Kitabı oku: «Чудовище с озера Бросно»

В лето 7132-го года от сотворения мира произошло чудо невероятное: Того же лета в Хольмьском уезде на озере на Бросне, сорок верст от Торопца, и ис того озера Бросна выходила из воды гора песчаная, ото дна воды вверх с сажень, и стояла так дванадесят дней. И многие люди на нее возходили и смотрили такова великого чюда. И многие ловцы рыбные приставали у тое горы судами и неводы рыбные на ней сушили. И по двунадесят днех опять опустилась по-прежнему на дно того озера и над нею глубины воды стало 7 сажень, как и преже того глубины на том месте было…

Из русских летописей¹

– Вишь, как ладно плывут! – шепотком говорил Яков Полочанин сыну своему, отроку Савве, всматриваясь сквозь тросту в плывущие по реке лодьи заморские.

Всем лодьи те были ладны – и снаряжены добро, и паруса на них диковинные, прочные, полосатые, и всё другое, что для похода потребно, на месте, и воинов на них немало с оружием разным. Одно было плохо – были то лодьи врагов, пожаловавших на Русь из-за моря убивать, грабить да прочие насилия чинить.

– Пелгусий надысь донес, – продолжил Яков, – что лодьи в реку вошли, уж мы как могли, поспевали за ними по берегу. А они вона где. Князь говорил, что на них свеи плывут, с ярлом своим, а такоже кафолики из ордена, лыцари, а с ними епископы ихние. Ну и мурманы, сумь да емь, каждой твари по паре.

Многое ведал Яков Полочанин, при князе ловчим подвизавшись, про дела княжьи. Жадно внимали ему разведчики, что сидели подле него, скрытые тростой на берегу, что до боли в глазах вглядывались в блестевшую на солнце воду, подернутую рябью мелкой. Слово мудрое, прямо из палат княжьих, где еще услышишь?

Особливо жадно внимал рассказам сим отрок Савва, долгими уговорами взятый отцом в поход под угрозой сбегания самовольного. Шел отроку четырнадцатый годок, не дорос он еще до службы ратной, но имел к ней тягу превеликую – а тут такое! Свеи идут! На лодьях своих! И с ними еще и жук, и жаба! И не где-то там, а к Ладоге уж подошли. Как тут усидишь на месте-то? Мать криком кричала, будто режут ее. Любил Савва мать свою, почитал, как положено, но тут надо было выбор делать: либо у подола женского всю жизнь просидеть – либо воином стать, отцу подобно. Савва избрал второе. Не хотел Яков брать сына в поход. Всё ж таки, не шутки то, не бабские бредни, а враги исконные, и их в столько раз больше дружинников княжьих, сколько пальцев на руке. Отнекивался, отнекивался Яков, токмо на сборы был даден князем всего день, и, наконец, махнул ловчий рукой: «Пусть идет! Я там за ним хоть присмотрю. А в дело его не пущу, мал еще. Можешь, Савватий, сразу забыть про это. Будешь мне иным подсоблять». И вот, попал Савва в передовой отряд разведчиков, что выслал князь по обе стороны реки, дабы знать, где пристанут свеи.

Нева в том месте широка была, берег другой далеко, едва разглядишь его. А свеи-то хитрющие, гады, чуют, что приглядывают за ними с берега, потому и идут ровнёхонько посередь реки.

– Вишь, идут как, – опять молвил Яков. – И не поймешь, к какому берегу на ночлег пристанут. Чтоб, значит, не успели мы силы туда подтянуть.

– Как же тогда князь поймет-то, куды ему войско весть? – спросил у него один из разведчиков.

– Да куды-куды! – ответствовал ловчий шутливо. – На кудыкину гору. Всё тебе и расскажи. А вот пойди да сам узнай у реки, чего она скажет?

– Да как же реку-то спросить? Нешто она ответит?

– А вот не можешь – тогда и не приставай, как банный лист известно куда. Князь-то он на то и князь, что всё знает и всё может. Так что не боись, Сбыслав. Что бы там папа Римский с ярлом свейским да с магистром не задумали супротив Руси – на всё князь наш ответ найдет. Хоть и молод он, а дело своё княжье знает. Одолеем врагов, как при отце его, князе Ярославе, всегда бывало. Как иначе-то?

