Kitabı oku: «Золотой миллиард», sayfa 5

***

– Он проснулся – поморщился зашедший в подсобку к Надежде доктор – требует развлечений.

– Это к пилоту – Надя указала пальцем в сторону кабины – он там собирался стонать от удовольствия.

– Этому нельзя нагрузок – напомнил доктор – он хочет сидеть в кресле и смотреть на вас с пилотом.

Видимо на лице Нади промелькнул весь каскад эмоций, потому что доктор грустно улыбнулся и сообщил:

– Он золотой, живут они так и по-другому не умеют. А если вы откажетесь, будет только хуже. Намного хуже.

– И что делать? – исподлобья посмотрела на доктора девушка, сжимая в кулаке подвернувшуюся под руку ложку.

– Парашют есть? – стал очень серьезным доктор – мы с вами здесь сойдем, а они пусть как хотят.

Парашют был. Но был только один, они вообще выдавались лишь по количеству золотых пассажиров. Считалось, что экипаж должен погибнуть с кораблем, спасая самого ценного человека. Единственный шанс спастись у стюардессы возникал, когда у пассажиров был ребенок. Тогда стюардесса могла выпрыгнуть из падающего самолета, неся на подвесе парашюта золотого ребенка. Только поэтому Надя умела пользоваться парашютом, помогать его правильно одеть и вовремя раскрыть.

За стеклом иллюминатора солнце коснулось горизонта, на земле начинался летний вечер. Земля была покрыта деревьями, в тени которых, наверняка, находились дикие.

В порту рассказывали истории про встречи с дикими. Надежда не верила в эти сказки, и вот теперь перед ней стоял выбор, самой стать дикой или потерять себя среди мягких подушек постели золотого. Надя тряхнула головой, закинув прическу за спину и решительно открыла шкафчик с личными вещами.

Косметика из любимого рюкзака перекочевала в пакет, а ее место заняли пищевые брикеты, фонарь, две бутылки воды, столовые приборы. Немного подумав, Надя упаковала рулон салфеток, средства гигиены и жидкое мыло. Теперь одежда. Странный доктор должен был вернуться через десять минут.

Он и вернулся и от неожиданности даже присвистнул. Перед ним стояла переодетая в плотные штаны и тяжелые ботинки Надя с рюкзаком за плечами. На голове девушки была повязана снятая с иллюминатора штора.

– Ноутбук мой взяла? – уточнил доктор. Надежда лишь молча кивнула. – Я сказал этому, чтобы подождал десять минут. Пообещал, что напою вас препаратом, от которого все будет еще красивее. Где парашют?

Дверь кабины начала открываться в тот момент, когда Надежда застегивала пристяжные ремни, перевесив свой рюкзак на грудь, а спиной пристегнувшись к доктору, на спине которого был закреплен парашют. Что лежало в саквояже доктора, девушка не знала, но один удар тяжелой сумки по голове пилота оставил самолет полностью без экипажа.

Дверь отстрелилась как в кино, быстро и почти без звука, доктор спиной подошел к самому краю проема и на миг замер. В это время из салона выглянул пассажир и, увидев открытую дверь, из которой уходит его доктор и не состоявшаяся игрушка замер с раскрытым ртом. Надежда увидела, как его глаза наполняются ужасом, поэтому не удержалась и послала ему воздушный поцелуй, после чего оттолкнулась обеими ногами от пола, помогая доктору решиться на последний шаг.

– Двадцать два! Двадцать три! Двадцать пять! – громко прокричал в ухо доктор, после чего рванул кольцо, расположенное между ним и Надей. С легким свистом вышел вытяжной парашют, вытягивая основной, хлопок раскрывшегося купола и стропы пружинно приняли вес двух пассажиров.

Надя обернулась, пытаясь разглядеть самолет и даже увидела его, но сразу стало понятно, что до конца маршрута этот кусок алюминия и пластика не долетит. Уже был виден крен и инверсивный след, оставляемый открытой дверью салона.

– Нужно сесть рядом с этой полосой – прокричал доктор – это железная дорога, дикие от нее далеко не отходят.

С посадкой не заладилось. Оказалось ближе к земле есть небольшой ветерок, и он немного отнес парашютистов в сторону, к лесу. Поэтому они не приземлились, а повисли на дереве в нескольких сантиметрах от поверхности. Решив, что могло быть и хуже, Надежда отстегнулась и встала на землю, откуда помогла спуститься доктору.

