Kitabı oku: «Воспитатель», sayfa 2

Глава 5

Приладила каблук, как смогла, и постучала им о деревянный пол.

– Катенька, тише, детишки спят! – раздался из общей комнаты голос Кариночки.

Попробовала каблук. Нет, все равно шатается. Радует одно, что живу я здесь неподалеку. Буду молиться, чтобы дойти. Сегодня у меня первая смена, поэтому надеюсь, смогу своим компенсировать вчерашнее опоздание. Утром планировала Лильке с Сашкой пирог испечь, но теперь, похоже, придется обойтись блинчиками. Для пирога надо идти в магазин, а с такой обувью и по такой погоде, мне бы хоть до дома доскакать.

Не спорю, дети у меня уже большие и эти мои попытки выпросить у них прощение уже совсем не воспринимаются так, как раньше. Сашке моему десятого января, то есть через месяц уже, исполнится заветных четырнадцать лет, а Лильке весной будет восемь. Так что, я молодая и почти свободная мама. Дети выросли, муж ушел – еще годик-другой и свободы у меня будет, хоть ложками греби. Но все равно, будут сегодня блинчики. Как ни крути, а домашние посиделки, хоть и недолгие – но всегда очень важные и запоминающиеся. Конечно, мужа моего Сашку, это не удержало. Как он сказал при разводе – скучная я для него. Всю жизнь дома просидела, в мамах и домохозяйках. Заявил – предсказуемая. А подразумевал еще и толстая. Нисколько в этом не сомневаюсь!

Да, у меня есть высшее образование. Педагог я. Но характер у меня такой, я в принципе зверь домашний. Готовить, детишек воспитывать, убирать и ждать мужа. Разве это неправильно? У меня никогда не болела голова. Никогда. Она болела у него. И, да. Пусть я в лишнем весе, но далеко не в критическом. Никогда в бигудях при нем не появлялась, всегда халатик или платье. И скалкой вопреки анекдотам всяческим не размахивала.

Но, жизнь сегодня такая, что женщина, сидящая дома, пусть даже и симпатичная, мужчине не нужна. Все хотят и хозяйку, и мать, и жену, и любовницу, и смелую бизнеследи с автогонщицей в одном флаконе. Я, подозреваю, родилась слишком поздно. Теперь это немодно. Может быть, именно поэтому, когда осталась без надежного плеча мужа, устроилась на работу сюда, в детский сад номер восемь. Воспитателем. Это хоть как-то мне близко. Зарплата здесь маленькая, но я еще беру по выходным деток, как частная няня и тогда плюс-минус хватает.

Влезла, наконец, в сапоги и попробовала сделать несколько шагов в сторону двери. Подлый каблук все же пошатнулся и с треском отвалился! Я бы упала! Нет, сто процентов упала бы, да еще и с грохотом, всех бы детей в группе перебудила, если бы не чья-то сильная рука, появившаяся из ниоткуда и подхватившая меня под локоть!

Ну, здравствуйте, пожалуйста! Мне целый день удавалось избегать встречи с ним, и вот – перед уходом, весь мой позор в его руках!

– Дважды за один день! – самодовольно ухмыльнулся Белявский. – Что, и за это спасение тоже не удостоюсь поцелуя?

Это только с моей хвостато-полосатой удачей такое возможно! И, ведь, почти же ушла!

– Это вы, Константин? – выглянула Кариночка на звук уже знакомого голоса. – Опять к Катеньке пристаете? – нахмурилась нянечка.

– Не пристаю, а спасаю, Карина Эдуардовна. Пришел, как и обещал на чай, не успел войти к вам, как ко мне в руки упала эта прекрасная фея!

– Фея собиралась уйти домой, отпустите, пожалуйста, мою руку, – проворчала я, выдернув из его слишком сильных мужских лап свой несчастный локоть.

– Боюсь отпускать. Вы прямо притягиваете к себе неприятности!

И снова не обращая на него внимания, и не слушая, что он там такое говорит, попыталась еще раз пристроить каблук на место. Безуспешно. Он треснул и ремонту, похоже, больше не подлежит!

– Карина Эдуардовна, наш с вами чай придется отложить. Я отвезу прекрасную Екатерину домой, – сказал мой наглый «спаситель».