– Да ты не серчай на нас, Яков! – ответствовал разведчик, которого назвали Сбыславом. – Мы ж просто узнать, что да как. Ты-то вон в белокаменных палатах бываешь, многое там слышишь да видишь, не то, что мы.

– Что у князя в голове, да откуда оно там взялось – сим он ни с кем не делится, на то он и князь. И отец его не делился. А я, даже если б и знал, всё одно никому не сказал бы. Так что ждите, скоро всё узнаем, переправляться нам на тот берег за ярлом Биргером аль нет. А вы глядите, глядите за лодьями ихними, а то лясы наточили – свеи скоро от вас и уйдут.

– А кто таков сей ярл Биргер, – просил Савва у отца своего, когда они продирались, стараясь, однако, не шуметь, по низкому болотистому берегу реки, скрываясь то в зарослях тросты, то в ветлах прибрежных.

– Ярл у свеев – это вроде князя нашего, – ответствовал Яков. – Но я так понял, не один он идет, а с лыцарями из ордена, а всем у них крутят епископы тамошние…

– А епископы – это монахи? Как наши святые отцы?

– Да как бы сказать тебе… – Яков даже растерялся, ведь доподлинно известно, что один отрок может задать вопросов столько, что и сто мудрецов не ответят. – Монахи-то они монахи, токмо веры латинской, а эти не о царствии Божьем заботу имеют, а о земном, мирскими делами всё больше заняты. Так что святые отцы из них – как из меня молодушка-поскакушка. Уф, ажно устал, пока на вопросы твои отвечал. Угомонись уже.

Пока суть да дело, встретили их на берегу другие разведчики, с Ладоги родом.

– Ну чего, к какому берегу плывут?

– Да не поймешь этих свеев, – ответствовал им Сбыслав. – Сторожатся. Ближе к тому берегу держатся, но не для того ли, чтоб нас запутать?

Уже к вечеру добрались они до того места, где князь стоял с дружиною. Здесь Якова Полочанина выслушали со всем вниманием. Ратмир, что ходил при князе, и выслушал: ему можно было поведать всё, что до княжьих ушей назначалось.

– А князь, князь-то где? – закричал вдруг Савва так, будто у него, отрока, могло быть дело до того.

Но был Ратмир незлобив нынче, супротив обычного, не выговорил он отроку за провинность, а ответствовал просто:

– Да там он вон, на берегу, глядит, как солнышко садится. Очень ему закат по нраву, частенько так сидит да думку думает. А бывает, что и на рассвете к берегу уходит и не велит его тревожить.

И хотя отец сжал плечо его, чтоб сидел на месте и не лез, куда не просят, улучшил Савва миг, да и сбежал – на князя хоть глазком глянуть.

Отыскался князь на пригорке, поросшем земляникой. Без доспехов и шелома, меч только в ножнах на колени положил. С пригорка видать было Неву от берега до берега – ближе к Ладоге стала она широка, будто море. Сидел князь среди валунов древних, замшелых, в незапамятные времена тут кругом поставленных. Оперся он о камень спиной да глядел, не отрываясь, на дорожку, что оставляло светило закатное на воде речной. И был князь задумчив, но при том будто светился изнутри.

– Княже, княже! – закричал Савва. – Мы свеев видали! Их столько! А на головах у них – ведра!

– Вот как? – ответствовал князь, глянув на отрока, и солнечный луч в тот миг осветил лик его. – Так-таки и ведра?

Был князь молод и светел лицом. Русоволос, как и положено потомку славного Рюрика. Глаза его были ясными, как небо безоблачное. Но, невзирая на юность свою, в ратных делах был князь искушен, хоть бы и старому воину впору. Был он истинным владетелем земель сих.

– Плывут, княже, – робко протянул Савва.

Злобности в ясных глазах княжьих он не приметил, посему и продолжил:

– Много их плывет. С пископами своими. Лодей видимо-невидимо, и лыцарей тоже – поболее нашего. А куда пристанут – нешто черт разберет?

