Kitabı oku: «Метаморфозиум», sayfa 7
Праздность бытия
Около большого стекла, которое в длину насчитывало не менее десяти метров, а в высоту – не менее трех, стоял невысокий мужчина, усатый, с курчавыми волосами. Его серый костюм прекрасно подчеркивал серую кожу, а очки, спущенные на самый кончик носа, несли скорее декоративную функцию.
– Добрый день! Добрый день, дорогие гости! Добро пожаловать на нашу ежемесячную экскурсию! Подходите ближе, ближе, ближе.
Мужчина махал руками, призывая людей подходить к нему. Толпа, что до этого была рассредоточена по всему залу, постепенно стягивалась к экскурсоводу, образуя полукруг. Разумеется, самостоятельно она бы не справилась и гостям помогали специальные подсвеченные ограждения и линии на полу, задача которых была в создании рядов. Встать по росту никому и в голову не пришло и, уже наученный горьким опытом, экскурсовод провел ладонью по руке, снимая верхний слой материала, что имитировал кожу. Он нажал кнопку на вмонтированном в его кисть крохотном пульте, и пол пришел в движение. Тихие понимающие охи сопровождали подъем каждого ряда на оптимальную высоту.
– Теперь, когда все заняли свои места, мы можем начать. Добрый день, уважаемые гости, меня зовут Лорэк Ильд, и сегодня я проведу для вас небольшую экскурсию. Многие из вас в школе изучали историю, но лишь единицы знают, какой была наша родная планета всего полторы сотни лет назад. На Земле в двадцать первом веке была одна, самая главная проблема, та, что была не менее страшна, чем войны. Впрочем, они тоже имели влияние. Беда, с которой не получалось справиться. К сожалению, некоторые не думали о ней, некоторые – не хотели ничего делать, а те, кто хотел – были в меньшинстве.
Экология портилась с каждым годом, ледники таяли, привычные температурные режимы изменялись, но, пока это не касалось кого-то лично, никто не желал что-то менять. Вырубка лесов, загрязнение воздуха из-за выбросов промышленных производств, целые моря пластика, ухудшение состояния почвы и воды, браконьерство… Количество населения планеты росло, а вместе с тем росло и количество производимого мусора. В геометрической прогрессии!
Мы, группа ученных, которых собирали по всему миру, не один день проводили в переговорах. Мы придумывали, каким образом все можно изменить, разрабатывали схемы избавления от пластика и новые способы очистки почвы и воды, мы привлекали добровольцев к посадке лесов, убеждали закрыть производства, но все это не могло возыметь никакого эффекта. Я бы и сам на месте хозяев фабрик отказался закрываться, заплатил денег и продолжал свое дело дальше. Да и кто бы поступил иначе? Кто?
Из толпы стали подниматься руки, каждый второй, если не больше, заявлял, что сделал бы все по-другому. Мужчина покачал головой.
– Ай, да это только потому, что вы не понимаете всего, о чем я говорю – потерянное поколение. Ох, ладно. Долгое время у нас не получалось придумать эффективные методы борьбы с экологическими проблемами, но, признаться, мы и не особо пытались. нас отправляли в командировки друг к другу в офисы, и мы могли посмотреть новые города, а то и страны. Нам оплачивали каждый рабочий день, и нередко платили премии. Если бы мы быстро придумали как помочь нашей планете, то потеряли бы свои места, а мы этого, разумеется, не хотели. Ох, да и кто бы отказался целый день только разговаривать и ничего не делать, получая за это вознаграждение? Если бы нам вместо столов организовали кровати и обустроили нам хорошую кухню, то большинство бы и ночевать на работе оставалось! Ох, хорошее было время, лет пять мы провели в гармонии…
К сожалению, начальству не нравились наши успехи, они хотели большего. Пока их требования были облечены лишь в словесную форму, нас это не волновало, но как только они начали лишать нас премии за малоэффективную работу, нам это совершенно не понравилось. Но и этого было недостаточно! Вдруг наши главы, всех стран разом, возжелали устроить настоящие проверки и потребовали презентовать наш уникальный и супер-действенный метод борьбы с загрязнением планеты. А у нас ничего не было!
