Kitabı oku: «Обычный вампир Юрген», sayfa 5

– Это арбалет? – ткнул он пальцем в оружие Млака.

Тот неприветливо кивнул.

– Ты вампиров охотишь им?

Млак снова кивнул.

– И меня заохотишь, когда я вырасту?

– Если станешь вампиром, обязательно.

– Но что я тебе сделал? Я же родился человеком, как и ты!

– Я человеком и остался, а у тебя вон уже бледность проступила.

– Но я же в этом не виноват. Мы дружим все, и люди и пьёсы и даже цапки. Дружим, играем, почему одни должны охотить других?

Млак отвернулся, продолжая зарядку.

– Малик, што пристал, фырастешь, поймешь, – сказал ему Пак, – иди фон, дальше, ихрай.

Тот серьёзно на него посмотрел, теранул нос рукавом, сплюнул через дырку между намечающимися клыками:

– Вы взрослые неумки. Зачем злыми такими выращиваетесь? Дружить надо со всеми, вот!

– А ну пшел от сюда, – рыкнул на него Млак, быстро развернувшись.

Малыш испуганно отскочил, хлюпанул носом и заревел.

– Плохие дядьки! Плохие! – завопил он и побежал по улице.

– Ты ехо испухал.

– Пусть знает, что к охотникам приставать с неумностями нельзя.

Из пасти логова вышел Фьордомигав. Он был хмурной, хвост недовольно подрагивал.

– Ну как? – спросил его Млак, поднявшись.

Пьёс неопределительно шевельнул ушами.

– Не нашел фошак?

– Нашел. Она у КВУ.

– Кольячая сила! – воскликнул Млак. – И че сотворять теперь будем? Твоя стая не поможет нам по случаю?

Пьёс отрицательно качнулся.

– Но троем дело не сделается. Мы туда не попадем даже.

– Я мысль думал, – сказал Фьордомигав, – надо вместе ее обдумать.

– Мысль это хорошо, только лучше дома ее думать, на жабитый шивот.

Предложение Пака было поддержано, и друзья направили свой путь к дому.

ГЛАВА 17.

Юрген проснулся, потянулся, выглянул одним глазом из склепа. Стоял день. Где-то середина дня, возможно немного больше. Спать больше не хотелось. Он вылез наружу, осмотрел себя. Одежда была грязная.

– Жмуть, – нахмурился вампир, стягивая балахон. Его тут же подхватили пауки и утащили стирать.

Юрген одел чистые штаны, рубашку, пиджак.

– Так лучше.

Прошел в обедательный зал. На столе уже стоял свежий кувшин с кровью. Вампир сел на лавку. Глотнул. Посмотрел на то место, где вчера сидела Ляла.

– И поразговаривать никого нет, – распечалился вампир.

Он положил голову на ладонь. Вспомнил свою некрасивую прилетелку. Белый наряд, сплетенный пауками, ей очень подходящим был. И слушала она его, испытывая глубокое внимание. Удивлялась всему. Юрген улыбнулся, представив как расширяются ее косые глаза, приоткрываются пухлые губы.

– Интересно, что там делает с тобой КВУ? Может пойти сходить? Но он не звал. Так нет разрешения… Рот клыкастый! Чего это я сижу и нюкаю. Кол с ней, с этой прилетелкой, пойду тараконов дрессировать.

Допив кровь, вампир поднялся на второй этаж, перепрыгнул на потолок и пошел в комнату, где он держал тараконов. Они уже умели по команде шевелить усами, хлопать лапами и прыгать в рот друг другу. Сегодня он хотел научить их брать в лапы маленькие мечи, чтобы потом устроить здоровенское побоище.

Но тараконы, привыкшие спать пока светло, не имели желания не только мечи брать, а даже на задние лапы вставать. Они валились на бок и спину, как наюшканые или воткнутые. Юрген провозякался с ними не маленькое время, потом разозлился, потоптал их несколько десятков и ушел.

– Усачи усатые! Чтоб лапы ваши позапутались!!! – ругался он, а ноги сами несли его к кладовке.

Еще небоклон не стал черным, а Юрген уже юшкал второй балон разжижаканой крови. Юшкал, сидя на полу в кладовой. Потом он сверзся на бок и задул нетрезвым сном.

– Юрген! Юрген, помоги! Ты же обещал, что все будет хорошо! Юрген! Верни меня!

