличить вдвое». Про Свету, честно говоря, он и забыл. Заодно надо проверить, прочитала ли она его прикреплённые файлы. Сто к одному, что не смогла их открыть. Так, сейчас посмотрим. Ого, читала, вот это Света! Хотя всё логично: файлы надо было открывать одновременно с текстовым файлом из пришедшего днём раньше письма. Похоже, ты тоже, Света, запала на Макса, раз пересматриваешь его письма. Ребята, я рад за вас. Не забудете сказать спасибо?
4
– Джон, тебе докладывал Фрэнк о переговорах с «Нортинс»?
– Это страхователи? Да, шеф. Рассказал. Нам эта история будет стоить около пятидесяти тысяч. А если бы не было форс-мажора, за четверых неродившихся детей мы бы выплатили их папашам больше двух миллионов.
– Можно было бы сказать: «Отличная работа, Джон», – если бы не предыстория. Ну да ладно. Значит, мы всё сделали правильно. Я готов забыть наши недоразумения. Кроме денег для нас важно, чтобы не пострадала наша репутация. Мы не должны потерять компаньонов и поставщиков. Теперь расскажи мне, как там ведёт себя моя дорогая семья. Всё спокойно? Они не пытаются выбить стёкла?
– Нет, шеф. Они на удивление мирные. Думаю, понимают, что те стёкла выбить невозможно. Мне нужно что-то для них сделать?
– На сколько им хватит продуктов?
– На пять-шесть дней должно хватить.
– Значит, на неделю забудь о них, потом завези консервов. Завтра в десять собери Совет. По «Шерхану».
5
– Света, доброе утро. Как твоё настроение? Мы в курсе, что ты больше не общалась с Максом, письмо тебе прислал его друг Ричард. Что ты об этом думаешь? Кто такой Ричард, ты его знаешь?
– Нет, не знаю, от него письмо впервые. Да я ведь и с Максом совсем недавно познакомилась. Насколько серьёзные проблемы у Макса, он толком не объяснил. Вообще для меня странно, что оттуда в наш РедНет попадают письма.
– Ты права, – согласился Виктор, – для связи между нашими Нетами выстроено столько препон…
– Расскажи подробнее, – попросил генерал, – как ты открывала те файлы, о которых рассказывала в прошлый раз. Каким-то особенным способом?
– Нет, что вы! Я и не знаю никакого особенного способа. Просто пересматривала письма от Макса.
Виктор и Андрей переглянулись.
– Приоткроем тебе тайну. Нам тоже удалось открыть эти файлы. Здесь не было никакого шифрования, просто ключик вставлен в файл из предыдущего письма. Звучит очень просто. Но для осуществления такого способа человек, придумавший это, должен быть почти гением. Нам этого гения крайне важно найти. Это Макс или Ричард? И понять, что за сигнал он тебе посылает. Для чего тебе присланы тактико-технические данные сверхсекретного космического корабля? Надо аккуратно продолжить переписку с Ричардом, раз нельзя с Максом, и попытаться это выяснить. Поработаешь с нашими ребятами. И, кстати, этот Ричард совсем ещё пацанёнок, он, наверное, младше Макса.
– Странно предполагать, что ребёнок состоит на службе в разведке дяди Сэма. Значит, – Виктор усмехнулся, – он должен начать работать на нас.
– А теперь, Света, вторая тема, не менее важная. Через три недели в Ванкувере откроется симпозиум сейсмологов. В нём будет участвовать человек, недавно включённый в список сотрудников специального отдела «ГТК». Задача отдела – разработка способов провоцирования землетрясений огромной разрушительной силы. Твоя тема, Света. Тебе нужно будет выступить на симпозиуме с небольшим докладом уровня молодого перспективного учёного, а потом познакомиться с этим человеком. Так что за работу, времени в обрез. Сергей Иванович тебе будет помогать.
– Но я же даже не студентка Университета естественно-научных исследований!
– А кто, кроме нас с тобой, об этом знает? И потом – всё течёт, всё изменяется…
– Андрей Юрьевич, вы уже в курсе? Я получила ответ от Ричарда.