Ага, отвезет! А потом я ему должной буду! Ничего подобного, сама доберусь! Чай не до Северного полюса пешком топать!

– Нет! – резковато взяла ноту отрицания я. – Нет, спасибо, я сама дойду, здесь недалеко.

– Допрыгаешь, – проворчала противная Кариночка-сводница. – Константин Викторович, уж отвезите Катеньку, не сочтите за труд. Она вчера домой опоздала, если еще и сегодня – детки ее точно не простят. Вот, держите, – няня подхватила мое пальто и сумку и подала противному воспитателю из соседней группы.

– Я сама, сказала же! – процедила сквозь зубы, попытавшись забрать у него из рук свои вещи.

Этот… этот нехороший тип лишь загадочно ухмыльнулся, повесил мою сумку себе на плечо, спрятал подмышку пальто, а дальше…

Земля улетела из-под моих ног, вселенная перевернулась и в один миг гордый воспитатель оказалась перекинута через внушительное мужское плечо.

– Молодец, Костик! – только и услышала вслед радостный визг своей нянечки! Нянечки – предательницы!!!

– И где вас, Екатерина Прекрасная учили быть такой неблагодарной и не уважать мужчин?

– Опустите меня на землю! Немедленно! Я требую!

– Ти-и-ше, – шикнул на меня наглец и шлепнул похищенного воспитателя пониже спины, – тихий час, детей разбудите!

– Да вы… Да вас…

– Ти-ше…

Вот так, на сей раз сама пристыженная наглым коллегой, была вынесена из детского учебного учреждения вниз головой и пятой точкой к небу. Он поставил меня на ноги только когда достиг собственной машины.

Отфыркиваясь и пытаясь вернуть свои длинные светлые волосы на место, со злостью посмотрела сначала на него, а потом и на его… автомобиль.

– Это… это ва-а-аш? – в полнейшем шоке вырвалось у меня.

Черный спортивный автомобиль с трезубцем на морде, гарантированно этого, максимум прошлого года… Это же… сколько такой может стоить?!

– Девушка, – поднял густую бровь проходимец, – а вы точно воспитатель? Или по совместительству в налоговой трудитесь?

– Не-е-ет… – проблеяла я, от удивления растерявшись лишь на мгновение. Но тут же взяла себя в руки. – Это… На зарплату в детском саду?

– Давайте так, – Белявский открыл передо мной дверцу на пассажирское место, – вы садитесь, а по дороге я раскрою вам секрет своих несметных богатств.

– Да не хочу я с вами никуда ехать! Отдайте мне мое пальто, сама дойду! И не стоит на меня тратить время, займитесь незамужними воспитательницами!

– Вы же незамужняя? – первую часть моей тирады он, похоже, не услышал или не захотел услышать! Потому что своевольно забросил мое пальто и сумку на заднее сиденье своего спорткара.

– Нет. Но вам какая разница? У меня дети. Я занята. И отдайте мне мои вещи! – топнула ногой, совсем забыв, что у меня нет одного каблука. И опять чуть было не упала! Если бы паршивец в который уже раз не подхватил новую коллегу под локоток.

– Впрочем, – как будто я была приведением, продолжил хам говорить сам с собой, – даже если бы и была замужней…

Мне как-то совсем не понравилось, как его карие глаза прогулялись по моим губам. Плотоядно…

– Ладно, поехали, – вырвалось у меня, и я быстро нырнула в эту его машину. Лишь бы избежать… О, господи, даже думать не хочу о том, что за мысли вызвал во мне этот откровенно мужской взгляд!

– Значит, Екатерина, – первое, что сказал мой похититель, усевшись на водительское сиденье. – Вы зря дуетесь на меня, Катенька, – добавил он, резко стартуя с места, – я никогда не обижу женщину, особенно настолько очаровательную.

– Да, а что же тогда…

– Просто, – наглый гад повернулся в мою сторону лишь на секунду, но мне этого хватило. Хватило, чтобы в эту самую секунду почувствовать себя абсолютно голой. – Просто вы настолько очаровательны, что в вашем присутствии я теряю контроль над собой!

Это такая шутка сейчас была? Что ему надо, этому Белявскому? Я единственная, кто ему за целый день отказал? Интересно, чем он занимался все это время. На обеде мы не встретились, на прогулке тоже. Где он пропадал? Воспитатель, тоже мне.

