Kitabı oku: «Испытание для победителя», sayfa 2
Глава 2
Дипломатия – тонкое оружие цивилизованного воина.
Роберт Асприн
– Римская тяжелая пехота является самой лучшей в мире! Я это видел собственными глазами! Даже в битве при Каннах я не смог уничтожить всю римскую армию! Когда моим воинам удалось окружить римские легионы и мы уже думали, что победа у нас в кармане, то римляне смогли прорвать наш строй. Около десяти тысяч из них сумели спастись и уйти от полного разгрома. Они смогли сохранить боевой порядок и отступить к Риму. Что впоследствии и не позволило мне захватить этот проклятый город! – горячо ораторствовал пятидесятилетний бородатый смуглый мужчина среднего роста с посеребренными сединой бородой и волосами, взмахнув зажатым в правой руке кубком в пылу спора так, что часть вина выплеснулась из кубка.
Этот крепкий для своих лет персонаж был похож на сильно загорелого грека. Его манера разговора указывала на привычку к командованию. А довольно мускулистое тело, темная повязка на левом глазу и мозоли от меча на ладони правой руки указывали на неплохого воина, повидавшего многое за свою неспокойную жизнь. Этот колоритный тип сейчас сидел напротив Сани за столом, уставленным различными явствами и винами.
А звали этого почтенного мужа Ганнибал сын Гамилькара из рода Барка. Да-да! Тот самый знаменитый полководец из Карфагена. Именно он со своей армией когда-то наводил ужас на гордых римлян во время войны Рима с Карфагеном. Саня все еще не мог поверить своим глазам. Человек, сидящий с ним за одним столом, стал легендой еще при жизни. Все народы средиземноморья знали его имя. Для римлян и их союзников он был посланцем сил зла, а для врагов Рима он стал символом сопротивления римской экспансии.
И вот сейчас эта выдающаяся историческая личность ужинала в обществе царя Селевкидов. Первоначальная скованность прошла. Сотрапезники уже уговорили пару кувшинов вина, и общение стало довольно неформальным.
Ганнибал вчера прибыл ко двору правителя Селевкидов и вопреки всем придворным нормам, был почти сразу же принят Александром Победителем в тронном зале. Новый царь Селевкидов вообще не понимал эту традицию, сложившуюся при царском дворе, когда люди ждали царской аудиенции две-три недели. В общем, на его взгляд, глупая традиция. И новый царь Селевкидов был намерен ее изменить. Кстати, по сведениям Гермия, Ганнибал в данный момент являлся главой карфагенского правительства. Поэтому его принимали со всей пышностью как правителя другого государства. Правда, Громов хотел переговорить со знаменитым карфагенянином в более непринужденной обстановке, но везир тут же поднял крик о нарушении придворного протокола и о престиже страны. В общем, пришлось уступить. Международная дипломатия – дело тонкое. Тут главное – это суметь в нужный момент пустить пыль в глаза.
Поэтому первая встреча с Ганнибалом прошла строго по протоколу царской дипломатии. Полчаса по всем правилам пускали пыль в глаза, поражая прибывших карфагенян пышностью нарядов, блеском позолоченных доспехов, крепкой статью царских телохранителей-галлатов и вычурным церемониалом. Правда, причина, которая привела известного полководца Карфагена к царскому двору Селевкидов, была довольно печальной. Ганнибал стал изгнанником.
Рим, победивший в последней войне, диктовал проигравшему Карфагену свои условия. Гордые римляне вели себя как банальные рэкетиры. Они заставили Карфаген выплачивать огромную контрибуцию, что делало карфагенскую экономику довольно шаткой. Кроме того, к римлянам отошли все владения Карфагена в Испании, на Корсике, Сардинии и Сицилии. Ганнибал, который принимал самое живое участие в войне с Римом, а после войны ставший главой верховного совета Карфагена, не мог смириться с таким положением дел.