Ох, и натерпелись мы тогда страху. Но в критической ситуации голова должна работать лучше, главное было сосредоточиться на проблеме, использовать дыхательные упражнения и визуализировать желаемое – мы пробовали все, что успели прочитать в глянцевых журналах за эти годы идеальной работы. Ничто не помогало. Нет, я, разумеется, знал, что пресса публикует все подряд, но не думал, что не сработает ни один из способов.
Наше руководство не захотело принимать во внимание наши проблемы, не посочувствовало обманутому доверию и еще раз намекнуло, что времени до презентации осталось мало. Тогда мы решили прибегнуть к другому методу, тому, который использовали еще наши предки. Мы связывались с коллегами из других стран и все одновременно молились, кто-то загадывал желания, кто-то кричал в окно, кто-то завязывал узлы или складывал в обувь монеты. Пятеро моих приятелей даже пожертвовали своими личными желаниями на Новый год, а один и вовсе женился на председательнице комитета, чтобы понять, что же от нас хотят. Мы были благодарны ему, но это не помогло.
К сожалению, руководство не оценило все наши старания и начало штрафовать нас. Мы стали проводить на работе больше времени, но вместо того, чтобы получать за свои старания благодарность, стали терять честно выстраданные премии. И тогда нам пришлось прибегнуть к последнему средству, которое вселяло страх в нас всех – мы начали работать. Поначалу нас сопровождали истерики, нервные срывы и неутихающее желание уйти, но мы крепились. Наши разговоры с коллегами стали скучны – мы все время обсуждали одно и тоже. Наш досуг стал отвратительным, нам пришлось убрать журналы и газеты и взяться за книги и сводки, мы научились составлять графики, придумали красивую презентацию, но что именно презентовать мы не знали. Я был уверен, что мне пора увольняться, но спасение само нас нашло.
Когда мы, как обычно, отдыхали после короткого трехчасового перерыва на обед в комнате для отдыха, на нас накричала начальница уборщиц – ей не понравилось, что мы не разделяем мусор, а сваливаем его в одну кучу и разбрасываем окурки. Эту женину мы все боялись – Лауренсия Грейт, жена писателя, который в пух и прах проигрался еще в молодые годы, сбежал и бросил ее с пятью маленькими детьми. К своим шестидесяти семи годам Лауренсия успела не только каким-то чудом воспитать всех отпрысков и одиннадцать внуков, но и поработать в трех разных странах. Всего два года назад старшая дочь перевезла мать в наш город, кое как уговорив покинуть родину. Поговаривали, что до того, как прийти к нам, Лауренсия работала комендантом общежития, но мы уверены – она была связана с правительством и ее специально приставили к нам. Шпионить, не иначе.
С момента ее появления наша жизнь изменилась. Мисс Грейт успевала быть везде и сразу, она знала о нас все, постоянно ругала нас, а однажды даже подняла руку на нашего молодого специалиста, уж не знаю, что там у них произошло, но мокрой тряпкой он получил сполна. Пожилой женщине не нужны были видеокамеры, хотя, может она и имела к ним доступ, чтобы знать, где в неположенном месте мы курим, когда мы приходим на работу и сколько длится наш обед. Всего за три месяца она изменила наш режим, ввела расписание, и мы стали опасаться ее куда больше, чем необходимость работать.
Когда мы рассказали коллегам о нашем горе, они посочувствовали нам. Уже сложно сказать, кто первым предложил эту идею – я уверен, что это был я, но моя скромность всегда мешала мне добиться высот – но все поддержали ее. С проблемами нашей планеты могла справиться только Лауренсия Грейт, и никто иной! Да и избавиться от нее по-другому не было возможности.