Рассмеялся князь – как золотником одарил:

– Куда они пристанут – сие я тебе могу сказать. Нет нужды нам переправляться через реку, на сём берегу встанут свеи.

– Ух ты! – ответствовать отрок робко.

– Нешто боишься меня? – улыбнулся князь.

– Да как же! Просто удивился, что ведаешь ты про то, куда пристанут они, а мы смотрели-смотрели, но ничего так и не высмотрели.

– Ну а я вот знаю!

– Но…

– Я князь, мне положено знать. А ты лучше скажи, кто таков будешь?

Замялся отрок. Полагалась ему хорошая трепка. Но чуял он, что добр князь. Или это просто свет закатный в глазах его отразился?

– Савва я, Якова Полочанина сын, – пришлось назваться отроку.

– А, вот как? Скажу Якову, хорошего сына он вырастил.

Совсем смутился отрок. Не ведал он, как на добрые слова такие, да еще и князем сказанные, ответ держать. Но сами слова были ему весьма приятственны.

Тут подоспели замешкавшиеся Яков с Ратмиром:

– Ох, княже, прости, не доглядели за мальцом – а он к тебе и полез, помешал, небось, размышлениям твоим.

– Нисколько. Все размышления мои завершены нынче. Не пойдут свеи на тот берег, скоро на этом пристанут, в устье Ижоры. Течением их прибьет. Про то мне доподлинно ведомо. Сторожите их крепко. Войско в ночь поднимайте, но тихо, выступаем перед рассветом.

Ринулись все исполнять повеление княжье, сам же князь направился туда, где уже ждал конь его, но успел сказать отроку, потрепав того по загривку:

– Запомни, Савва, не надобно бояться врага. Чем больше ты боишься его, тем сильнее он становится. А родная земля всегда поможет тебе.

С тем каждый направился по делам своим. И не ведали они, что уже наутро покроют себя славой великой. Что в устье Ижоры одолеет воинство русское всех пришедших в земли их незваными свеев, кафоликов, лыцарей, а такоже епископов ихних, мурманов, сумь да емь. Князь же снискал себе славу, оставив след острого копья своего на лице ярла Биргера, князя свейского. Посрамлены были захватчики, отступили они из земель русских.

И уж подавно не ведал никто, что Яков Полочанин со Сбыславом и Ратмиром вломятся в самый центр войска вражьего, нанеся ему ущерб немалый. Но более всего удивил всех, а вперед других – себя самого, отрок Савва: супротив запрета отцовского пробрался он в самую гущу сражения, проник в большой златоверхий шатёр ярла свейского да подсёк столб несущий, отчего шатёр тот и завалился наземь, погребя под собою многих знатных свеев и епископов. И вышел отрок из битвы смертной в тот день живым и невредимым, как и отец его, и князь, и многие другие новогородцы да ладожцы. Ясное дело, помогала им в тот день земля русская. А может, и не только земля.

* * *

В тот год всё пошло наперекосяк. Ковидла, чтоб ее! Сначала закрылись все границы, и медным тазиком накрылся отпуск у моря в жарких странах. Потом на работе зажали премию, в результате чего нереальны стали даже Сочи с Крымом. Настроение испортилось капитально: лето уже жарит вовсю, а перспективы отдыха как-то туманны. Марина собралась уже посыпать голову пеплом, но тут раздался звонок. На проводе был дядя Лёша.

– Ну что, племяшка, совсем забыла дядьку своего? – голос дяди всегда звучал с легкой укоризной. – В гости-то когда приедешь, чудище ловить?

Марина улыбнулась. Это было одним из теплых детских воспоминаний. Летом они с родителями несколько раз ездили в гости к дяде Лёше на озеро Бросно, затерянное в глухих тверских лесах. Каждый раз маленькой Марине говорили, что они едут ловить чудовище. На самом деле, никакого чудовища никто и в глаза не видал: взрослые вполне успешно пили водку и рыбачили, а дети шалили, купались в озере и поедали пойманную взрослыми рыбу, а также ягоды, грибы и местную молочную продукцию – «зеленую», как принято было теперь говорить. Чудовища она в те поездки так и не встретила, потому воспринимала рассказы о том, что оно слопало каких-то татаро-монгол и фашистский самолет в придачу, скорее как местные байки. Ну а ужастики про сожранную девочку из соседней деревни и вовсе трактовала как придуманную взрослыми специально для нее поучительную историю по случаю ее привычки отлучаться к озеру, улизнув от бдительных родительских глаз.