– Да, Светлана. Правда, ещё не успел его понять. Может быть, ты мне поможешь? Во-первых, ясно, что Макс не общается с тобой не потому, что не хочет, а потому что у него нет возможности. И ещё, видимо, он в опасности, и не только он, а ещё и его мама. Во-вторых. Вот «во-вторых» пока неясно. Он не спросил, о каких файлах идёт речь, на твой вопрос, что с присланными файлами делать. Значит, знает о каких? В-третьих, почему-то рассказывает, что Макса не очень интересуют звёздные войны, а он сам, Ричард, любит Лайзу Минелли.
– При упоминании Лайзы Минелли мне сразу вспоминается её песня из «Кабаре», помните? «Мани, мани, мани, мани.» – пропела Света.
Генерал некоторое время ошарашенно смотрел на Свету, а потом вдруг вскочил со своего кресла со словами:
– Да ты же умница! Он хочет продать нам информацию про «Шерхан»! Ну, тогда пора с ним общаться напрямую и без обиняков. Наша очередь. Так, я поеду к Виктору Сергеевичу, тебя немного подвезу, а ты мне расскажешь, как продвигается твоя подготовка к Ванкуверу.
– Я волнуюсь. Не знаю, что мне говорить, что можно, чего нельзя. Вообще как себя вести.
– Твоё волнение понятно. Но ты сейчас сосредоточься на своей научной теме, изучай вопрос досконально, чтобы разговаривать с ними на одном, профессиональном, языке. Как себя вести, наши спецы тебя натаскают. Всё, на следующую встречу я тебя приглашу.
6
– Нам нужна хорошая дружеская компания для этой операции. Причём она должна быть ещё военная и частная.
– Конечно, и мы с тобой знаем – их есть у нас. У них должно быть две вертушки. Какая стоит задача и какая последовательность действий по этой вилле? Уничтожить камеры видеонаблюдения, высадиться, открыть дом и забрать маму с сыном так, чтобы в «ГТК» не сразу вычислили, кто это сделал. Каждая камера зону прямо над собой не видит. Но эту зону видят три остальные камеры. Поэтому выжигать их придётся по очереди с большой высоты, метров с трёхсот. Или даже с пятисот. Так что снайпер нужен обязательно. Четыре камеры, четыре выстрела. После вывода из строя первой у ребят будет, видимо, до подхода группы быстрого реагирования «ГТК» не более пятнадцати минут. Как думаешь, успеют? Кстати, задание для Ричи: предупредить Макса, чтобы были готовы на выход с вещами. И не говорить, кто их освобождает.
– А какие варианты? Обязаны успеть. Но это ведь не всё. Надо будет освобождённых пленников доставить сюда через границы и океан.
– Есть и каналы, и лазейки, которые они, кстати, сами для себя пооставляли. Беженцев, например, и своих бомжей они не чипируют. Так что с использованием грима и соответствующей одежды всё реально выполнимо. Главное, ещё раз, – не попасть под чип-контроль.
– Слушай, Андрей, я вот сейчас подумал… Мне ведь предложили встретиться знакомые и тебе теперь сэры. Может, их подключить для подстраховки? Как говорится, лишний штык в бою…
– Здесь тебе самому виднее, ты и возможности их лучше знаешь. А когда хотят встретиться? У нас готовность к операции, – генерал посмотрел на часы, – сорок семь часов.
– Да как раз завтра, в десять.
– Хау ду ю ду, сэр Джон? Хау ду ю ду, сэр Томас?
– Джеральд, можно уже не так официально. Вы же для нас почти родственник. Здравствуйте! И здравствуйте, генерал.
– Не прошло и полгода с нашей последней встречи. Но, учитывая относительность времени, вы, наверное, и чаю не успели попить?
– Вы всё шутите, Джеральд? По крайней мере, это должно означать, что вы смотрите в будущее с оптимизмом.
– Это означает лишь, что я до сих пор жив. Я считаю, что человека, утратившего способность шутить, пора закапывать.
– Что ж, на этой оптимистичной ноте можем начать? – предложил генерал.
– Да, доложу результаты наших последних наблюдений. На Венеру доставлено около пятидесяти человек из первого списка избранных, которым выпадет честь продолжить существование после уничтожения жизни на Земле. Этот тезис они сами озвучивают и пишут на плакатах. Там же, в космопорту, два корабля для дальних путешествий. На наш взгляд, их уровень пока невысок, но… но ехать можно. Чтобы вам было понятнее, приведу такое сравнение: ехать можно и на телеге, и на автомобиле марки «мерседес». Или «аурус». Ваши враги собираются вывести на околоземные орбиты свой корабль «Шерхан» и ещё пять «Койотов», это что-то типа катеров береговой охраны по сравнению с крейсером.