Он стал готовить Карфаген к новой войне, тайно нанимая наемников и строя военные корабли. Эти действия стали известны римлянам, и они потребовали выдать им Ганнибала для суда. В верховном совете у Ганнибала было много врагов, и совет решил выдать римлянам своего знаменитого соотечественника. Но и друзья у великого карфагенянина тоже были. Они-то и предупредили Ганнибала о грозящей ему участи. И вот под покровом ночи он с несколькими верными ему людьми сел на ждущий его в порту корабль и отплыл на восток к берегам Азии. Так он стал изгнанником, за голову которого Рим объявил награду.
Услышав эту историю, Саня едва сдержался, чтобы громко не выругаться. Страна, за которую этот великий человек сражался долгие годы, просто бросила его на произвол судьбы. Проклятые торгаши, управляющие Карфагеном, думали таким образом задобрить римскую волчицу, почувствовавшую вкус крови и обнаглевшую от осознания своей силы.
«Сверхдержава, мать ее! Ну, прям как америкосы в моем времени, блин! Что хотят, то и творят! Хозяева мира, мля! Римляне уважают только силу, а уступками их не задобрить. Сожрут на хрен и не подавятся!» – со злостью подумал Громов, пытаясь сохранять нейтральное выражение лица.
Поэтому, когда Ганнибал попросил предоставить ему и его спутникам политическое убежище, то Саня без долгих раздумий согласился, строго глянув на везира Гермия, который при этом недовольно поджал губы. Услышав слова царя Селевкидов, Ганнибал облегченно вздохнул и благодарно склонил голову. Он все же опасался, что Селевкиды не захотят портить отношения с Римом из-за него. Ему уже отказали на Родосе и в Египте. Рим, одержавший победы над Карфагеном и Македонией, заставил себя бояться и уважать.
Официальная часть аудиенции подошла к концу, и тут Александр грубо нарушил все установившиеся традиции, пригласив Ганнибала к себе на ужин. Он очень хотел пообщаться с живой легендой этого мира в неформальной обстановке.
И вот сейчас они пили вино за одним столом, разговаривая о жизни, о войне и, конечно, о Риме и обо всем, что с ним связано. Собеседник нравился Сане своим острым умом, чувством юмора и уверенностью в собственных силах. Кроме того, знаменитый карфагенянин оказался чрезвычайно приятным в общении собеседником, не утруждавшим себя вычурным словоблудием и откровенной лестью. Они говорили как равные. Правитель величайшей державы и изгнанник. Они понимали друг друга с полуслова.
– И все же, почему ты не пошел сразу же на Рим после того, как разбил римскую армию при Каннах? Я бы, например, сделал именно так. Чтобы убить змею быстро, надо отрубить ей голову. Если бы Рим пал, то Карфаген бы выиграл эту войну. Но вместо этого ты пошел на юг Италии, теряя время и давая тем самым Риму возможность оправиться от удара. Почему ты так поступил? – произнес Александр, глядя, как виночерпий наливает вино в опустевший кубок Ганнибала.
– О, великий царь… – начал свою речь Ганнибал.
– Я же просил тебя, не надо так вычурно выражаться! Мы не на дипломатическом приеме. Мы просто беседуем за совместной трапезой. И кстати, я не «великий», а просто царь! – перебил его Громов.
– Прости, господин, но я думал, что твой титул звучит именно так! – начал оправдываться знаменитый карфагенянин.
– У тебя неверные сведения! Великим царем называли правителя Персидской державы, ну и моего тезку Александра Македонского тоже. А вот я просто царь. Таков обычай. Так называли всех правителей нашего царства. Кратко и демократично. Не забывай, что Селевкиды – выходцы из Македонии, а там главу государства называют именно так! – просветил своего гостя Александр, помянув про себя добрым словом везира Гермия, который сумел-таки вдолбить в голову нового царя Селевкидов хоть какие-то знания придворного этикета.