Вампир дернулся, ударился затылком о стену и открыл глаза. В ушах еще гудел голос.

– Ляла! – воскликнул Юрген, – о, живоглотина… Голова гудит.

Он встал на ноги. Огляделся. Снова наюшкался. Но теперь пришло понимание, что не дает ему покоя. Прилетелка. Он постоянно мыслит о ней. Ему нужна она. Прекрасная некрасавица, в наряде, который сплели пауки под его руководительством. Но как быть? Как забрать ее? КВУ же зашмякает его. Да и что он будет с ней делать? Им не дадут жить тихо. Цапки, Борода Завесы, она нужна всем.

Юрген почухал клыки.

– Нужно вернуть ее домой, – замыслившись произнес он, – это все, что я могу сделать для нее. Но как? Как это сделать? Кто может иметь в наличии способ пробивания стены мироздания? Члены Бороды Завесы? Если даже да, они не скажут. Может хнаки? Говорят, они сохраняют многие тайны. Есть такая возможность. Но как добраться до Лялы, вернее, как ее оттуда вывести? Сам я не смогу это одолеть. Нужна помощь. Ляла упоминала какого-то пьёса.

Юрген хлопнул в ладоши и побежал в свою спальню. Встал по центру. Свистнул. Ответом ему стали писк и шибуршание. Верные мыши явились на зов.

Вампир расставил руки, призывая их на себя.

– Я дам вам крылья, – сказал он, – а вы отведете меня к дому, откуда украли прилетелку.

* * *

Ляла сидела на стуле с высокой спинкой. Пошевелиться она не могла, хотя привязанной не была. Напротив нее в одних пантолонах расхаживал КВУ. В руках у него была человеческая рука по локоть, из которой он попивал как из бокала. КВУ разглогольствовал:

– Секрет пробивания стены в твоей памяти. Как говорят философы и ученые, память находится в голове. Это некий отдел, где складывается вся информация. То, что мы видим глазами, слышим ушами. Я много раз разбивал головы, но ни разу не видел никакого такого отдела. Был один человеческий умник, кстати, если ты видела голову над самым главным входом дома Юргена, то это как раз его, так вот, он имел утверждение, что, нужно вскрывать голову специальным способом. Говорил, что разработал этот способ. Однако доброхотельцев не было, и он испробовал способ на себе. Знаешь, чем это жвакнулось? – наклонился вампир, прямо к лицу Лялы, – он зашмакался. Поэтому я мыслю, что вскрывать голову мы тебе не будем, – при этом девушка облегченно вздохнула, – но нужно ведь как-то узнать, то, что мне нужно. Для этого есть боль, – Ляла вздрогнула, – мы вампиры, не имеем возможность ее испытать, но когда я еще был человеком, я ее познал. И помню до этого времени. Я и стал вампиром, чтобы больше никогда ее не знать. Так вот, боль заставит тебя вспомнить. Но бить по ногам, чтобы вытащить память из головы мы не будем. Для этого есть возможность использовать саму голову. Твое тело само включится и выдаст мне все что нужно, лишь бы я перестал делать тебе больно. Но, боль должна быть не только телесной, должен болеть и твой дух. – КВУ подошел к Ляле, провел по ее щеке, приподнял за подбородок, оттянул вниз губу. – Для нас ты некрасивая прилетелка, но я видел, как ты имеешь возмущение, когда слышишь это. От сюда я вывожу, что у себя в миру, ты красавица. И конечно, как любая женская особь, красоту свою бережешь. И я дам ее тебе, только красоту нашего мира. Я сдую эти губы, выровняю и округлю твои глаза. Торчащие дойцы мы оттянем вниз, чтобы они висели как уши пьёса. Ноги укоротим, искривим, голову оголим. Волосы, тем более такие длинные – это очень не красиво. Я смешаю две боли – плотскую и духовную и память твоя охорошится. И я узнаю все, что могу узнать из твоей, – он постучал ей пальцем по виску, – некрасавишной головки.

Откинув опустошенную человеческую руку, КВУ отошел от Лялы.

– Окки-Екки! – позвал он.

В комнату тут же ввалился рыжий пьёс.

– Звакали, ваше страшнейшество?!

– Звакал, только не называй меня так.

– Как повелите, ваше страшнейшество.