– Мы в курсе, – вставил генерал.
– Дальше они собираются при помощи расположенных в нескольких точках планеты, под водой, одновременно или в специально спрограммированной последовательности, выполнить мощные ядерные взрывы, последствием которых станут землетрясения. Таких землетрясений ваша планета ещё не знала. Она, конечно, не перестанет существовать как небесное тело, но человечество как таковое в нынешнем виде выжить не сможет. Земля на части своей поверхности будет просто стряхивать с себя людей, как пыль. А оставшиеся в живых вернутся в первобытные времена.
Но эти планы уже, как видно, отличаются от недавних, в которых Землю должна была накрыть ядерная зима. Теперь они хотят сохранить возможность для себя пользоваться её природными ископаемыми ресурсами. И постепенно выстроить для себя, для «золотой тысячи», новые условия жизни. Где девять миллиардов лишних людей не будут путаться под ногами. Начать, так сказать, с нуля новую цивилизацию, которую будут обслуживать рабы – выжившие остатки прежнего человечества.
На случай, если что-то пойдёт не так или не с такой интенсивностью, как запланировано, «Шерхан» использует часть своих ракет для нанесения дополнительных ударов. Но они очень рассчитывают, что этого не потребуется, они хотят сохранить ракеты для колонизации космоса. На перспективу. Конечно, они понимают, что реальный ход событий может очень отличаться от планируемого. Тот, который я обрисовал, – это, скорее, максимум, что может быть. А может случиться и так, что ущерб от их действий будет большим для них самих с их союзниками, чем для противной стороны. Они не круглые идиоты, чтобы не понимать, что подобные игры с планетой непредсказуемы. Как говорят у вас, не будите спящую собаку…
Но при любом раскладе им безопаснее наблюдать из космоса.
– У нас говорят: не буди лиха, пока тихо… Такие апокалиптические планы нам тоже известны, – сказал Андрей. – Ваша информация во многом подтверждает нашу. Но при этом хотелось бы понимать, как вы её получаете. Наши усилия колоссальны. Огромный штат, длительное время. Вам же понадобилось несколько месяцев!
– Всё просто. Вот Джеральд, возможно, ещё не забыл, что мы умеем неплохо пользоваться параллельным пространством? Вы свои мысли излагаете в виде файлов, кодируете их, пересылаете. Тем же занимаются и ваши враги. Дальше – кто у кого больше файлов украдёт и кто кого перерасшифрует. А мы всего лишь слушаем, кто что говорит. Поэтому, раз мы пришли к выводу, что владеем достоверной информацией, давайте наметим способы совместной борьбы с противником.
– Давайте, – согласился Джеральд. – Кстати, всё забываю вас спросить: каким земным транспортом вы сейчас пользуетесь? Атмофлайер на ходу.
Есть ещё одна тема. Касательно ваших способностей пользоваться параллельным пространством. Раз мы решили, что противник у нас общий, почему бы вам не помочь нам не только информацией, но и, что называется, на поле боя? К производственным мощностям их ВПК нам непросто подобраться. А вам?
Сэры непроизвольно посмотрели друг на друга. Первым ответить, как всегда, взялся сэр Джон.
– Видите ли, Джеральд, Устав Сообщества не даёт нам права вмешиваться в конфликт, происходящий на подконтрольной планете, в виде помощи одной из сторон конфликта.
– Даже в том случае, когда очевидно, что одна из сторон – агрессор?
– Не всё так однозначно. Практически всегда любое производство имеет двойное назначение, то есть в том числе мирное. Опять же, чем виноваты работающие на данном производстве люди, что их продукция – оружие? Они зарабатывают себе на жизнь там, где у них получается. Из доступных нам способов борьбы с агрессором мы можем назвать лишь защиту от него. Ни в коем случае не нападение. Вспомните наши предыдущие посещения. Мы всего лишь защищали остров Сент от непрошеных гостей, хотя, безусловно, тысячу раз могли их уничтожить.