– Еще раз прошу меня простить, если я тебя оскорбил, о царь! Но, отвечая на твой вопрос, я бы сказал, что в то время я думал, что поступаю правильно. Несмотря на то что я победил при Каннах, моя армия тоже пострадала в бою. Подкреплений из Карфагена я давно не получал. Мои воины устали от многочисленных сражений. А у римлян в самом Риме было около двух легионов. Да и беглецы после разгрома при Каннах усилили гарнизон города. Той пехоты, что была у меня, мне явно не хватило бы для штурма Рима. И по качеству она уступала римской. К тому же инженеры-греки, которых я нанял для проведения осад, в большинстве своем погибли от болезней, когда мы форсировали Альпы и болота на севере Италии. Поэтому я решил идти на юг Италии, чтобы найти там союзников и покорить верные Риму города. Я думал, что без союзников римляне капитулируют, но недооценил их решимости драться до конца. И в итоге мы проиграли эту войну! – начал отвечать Ганнибал, грустно покачивая головой.
– Если у тебя не хватало сил, чтобы взять Рим штурмом, то ты мог бы осадить этот город. Тогда бы союзники сами отпали от Рима, видя, что он не может защитить себя. А вместо этого ты дал римлянам время, чтобы восстановить армию и укрепить позиции Рима среди союзников. А римская дипломатия всегда славилась своим умением склонять колеблющихся на сторону Рима! – размышлял вслух Громов, глядя на своего собеседника.
– Сейчас я вижу, что был неправ. Думаю, что надо было поступить именно так, как ты говоришь. Я недооценил решимость римлян идти до конца. Глупо было ждать, что они сами сдадутся. Надо было заставить их это сделать. Теперь я вижу, что все, что о тебе говорят, правда! – согласился с правителем Селевкидов Ганнибал.
– А что там обо мне говорят? – заинтересовался Саня, отправляя в рот засахаренный финик и запивая его глотком вина из золотого кубка.
– Я слышал, что ты великий полководец и не проиграл ни одного сражения. Не зря тебя прозвали Победителем. А еще говорят, что ты то ли сын бога, то ли тебе помогают боги. Ну, по крайней мере, мне так говорили! – проговорил, немного замявшись, Ганнибал.
– Ха, насчет богов пока помолчим! А сражений я, действительно, ни одного не проиграл, но не так уж их и было много на моем веку. Ты ведь выиграл гораздо больше битв? – смеясь, ответил Громов.
– Да, я выиграл много битв, но проиграл войну! Вот если бы Карфагеном управлял ты, а не эти почтенные купцы в верховном совете, которые не видят дальше своего кошелька, то, возможно, мы бы победили Рим в этой войне. Ведь именно из-за споров в верховном совете мы в Италии не получали подкреплений из Карфагена. Видите ли, расходы были слишком велики! Я же вижу, что ты настоящий воин и думающий полководец, не то что эти жирные жабы в совете, готовые удавиться из-за медной монеты! – Ганнибал высказал в ответ все, что у него наболело, гневно сверкнув единственным глазом.
– А ведь еще не поздно все исправить! Иди ко мне на службу! Я дам тебе земли, чин стратега и назначу своим советником. А с римлянами мы рано или поздно будем воевать. Уж очень они жадные до чужих богатств. Обязательно к нам полезут. И тут твои знания и опыт нам сильно пригодятся. Если откажешься, я пойму и не стану обижаться. В любом случае я дам тебе и твоим спутникам убежище и приют! Можешь сразу не отвечать. Подумай. Когда решишь, то приходи с ответом! – заявил Громов, поглядев на карфагенянина совершенно трезвым взглядом.
Заполучить такого великого человека в свою команду было бы очень неплохо. Царь Селевкидов даже невольно затаил дыхание, ожидая реакции Ганнибала. И тот не обманул ожиданий.