– А что, чудище у вас там и правда водится? – спросила Марина, изобразив птицу-наивняка.

– Думаешь, я всё вру что ли?

– Да что ты, дядь Лёш! Не врешь, просто детей пугаешь.

– Вас напугаешь, как же! – хохотнул дядя. – Чудовище самое настоящее, водится оно у нас тут вовсю. Приедешь – сама всё увидишь. А пока открой этот ваш интернет, который вам там все мозги выжрал, да почитай, что там про нас написано. К нам даже телевидение приезжало!

– А какой канал, не помнишь?

– ТНТ, кажется. Про нас репортаж сняли и даже по телевизору показали. Что-то типа «Тайна чудовища из озера Бросно»! А ты говоришь: есть оно, нет его… Раз показали – значит, есть!

Марина ухмыльнулась. Логика была потрясающая – раз показали по зомбоящику, то значит, так оно и есть. Бо́льшая часть страны так и думала, переубеждать их было бесполезно. Но чудовищем и впрямь можно было заняться. Тем более что… скажем прямо, другие варианты летнего отдыха накрылись медным тазиком, а тут можно было не только отдохнуть, но и расширить свои познания о местночтимом феномене. Как говорится, не догоню, так хоть согреюсь. Кроме того, это было вполне в актуальном тренде развития внутреннего туризма.

– Хорошо, дядь Лёшь, приеду, нивапрос!

– Ай малаца! Всегда знал, что ты самая сообразительная из моих племяшей.

– Ну-ну!

– Не ну, а точно! – дядя Лёша был рад. – База стоит пустая, всю тебе отдам. Только оплата электричества и дров с тебя. И да, не оставляй на конец лета, дожди зарядят. Ехать надо вот прямо сейчас.

– Заметано!

Дядя Лёша подвернулся очень удачно. Вопрос с летним отдыхом концептуально был решен. Оставались детали.

В детстве они жили в стареньком дядином домике в деревне с романтическим названием Выползово недалеко от озера. «Почему, думаешь, оно Выползово? – вещал дядя Лёша. – Да потому, что чудище именно здесь на берег выползало!» Домик свой он с тех пор изрядно подновил, но жить там, с тетей Ниной и их подросшими детьми, всё равно было бы тесновато. Но проблема была решена кардинально со строительством неутомимым дядей турбазы на берегу озера.

Ну, турбаза – это громко сказано. Так назывался симпатичный добротный двухэтажный дом из нарочито грубых бревен – такие как раз любят суровые рыбаки и охотники – со всеми системами обеспечения жизнедеятельности, включая свет, горячую воду и автономный бензиновый генератор на случай нередких здесь отключений электричества. В доме была объединённая с кухней большая общая зала, в которой расположились печь-камин и телевизор – на первом этаже, и несколько спален – на первом и втором. К дому прилагался лодочный сарай с разного рода лодками – моторкой, обычной весельной и байдаркой – и разнообразным инвентарем: веслами, удочками, сетями и прочей требухой. Наличествовал также гараж с квадроциклом и дровяной сарай. А на самом берегу, у воды, примостилась банька. Но главное – на базе был качественный интернет и телефон с мегафоновской симкой, другие там категорически не желали работать. Дикие места!

Летом и зимой на озере шла рыбалка, дядя постоянно сдавал комнаты заезжим рыбакам, часто – целым компаниям, а в сезон охоты – еще и охотникам. Нехило дядя финансово прокачался, ничего не скажешь. На заработанные деньги он отбил кредит на покупку угодий и возведение турбазы с инфраструктурой, прикупил себе ВАЗ Патриот и довольно-таки успешно функционировал. А в непростые пандемийные времена стал функционировать еще лучше. Временный перерыв, когда боязливые клиенты внезапно засели на дистант, дяде, в общем, не очень навредил – зато, как оказалось, мог и пользу приносить.