– Насчёт неоднозначности вы, конечно, правы. – Виктор, вполне дружелюбно и даже с пониманием кивая, смотрел по очереди на сэров. – Вмешаться в конфликт и ценой небольших жертв не дать погибнуть цивилизации или, не вмешиваясь, принести в жертву миллионы жизней. Зато потом иметь возможность сказать: мы не нарушили Устава!
Как мне это знакомо: уставы, инструкции. Создаётся впечатление, что живые существа на всех необъятных просторах Вселенной устроены примерно одинаково. Кстати, стесняюсь спросить: а плесень на вашей планете есть? Я тоже вспоминаю и прошлый ваш приезд. Задание на командировку. Отчёты.
Сэры слушали Виктора с непривычно озабоченными выражениями лиц.
– Но, – продолжил Виктор, – спасибо за ясность. Остаётся сказать: «Я рассчитывал на тебя, Саид.»
– А кто такой Саид? – спросил сэр Томас.
– Саид? Один из наших секретных агентов.
7
– Виктор, ты далеко отъехал? Есть важная новость, надо вернуться и обсудить.
Читай. Только что пришло от малыша Ричи.
Виктор уставился в экран. Дочитав открытый документ до середины, повернулся к Андрею.
– Видимо, главное – в этих двух строчках.
– Конечно.
– И в достоверности… Мы не сомневаемся?
– Проверяли вместе. Получается, цель нашей операции обнуляется. Для Крота его жена и сын потеряли ценность, раз он вычеркнул их из списков пассажиров «Шерхана». А нам первый дал добро, и всё уже закрутилось. Остановиться нам сейчас – значит полностью облажаться. И продолжать – значит получить пшик. Потому что шантажировать Крота не получится.
– Знаешь, Андрей… а мне что-то подсказывает, что ценность операции будет не в том, что мы запланировали. Останавливать – ты прав – ни в коем случае. А дальше будем действовать по обстановке. Слушай, я вот всё думаю про этого пацана, Ричарда. Он хорошо прикрыт?
– По максимуму.
– Не один раз уже задумывался: может, забрать его к себе? Жалко ведь, если его вычислят.
– А если заберём, потеряем такой канал, который заменить нечем.
– В этом и проблема. Спасём одного человека, но потеря информации может стоить жизни сотням людей. Или тысячам. Или миллионам. Как я устал играть в эти шахматы, где вместо пешек – живые люди. И доска – не шестьдесят четыре маленькие клеточки, а во все стороны до горизонта.
– Могу представить, Витя. Мне шестьдесят, и я устал. А тебе, хоть ты и выглядишь моложе меня, вчера было… сто пятнадцать?
Некоторое время Виктор сидел, поставив руки пальцами внутрь на колени. Потом поднял на Андрея глаза и строго, размеренно произнёс:
– Генерал-лейтенант!
Это прозвучало так, что Андрей, как прапорщик, вскочил, застегнув молнию кителя доверху, и вытянулся по стойке смирно.
– Ты намекаешь, видимо, на моё служебное несоответствие?
– Никак нет, товарищ генерал-полковник! Виноват, исправлюсь!
Ещё несколько секунд генерал-полковник смотрел в упор на Андрея. Потом наклонился к пакету возле кресла, который он только что принёс, выложил из него всё на стол и только после этого уже совсем дружелюбным тоном продолжил:
– Да куда же ты денешься? Конечно, исправишься. Наливай, что ли, и поужинаем. Твои домашние тебя опять, поди, не дождались.
Глава III
1
– Мама, может быть, не надо столько вещей? Возьми только самые необходимые.
– Самые необходимые на день? На три дня? На неделю? Макс, я же не перелётная птица! Какие-то элементарные продукты цивилизации у меня должны быть? И почему нами командует твой Карапуз?
В этот момент небо за окном на короткий миг из сумеречно-синего стало ослепительно-белым. Через две секунды вся вилла задрожала, как в ознобе; грозный, как львиный рёв, грохот на некоторое время повис в воздухе. А потом небо осветилось оранжевыми всполохами. Макс и Вероника наблюдали за пожаром, уже освещающим полнеба, за лесом справа от озера. Определить расстояние до места пожара было невозможно. Если бы такую картину они наблюдали на экране домашнего кинотеатра, она бы вызывала восхищение мастерством создателей этого кино. Происходящее наяву вызывало страх.