– Я согласен! Мне не надо думать, чтобы принять такое щедрое предложение! Я буду служить тебе так же преданно, как когда-то служил Карфагену. Твои враги станут моими врагами, твои беды станут моими бедами. В этом клянусь тебе своей жизнью, и пусть покарают меня боги, если я нарушу эту клятву! – после секундного замешательства торжественно провозгласил великий карфагенянин, резко встав с ложа и подняв обе руки вверх, а затем сложив их на груди, как бы подтверждая свою клятву.
Так в команде у царя Селевкидов появился еще один соратник. Другие царские советники отнеслись к этому с энтузиазом. Ганнибала знал весь цивилизованный мир средиземноморья. Его уважали. Слава его деяний гремела повсюду. Он был живой легендой. И вот теперь эта легенда находилась на службе у царя Александра Победителя. Даже везир Гермий, поначалу боявшийся осложнений с римлянами, был вынужден согласиться с правильностью решения повелителя. Такие полководцы и государственные деятели, как Ганнибал, на дороге не валяются. И поэтому глупо будет не использовать его интеллект и способности на пользу царства Селевкидов.
Специально для Ганнибала было решено устроить смотр войск. Деметрий постарался на славу. Царская армия произвела на великого карфагенянина очень хорошее впечатление. Ему понравились ровные ряды пехотинцев с одинаковыми большими щитами, одетых в шлемы и сверкающие кольчуги. Конные лучники также заслужили благосклонного взгляда. Катафракты, с ног до головы закрытые сверкающей железной чешуей, просто потрясли воображение Ганнибала. Карабаллисты, стоявшие позади пехотных шеренг, также вызвали неприкрытый интерес. А, увидев конную гвардию и ровные шеренги «серебряных щитов», великий полководец кивнул и довольно улыбнулся.
Правда, отсутствие фалангитов в составе царской армии вызвало у него недоумение. Деметрий с явным удовольствием просветил Ганнибала по этому вопросу. Мол, фаланга теперь не используется в армии Селевкидов, а главной ударной силой стали пехотинцы с арбалетами. Ганнибал не поверил и даже попросил продемонстрировать ему арбалет в действии. Но когда он увидел, как арбалетные болты пробивают доспехи, надетые на деревянные манекены, при выстреле со ста шагов, то его восторгу не было предела.
– Если бы у меня в Италии была такая армия и такое оружие, то Карфаген бы точно выиграл войну с Римом. Эта армия выглядит непобедимой. Ни у Карфагена, ни у Рима никогда ничего подобного не было. Это великолепное зрелище. С такой армией нам не страшен никакой Рим! Да вообще никто не страшен! – возбужденно заявил Ганнибал, подводя итоги увиденному.
Все кругом довольно заулыбались, услышав такие слова из уст величайшего полководца античного мира. Саня тоже удовлетворенно кивнул и улыбнулся. Приятно, когда твои идеи и труды оценивают по достоинству такие люди. Чертовски приятно!
* * *
Дипломатия – это тяжелая, но очень интересная работа. Эту мысль Громов усвоил после нескольких дипломатических визитов, на которых он присутствовал в ранге главного действующего лица. Через две недели после прибытия Ганнибала в Антиохию потянулись послы соседних государств и правители селевкидских провинций. Первые несли уверения в искренней дружбе и миролюбии, а вторые приносили присягу новому царю.
Быстрая и жесткая реакция царской власти на измену Пальмиры и Армении произвела на правителей провинций должное впечатление. Все прибывшие стратеги и сатрапы выражали горячую преданность и готовность служить новому монарху.
Даже склонные к сепаратизму наместники восточных провинций царства решили не показывать свой гонор, преподнеся богатые дары и заверения в своей полной лояльности. Особенно удивил сатрап Гиркании, который с ходу начал жаловаться на набеги парфян, творивших бесчинства в его провинции.