Оставалось продумать детали. Ехать на озеро в одиночку не было никакого смысла: ловля чудовища, не говоря уже об обычной рыбалке, требовала хорошей компании. Таковую Марина быстро подобрала. Приятно провести конец лета на затерянном в глухих тверских лесах озере были приглашены двоюродные братья-близнецы Жека и Димон – жизнерадостные оболтусы, учившиеся на айтишников и отличавшиеся неуёмным позитивом при взаимодействии с окружающей средой. На близнецов была возложена важная миссия по техническому обеспечению экспедиции по поиску чудовища, куда входило оборудование для погружения на дно озера и продвинутый эхолот: первое у близнецов уже было, а эхолот пусть покупают сами, не обеднеют.

Подруг Марина на озеро решила не брать – не то, чтоб она боялась конкуренции, просто не хотела тратить на нее драгоценное время. Да и мужское общество было, на ее взгляд, приятнее женского. И, кстати, о мужском обществе. Был у нее еще с универа молодой человек, которого она представляла всем тетушкам в таком качестве, хотя таковым его можно было считать весьма условно, поскольку никаких отношений с ним у Марины не было – за шесть лет знакомства они так и не завелись. Тут было одно из двух: либо это точно была не судьба, либо Марина просто не прикладывала к достижению нужного результата должных усилий.

Сережа был личностью утонченной, интеллектуальной и элегантной – не то, что некоторые! Он красиво ухаживал за Мариной, но что делать дальше, они как-то еще не придумали. Их «отношения» тянулись уже давно безо всякого развития, но (они) не обременяли высокие договаривающиеся стороны. Почему Марина решила пригласить в эту поездку именно Сережу – вопрос. Но она открыла вотсап и черканула ему – как он смотрит вот на это и на это? А он к концу дня ответил – положительно смотрит. Так и завертелось.

Машину для транспортировки группы искателей к месту встречи с непознанным Марина предоставила свою – старенький логан, ну уж на что наработала. В назначенный день туда были загружены Сережа (на правое пассажирское), близнецы (на заднее) и куча скарба (куда влезло) – и они тронулись в путь. Маршрут пролегал по трассе Москва-Рига до отметки «385-й километр» по хорошей дороге. Правда, далее, после поворота на Андреаполь – уже по плохой. А уже оттуда, в направлении края озер и чудовищ, дорога вообще была ни к черту. Весь путь занял часов шесть-семь с краткой остановкой у родника. За рулем сидели по очереди, близнецы всю дорогу ржали аки кони, так что путешествие вышло приятным. Напрягал только начавшийся в районе Ржева дождь, который лил, не прекращаясь, до самого Андреаполя.

– Нас тут не зальет с концами? – прокомментировал Жека с заднего сидения. – А то уже чувствую себя рыбой.

– Ты не рыба, ты – настоящее чудовище! – прокомментировала это Марина.

– Чудовища-чудовищами, а потонем мы такими темпами еще до того, как их найдем, – подключился Димон.

– Ну, ребятушки, – ответила им Марина, – я, конечно, много чего могу, и отпуск всем устроить, и турбазу обеспечить, и даже чудовищ подогнать, но вот погодой повелевать я пока еще не научилась.

– А жаль! – нарочито жалобно протянул Жека. – Надо прокачивать скиллы.

На подъездах к райцентру Сережа обратил внимание на обочину дороги – рядом с большой стелой «Андреаполь» красовался указатель «Озеро Бросно. 47 км».

– Вау! – раздалось с заднего сидения. – Оно совсем близко!

– А тут только одно озеро? – спросил Сережа.

– Да что ты! – ответила Марина, снижая скорость. – Тут их десятки, если не больше.

– Тогда Бросно, наверное, самое большое?

– Тоже нет, есть и покрупнее.

– Тогда почему написано только про Бросно?

– Ну и вопросы! Я что ли это писала?

С заднего сидения уже вовсю доносился демонический хохот.