– Вы обещали рассказать, откуда такие богатства, – вредная я вернулась к меркантильной теме. Посмотрим, как он будет оправдываться!

– Про «мама подарила» не пройдет?

– Нет.

– Ладно. Вам действительно это интересно, Катенька?

Уф, как же меня бесит его приторно «ласковый» тон!

– Очень! Безумно! Может быть, я тоже тогда разбогатею! – ответила почти сквозь зубы.

– Вам это ни к чему. В семье мужчина должен зарабатывать. Ваша задача, Катенька, своему мужчине дарить детей и сладкие поцелуи, – парировал невыносимый и небритый тип. – Адрес скажете, куда вас доставить? И где сегодня вечером под вашими окнами я будут исполнять серенаду?

Глава 6

Ну, вот. Белявский! Ты придурок. Форменный!

Получил только что по роже. Не удержался, девушку обидел. И зачем полез с поцелуями? Ммм… вкусно. Ну, какие же соблазнительные губки! Щечки и… заячий хвостик.

Так увлекся, что почти забыл, зачем приехал! А ведь няня уже готова была пустить меня в группу – почти подобрался к ребенку. Сейчас бы уже взял анализ и только меня и видели в детском саду номер восемь.

Подняться что ли за ней? Эх, знал бы раньше, где такие девушки водятся! Давно бы приехал! Спасибо, спасибо, Верунчик. В который раз! Интересно, какие она любит цветы? Ей бы очень подошли красные розы. Непременно нежные бутоны, такие же нежные, как ее губки. А может быть, все-таки подняться? Какого черта?! Только напугаю. Ты Белявский, рехнулся. А все Валькин бульон виноват.

Замужем, не замужем… Какая разница? Надеюсь, она не из этих, что все мечтают бизнес сделать. Не хочу. Надоело. Хочу, чтобы дома сидела. И меня ждала. И целовала, вот этими самыми сахарными губками. Обнимала ручками ласковыми, и прижималась… А если еще и готовить умеет…

Совсем не хочу отсюда уезжать. А что? Взять и вправду серенаду спеть? Эко тебя, старик Белявский, торкнуло! Давно такого не было. А если честно – то такого никогда и не было.

Ммм… а вот так зимой, в холодный день, чтобы прижалась под одеялом и согрела… Или я ее… А можем друг друга…

Не хочу домой ехать. Там пусто. Никого. А здесь она. Или… Спеть серенаду и потребовать, чтобы приютила? Давай, Белявский, хватит глазеть на ее окна, придумывай предлог! Ты же мастер внедрения в самые опасные группировки, а перед обычной женщиной пасуешь.

Нет. Необычной. Поэтому и пасую. Мы только познакомились, а мне уже страшно расстроить ее. С поцелуем полез…

Идиот!!!

* * *

На цыпочках взбежала по ступенькам на третий этаж и, открыв дверь, быстренько забаррикадировалась. Бросила ключи на столик, и машинально посмотревшись в зеркало, хотела пройти мимо, но, вдруг, остановилась.

Заставил замереть свою хозяйку пылающий взгляд, покрасневшие щеки и губы… Губы горят! Мгновение назад…

Все также глядя на свое отражение, коснулась подушечками пальцев своих губ. Мгновение назад… впервые за последние семнадцать лет поцеловалась с другим мужчиной. С кем-то, кто не был моим мужем Сашей. Бывшим мужем.

Стыдливо убрала руки за спину. Пальцы дрожат! От его пылкого прикосновения, пальцы дрожат!

Ч-черт! Вот этого я и боялась. Мне только влюбиться не хватало. В человека, который через день, максимум два – будет окружен всеми женщинами в нашем детском саду! А я взрослая, опытная женщина. Для некоторых, уже старая. Хотя сама себя таковой не чувствую. Но мужикам же, все, что старше двадцати – уже старухи. А мне тридцать пять. По их мнению, на пенсию пора.

Меня что-то потянуло подойти к окну. Его машина все еще стоит. Наверное, по телефону болтает. Ищет приключение на вечер. Даже представлять боюсь, список женских номеров в его телефоне.