Александр принял дары гирканца, сочувственно покивал рассказу сатрапа и пообещал разобраться с зарвавшимися парфянами. Все присутствующие в тронном зале поняли правильно слова нового царя Селевкидов. Стоявшую лагерем возле стен Антиохии царскую армию видели все. Про удачные пальмирскую и армянскую военные кампании тоже слышали все. И ни для кого не было секретом, что эта грозная армия в скором времени двинется на восток, чтобы приструнить зарвавшихся мятежников. Такие слухи, кстати, усиленно распускали по приказу нового царя. Через какое-то время они дойдут до ушей тех, кому и предназначались. Что такое информационная война, Саня, бывший выходцем из просвещенного двадцать первого века, знал очень хорошо. Слово и демонстрация боевой мощи порой бывают сильнее меча.
Правители восточных провинций царства отличались развитой интуицией, которая буквально кричала о том, что, высунувшись в самый неподходящий момент, можно очень сильно огрести огромные неприятности. Слухи, ходившие о новом царе, утверждали, что за ним не заржавеет создать эти самые неприятности всем, кто даже намекнет на сепаратизм.
Стратег Вавилонии Орфей, с самого начала принявший в гражданской войне сторону Селевка, смог удивить даже Громова. Он прибыл одним из первых и тут же принес присягу новому царю Селевкидов, а потом настал черед весьма необычных даров. Когда заинтригованный Саня со своей свитой вышел, по просьбе Орфея на площадь перед царским дворцом, то увидел огромную клетку, накрытую плотной тканью. По сигналу Орфея ткань упала, и Саня увидел их.
Это были великаны. Да-да! Те самые легендарные великаны. В железной клетке, рассчитанной, наверное, на слонов, находились два человека абсолютно ненормального роста. Эти грязные волосатые и загорелые до черноты люди были практически голыми. И только набедренные повязки из какой-то грязной темной ткани прикрывали пах исполинов. Оба пленника вскочили, зазвенев толстыми железными цепями на кандалах, когда тканевый полог упал с клетки.
Саня был ошеломлен. Оба человека в клетке оказались примерно четырехметрового роста!! А длинные черные спутанные волосы и густые бороды делали их еще более страшными, предавая им дикий и свирепый вид. Правда, всю картину дикой мощи портили цепкие внимательные глаза, в которых светился заметный интеллект.
– Вот мой подарок, мой царь! Как он тебе понравился? – с улыбкой произнес Орфей, услышав, как выругался пораженный Лиск, стоявший рядом с царем.
– Это очень… необычный подарок! Ты действительно сумел меня удивить! Я-то думал, что это просто миф! – пробормотал все еще не пришедший в себя Громов.
– О, уверяю тебя, мой царь! Они самые настоящие! Живые великаны из легенд! – засмеялся в ответ стратег Вавилонии.
– Как тебе удалось их поймать? – произнес Саня, зачарованно продолжая разглядывать необычных исполинов.
– Это было не просто! Как-то, во время охоты, я со своими людьми углубился далеко на север в горы. Охота там была просто отличная. Людей мало, а дичи много. В общем, отвели душу. И вот гоним мы, значит, горных баранов по извилистой тропе и вдруг выскакиваем прямо на пятерых великанов. Вот эти двое сразу же ринулись на наш отряд со своими дубинами. Они убили и покалечили одиннадцать моих телохранителей. Даже я чуть не погиб в схватке, но благодаря моей лошади смерть прошла стороной! Бывает очень полезно иметь хорошо выдрессированную для охоты лошадь! – начал свои охотничьи рассказы Орфей.
– Ты же говорил о пяти великанах, а куда же делись остальные? – перебил Орфея Громов.
– Ну, кроме этих двух были еще две женщины и мальчик. Видимо, эти великаны бросились на нас, чтобы спасти своих женщин и ребенка. И это им удалось. Пока мы сражались с мужчинами, женщины и ребенок сумели сбежать! Но зато мы смогли накинуть на великанов сети и захватить их живыми. И вот теперь они перед тобой, мой царь! – закончил свой рассказ стратег Вавилонии.