– Нужно срочно развести огонь – сообщил доктор – чтобы нас не сожрали звери, и избавиться от трекеров слежения. Собирай хворост, пока совсем не стемнело, а я приготовлю все для операции.

Собирать хворост Надежде доводилось и раньше, только тогда за ним нужно было ходить, а сейчас он был практически везде. Собрав небольшую кучу, Надя потянулась к своему рюкзаку, где должны были быть спички из аварийного запаса.

– Я разожгу – доктор полил на хворост из баночки, в воздухе запахло спиртом, достал из кармана зажигалку и чиркнул кремнем. Пламя весело побежало по веткам, вгрызаясь в древесину.

– Повернись спиной – приказал доктор.

Он помог девушке закатать кофту и сделал укол куда то под лопатку, а через пару минут, когда еще даже не наступил эффект обезболивания. Полоснул по коже скальпелем.

– Сейчас все будет хорошо – успокоил дернувшуюся девушку доктор – подставляй ладошку. Гляди какая пакость в тебе сидела.

На ладони оказалась металлическая капсула. Надя повертела ее в пальцах, пока доктор накладывал три шва.

– Давай сюда – забрав трекер, доктор положил его на камень и сильно ударил сверху другим камнем, после чего остатки забросил в костер.

– Теперь ты мне – доктор повернулся спиной к Надежде, удерживая одежду в поднятом состоянии – сначала укол, потом надрез. Чуть ниже лопатки.

– Я… Я не могу – беря шприц в руку засомневалась Надя.

– Надо, девочка, надо – раздался незнакомый голос со стороны и к костру вышли несколько человек и большая собака.

Глава 11

Сразу было понятно, что люди возле костра не из местных. Степан уже понял, что те, кто скрывается от стражи, вот так открыто костры не разводят. Да и стража, охотясь за беглецами, тоже старается не привлекать к себе внимание.

На небольшом пространстве, которое и поляной то назвать можно лишь с большой натяжкой, по сложенным кое как веткам весело плясало пламя костра, на большом дереве висел белесый, в сгущающихся сумерках, кусок ткани. Рядом было два человека, мужчина, он стоял спиной к Степану, поэтому сразу понять его возраст было нельзя, и девушка.

Степан отметил, что девушка пытается сделать укол мужчине, но сомневается, а судя по месту, куда нужно воткнуть иглу одноразового шприца, девушке еще и предстоит вырезать из тела друга трекер слежения.

– Я не могу – девушка опустила руку со шприцом.

– Надо, девочка, надо! – Батор стремительно вышел на поляну, подбирая на ходу палку с земли – и чем быстрее, тем лучше.

Мужчина попытался обернуться, но Батор положил ему на плечо подобранную палку.

– Зажми зубами, будет немного больно – голосом не терпящим возражений, заявил Батор и, повернув голову к девушке, добавил – а шприц закрой, нечего ценный продукт на всякую ерунду тратить.

Вся операция у опытного в деле извлечения трекеров Батора прошла довольно быстро. Буквально минута и блестящая капсула перекочевала в руку девушки, а навстречу ушла игла с продетой в нее ниткой. Единственно, Батор слегка повернул жертву операции так, чтобы пламя костра освещало место зашиваемого надреза.

– Все – объявил Батор – знакомиться будем позже. Тушите костер, Степан с майором, снимайте парашют и упаковывайте его в ранец.

– Зачем вам парашют – скептически хмыкнул майор – откуда вы сегать с ним будете?

– Делай что говорят – перебил его Батор – парашют, это не только хороший, качественный шелк, но и большое количество бечевок и строп. Будет теперь чем связать на ночь одного болтливого стражника.

– Я вас знаю – заявил незнакомый мужчина – вас же Батор зовут, вы за баранами ходили три года назад. Вы меня помните? Я вам аппендицит вырезал, когда на практике был в больнице вашей зоны.

– Док? – Батор прищурившись вгляделся в лицо мужчины – Вот так встреча! Рад вас видеть. Видите, теперь я вас заштопал.

– Шрам за шрам? – подмигнул доктор, было заметно, что узнав Батора, он расслабился и стал вести себя более естественно.

– Девочка твоя? – уточнил Батор

– Теперь да – вздохнул Док – мы вместе с самолета спрыгнули, на одном парашюте. После такого я просто обязан на ней жениться.

– Обращаться как? – наблюдая, как Аюна с Надей забрасывают остатки костра разрыхленной ножом землей, уточнил Батор.