В Андреаполе сделали остановку, надо было закупиться продуктами. Минимальный продуктовый набор из разряда «тушенка – сгущенка – макароны – чай – кофе – сахар – бычки в томате» дядя Лёша им гарантировал, но одними макарошками сыт не будешь. Они остановились у местного супермаркета и начали затариваться едой и необходимыми хозяйственными принадлежностями. Когда Марина заполнила свою тележку и вышла к кассе, то увидела развеселых близнецов, грузящих в свою настоящую водочную батарею и целый ящик пива.

– Это что еще такое? – спросила она весело, но не без некоторого недоумения.

– Водки много не бывает! – отрапортовал Жека.

– Водка без пива – деньги на ветер! – развил эту светлую мысль Димон.

Особенно сильный ливень начался уже за райцентром, в районе деревни Бобровец. Дорогу впереди было видно всего на несколько метров. Марина сбросила скорость до предела. Вокруг дороги были только сосны, сосны и еще раз сосны. И никаких признаков человеческой цивилизации.

– Мы вообще туда приехали? Тут люди живут? – заволновались заднескамеечники.

– Еще как живут! – Марина была уже в некотором роде краеведом. – Вот Бобровец, например, нормальный населенный пункт, тут есть храм, магазин и дом культуры, в котором по вечерам проводятся сельские дискотеки.

– Аааууууааа! – застонали сзади. – Мы хотим попасть на сельскую дискотеку!

– А когда-то, еще до революции, – продолжала Марина, – тут были царские охотничьи угодья.

– Ух ты! Так они сюда на охоту ездили?

– На охоту, на рыбалку. Может, просто отдохнуть от тяжелой царской работы.

– Ну, прям как мы! – хохотнули близнецы и принялись фоткать окружающие дорогу сосны, залитые дождем, и постить их куда-то в соцсети – впрочем, без особого успеха.

– А телефончики свои можете отложить, – сказала Марина с издевкой. – Интернета уже нет, да и связь скоро закончится.

Нет числа страданиям гаджетозависимых, оставшихся без поработивших их устройств!

– По ходу, водку с пивом мы правильно взяли, – тихо сказал Сережа на фоне возни и отчаянных стонов с заднего сидения.

– Эй, ребятушки, вы уж там не убейтесь, – сказала с ухмылкой Марина, пытавшаяся не воткнуться в какую-нибудь особо выдающуюся яму на дороге. – На базе есть антенна и, следовательно, связь. Ваши телефоны там работать не будут, но там есть работающие симки с интернетом, нормальным, четыре-джи. И рации тоже есть, для оперативной связи.

Это слегка успокоило близнецов.

Дождь вломил с новой силой. Марина уже думала вернуться назад и переждать непогоду в Андреаполе, но тут внезапно появился указатель «Песчаха», и стало понятно, что они почти приехали. Марина съехала с главной трассы, дорога дальше была асфальтирована, но вся изрыта яминами, как после массированной бомбардировки. Марина остановилась. Она хотела было поднять вопрос о том, как им теперь быть, но тут дождь внезапно закончился. Все выползли из машины на мокрый асфальт. Солнце вышло из-за туч во всю свою мощь и осветило залитые водой окрестности.

– Какая ж красота! – воскликнул тонко чувствовавший мир Сережа, отойдя от машины. – А воздух, воздух какой!

Солнце ярко освещало обступивший дорогу бор. Марине показалось, что во времена ее детства здесь было колхозное поле, но теперь тут росли сосны – молодые, сильные, раскидистые деревья с серебристо-малахитовой хвоей, на которой, как бриллианты, сверкали капли дождя. Повсюду ощущался аромат соснового бора – настоящий, а не тот, которым «благоухают» освежители воздуха. Туманы парили в низинах, а над лесом поодаль появилась самая настоящая радуга – яркая, двойная. Духи этого нелюдимого края, испытав путников непогодой, все-таки дали им зеленый свет. Путь на Бросно был открыт.

Уже через пятнадцать минут они были у поворота на деревню Выползово – ту самую, где жил дядя Лёша, и куда, по преданиям, выползало бросненское чудовище. Здесь кончался даже плохонький асфальт, и дорога становилась грунтовой, знаменуя собой конец всяческой цивилизации.