Через десять минут входная стеклянная дверь виллы, лишившись той части, где был замок, открылась. Два человека в пятнистом чёрно-зелёном обмундировании, чёрных балаклавах и с автоматами вошли в дом. В полном соответствии с моментом, они походили на чёртиков из преисподней. Один из них вежливо осведомился:
– Вы готовы? У нас не слишком много времени.
2
– Здравствуйте, Вероника. Здравствуй, Максим. Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей, а это Виктор. Управление внешней разведки Российской Федерации.
– Так вот куда нас так долго везли! – Вероника прикрыла руками щёки. – Я надеялась, что мы попадём к друзьям. А мы теперь заложники?
– Прошу вас не спешить с выводами. Начнём по порядку. Вы не так уж и неправы насчёт мысли о заложниках. Мы действительно рассчитывали использовать вас с сыном, чтобы ваш супруг в обмен на ваше возвращение домой отказался от преступных намерений «Глобал Трэвел Корпорейшн» по уничтожению планеты. Или хотя бы согласился на переговоры о взаимоприемлемых действиях. Но господин Крот лишил нас такой возможности. Пожалуйста, подойдите к экрану…
– Подождите, подождите, господин разведчик. Какие намерения уничтожить планету, вы о чём? «ГТК» – абсолютно мирная компания, мы занимаемся круизными океанскими путешествиями, у нас несколько благотворительных проектов, медицинские программы для людей с разным уровнем дохода.
– И, видимо, в рамках одной из таких программ «ГТК» сожгла заживо более десятка невинных людей в вашем так называемом «Инкубаторе», – вставил Виктор. – Этот факт вы ведь не станете оспаривать? Это попало в СМИ.
– Вероника, мы никогда и никого не обвиняем бездоказательно. Это как раз прерогатива поведения ваших информационных сетей в отношении России. Мы сможем обо всём поговорить подробно. А сейчас всё-таки посмотрите на экран. Вы ведь работаете с секретной документацией «ГТК». Видите этот гриф, «ААА»? И должны также понимать, мы неспроста показываем вам не бумажную копию, на которой могли бы изобразить всё, что нам нужно. Этот документ в электронном виде никому, кроме его составителя, отредактировать не удастся, так ведь? Прочитайте его внимательно, прошу вас.
Прочитали? Вы видите, что ваш муж и отец вычеркнул вас из списка людей, которые должны покинуть Землю на корабле «Шерхан»?
– Да, видим, – сказала Вероника. Макс тоже читал документ, сидя на соседнем стуле. – Но это означает всего лишь, что Майкл хочет сейчас отправиться куда-то без нас. Может, он собирается за нами вернуться. В официальном документе нет места для личных отношений. Вы обвиняете его в преступных намерениях, но почему мы с Максом должны вам верить?
– Конечно же, вы ничего нам не должны. На сегодня я предлагаю завершить наш разговор. Думаю, вы нуждаетесь в отдыхе после длительного переезда на другой континент и перенесённых волнений. Кстати, надеюсь, у вас нет претензий по отношению к вам наших сотрудников и военных, которые вас доставляли с виллы? Некорректное, неуважительное поведение?
– Нет, – ответила Вероника, – таких претензий нет.
– Отмечу следующее, – продолжил Андрей. – Вы и ваш сын – не заложники и не пленники. Через два-три дня, когда мы проясним необходимые нюансы наших отношений, вы сами решите, куда вам направиться и что делать. Вплоть до возвращения при нашем содействии в резиденцию «ГТК», если вы будете на этом настаивать.
К нашей следующей встрече – проведём её завтра – мы подготовим документы, которые исключат ваши сомнения относительно прозвучавших обвинений.
Кстати, Максим, ты сможешь увидеть Светлану. Не в телевизоре. Правда, чуть позже. В ближайшие дни она, кажется, очень занята.
– Светлану? – Макс от неожиданности даже покраснел. – Так она что же, ваш агент?
– Нет, конечно, какой из неё агент?! Она просто хорошая девушка. Но благодаря вашей переписке мы все и познакомились…
– Макс, – воскликнула Вероника, – что за Светлана? Ты мне про неё ничего не рассказывал!
– Ну мама! Я же не маленький.
– В общем, отдыхайте. И до завтра.