– Надеждой ее зовут, Надя, стало быть.

Парашют в свой рюкзак не входил. Степан даже засомневался, от него ли ранец, ведь так не бывает, чтобы то, что вышло из ранца, совсем не помещалось обратно.

– Вы его неправильно складываете – возле Степана с Майором стояли новая девушка и Аюна, уже затушившие костер, говорила именно девушка, которую Док назвал Надей – сначала нужно все растянуть и собрать стропы, а сверху купол. Тогда парашют будет занимать меньше места и ляжет не комком, а более или менее нормальной конструкцией.

Степан покосился на девушку. Хотя он и видел ее первый раз в жизни, но просто на физическом уровне почувствовал занудство отличницы. Бывают такие люди, которые все делают правильно, так, как их однажды научили и свою правильность они бессознательно распространяют на окружающих.

– Давайте, я буду складывать, а вы помогайте – предложила девушка и, не дожидаясь ответа, начала раздавать команды – вы возьмите край купола и тяните вон в ту сторону. Аюна, нужно собрать стропы в один пучок, как будто это одна веревка. Мальчики, сложите углы купола вместе, пусть один держит, в другой растягивает сам купол. Должна получиться широкая лента.

– Двух командиров наш отряд не выдержит – проворчал майор – то ваш Батор за каждым шагом следит, то эта, упавшая с неба, указывает, куда ноги ставить.

– Вот станешь нормальным человеком, и никто тобой командовать не будет – отозвался слышащий все сразу Батор – заканчивайте возню, пойдем к мотоциклу. Здесь, конечно, никто не живет и человека встретить трудно, но вещи украсть могут.

Девушка ловко складывала парашют в рюкзак, за ее работой даже наблюдать было приятно, и Степан невольно залюбовался, внезапно поняв, что парашют не только весь войдет, но еще и место останется.

– Готово – девушка Надя застегнула клапан рюкзака – можно идти.

– Майор, забери у девушки рюкзак – распорядился Батор – Степан, осмотрись, и собери все остальное.

– Давайте я понесу – предложил Док

– Нет – одернул его Батор – твои руки беречь надо, это людей много, а настоящих докторов очень мало в мире осталось. Тем более хирург.

– И что я буду просто так прохлаждаться? – уточнил Док.

– К народу придем, и наработаешься – пообещал Батор – а пока ты из нас самый ценный.

***

Ночевали на насыпи железной дороги, расстелив спальники прямо на склон. В результате чего спать пришлось почти стоя. Ужинали непонятными брикетами, которые всем раздала Надя. Оказалось, что она запаслась пищевыми брикетами из самолета. Степан так и не понял. что именно он съел, но было питательно и вкусно.

Ночью, когда совсем стемнело и над импровизированным лежбищем раздавалось лишь мерное дыхание, Степан аккуратно соскользнул вниз, надеясь переползти к Аюне. Но, в последний момент оказалось, что хитрый Батор незаметно пристегнул к хлястику его брюк карабин короткой веревки, другой конец которой держал в руке и, едва Степан поднялся, подергал за эту веревку, давая понять, что все под контролем.

Степан вернулся обратно, на свое крайнее в ряду место. Но через час. Когда он уже почти перестал злиться и начал проваливаться в сон, мягкая и узкая ладошка накрыла его губы. Не открывая глаз, Степан поцеловал мягкую ладошку и, перехватив ее свой рукой, медленно поцеловал каждый любимый пальчик.

Ладошка прошла вдоль тела и нашла карабин на хлястике. В темноте что-то еле слышно щелкнуло и девушка потянула Степана за руку, увлекая его в сторону. Аккуратно отползая следом за девушкой, Степан тянул спальник, которым был укрыт, понимая, что на голой земле даже рядом с любимой девушкой будет не совсем удобно.

На верху насыпи лежал Верный. Большой пес лишь поднял голову, провожая парочку взглядом своих умных глаз. Немного в стороне Степан и Аюна перешли через насыпь. Они отошли в темноту и не видели, как крупный пес поднялся и неслышно перешел к лежанке, заняв место Степана, прижавшись теплым боком к спине хозяина.

Глава 12

Утро выдалось хмурым. Надежда поднялась со своего импровизированного ложа и невольно поморщилась. Казалось, что болела каждая косточка, каждая мышца организма. Нет, оно, конечно, с вечера стелились, пригибая высокую траву, чтобы было мягче, но под травой оказались камни, которые проступили сквозь жалкие стебли и нашли Надины ребра.