– Интересно, а они умеют говорить? – стал размышлять вслух Саня, не отводя взгляда от великанов.
– Как это ни удивительно, но да! Оба понимают по-персидски, а вот тот, что постарше, еще и говорит немного по-гречески. Правда, акцент у него жуткий, но понять можно! – еще раз удивил Орфей.
В общем, сюрприз удался! Подарок был действительно царский. Легенды и сказки приобретали вполне зримое воплощение. В глазах других послов Александр увидел откровенную зависть, ведь у них подарки были далеко не такими уж оригинальными и экзотическими.
Позднее, вечером Саня смог закончить все государственные дела и наконец-то пообщался с необычными пленниками. Из слов, произнесенных на скверном греческом языке, Громов узнал, что старшего великана зовут Раод, а младшего – Ханаар. Вопреки ожиданиям, великаны не произвели впечатления отмороженных людоедов, какими их представляли все здешние легенды. Обычные люди, только очень большого роста.
До плена они жили со своим маленьким кланом в северных горах Вавилонии. Жили скрытно, стараясь не попадаться на глаза обычным людям. Хотя с племенами горцев великаны все же контактировали. В основном в сфере торговли. Горцы не лезли в дела великанов и особо не распространялись о своих соседях, препятствуя проникновению чужаков в горы. Поэтому жители равнин и городов Вавилонии даже не подозревали о существовании великанов. Конечно, ходили в народе какие-то нелепые слухи, но к ним никто не относился серьезно. Долгие века преследований приучили великанов быть незаметными.
Главным занятием членов клана были охота и разведение овец в труднодоступных горных долинах. Благодаря своему росту и силе исполины были довольно грозными противниками. Однако они всегда предпочитали скрываться прочь с глаз людей, если могли себе это позволить. Они вовсе не были злобными порождениями темных сил, что бы там о них ни сочиняли в мифах и легендах. Великаны просто были необычными людьми, которые хотели выжить.
Заинтересовало Саню и происхождение предков великанов. И тут его сумели еще раз удивить. По словам Раода, в их легендах говорится о далекой высокоразвитой стране где-то на большом острове посреди океана. Там тысячи лет назад жили предки великанов. Предки были хорошо образованными людьми высокой культуры. Их держава в те времена была самой могущественной в мире. Их корабли бороздили дальние моря. А все цивилизованные народы платили им дань.
Все шло хорошо! Но потом боги прогневались на предков, и случилось сильное землетрясение, разрушившее все города на острове. Но и этого богам оказалось мало, и они послали огромную волну, которая со страшной силой ударила по острову, где жили предки великанов. Земля не выдержала удара и раскололась на сотни частей, которые поглотило кипящее море. Так погибла родина великанов.
«Так это же миф об Атлантиде?! Вот же ни фига себе торт! Так это же атланты!» – внезапно понял Громов, слушая размеренный рассказ Раода.
Немногие уцелевшие после той катастрофы разбрелись по миру. Некоторые из них, благодаря своим знаниям, смогли даже стать фараонами в Древнем Египте. Правда, потом они утратили власть, и о них позабыли. Но именно предки великанов сделали Египет самой развитой державой.
Тут Саня немного задумался, припоминая споры ученых о древних правителях Египта. Ему всегда казалось странным, как древние египтяне изображали своих фараонов по сравнению с других людей Их там всегда изображали в два раза выше, чем другие люди. Многие исследователи пирамид считали, что эти изображения носят символический смысл. Мол, так древние показывали превосходство фараона над своими подданными. Но Громов понял, что древние египтяне рисовали то, что видели в реале. А именно живых великанов-фараонов.
Шли столетия, и великанов становилось все меньше. Люди стали забывать все то хорошее, что атланты для них делали. Потом начались гонения. Люди преследовали и убивали потомков атлантов, вынуждая их уходить все дальше и дальше от центров цивилизации. Великаны постепенно утеряли все великие знания, которыми владели их предки, и теперь они вынуждены влачить жалкое существование, прячась в недоступных для людей горах. Вот такая вот печальная история вышла.