Нет, это хорошо, что оттолкнула. Не мое это. Да и не знаю, хочу ли опять мужчину рядом с собой. С одной стороны – хочу, но с другой. Нет. Не хочу измен. Я не стану моложе. Не стану стройнее или красивее. Не…

Мой внутренний монолог внезапно заткнулся, когда увидела, как дверь в его автомобиле открылась, и Константин Викторович решительно вышел на улицу. А потом быстрым, размашистым шагом направился в мой подъезд!

Глава 7

– Я что-то забыла?

Мне пришлось открыть! Он меня вынудил! Пять минут без остановки жать на кнопку моего звонка!!! Остается лишь гадать, как он узнал, в какой квартире я живу?!

– Нет, вроде бы нет, – мне почудилось, или наглый здоровяк, появившийся перед моей дверью, даже на мгновение растерялся?

– Тогда что вы здесь делаете? – спросила, тихо радуясь, что еще не успела начать переодеваться, но уже скинула свои сапоги-инвалиды.

– Я… Екатерина, Катенька.

– Екатерина Александровна.

– Катенька. Вы… мне показалось, что вы добрая девушка. А я… – забавно было смотреть, как он переминался с ноги на ногу. – Я очень голодный. А дома у меня никого нет. Вы же не выгоните несчастного, голодного коллегу на мороз?

– Константин Викторович! Перестаньте выдумывать!

– А еще мне нужен ваш профессиональный совет. Как коллеги.

– Вы же воспитатель года? – на сей раз, свою бровь недоверчиво подняла я, а заодно и уперла одну руку в бок. – На такую машину себе заработали! Зачем вам мои советы?

– Катенька, ну зачем вы меня обижаете…

Картина достойна кинематографа. Представьте себе здоровяка, небритого, лицо испещрено следами бесчисленных драк, сажень в плечах, куртка стоит, как вся моя четырехкомнатная квартира, доставшаяся мне в наследство от бабушки. Стоит такой у меня на пороге и смотрит… голодными глазами. И я как-то так не уверена, что это исключительно желудочный голод.

– Константин Викторович…

– Катенька, я обещаю вести себя прилично! Ну…

– Мам! Привет! – нас прервал настороженный голос моего сына.

Вот тебе и раз! Не успела! Сашка с Лилькой со школы пришли. И что мне теперь делать?! Как я объясню наличие этого бугая на нашем пороге?!

– Здрасьте. А вы кто? – Сашка, мой защитник, пока я хлопала ртом, пропустил Лильку в дом, а сам развернулся к сумасшедшему воспитателю и упер руки в боки. Ребенок, относительно Белявского, но к моей гордости, моего сына это нисколько не смутило.

– Привет! Меня Константином зовут, я новый коллега твоей мамы, – не растерялся гад.

– Коллега? У мамы нет коллег мужчин. Там одни женщины работают! – возразил мой сын, прочно заслонив своей еще не до конца сформировавшейся спиной мать с сестренкой.

– Ну, считай, я первый, – улыбнулся Белявский, посмотрев на моего Сашку сверху вниз.

– Предположим, я поверил. А что вы здесь делаете?

– Видишь ли… – воспитатель, могло показаться, замялся лишь на секунду, – я смотрю, ты мужчина ответственный. Поэтому, – его лицо стало серьезным, – признаюсь честно, – выдохнул подлец. – Понравилась мне твоя мама. С первого взгляда. Пытался только что на обед напроситься, но она меня выставляет вон. Я ей, похоже, совсем не симпатичен.

– А почему именно на обед? – нисколько не поддавшись на искренние речи незваного гостя, спросил мой сын.

– Знаешь, – как будто повинился во всех своих грехах, коих у него немало, подозреваю, и тяжело вздохнул ловелас, – ты меня поймешь. Один я живу и очень давно. Утром на работу – бутерброды, вечером с работы – опять бутерброды. Холодно, одиноко… А так иногда мечтаешь отведать горячий, домашний, куриный бульон…

– Ладно, я понял. Заходите, – неожиданно, мой любимый сын, моя кровиночка… сдал меня незнакомому мерзавцу с потрохами!!! – Накормим мы вас, – и уже было, развернувшись ко мне лицом, грозно добавил, – посмотрим, какой из вас кандидат на мамину руку и сердце!

– Сашка… – вырвалось у меня возмущенное, и больше ничего, потому что от негодования даже дыхание сперло!