И тогда мы предложили женщине новую работу. Полная сил и готовая портить жизнь не только нам мисс Грейт сразу же согласилась. Мы провели над ней несколько манипуляций, чтобы она могла следить за всей планетой сразу – ей вмонтировали датчики, вставили импланты в глаза и рот, ее руки и ноги модифицировали… Со временем мы поменяли почти все тело, а ее удивительный мозг полностью воспроизвели. Для нее было поставлено огромное множество экранов, через камеры она могла следить за нарушителями порядка, а ее громовой голос, что до сих пор ввергает меня в страх, объяснял каждому в чем его вина. С ее помощью мы смогли отвадить большую часть браконьеров, правда, звери так же испугались возгласов Лауренсии, но чем-то приходится жертвовать. Так или иначе, к назначенному дню мы смогли представить свое устройство. Оказалось, что руководству не очень интересно что за работу мы проделали и чего добились, мисс Грейт они приняли, выписали всем премию и расформировали нашу научную группу за ненадобностью. Вместо нее был создан комитет по управлению, надзору и ремонту Лауренсии Грейт, и все желающие ученные были вновь приняты на работу, но уже на другие должности. Итак, теперь все вы можете по очереди подойти ближе и посмотреть на непревзойденную мисс Грейт за работой.
Толпа послушно ринулась вперед – эту функцию так и не удалось исключить – и Лорэку Ильду пришлось вновь прибегнуть к пультику. Людей поделили по зонам, и каждая могла подойти в свою очередь.
За стеклом, в трехметровом углублении сидела сухонькая пожилая женщина. Поджатые губы придавали ее миловидному открытому лицу некоторую серьезность. Цветастый пиджак, классическая юбка, удобные туфли и шляпка – она походила на сошедшую с картинок приятную женщину шестидесяти, пришедшую из двадцать первого века. Множество крохотных мониторчиков каждые пару секунд меняли картинку, показывая все уголки Земли.
– Прошу прощения, мистер Лорэк Ильд, но если на Земле все наладилось, то почему наши предки были вынуждены образовывать колонии на других планетах? – подала голос женщина из толпы.
К ней присоединились и мужчина:
– Да, мистер Лорэк Ильд, хотелось бы узнать, возможно ли возвращение на родину наших предков?
– Как бы мы ни старались, и сколь бы страшна ни была мисс Грейт в гневе, но она одна не способна была справиться со всеми проблемами и, после того как ситуация на Земле стала чрезвычайной, мы были вынуждены искать новые места обитания. Когда же колонии начали повторять судьбу планеты, было решено вмешаться в сознание всех последующих поколений и удалить некоторые негативные качества. Вероятно, именно поэтому вы не понимаете, как можно мусорить, в чем прелесть лени, как прекрасно получать зарплату и ничего при этом не делать… Но ничего, скоро Землю приведут в порядок и все вернется на круги своя, а через сотню лет мне вернут мою старую должность. Если, конечно, все мои детали не заржавеют до того времени…
Коварный расчет
– Мадам, позвольте вам помочь!
– Еще чего! Да ты же все разобьешь! Поди прочь, глупый мальчишка, я справлюсь и без тебя.
– Но мадам!
Галантный юноша вился вокруг женщины, чей возраст позволял ей жить лишь в свое удовольствие и ничего не стыдиться. Испещренное морщинами лицо, пышная, чрезмерно высокая и все норовящая свалиться набок прическа из седых волос, яркий макияж, что лишь придавал лицу суровости, когда женщина поджимала губы, и превосходное дорогое платье с многочисленными пышными юбками. Был ли это привычный образ для космонавтов и покорителей других планет? Пожалуй, что нет. Однако, мадам Жильжет имела к первооткрывателям прямое отношение.
Чуть более двух лет прошло, как множество ракет покинули Землю, транспортируя сначала самых богатых, а после и самых талантливых людей на космические корабли. Остальные же должны были отправиться позже, спустя год – те, что были победнее или менее одарены.
Уже долгие десятилетия планета терпела множество фабрик, заводов и производств, стойко переносила все выбросы, загрязнение рек, озер, морей и океанов; животные вымирали.
Дважды Земля подавала сигналы бедствия – вулканы просыпались, землетрясения уничтожали дома и заводы, цунами выбрасывали на берег горы мусора, а ужасающе высокая температура пыталась намекнуть, что с выбросом вредных веществ пора завязывать. Однако, жители планеты предпочли проигнорировать призыв и потому, когда все стало совсем плохо, отправились на поиски нового дома.
Мадам Жильжет была четырежды вдовой, и в последний раз сумела довести своими выходками уже мэра. Богатейшая женщина столицы, совершенно не разбирающаяся в современных технологиях и астрономии, но обладающая достаточной мудростью, чтобы прислушиваться к светлым умам и тратиться на благотворительность, которая в последствии могла принести пользу, стала одной из первых приглашенных на борт спасательной ракеты. Да и разве можно было поступить иначе с главным меценатом?