В конце беседы у Сани уже созрело твердое решение. Он предложил свое покровительство и защиту великанам в обмен на службу. Ведь будет настоящим преступлением, если потомки великих атлантов тихо вымрут где-то в горах. Раод внимательно выслушал правителя Селевкидов и заметно удивился. Он неуверенно оглянулся на своего соплеменника и пробормотал, что им надо подумать. Саня понял состояние исполина. Сидишь в клетке, готовишься к смерти или жизни в цепях, а тут на тебе джек-пот на блюдечке с голубой каемочкой. Такое бывает только раз в жизни, и то не со всеми. Поэтому царь Селевкидов кивнул и решительно зашагал прочь.
Конечно же, великаны приняли великодушное предложение Громова. От такого только дурак откажется. Вскоре оба бывших пленника, облаченные в приличную одежду вместо тех лохмотьев, что на них были при первой встрече, двинулись по дороге в Вавилонию. Их сопровождали сорок царских конных гвардейцев и повозка с богатыми дарами. А к концу зимы к стенам Антиохии прибыли сто четыре великана, среди которых было около половины женщин и детей. Это все, кого Раоду и Ханаару удалось уговорить на переселение из своего и соседних кланов. По их словам, в горах Вавилонии скрывалось еще в четыре раза больше великанов, но они предпочли не рисковать и посмотреть, чем закончится этот необычный эксперимент.
Потомкам атлантов были выданы деньги на обустройство и выделена земля в горах на востоке Киликии, где они могли жить и пасти свой скот. Поселив великанов именно в этом месте, Александр преследовал сразу несколько целей.
Во-первых, эта территория находилась недалеко от столицы, а значит, можно было легко контролировать все, что там происходит.
Во-вторых, так решалась проблема горного бандитизма в этом районе. Великаны были не теми соседями, которые смогут ужиться с горными разбойниками. И в этом противостоянии горцам ничего не светило.
В-третьих, великаны, жившие до переселения в горах, совсем не горели желанием жить где-нибудь на равнине. Поэтому они были искренне благодарны царю за такой подарок.
В-четвертых, граждане царства довольно бурно реагировали на появление мифических существ во плоти, и лучше для великанов было убрать их подальше от людских глаз. А в горах они не будут мозолить глаза людям (горцы за людей не считаются), а значит, и поводов для конфликтов будет не много. В общем, когда все узнали, что великаны будут жить в никому не нужных горах где-то в Киликии, то страсти довольно быстро улеглись, и потомки атлантов перешли в разряд забавных диковинок. Киликийцев в царстве Селевкидов не особо любили за буйный нрав и склонность к грабежам. А узнав, что к ним переселяют этих самых великанов, все (кроме самих киликийцев, конечно) были очень довольны, обсуждая, какую свинью подложил Киликии новый царь. Тут рейтинг нового правителя, и без того не маленький, взлетел буквально до небес. Политика, однако!
Правда, увидеть великанов жителям столицы все же пришлось. Тридцать исполинов, согласно договору, поступили на царскую службу. Из них было решено сформировать отдельный отряд, назвав их «титанами». Командиром титанов был назначен Раод. Великанов одели в блестящую железную чешуйчатую броню и металлические шлемы. Тут, кстати, пригодился опыт царских оружейников, которые изготавливали раньше доспехи для боевых слонов. Ведь новый царь больше не использовал в своей армии слонов, и эти мастера оставались не у дел, а тут такой заказ. Энтузиазм оружейников просто зашкаливал, когда они изготавливали доспехи для титанов.
Помимо доспехов великанов вооружили полутораметровыми тяжелыми железными булавами и двухметровыми прямоугольными щитами. С дубинами потомки атлантов управляться умели, так что булава для них была привычным оружием. Со щитами возникли сложности, но Деметрий заверил Громова, что возьмет тренировку новых воинов под свой контроль. В качестве вспомогательного оружия выдали великанам еще и кинжалы, больше напоминавшие мечи. Из метательного оружия великаны предпочли использовать пращи. Они все неплохо владели этим видом оружия и от предложенных им дротиков вежливо, но твердо отказались.