– Мама не спорь, – сын, мой сын, погрозил мне пальцем! – Тебе нужен муж. Ты должна дома сидеть, а не на работу ходить. Все. Иди, готовь бульон.

Глава 8

– Спасибо, Катенька, – подлец не только воспользовался радушным приглашением моего сына, так еще и сразу взял быка за рога. Закрыв за собой дверь, он повесил свою куртку на нашу вешалку, скинул ботинки и, по-свойски подмигнув мне, направился за детьми в комнату!

– Проходите, Константин, – важно сказал Сашка. – Пока мама готовит, мы с вами поговорим. Хочу узнать о вас побольше.

– Как скажешь, – весело ответил ему воспитатель. – Тебя Саша зовут?

– Простите, забыл представиться. Смирнов Александр Александрович, – очень важно и совсем как взрослый ответил мой ненаглядный сын. – А это моя сестренка, Лилька. Она еще маленькая, поэтому пока так. А когда подрастет, станет Смирновой Лилией Александровной.

После того, что услышала, мне ничего не осталось, как отправиться на кухню и заняться тем, чем велел мой взрослый сын. Воспитатель, конечно, гад и невоспитанный тип, но я только что увидела своего сына совершенно в другом свете. Пожалуй, стоит дать ему шанс, проявить себя как мужчине. Надеюсь, Белявский не подведет. А если не подведет, так и быть, накормлю его заслуженным борщом и блинчиками. Воспитание сына того стоит.

Улыбаясь, как самая гордая мать на свете, повязала фартук поверх своего рабочего платья и принялась за готовку. Одновременно, стараясь услышать то, как профессионально мой Сашка вел допрос подозрительного Белявского.

– Партию в шахматы? Не откажетесь?

От этой фразы чуть было не отрезала себе палец тем ножом, которым собиралась покрошить морковку и болгарский перец.

– С удовольствием! – хлопнул в ладоши мой коллега и в предвкушении потер ладони друг о друга.

– А почему вы выбрали профессию воспитателя? Что-то вы не похожи на человека, которого может заинтересовать такая работа… Скорее…

– Скорее, что?

– Я бы сказал, вы скорее похожи на полицейского, чем на воспитателя. С детьми возиться – это не ваше.

– Зря ты так думаешь, – миролюбиво возразил Константин Викторович, – внешность, Саша, может быть обманчивой.

– Допустим, – согласился мой родной по-взрослому, – но тогда почему же?

– Ты знаешь, – снова, как тогда у дверей, сделал паузу воспитатель, – в этом нет никакого секрета. У меня нет семьи. А еще у меня не может быть детей. Поэтому, я решил компенсировать то, чего меня лишила жизнь.

Константин… Викторович сказал эти страшные вещи так невозмутимо спокойно, что я ни на секунду не засомневалась, что это была правда. Мне вдруг стало очень стыдно за свое поведение. Может быть, я слишком рано сделала плохие выводы о человеке, которого совсем не знаю? Почувствовала, как по спине пробежали противные мурашки. Поежившись вслед за ними, все-таки не удержала нож и проехалась вместо перца по своему пальцу.

– Ай! – вырвалось из моего рта. У меня не было в планах напоминать о своем присутствии, боль была настолько неожиданной, что такая реакция произошла сама собой. Как-то отстранённо наблюдала за тем, как пошла кровь, залила мой ноготь. Надо было, наверное, что-то сделать, но я все еще плавала где-то в мыслях о том, что только что узнала о Белявском. Неужели, это так сильно шокировало меня? Не ожидала увидеть какие-то изъяны в супер идеальном и брутальном мачо? Не ожидала, а они есть. Как у любого нормального человека.

– Так, – не уловила тот момент, когда мерзавец оказался возле меня и обхватил мою руку своей ладонью. – У нас тут боевое ранение!

– Мама! Мама, ты что, палец порезала?! – это подоспела Лилька.

– Мам, ну, честное слово, ничего доверить нельзя!

В какое-то мгновение оказалась окружена со всех сторон осуждающими мою бестолковость… мне почему-то хотелось подумать «домашними», но… в последний миг очнулась и вспомнила, что тот, чья рука сейчас зажимает мою, чужой в этом доме. Как так получилось, что всего за несколько минут его пребывания в моей квартире, чуть было не назвала ловеласа членом своей семьи?