Несмотря на уже почтенный возраст, женщина была преисполнена сил, абсолютно уверена в своих познаниях, обладала упрямством земных баранов и способностью переть напролом как танк. В сочетании с наивреднейшим характером и умением вовремя вспоминать о том, что она является женщиной, да еще и пожилой, эти качества сделали мадам опасным попутчиком. С первого дня ее начали побаиваться.
Еще на стадии погрузки самых необходимых вещей, Жильжет явилась не с заявленными тремя чемоданами, а с тремя десятками огромных баулов, коробками, сотнями небольших пакетиков и сумочек, и даже пыталась провезти с собой рояль. Она сама не умела играть на нем, но, решив, что во время путешествия будет много свободного времени, она возжелала незамедлительно приобрести новенький музыкальный инструмент. Что-то менее громоздкое она взять с собой не могла. Возможно, ей казалось, что успешность ее как творческой личности прямо пропорциональна размеру инвентаря.
Разумеется, руководители полета отказывались принимать рояль, и бедные грузчики, что стократно пожалели о связи с мадам, потея, носили его то до ракеты, то в сторону, за оградительную ленту, то вновь к ракете. Но кроме блестящего клавишного инструмента необходимо было пристроить и оставшийся груз ужасающих размеров.
Невзирая на всю убедительность мадам, главные звездоплаватели категорически отказывались перегружать борт и уж тем более не соглашались отправлять корабль с личными вещами женщины. Но Жильжет не привыкла сдаваться и терроризировала всех своих будущих соседей.
– Рэми, перебирай ногами быстрее, голубчик! – гоняла женщина своего спутника-племянника, молодого и вечно встревоженного юношу – единственного живого родственника. Тот безропотно выполнял приказы и все не прекращал охать.
– Мадам, вы утомитесь! – он театрально взмахивал руками, – Мадам, осторожнее! Мадам, вы забыли ваш зонтик! Мадам, мадам, мадам…
Активная леди прибегала к просьбам и угрозам, шантажировала своим здоровьем и безошибочно выискивала слабовольных и добросердечных людей, готовых отказаться от части багажа в пользу бедной вдовы. Кроме того, Жильжет не чуралась подкупать людей. Под насмешки и осуждения, что она с легкостью расстается с деньгами и драгоценностями, с шубами и даже своей коллекцией монет, мадам смогла не только пристроить все свои баулы, но и настолько достать всех роялем, что инструмент разобрали и погрузили, дав слово собрать после.
– Мадам, но везти с собой пианино…
– Это рояль, Рэми, – женщина покачала перед лицом племянника закрытым зонтом, – И он мне нужен. Не стану же я, право, сдаваться и отступать. У женщин могут быть свои маленькие слабости.
Уже во время полета мадам начала открывать попутчикам, что было в ее многочисленных пожитках. В первые дни она и её вещи вызывали лишь смех – книги, платья, шали и шарфы, целая коллекция разнообразной обуви, бумага и карандаши, настольные игры вроде шашек и шахмат, учебники, семена, спицы, нити, иголки и ножницы. Украшения лежали вместе с разнообразными приправами, лекарства с алкоголем, а одна из коробок состояла сплошь из всевозможных долгохранящихся перекусов и жвачек.
Однако, совсем скоро Жильжет завладела всеобщим расположением. Она вернула все свои украшения и шубы, которыми платила за багажные места – у нее с удовольствием выкупали вкусности, брали в аренду книги, журналы и прочие полезные вещи. Поскольку деньги не были ценны в космическом пространстве, охотно принимала плату в виде чужих неплохих вещей, и, к тому моменту как путешественники добрались до пригодной для жизни планеты, мадам принадлежало около девяноста пяти процентов всех имеющихся благ. Влиятельную женщину было решено провозгласить мэром, так как никакой иной возможности уплатить налоги у ее спутников не было. Жильжет скорчила лицо в привычную презрительно-пренебрежительную гримасу и устало махнула рукой.
– Ох, да бес с вами, пусть!