КВУ поморщился:

– Иногда, я не могу понять самого себя, почему я тебя еще не зашмякал. Лады, бери прилетелку, дай ей еды и отведи в мою пыточную иследовательную лабораторию.

Пьёс подскочил к Ляле, взвалил ее себе на спину и убежал.

КВУ потер острые уши.

– Уже через маленькое время я буду знать все, – улыбнулся он, – все, все, все!

ГЛАВА 18.

Восемь человек подвое шли по коридору. Замыкали процессию два пьёса.

Первую пару составляли Пак и Млак. Оба были в длинных плащах, на головах шляпы с полями. У Млака на поясе висел его арбалет, за спиной колчан с кольями, на поясе барабаны с игло-кольями. У Пака из-за одного плеча торчал его посеребренный кол, из-за другого рукоять секиры. На перевязи пристроилось четыре швырковых ножа. Они несли нечто квадротной формы, накрытое непрозрачной тканью. В свободных руках у каждого были бомбилки.

Вторую пару так же составляли охотники на вампиров. Их старые приятели. Шак и Свак. Их наряд был такой же, как и у впереди идущих. В руках они несли трехдульные бомбилы. В ножнах болтались мечи с довольно-таки неузкими лезвиями, покрытые серебрянными антивампирскими символами.

В третьей и четвертой паре шли тоже охотники, только не на вампиров, а на укусиков. Они вели между собой двух вуркалак. Те были в ошейниках с серебрянными шипами внутрь. От ошейников тянулись цепи, которые и держали охотники. Звали их Фер, Щер, Бьер и Льер. Фер и Щер держали в освобожденных от цепей руках свернутые хлысты, сделанные из уса цапка. Бьер и Льер были наоружены бомбилбахами. Помимо этого у них еще находились на поясах тесаки с длинными неузкими левиями. Вуркалаки шли не смея дергануться, так как при отсутсвии ловкого движения шипы на ошейниках тут же кололи их, принося очень неслабую боль.

Одним из пьёсов был Фьордомигав, другим его одноощен Кулайсимигав. Они шли на задних лапах, но при этом сохраняли собачью личину. Это сотворяло из них подобие вуркалак, а не пьёсов. Однако на них были кожанные ремни, перекинутые через плечи, а на них в ряд по всей длине висели боевые клыки на одном, боевые когти на другом. И конечно же, боёвки уже были одеты и на нужные им места. У Фьордомигава на боку висел небольшой кусок, заверченной в рулон кожи.

Все они шли, не имея желания скрыться. Бодро вышагивая по плиткам с глазами-каплями.

Стены коридора убежали, и охотники ступили в зал. При их выходе наступила тишина. Вампиры и нампиры, а так же и люди, бывшие между ними, умолкли. Все они смотрели на вошедших.

Пак и Млак сделав несколько шагов, остановили свое движение. Шак и Свак стали по двум сторонам от них. Остальные остались за их спинами.

– Пирым! – улыбаясь, выкрикнул вампирское приветствие Пак.

Ему никто не захотел ответить.

– Где КВУ? – спросил Млак, и улыбки у него не было. – У него есть то, что мы хотим забрать. И лучше вернуть, то, что мы хотим, не по-плохому!

– А то что?! – выкрикнул, выйдя напротив них Окки-Екки. – Что вы можете сотворить? И где Юргент? Как вы прошли сюда?

– Фто мы мошем сделать? – сверкая глазами, переспросил Пак. – Черес малое фремя ужнаешь, рыжее наподобие пьёса.

Окки-Екки фыркнул. Млак ухмыльнулся, глянул на друга. Тот кивнул. Они аккуратно поставили на пол, квадратную штуку и Пак сдернул с нее ткань.

Зал екнул. В стеклянном ящике лежала окровявленная голова Юргена.

– Ты же знаешь, рыжий, – сказал Шак, – пройти в вашу Сподню может только вампир или те, кто его зашмякал.

– Зачем вам КВУ? – через злобное рыканье, выговорил один и вампиров. Все его собратья так же злобно рычали, цокали когтями и клыками. Глаза их зажглись, волосы вздыбились.

– У него наша прилетелка, – ответил Млак, – мы пришли за ней.

– Гва-ха-ха! – залился смехом Окки-Екки, – опоздание у вас, страшнейшество уже ушел к ней за памятью! Ее не спасти! И вас тоже!

При последних словах вампиры и нампиры двинули на охотников.