3
Виктор и Вероника сидели за столиком небольшого кафе на набережной Яузы, наблюдая, как красивый белоснежный речной трамвайчик бесшумно скользит по реке. Чугунный парапет набережной, высоченные липы, солнечные блики на воде. Слегка мятный, приносимый лёгким ветерком, запах. Идиллическая картинка, возраст которой мог бы измеряться не в годах, а в сотнях лет. Если, конечно, сделать поправку на фасоны одежды попавших в кадр москвичей. Впрочем, эти фасоны тоже могут ввести в заблуждение человека, вздумавшего только по ним определить эпоху.
Молодёжь – Макса и Свету – они отпустили на час погулять вдвоём.
– Я не знаю, что мне делать. До сих пор не могу поверить, что Майкл превратился в такого монстра. Вся моя предыдущая жизнь кажется мне ненастоящей и никчёмной, – говорила Вероника, допивая кофе. – Работа, друзья. Если я вернусь в тот мир, то уже не смогу там жить как прежде. А может быть, и вовсе не смогу. Да и сколько времени вообще осталось миру? И вашему в том числе? Как вы сможете остановить этот маховик разрушения? Вы сами верите, что это возможно?
Вероника, спрашивая, продолжала смотреть на речной трамвайчик, а Виктор поймал себя на том, что ему нравится изучать её лицо… Она, пожалуй, красива. Спокойной такой, неброской красотой. Неожиданно он подумал: интересно, насколько изменилась бы её мимика, если бы она начала говорить по-русски?
– Верю, – сказал Виктор. – Нормальных людей на планете всё-таки больше. И они не сидят сложа руки. А вам почему бы не начать с нуля? Вы ведь микробиолог? Мы с вами, кстати, коллеги. Я оканчивал Кембридж по биологической антропологии. Специализация – этология.
– Биологическая антропология?! Знакомо. Этология. Но только такой специализации в Кембридже не существует уже почти пятьдесят лет! Мама моей подруги, моя преподавательница, была в последнем выпуске 1992 года. Сколько же вам лет, Виктор? – Вероника теперь, слегка наклонив голову, разглядывала «коллегу». – Ей семьдесят три, а вы на столько не выглядите.
– Ну, хотя мои преподаватели переехали в другие стены, но всё равно мы все – выходцы из Кембриджа.
Говоря это, Виктор лихорадочно соображал: как теперь выпутываться? Чтобы выглядеть полным идиотом, осталось только репу почесать. Кто тебя, генерал-полковник, тянул за язык откровенничать? Специализация, этология. Никакой государственной тайны он, конечно, не выдал. Его возраст, его образование, его деятельность 40-70-летней давности уже выведены из-под грифа «совершенно секретно». И тем не менее так разболтаться с первой встречной иностранкой. К тому же женой лютого врага человечества, а значит, и его личного! Где гарантии, что она завтра не запросится к мужу? Хотя опасности со стороны Вероники он не чувствовал, но всё-таки, может, не стоило так внимательно смотреть в её карие глаза?
Приходилось признать: в шутке с Андреем про служебное несоответствие доля шутки оказывалась до обидного маленькой…
– Мы пришли. Ровно пятьдесят восемь минут, – доложила Света.
– Ну, – облегчённо и радушно спросил Виктор, глядя на Макса, – как тебе Москва?
– Класс! Такой красоты я ещё не видел!
– А мы ещё нигде и не были, так, прогулялись по округе.
– У меня есть предложение, – не давая в первую очередь Веронике опомниться, он продолжил: – Завтра можем отправиться в Минск. Это недалеко, два часа поездом на магнитной подушке. И там ещё полчаса на машине. Познакомлю вас, Вероника, с моими хорошими знакомыми, которым нужны хорошие микробиологи. Согласны?
А у Светланы, как я понимаю, пока есть чем заняться. Встретимся по возвращении.
– Ну что, Макс, ты влюбился в эту девчонку?
– Мам, отстань. Я сам разберусь.
– Да я вижу, что разберёшься. Глаза горят. Она симпатичная. А умная?
– Мам, да она вообще супер! А ты как? Вчера плакала весь день. Сейчас легче? Что тебе этот из Управления разведки напел?
– Виктор? Ты знаешь, мне хочется ему доверять. У него глаза пронзительные, но… добрые. Посмотрим, с кем он хочет нас познакомить. Ну, спи, спокойной ночи.
4
– Домик ваш, Алексей Андреевич, почти как новый.