Она с удовольствием приняла новую должность.
Тяжелый чемодан, который женщина с трудом пропихивала в дверь и все никак не могла самостоятельно спустить, подхватил один из соседей-силачей, и в считанные мгновения донес до места назначения. Новый мэр никого не подпускал к своему любимому баулу и даже расположившись на складном стуле и обмахиваясь веером, нет-нет, да и поглядывала, чтобы ни одна душа не подходила слишком близко.
– Мадам, вы рады, что все так удачно сложилось, и вы теперь мэр?
– Голубчик мой, все сложилось именно так, как и должно было.
– Так вы знали, что так случится?!
– Ах, Рэми, неудивительно, что вы балбес! Ваши дражайшие родители совершенно не пожелали правильно воспитать вас и научить прежде всего думать… Порой я сомневаюсь, что мы с вами и впрямь родня. А, впрочем, не бойтесь. Если вы пошли по моей линии, то годам к пятидесяти и вы научитесь выживать. А пока – налейте мне и, так и быть, себе, хорошего вина, негоже не отметить первый день в должности мэра. И скажите, чтобы они поскорее собрали мой рояль – на корабле у меня так и не случилось свободного времени, чтобы поиграть!
Племянник мадам заботливо уложил наземь чемодан и уже было приоткрыл его, но тут же после поспешно захлопнул крышку.
– Мадам… Мадам, у вас, – он перешел на шепот, – Оружие! Там лежит оружие. И патроны!
– Это не оружие, Рэми, а запасной план. В конце концов, кто мог бы быть мэром, кроме меня? Никто. Я это понимаю, вы понимаете, а остальным приходится объяснять.
Неудавшийся призыв
Дверь тяжелого шкафа отворилась и Маркус услышал свой собственный крик.
Чудовище с темной, покрытой чешуей кожей, тремя парами рогов на голове и мощными нижними конечностями, оканчивающимися копытами, всеми четырьмя руками схватило юношу за одежду и выволокло на свет.
–А-а-а! – завопил в лицо низкорослому монстру Маркус, – А-а-а! – продолжил он орать, когда его поставили на пол и отпустили.
Четырехрукий закрыл шкаф.
–А-а-а! – уже менее уверено повторил юноша. Он озирался по сторонам, подумывая, куда бы вылезти. Окна в загородном доме на первом этаже были надежно закрыты решетками – вместо современных средств против грабителей родители предпочитали допотопные, которые теперь могли привести к смерти их отпрыска. Дверь находилась за спиной монстра…
–Все? – гортанным голосом поинтересовалось чудовище.
–Что все? – пискнул Маркус. Он отступил обратно к шкафу, но верхняя левая рука с семью пальцами и длинными когтями легла на дверцу, прижимая ее.
–Надоело кричать? Теперь можешь разговаривать?
–Д-да, нав-верное…
–Прекрасно. Итак, зачем ты с другими человечишками призвал меня?
–М-мы д-думали, что эт-то шутка. П-просто дур-дурачились.
–То есть восемь здоровых лбов решили в шутку призвать демона-прислужника?
–Д-да. Мы ж н-не дум-мали, что м-мы см-можем.
–Тогда для чего вы нарисовали все пентаграммы и символы? Для чего взяли книгу в старой букинистической лавке, а не в вашем интернете прочитали? Все подготовили, но не думали, что выйдет?
Демоническое отродье уставилось на Маркуса всеми десятью своими глазами, и юноша поспешно закивал. Он хотел было снова перейти на крик, но тут ему пришла в голову мысль.
–Мы же при-прислужника вызывали. Ты д-должен исполнять н-наши желания.
–Ага, – монстр продемонстрировал зубы, расположенные в два ряда, – И завтрак в постель приносить. И тапочки в зубах.
–Но так было написано в книге! – закапризничал юноша.
–Про тапочки?
–Да нет же! Про прислуживание! Про выполнение приказов. Ты появился, а значит там правда!
–Книжки поновее находить надо. Мой срок службы уж вышел, лет восемьдесят назад. На пенсии я теперь.
–А у чудовищ пенсия есть?