Поначалу горожане косились на исполинов, но потом интерес притупился. И идущего по улицам Антиохии великана теперь уже не провожали испуганными взглядами. А когда двое великанов спасли двенадцать человек из горящего дома, раскидав рухнувшие во время пожара перекрытия, то к ним стали относиться с заметным дружелюбием.
* * *
Послы других государств также прибывали с завидной регулярностью. Первыми явились посланцы мелких царств, расположенных у границ селевкидской державы. Правители Каппадокии, Вифинии, Пафлагонии и Понта выражали свою радость от воцарения Александра Победителя и подтверждали свою дружбу богатыми дарами. Новый правитель Селевкидов милостиво принял дары и добродушно попенял царям Вифинии, Пафлагонии и Понта в том, что они не поддержали сторону Селевка во время гражданской войны против Антипатра.
Эти замечания, брошенные вскользь, привели послов в трепет, и они все как один начали отмазывать своих правителей. Мол, денег не было, армия маленькая, а кругом внешние и внутренние враги. Короче, тут не до помощи братскому селевкидскому народу. Правда, Саня все понял правильно. Просто никто не хотел рисковать и влезать в разборки исполинов, а то ведь могут нечаянно затоптать во время драки.
А вот посол Каппадокии был встречен иначе. Саня не забыл каппадокийских кавалеристов, присланных в самый трудный для сторонников Селевка момент. Ариарат Четвертый, царь Кападокии, бывший зятем Антиоха Третьего, с самого начала войны с Антипатром встал на сторону Селевка, чем заслужил горячую благодарность Громова. Поэтому посол каппадокийцев был принят по высшему разряду придворного этикета. А помимо ласковых слов в адрес царя Ариарата Саня передал для него ответные дары: великолепный позолоченный доспех и булатный меч, украшенный золотом и драгоценными камнями. Посол каппадокийцев жест правителя Селевкидов оценил и был очень доволен.
Следующим явился посланец Пергамского царства. От Гермия Громов знал, что царь Ев-мен Второй из династии Аталлидов, правивший в Пергаме, является самым ярым и последовательным врагом Селевкидов. От некогда могучего государства Аталлидов в данный момент остался лишь маленький огрызок, называемый Пергамским царством. Причем большую часть земель Аталлидов во время войн диадохов оттяпали Селевкиды. Вот Евмен и исходит желчью, мечтая вернуть все, что было отобрано у его предков. Поэтому он всячески старался каким-нибудь образом напакостничать Селевкидам. Правда, пока получалось не очень. Силенок у пергамца было маловато для открытого противостояния. По последней информации, сейчас он усиленно лизал задницы римлянам и родосцам, подталкивая их к войне с Селевкидами.
Поэтому, вопреки советам Гермия, новый царь Селевкидов принял посла Евмена довольно прохладно, намекнув ему, что все знает о действиях его правителя. И если Евмен не возьмется за ум и дальше будет борзеть, то у державы Селевкидов скоро может появиться новая провинция, а Пергамское царство навсегда исчезнет с карты средиземноморья. Откровенность Александра шокировала посла пергамцев, который начал что-то лепетать о мире и дружбе, но под суровым взглядом правителя Селевкидов быстро сдулся. В общем, товарища загрузили по полной.
Откровенно удивили родосцы. Их посол сразу с порога начал наезжать. Он довольно нагло стал требовать отдать Родосу какие-то земли на побережье Карии. Кстати, до недавнего времени Кария принадлежала Птолемеям, а потом была захвачена Антиохом Третьим, который якобы обещал отдать часть побережья Родосу. Интересно, за какие такие заслуги? Может, за излишнюю борзость?