Да, спать в таких условиях нужно уметь. Надя посмотрела на спутников. Батор, большой дядька, ходил и ругался себе под нос. Вид у него был очень сердитым, оно и понятно, оказалось, что ночью, когда все уснули, его дочь Аюна и Степан сбежали на другую сторону насыпи.

Надя еще в вечерних сумерках поняла, что между молодыми что-то есть, а оно вон как оказалось. Батор их нашел и что-то объяснял там, за насыпью и они даже вроде как согласились, но пришли в лагерь заметно позже грозного родителя.

Завтракали сидя на рельсах. Это оказалось удобно, сидеть напротив друг друга, положив вместо стола найденный в кустах широкий брус. При свете дня спутники оказались не так страшны, как вчера вечером. Даже крупный пес по кличке Верный казался лишь крупной собакой.

– Надя, а ты «золотых» видела – спросила Аюна, когда вместе упаковывали посуду в один из рюкзаков – какие они?

– Плохие – не стала обманывать Надя – хотя я всего одного и видела.

– Остальные не лучше – дополнил рассказ доктор, которого все звали просто «Док» – избалованные, изнывающие от скуки извращенцы и наркоманы. Если бы этот был не после операции, горя бы за полет столько хлебнули, что на всю жизнь бы желание их видеть пропало.

– Как же они тогда золотыми стали? – с сомнением в голосе уточнил Степан – в золотые же переходят только лучшие из людей, те, кто достоин.

– Никто не переходит – вздохнул Док – там все из золотых семей, тех, кто на начало переворота был у власти. Вот их дети и внуки, да уже и правнуки, бездарно прожигают жизнь.

– Нам тоже говорили, что лучшие из лучших попадают в золотые – недоверчиво сообщила Надя.

– Пропаганда – усмехнулся тот, кого звали майором – чтобы работали, старались норму перевыполнять. А потом или не дожил до времени перехода или переселение в другую зону, без права переписки.

– Но это же подло! – возмутилась Аюна

– Вот поэтому мы и ушли – философски подвел итог разговора Батор и протянул Степану короткий автомат – держи, стрелять будешь.

– Я не умею стрелять – Степан даже убрал руки за спину, чтобы не касаться ими оружия

– Тогда будешь резать – Батор достал из военного рюкзака большой нож в странных ножнах и опять протянул Степану.

У ножен оказалось крепление, фиксирующее нож на ноге. Надя никогда раньше не видела подобного.

***

Главаря звали Батор, это Ринат уяснил еще вчера. А вот статус молодых стал понятен лишь утром, когда оказалось, что Степан и Аюна сбежали из под пристального внимания родителя. Было весело видеть, как злится Батор, как бубнит себе под нос разные нехорошие слова.

Ринат бы давно сбежал от этой компании, если бы не собака. Большому псу приказали сторожить и он исправно сторожил, не позволяя Ринату Ни отстать, ни даже просто остановиться. Каждый раз майор слышал либо тяжелое дыхание, либо предупредительный рык.

Ринат покосился на Надежду. Отчаянная девушка, хотя так, с первого взгляда и не скажешь. Но это же надо спрыгнуть с самолета в неизвестность с незнакомым мужиком на одном парашюте! Тем более оставив в самолете золотого. Сильный поступок.

Ринат невольно поморщился, вспомнив свой тренировочный прыжок. Он тогда кричал до самой земли, словно резаный, даже голос сорвал. Хотя и прыгали они без задержки, с уже открытым парашютом.

После завтрака Батор передал Степану водолазный нож, которым так гордился следопыт. Ринат ревностно проследил, как увалень пристегивает кинжал к ноге.

– Так, хватит сидеть – скомандовал Батор – Степан, снимай запасное колесо с люльки, Майор, пошли тележку делать, чтобы все вошли. Док, присмотри за девушками, чтобы не заблудились.

Батор подмигнул дочери, та в ответ лишь едва заметно кивнула. Ну да, это она с легкостью присмотрит за новенькими и даже без труда найдет их в чаще леса. А Док, да у него вид такой, что впору за ним следить, чтобы не потерялся.

Оказалось, что если снять гнездо автоматчика, возвышающееся над мотоциклом, и прикрутить его горизонтально, получится тележка, прицеп к мотоциклу, на который легко могут сесть три человека. И даже для запасного колеса в тележке уже есть место.

Ринат осмотрел конструкцию. Если сесть над колесом, в самой крайней точке прицепа, то можно незаметно соскочить и отстать.