Дядин дом стоял на краю деревни, ближе к озеру – добротный, двухэтажный, весь обсайдингованный, с внедорожником во дворе. Предупрежденный заранее дядя и его домочадцы вывалили на крыльцо, встречать вновь прибывших. Потом группа туристов была этапирована на турбазу, которая располагалась уже за деревней. На последнем повороте перед базой все увидели яркое объявление, установленное на обочине:

«Добро пожаловать, уважаемые рыболовы! По легенде озеро Бросно – место обитания чудовища, которое охраняет и бережет озеро. При этом дракон дружелюбен и гостеприимен по отношению к добрым людям и не представляет опасности для тех, кто любит природу, соблюдает чистоту и порядок на берегах озера. В соответствии с договором от 09.11.2007 озеро находится в водопользовании культурно-рыболовного хозяйства ООО «Бросно-групп». Ловля рыбы без путевок запрещена!»

Текст сопровождался красочным портретом плезиозавра, который, однако, больше напоминал диплодока. Но это были, конечно, детали, которые мало кого интересовали. Объявление было, без сомнения, дядьлёшиным творчеством – не говоря уже об ООО «Бросно-групп» – призванном привлечь клиентуру. Но оно сыграло свою роль: всем ужасно захотелось приключений на свою задницу. Плезиозавры в средней полосе России – вай нот?

Возле турбазы их встретил колоритный субъект – щуплый мужичонка неопределенного возраста, с очень светлыми волосами, в синих семейниках и майке, поверх которой был накинут ватник. Его босые ноги были обуты в кирзовые сапоги. Выглядел он как обычный сельский алкаш.

– Вот он, настоящий ватник, – шепнул Жека и тихонько хохотнул, прикрывая рот кулаком.

– Ага, русский Ванька, – прокомментировал Димон.

Подъехавший за ними следом дядя Лёша, работавший экскурсоводом, заодно представил подошедшего субъекта:

– А это Адольф, ответственный сотрудник турбазы. Когда трезвый.

Гости из Москвы дружно рассмеялись. Субъект, вызвавший веселье, смутился. Дядя Лёша, однако, привычно разъяснил:

– Ничего смешного, между прочим! Адольф – представитель автохтонного местного литовского этноса!

Близнецы взоржали еще сильнее.

– Дядь Лёш, я и не знала, что ты слова такие употребляешь ругательные, – подключилась Марина на волне всеобщего веселья.

Отсмеявшись, хозяин турбазы продолжил:

– Ну насмешили! Ух, Маришка, ух, красава! Муж твой будущий не соскучится, – он подмигнул Сереже.

Все сделали вид, что не заметили.

– На самом деле, – продолжал дядя Лёша, – ничего удивительного. Просто в этих местах жили и русские, и литовцы. Вернее, это был один народ, они ничем друг от друга не отличались, только крестились по-разному. Вот и Адольф – нормальный мужик, он водку знаешь, как пьет! И рыбу ловит вот так! – дядя показал поднятый большой палец руки. – Вот захотите свежих лещей – к нему обращайтесь. У него дом ближе всего к турбазе стоит, вон за этими деревьями. Во дворе у него два колодца – из одного он воду берет, а из другого – рыбу. Но это он сам вам покажет.

– Что – рыба прямо из колодца? – не удержалась Марина.

– Из него, родимого, – сказал, наконец, Адольф виновато и почему-то покраснел.

А дальше… Дальше волна чего-то прекрасного подхватила их всех и понесла куда-то в непознанные дали. Прекрасный лес и еще более прекрасное озеро – с неровными берегами и островом, поросшим соснами, с тихими заводями и отражающимся в них розовато-оранжевым закатным солнцем – сделали свое дело. Закрепили эффект уютный дом с панорамными окнами, обращенными к озеру, и весело потрескивающее в кирпичном камине, украшенном изразцами, пламя. Ну а финальный удар, уложивший всех наповал, случился в лице пожалованной с барского плеча дядей Лёшей к приезду гостей бутыли самогона-первача и разнообразной рыбной снеди – копченых лещей, пирогов с щукой и сазаном, а также мелкой жареной рыбешки, хрустящей во рту, как чипсы. Если прибавить к этому привезенный из Андреаполя ящик пива и целую кастрюлю на скорую руку приготовленных Мариной макарошек с тушенкой, то станет понятно, почему всё случилось так, как случилось, и что иначе и быть не могло.