Шак и Свак подняли свои бомбилы. Пак вытащил из-за спины секиру, Млак потянулся за арбалетом. Фер щелкнул хлыстом и первый ряд охотников раздвинулся. Вовкулаки, ведомые людьми зацокали вперед. Два хлыста взлетели вверх, звякнули цепи, падая на пол вместе с разполовиненными ошейниками. Вуркалаки унюхали свободу, и тут же два хлыста стеганули их по спинам, устремляя вперед.

– Грргыыы!!!! – заревели вуркалаки, опускаясь на все четыре и кидаясь на приближающихся вампиров.

Пак и Млак бахнули почти в одинаковое время. Две струи серебряной пыли лупанули по кровососунам.

– Изви-и-и-и-й!!!!! – забитый болью визг врезал по ушам. Вампиров рвало в клочья. Не попавшие под удар, бросились в стороны, подальше от швякательных дымок.

– Бам-бах!!!! – в драку вступили бомбилы Шака и Свака. Они тоже бахнули почти в одно время. Первый шарик долбанул вампира в грудь, пробился сквозь нее насквозь и воткнувшись в следующего сыпанул пылью. Новая порция визгливой боли вырвалась наружу.

Второй шарик оторвал руку одному вампиру, продырявил бочину второму и, снеся голову упавшему на колени от страха вампирскому человеку, распылился.

– Вперед! – выкрикнул Млак, пуская вход арбалет.

Из бамбах охотники стреляли чуть в стороны, так как перед их путем, орудовали вуркулаки. Один располовинил вампира, следующему откусил голову и со смаком проглотил ее, последующему вырвал сердце и так же сглотнул его.

Второй просто рвал вампиров на куски, прыгал от одного к другому, свистая полухвостовыми когтярами. Он имел мысль обратиться на охотников, но Фер и Щер встретили его щелчками хлыстов, и вуркулак эту мысль убрал подальше.

Отбивая атаки вампиров, нампиров и даже вампирских людей, охотники продвигались вперед. Бьер и Льер лишь по разу пустили в драку свои бомбилбахи и поголовье нападавших стало меньше на немаленькое число.

Фьордомигав и Кулайсимигав, несли ящик с головой Юргена и шли в центре окружения из охотников.

Первому из вуркулаков на спину заскочил нампир, хапанул за шею и сунул в пасть свою руку. Тот тут же вонзился в нее, глотонул крови, зашатался и громыхнулася на пол уже зашмяканный.

Второго четверо вампиров, в одно время схватили за все его четыре лапы и переворотили на спину, а целая куча бросилась вонзать в него свои клыки.

– Вот и зажваркались обое, – произнес Фер при этом.

– Они и так, много их нашвакали, – отозвался Млак, – Фьордомигав, вы имеете готовность? – Пьёс кивнул ушами. – Хорошо, уже скоро.

Охотники пробились через большую часть зала. Они миновали немаленькое число проемов в его стенах, но им нужен был только один, тот, про который рассказал Юрген. Проем в дом КВУ.

А из других проходов появлялись новые вампиры. Большое их число теперь было наоруженно мечами и луками.

Стрелы с посвистом полетели в охотников. Но не просто так на них были длинные плащи до ног и шляпы. Все это было сшито из шкуры цапков, а их шкура, да еще напитанная солевым раствором, с добавлением металла, самая прочная в Ат-ук-оу-ёк-ирте. Стрелы не имели силы пробить ее. Зазвякали лезвия мечей.

Льера, вампиры смогли оттеснить от других. Он бахнул из своего орудия, провалив целую кровавую просеку в толпе кровосоков. Яйцо его улетело в один из проходов и расхлопнулось там, выбросив огненную пыль. Пальцы пламени забарабанили по стенам. Затем он снес голову одному, второму, но был ударен по ногам. Упал на колени. Бьер хотел рвануться к нему на помощь, но Кулайсимигав, схватив его за руку, покачал головой:

– Не суметь, – сказал он.

Бьер взревел от злости. У Льера же выбили меч из рук, вырвали бесполезную уже бомбилбаху, сорвали шляпу, начали сдирать плащ, потянулись к шее.

Бьер нацелился, закрыл глаза и нажал на спуск.

– Мбах!!! – яйцо врезалось в кучу вампиров, вокруг Льера. Кровавые ошметки полетели по всем сторонам. Огненная пыль вспыхнула, хватая тела, выбрасывая из себя жаркое пламя. Больше зарядов не было и Бьер закинул орудие в приспособленный для этого чехол за спиной.