–А ты думал, мы должны вечность впахивать? Что ж мы, хуже вас что ли? Нет уж, у нас лучше. У нас все как положено – воспитание бесплатное, работа ровно четыре с половиной сотни лет, с тридцатидневным отпуском каждый год, а после пенсия, да хорошая. На нее и отдохнуть сьездить можно, не то, что на вашу, да… Хватит и в рай на экскурсию сходить и даже накопить на свой личный котел с людьми, чтобы было на что любоваться. Он у нас заместо телевизора вашего.
–А-а-а! – что сказать, Маркус не знал, а монстр все смотрел на него.
–Буду считать, что это крик зависти.
Юноша на всякий случай кивнул. Четыре глаза все еще смотрели на него, а другие вращались.
–А почему тогда ты пришел, если на пенсии?
–Да меня ж все никак не вычеркнут. Ритуал ежели соблюден, я являться обязан. Книг этих столько, что пока всех демонов переправят, да до меня очередь дойдет, сотня лет прйдет, а то и больше. Уж третий раз являюсь, теперь и вовсе – посреди партии в кости меня…
–А-а-а!
–Теперь-то чего орешь? Разговариваем же, все нормально.
–Не знаю. Вырвалось. Страшно мне.
–Идиот. Вот, молодец, сбил меня. О чем я говорил?
–О костях.
–Ах, да. Надоело мне это. Пора самому вмешаться. Пойдем.
Маркус послушно проследовал за демоном в холл, где и производился ритуал. Останки его друзей, местами обглоданные, а порой и вовсе непонятно кому принадлежащие были разбросаны по всему большому помещению.
–А-а-а! – вернулся к уже привычному состоянию Маркус, – А-а-а!
Как и при появлении демона в центре пентаграммы, юноша не только кричал, но и довольно быстро бежал в комнату все с тем же шкафом. Демон, что потерял бдительность, всеми четырьмя ручищами лишь поводил по воздуху.
–Твою ж мать! – выругался пенсионер. Громко цокая копытами по паркету и размахивая от недовольства длинным и гибким хвостом, чудовище вернулось к шкафу. В этот раз он не стал мелочиться – вырвал одну дверцу и выкинул подальше.
–А-а-а! – оповестил о своем недовольстве Маркус и вцепился что было сил во вторую дверь. Монстру пришлось приложить усилия, чтобы стряхнуть с нее юношу. В человеческих руках осталась только маленькая круглая ручка.
–Прекращай, у меня уже все уши заложило! Ну, раз поорал, ну, два. Ладно, три, но неужели тебе не надоело?
–А-а-а!
–Заткнись, а то голову откушу! – угроза подействовала, и юноша замолчал на половине набранного в легкие воздуха, – Вот так-то лучше.
–Ты меня, как и моих друзей?.. Да?
–О, нет. Ты мне пригодишься. Сейчас ты вырвешь страницы про мой призыв из книги. А потом мы с тобой отправимся по всем книжным магазинам и букинистическим лавкам, где есть упоминание обо мне, и избавимся от него. Я бы и сам мог, но демоны к книгам этим прикасаться не могут – мы в свое время часто правили информацию. Бывало, что и ангелов призывали вместо нас, а в свое время мы джинов, которые не рассчитались по долгам, подставили. К лампам привязали ритуалы, желания заставили выполнять – ох, и весело было! Да только после всех проделок наших прикасаться теперь к книгам мы не можем. И ты мне как раз пригодишься.
Маркус выдохнул – пока его не убьют, уже хорошо. И голову откусывать не станут, а значит можно и пар выпустить.
–А… – начал он, было, но демон покачал головой.
–Я и правда голову могу откусить тебе. А потом приделаю куда придется, так и будешь ходить. Так что без визгов давай, и так уже утомил меня, голова болит. Где у вас таблетки лежат?
Юноша указал в сторону, где должна была располагаться кухня. Демон направился туда, а Маркус пошел за ним, все еще держа в руках то, что недавно было частью дверцы шкафа.
–А потом?
–Что потом?
–Когда помогу? Что потом со мной будет? Ты меня съешь?
–Нет, не съем, ты костлявый. Да и я сытый. А что будет – посмотрим. Если слушаться будешь, может, с собой заберу. В качестве прислужника. Завтрак там носить, например. И тапочки.