– Степан, ты едешь замыкателем в прицепе – словно прочитав мысли Рината, начал рассаживать пассажиров Батор – Аюна с Верным в люльке, он больше никого не пустит, девочка Надя у меня за спиной, а Док и Майор сами решат кто и где поедет.

Ринат указал доктору на первое от люльки кресло сиденье, находящееся напротив Нади, тот лишь пожал плечами, давая понять, что ему нет большой разницы где ехать. Едва все расселись, Батор завел двигатель и мотоцикл, плавно набирая скорость, повез всех к новой жизни.

***

Ехать было интересно. Степан смотрел по сторонам, разглядывая деревья и горы в дали. Он сидел и улыбался своим мыслям, вспоминая события ночи. Оказалось за насыпью был глубокий ручей, явно искусственного происхождения, такая канава выложенная бетонными плитами. Именно к нему и увела его Аюна, спотыкаясь на камнях и негромко хихикая. Потом купались в холодной воде, до тех пор, пока не замерзли основательно. Потом грелись в спальном мешке, прихваченном Степаном.

Первое, что увидел Степан утром, были сапоги Батора, а первое, что услышал, были его слова. Умеет отец Аюны ругаться, такому в промышленных зонах не учат, там вообще ругаться не учат, а здесь, Степан даже заслушался, пытаясь уловить весь глубинный смысл сказанного.

С места замыкающего был виден весь маленький отряд. Вот впереди сидят Док и майор. Майор как будто смирился с тем, что его пленили. Это тоже последствия воспитания при миллиарде, Батор говорит, что на свободе «дикие» вообще люди непокорные, а воспитанные в резервациях все вот такие инертные и покорные.

Степан невольно поморщился, оценивая свое поведение, выходило, что и он, подобно майору, безропотно покорен обстоятельствам. Вон даже Батору сразу покорился. Не пускает к Аюне и все, послушался. Решено, больше никакого подчинения! И на ночевке они с Аюной с самого вечера лягут отдельно от всех! Возьмут два спальника, в одном немного тесно, и все тут.

Степан невольно улыбнулся, глядя как из люльки выглядывают две головы, голова любимой женщины и голова собаки. Верный, с деловым видом садится в люльку и внимательно смотрит вперед. Видно, что он так путешествует не в первый раз и ему это нравится.

Рядом появился еще один фрагмент железной дороги, ржавые вагоны загородили обзор, начиналась очередная станция. Батор говорил, что ехать будут не долго, вот, наверное, это самое «не долго» и наступило. Батор остановил мотоцикл возле одного из разветвлений, спустился на землю и присел на корточки возле облезлого металлического ящика.

Степан не видел, что именно делал Батор, но то место, которое соединяло два пути, сдвинулось с места и переползло, соединив другие рельсы. Батор вновь сел за руль и проехал несколько метров в уже новом направлении. После чего вновь остановился и вернулся, чтобы вернуть путь в прежнее направление.

Ехали не долго. Через десять минут мотоцикл въехал в большое помещение с местами рухнувшей крышей. Здесь стояли большие машины. Степан сразу понял, что это не вагоны, а те самые механические монстры, которые эти вагоны катали, тянули или толкали.

На улице начался дождь. Не просто дождь, а настоящий ливень с раскатами грома и сверкающими молниями. Потоки воды лили буквально стеной, и Степан порадовался, что эта непогода застала их именно под крышей, а не во время пути.

– Пошли – прокричал Батор, пытаясь перекричать шум стихии – переждем грозу под крышей. Вещи разбирайте, чтобы не возвращаться.

Рюкзаков хватило всем, даже доктор и девушка Надя несли по рюкзаку, а майору Батор навесил самый большой рюкзак, сказав, что он парень тренированный, выдержит.

Батор уверенно вел отряд куда то в глубь строений, Верный шел рядом с хозяином, внимательно наблюдая за всем вокруг. В переходе между большими ангарами, в которых стояли механические монстры, обнаружилась лестница наверх, там оказалось несколько больших и почти целых комнат, где даже потолок не протекал. В одну из таких комнат Батор их и привел.

Здесь стояли несколько еще вполне крепких столов, стулья с истлевшим тканевым покрытием, несколько раскуроченных механизмов лежали в углу бесформенной грудой. В противоположной от входа стене было большое окно. Одна его часть была разбита, хотя другая выглядела вполне целой.

– Переждем здесь – скомандовал Батор – заодно и пообедаем.