– Так ведь недавно достроил. Десять лет назад. Но что мы про домик? Здравствуйте, Джеральд! Ой, простите, Виктор Сергеевич. Всё ещё не привыкну никак ни к вашему новому имени, ни к тому, что вы теперь моложе меня.
При этих словах Виктор непроизвольно боковым зрением отметил: Вероника смотрела на него, удивлённо наклонив голову.
– Давайте будем знакомиться, – продолжал Дядинцев. – Моя младшая дочь Юлия. Хотя так её зовут только здесь, дома. Живёт уже много лет в Австралии, недалеко от Канберры. Там она Юлиана Мак-Грэйв. А это её муж, Томас Мак-Грэйв. Если бы они приехали со всем своим семейством, знакомство затянулось бы до вечера. Теперь представьте ваших спутников.
– Вероника Крот, Максим Крот. Гости России.
– Что же, лаконично. Прошу в дом! Кухня-столовая, гостиная, если можно так сказать. Удобства, спальня. Вторая – на втором этаже, поднимайтесь. Места хватит, если по-скромному. Истопим баню. И можем даже устроить турнир на бильярде.
– Так вы ещё закатываете шары?
– Представляете, даже получается иногда самому у себя выиграть!
– А что это у вас на стене возле бильярдного стола?.. До боли знакомая карта! И здесь же атмофлайер, и «Диана». Как мило это моему сердцу. – говорил Виктор.
– Это ненастоящий остров? – спросил Макс. – На Земле такого нет.
– Изучаете географию, юноша? – спросил Дядинцев.
– Да, интересуюсь.
– Да, Макс, ты прав. Такого острова уже нет, – подтвердил Виктор. – Но это отдельная история. А насчёт этих моделей ты можешь что-нибудь сказать?
– Океанская парусно-моторная швертовая яхта. Подобных много, такой, с именем «Диана», не припомню.
– Макс, откуда ты взял, что она океанская, моторная и ещё… как ты сказал? Швер. – Вероника с удивлением слушала сына.
– Мам, ну это же просто, посмотри. Шверт – это вот этот большой киль. Ты видишь гребной винт? Значит, моторная. Океанская – если судить по относительным размерам. Рубка… штурвал…
Алексей с Виктором переглянулись.
– Наш человек, – сказал Дядинцев.
– А это истребитель, «Фланкер». Точнее, «Фланкер Си», учебно-боевой.
– Что ж, приятно иметь дело со специалистом. Вероника, вы явно недооцениваете познания сына.
Тем временем Алексей выговаривал Юле и Тому:
– Ну что вы стоите? Накрывайте на стол, – и сам куда-то исчез.
Вернулся Алексей с двумя бутылками без наклеек, похоже, с красным вином, которые поставил на уже почти накрытый стол в гостиной. Ещё одну бутылку достал из бара со словами:
– Коньяк, как обычно, из Армении. Вино, как обычно, из ягод вон с тех деревьев. Ну что же, прошу к столу!
– Вкусное вино, – отметила Вероника.
– И курица тоже, – присоединился Макс.
Юля, обгладывая косточку, сказала:
– Это одно из папиных фирменных блюд.
– Пока ещё ни один человек, попробовавший это вино, не угадал названия ягоды. Уверен, вы пополните их число, – похвалился Дядинцев, стараясь не выглядеть слишком самодовольным.
– Алексей! – обратилась Вероника к хозяину. – Ваша энергия в таком почтенном возрасте… Мы в восхищении! Признайтесь: это медицина творит чудеса?
– Медицина? А что это?
Все рассмеялись. Алексей продолжил:
– Умеренный физический труд на свежем воздухе, побольше чистой воды, чтобы организм не пересыхал. Ну и главное – общение с хорошими людьми и философское отношение к жизни.
– Бессмертный рецепт! – отметил Виктор, опрокидывая рюмочку напитка из Армении.
Обстановка раскрепощала. Вероника обратилась к Юлии:
– Ваш папа сказал, у вас большая семья. Трое? Четверо?
– Вы не угадали, – отвечала Юлия. – Восемь. Две тройни из девчонок и ещё два пацана россыпью.
– Вау! Как это возможно? Сколько на такую семью вам нужно сил, здоровья!
– И правда. Здоровья мне отсыпалось по случаю… Да, Том? Оно лишним не бывает.