Надрались все участники пьянки – и москвичи, и дядя Лёша, и даже приглашенная звезда из автохтонного местного этноса. Пить было легко и приятно, как по причине общей близости озера, отражавшего в своих зеркальных водах ярко алый со всполохами пурпура закат – романтик-Сережа даже сбегал на берег, встретить заход солнца у воды – так и по причине хорошей компании и изысканных яств, на которых смело можно было лепить ярлык «эко» и продавать англичанам по спекулятивной цене.

Когда стемнело и багровые полосы расчертили небо и воду, а бутыль с самогоном начала уже показывать дно, пьянчужки обратились к привезенной водке и… собравшему их тут чудовищу – под отличную выпивку и закусь оно пошло на ура.

– Вот вы думаете, что это я всё придумал, да? – спросил дядя Лёша сразу в лоб.

– Нууу… – начала Марина уклончиво.

– Признайся честно – что ты так подумала, – не унимался дядя.

– Ну да, признаюсь, подумала, – в этот миг Марина ни разу не покривила душой. – А еще я читала объявление на подъездах. Там, в общем, всё написано. И выгодоприобретатель указан. Только оформлено всё юридически безграмотно, реквизиты договора не полностью указаны…

– Так это… договорились мы с председателем сельсовета бологовского…

– А право заключать такой договор ваш председатель сельсовета имел? Вот то-то же. Так что давай лучше про чудовище.

Чудовище вообще-то не казалось Марине главной жизненной проблемой, и она о нем, если честно, вообще не думала – это был просто предлог для того, чтобы приехать на отдых, своего рода игра. И она в нее играла. Так-то проблем у нее было выше крыши – начать наконец-то зарабатывать побольше денег, сделать карьеру, получить свою долю славы, завести семью, детей, похудеть, купить новую квартиру, хотя бы в ипотеку, и отделать ее по высшему разряду… Но она перед поездкой честно прошерстила интернет насчет чудовища с озера Бросно и даже просмотрела тот самый репортаж по ТНТ, который наделал столько шума.

Выходило так, что бросненское чудовище было, если можно так выразиться, не уникальным. Аналогичные существа проживали, если верить слухам, в Шотландии, в знаменитом на весь мир озере Лох-Несс, а еще в Швеции, Китае, Казахстане и даже у берегов Крыма, в районе Карадага. Информации о них было завались, но ни одного рептилоида до сих пор так и не вывели на чистую воду. То же самое было и с бросненским чудовищем, но дядя Лёша, а следом за ним и Адольф, как-то сразу ставший авторитетом в мужской части компании, наперебой убеждали, что чудовище тут есть и что они лично его видели. Дядя Лёша оперировал даже некими фотографиями, разглядеть на которых можно было как чудовище, так и вид из туалета типа сортир при плохом освещении.

Картины вырисовывалась следующая. Местные жили с чудищем в мире, не обижали его, даже жертвы ему приносили – и оно их не трогало. А вот чужакам доставалось. Первыми пострадали викинги – эти вообще лезли повсюду и вечно огребали проблемы на свою задницу. По этим местам в те далекие времена проходил путь «из варяг в греки», так что пограбить им было кого. Так вот, заплыли викинги в Бросно на своем драккаре, только собрались к островку пристать, чтобы закопать награбленное, а тут из воды вынырнуло жуткое чудище и пожрало их вместе с драккаром и всеми сокровищами.

– О, так тут и сокровища можно найти! – воскликнул Димон.

– Можно-то можно. Только все, кто их тут искал, как-то быстро… сдувались, короче. Пропадали или умирали.

– Да ну тебя, дядь Лёшь, пугаешь прямо, – сказала Марина.

– Это я к тому, Мариш, что сокровища тут не главное. Главное, это само чудовище.