– Александр, аптечка есть? – Белявский принял командование моими детьми на себя, а меня решительно обхватив за талию, подвел к раковине и заставил засунуть пораненный палец под струю холодной воды.

– Есть, сейчас принесу! – послушно отозвался Сашка и вылетел с кухни.

– А я маме конфетку принесу!!! – подхватила Лилька. Я всегда выдавала детям конфету, если случались какие-то неприятности. Вот теперь и она решила позаботиться обо мне.

Неловкий момент, когда мы остались наедине. Его огромная рука упрямо лежала на моей талии, но ни в коем случае не позволяла себе лишнего. Аккуратно, бережно удерживала свою подопечную, чтобы я не смогла убежать от лечения. Поймала себя на мысли, что мне вдруг понравился запах его сигар.

– Ну, все, достаточно, – сама высвободилась из его рук и отступила назад. Момент вышел за все дозволенные границы неловкости. До такой степени, что я испугалась сама себя. – Спасибо, – пробормотала, встретившись с ним глазами.

И внезапно поняла, что именно меня так сильно выбило из колеи. Мужское тепло, которого я так давно не ощущала рядом с собой.

Дикость. Дикость какая-то, млеть от мужчины, который просто взял меня за руку.

– Мама, мам, я принес, – Сашка вбежал на кухню очень вовремя.

Здесь вдруг стало очень жарко и слишком… слишком тесно.

– Спасибо, Сашуль, сейчас я перевяжу и доделаю обед, – поцеловала сына в лоб и потянулась рукой за бинтами, но меня опередили.

– Вот еще. А медбратья здесь зачем? Сейчас мы все сделаем!

– Мам, мы сделаем, – поддержал незнакомца мой сын.

Что со мной случилось? Но я позволила себя усадить на стул и обработать мою рану. Оправдывала себя тем, что не стоит отказываться от помощи, тем более, она безобидна. А сама… Сама жадно ловила каждое прикосновение жестких мужских рук к своей коже. Константин предельно нежно, как будто это был самый дорогой палец на свете, как минимум экспонат из Лувра, обработал рану перекисью, а потом профессионально забинтовал.

Мысленно улыбнулась. Мой Сашка… Бывший муж тоже Сашка. Даже в самом начале наших отношений никогда не реагировал на мои порезы, если только это не было что-то серьезное. Вечно отчитает, отругает, и обязательно скажет, что надо сделать, чтобы не испортить своей кровью еду. Но, стоит признать, ловеласом Сашка стал лишь ближе к нашему разводу. Не сомневаюсь, что на своей работе, он новым дамочкам тоже так пальцы забинтовывает. Не велика задача, ради ночи в новой постели.

– Ну, вот! – воспитатель осмотрел результат своих трудов. – Принцесса спасена!

– Ура! Мама спасена! – Лилька захлопала в ладошки. – Мам, держи конфету.

– Но, есть одна проблема!

– Какая? – Лилька повернулась к нашему бесцеремонному гостю.

– Мы не можем позволить пострадавшей готовить! А есть-то хочется.

– И что тогда делать? – искренне перепугалась дочка.

– Ну, поскольку, мы не можем остаться голодными… Катенька…

– Екатерина Александровна, – машинально поправила его я.

– Катенька, – упрямец даже не посмотрел на меня. – Катенька будет командовать, что надо делать, а мы все будем выполнять. Солдаты согласны?

– Согласны!

Цирк! Ну, что могу сказать. Глядя на то, как быстро он построил моих детей и заставил себя беспрекословно слушаться – больше ни на секунду не сомневаюсь, что он мог этим своим умением заработать на дорогую машину. Мой коллега в следующий час открылся для меня с еще одной стороны. Его, неотесанного, небритого, и вообще… Любят дети. Не просто любят – обожают! Моих готовить обычно не заставить. Как ни рассказывай, что это важное умение пригодится в жизни обоим. Но когда ребята увидели, как чужой мужчина, который с трудом при своей ширине плеч в нашу кухонную дверь проходил, выполнял все мои указания, а еще уточнял столько ли соли, перца, а это так или лучше так? Ой…

Через час, когда мы все… вместе поужинали, Белявский ушел. Больше за этот вечер он ко мне не приблизился. Но, кто же знал, что я об этом буду так сильно…

Сожалеть.