«Трое с площади Карронад» kitabından alıntılar
У каждого человека начинается новая жизнь, когда среди множества приятелей и товарищей появляется единственный и самый нужный на свете друг.
“Один флаг был сине-белый, в шахматную клетку. Он означал букву «N» и назывался «Новэмбэр». Второй состоял из пяти полос: по краям синие, потом белые, а посередине красная. Он соответствовал букве «C» и носил имя «Чарли». Когда их поднимают вместе, получается сигнал NC. Это значит, что люди израсходовали силы и, если не будет помощи, корабль пойдёт ко дну.”
“какая разница — виноват Славка или нет, если Тим без него не может жить?”
“— А на пару дней мы заедем в Москву, — сказала мама. — Славик ни разу не был в Москве.
И не надо! Бывает, что человеку и в Москву не хочется нисколечко!”
Славка торопливо вытянул Артёмку из-под учебников, взял за уши.
— Смотри вокруг!
И сам выпрямился, оглянулся.
Он до сих пор смотрел только перед собой, а теперь глянул по сторонам.
И просто задохнулся от неожиданной радости.
Показать полностью..
Утренний Город лежал вокруг, как громадный праздник, как лучшая на свете морская сказка.
Две узкие синие бухты врезались в улицы и обнимали центр Города. Они, как две исполинские руки, хотели обнять и холм, на котором стоял Славка. И самого Славку.
Это сам Город протягивал к Славке руки, звал его.
Звали сверкающие от солнца белые дома, похожие на громадные теплоходы. Звали белые теплоходы у причалов, похожие на многоэтажные дома. Звали замершие в бухтах грозно синие крейсеры и эсминцы. Звала зелёная громада Кургана, жёлтый равелин у выхода из Большой бухты, путаница старых переулков...
Город принимал Славку!
Славка хотел качнуться навстречу и оробел.
«Правда? — спросил он у Города. — Но я ведь ещё... Я всего неделю... Разве я уже твой?»
Город празднично сверкал и смеялся:
«Не бойся Славка Семибратов! У меня тысячи мальчишек! Будет ещё один!» «Но я... может быть, я ещё не такой уж... Не такой как тебе на до...»
Город распахивал руки. Он принимал Славку такого, как есть. С младенческой кисточкой на темени, с припухшей царапиной на ноге, с тряпичным другом Артёмкой. Со всякими боязливыми мыслями и с невыученным уроком по ботанике. Со всеми обидами и надеждами.
«Значит, я твой? — сказал Славка. — Ладно, я буду... Я иду!»
“В третьем классе Славке жилось спокойно — его почти не дразнили и не обижали. Правда, и друзей не нашлось, но Славку это в те времена ещё не волновало. Главное — что? Отсидеть уроки, сделать побыстрее домашние задания — и бултых на тахту с хорошей книжкой.”
“Ветер свистит, а я — гордый и бесстрашный — устремляюсь вверх, прямо к звездам!.. И на каждой выбленке шепчу «мамочка».”
“Сергей Дмитриевич тронул Славку за плечо.
— Скажи честно: страшно было?
Славка хмуро спросил:
— Если скажу, что не страшно, вы поверите?
Сергей Дмитриевич коротко засмеялся:
— Пожалуй, нет. Хотя есть дураки, которые не боятся.
— Значит, я очень умный, — сказал Славка.
— А я вообще гений, — сказал Тим.”
“В школу Славка успел к перемене. И сразу же его поймал во дворе Евгений Львович — молодой, похожий на д'Артаньяна учитель физкультуры.
— Сударь, какие врачи прописали вам прогулки вместо уроков?”
“«Странно, — подумал Славка. — Дождик идет. Динька стоит. Ребята бегают. Все как раньше…»
Мама уехала, все должно стать черным. А осталось прежним.”