Вот и нужный вход. Вампиры стояли стеной. Охотники лупили по ним, не жалея зарядов бомбилок и бомбил. Лупили и пролупливали. Пак первым шагнул в коридор. Млак за ним. Фер издал вскрик и повалился со стрелой в глазу. Щер бросился к нему, схватил под руки, потащил. Льер имел желание прийти ему помочь, но вылетевшая откуда-то стая крылатых мышей, отогнала его назад, сбив шляпу, изодрав лицо.

– Льер, бышрей! Сюда! – крикнул Пак.

Мощный охотник, начал быстро отступать, отбиваясь от мышей мечом. Тут на него сиганул здоровенный вампирюга с железной, шишастой дубиной. Пак, хакнул и метнул в него свой кол. Тот точно вошел в нужную половину груди, пробил сердце, и отшвырнул вампира назад.

– Хороший бросок, – похвалив его Млак, стреляя из арбалета.

Щер тащил Фера. Шак и Свак, прикрывали его с двоих боков.

– Он уже зашмякался, – сказал Шак, бросив взгляд на лицо Фера.

– Не брошу! Не брошу его! – выкрикнул в ответ Щер.

Он, наконец добрался до проема, втащил друга в коридор. За ним вошли Шак и Свак, последним заскочил Льер.

– Фух, – смахнул он пот со лба, – я твой задолженник, – хлопнул он по плечу Пака.

Тот улыбнулся:

– Да фто там.

Льер тоже улыбнулся, сделал шаг к нему, положил вторую руку на второе плечо и стал опускаться на колени.

– Да ты щего, Льер? – удивился Пак. – Не надо так.

Но Льер не слушал, упал на колени, головой бухнулся ему в живот. Изо рта его потекла кровь. Пак судорожно глотнул. Из спины Льера торчал его собственный кол. Он поднял взгляд, на него тыкал пальцев один из вампиров и что-то говоря своим собратьям громко рыготал.

– Ах ты! – воскликнул Пак, взмахнув секирой.

– Стоять! – выкрикнул Млак, – Фьорд, давай.

Пьёс, даже не сделав обращение, на такое короткое усечение его имени, сорвал с пояса кожаную тряпку, махнул ее, распрямляя. В центре моргнул черный круг, внутри него еще один, за ним еще. Кулайсимигав схватился за другой край, пьёсы потянули ее в разные стороны. Кожа, слушаясь их, растягивалась. Пока не закрыла весь проход. Одноощены перглянулись и бросили ее в арку прохода.

– А теперь бежим! – закричал Фьордомигав.

– Я не брошу его! – воскликну Щер, поддерживая за голову Фера. Шак и Свак подхватили его под руки и потащили за собой.

– Нет! Нет! – вырывался тот.

– Он мертв, Щер. Фер мертв! – заорал ему на ухо Свак и тот как будто смог понять это, стал спокойным, дал позволение вести себя.

Кожаная тряпка, как ожившая вцепилась в обрамление проема. Натянулась, заскрипела. Самый небольшой круг на ней вырос, влился в следующий, тот в следующий и так далее. Когда все круги стали одним, кожа внутри них растаяла, обнажив черную, непрозрачную дыру. Вампиры и нампиры, от такого удивления замерли.

– Это что? – спросил один.

– Это мы! – раздался голос в ответ и из дыры выступил крикоглас, а за ним один цапок, второй, третий, десятый, полезли хваталки, живоглоты. Много-много.

ГЛАВА 19.

Это был подвал. Очень сильно глубокий подвал. Потолок светился бледным зеленоватым светом. Лялу положили на чуть наклоненный с одного конца стол. В углу уткнулся саркофаг КВУ. Окки-Екки запихал ей полный рот какой-то непонятной кашицы, на вкус похожей на пережаренную картошку.

– Ешь, ешь, – оскалился рыжий, – тебе нужны немаленькие силы.

Сказав это, он убежал. Ляла с трудом прожевала. Глотнула. По телу расплылось сытное тепло, как будто съела первое со вторым. И даже жажда пропала.

Девушка привязана не была, но пошевелиться все же не могла.

– Что же будет? – подумала она. – Неужели он меня изуродует. Надо что-то делать. Но что? Елки-палки, так встряла.