Kitabı oku: «Законная семья прокурора Драконыча», sayfa 2

Глава 4

Алёна

Мужчина смотрел на меня несколько секунд с сомнением, но затем кивнул.

– Хорошо. За ней присматривала одна из сотрудниц, но ты с ней особо не болтай. Мы с тобой еще не проработали легенду, не хватало еще, чтобы мы прокололись на мелочах из-за твоего длинного языка. Манеры твои, кстати, оставляют желать лучшего. Короче, лучше молчи. Самое главное, что ты обязана знать сейчас. Я Егор Драконов, главный прокурор Северо-Западного административного округа, ты моя женщина, а Катя – наша дочь. Поняла?

Заторможенно кивнула, находясь в оцепенении после его представления. Я, конечно, предполагала, что он не из простых, но не думала, что настолько. Плечи мои окаменели, а пальцы зудели от желания похрустеть костяшками. Всегда так делаю, когда нервничаю.

Папа в детстве всегда говорил, что к старости у меня будут болеть суставы, а мама поддакивала, и как же мне сейчас не хватало его занудных нравоучений и ее поддержки. Слушала бы и слушала, лишь бы они всё еще были живы.

Встряхнула головой, возвращаясь в реальность. Получив от меня молчаливое согласие, прокурор Егор завела меня в кабинет опера Довлатова.

– Егор Романович, – напомнил снова и вышел, оставляя одну.

Катю привела женщина в годах и в штатском. Взгляд у нее был любопытный и цепкий, сразу было видно, что работает в органах.

– Штанишки Катины мы в сушилке просушили, но лучше дома в стиралку закинуть, чтобы разводов не было.

Благодарно кивнула и притянула к себе сонную Катюшу. Ее глаза радостно заблестели, и она прижалась ко мне всем своим маленьким худеньким тельцем.

– А мне конфеты дали, – пролопотала, показывая мне фантики, зажатые в кулачке.

Я вдохнула родной детский запах и с удивлением поняла, что Катя не капризничает и ведет себя спокойно. Женщина в это время с любопытством смотрела на нас и подмечала детали в нашей одежде. Видимо, не вязались мы у нее с прокурорской семьей.

– А вы давно с Егор Романычем вместе? Вроде только развелся, а вот уже и невеста, да еще и с ребенком. Или вы до его брака знакомы были? Ой, прошу прощения, – якобы замялась тетка, хотя я не сомневалась, что все ее фразы четко выверены. Любопытство ей свое было не скрыть.

Как прокурор и говорил, пыталась выведать у меня информацию. Я не ответила и просто неопределенно пожала плечами, позволяя ей додумать всё самой, а сама внутри пылала бессмысленным негодованием.

“Он был женат и только развелся”, – произнесла про себя с оттенком горечи. Казалось, меня обманули, хотя ничего не обещали, и вообще я видела этого мужлана в первый раз, и таких эмоций вызывать он у меня не должен, но совладать с собственными чувствами я была не в силах.

– Мария Сергеевна, вы еще полчасика за Катюшей не присмотрите? – заглянул в кабинет второй друг Егора, тот, что с добрыми и лучистыми глазами. – Наш Драконыч прямо сейчас жениться изволит.

– Как это? – всплеснула женщина руками. – А почему так спешно?

В голосе ее прозвучало подозрение, и я застыла, пряча лицо в Катюшиных волосах.

– Спешит скорее присвоить себе нашу красотку, – на этих словах он подмигнул мне. – Ну вы же видите, какие дела творятся, когда его женщина без его фамилии щеголяет. Случайно чуть не перепутали с другой девицей и не посадили.

Этого объяснения женщине оказалось достаточно, и она забрала Катюшу, которая сонно хлопала глазками. На этот раз она не плакала и позволила себя увести. Видимо, опыт обращения с детьми у женщины неплохой, и она нашла подход к Кате.

Егор зашел в кабинет после их ухода и закрыл за собой дверь, отсекая нас от всех любопытствующих. Среди них я заметила не только доброго друга, но и злого опера, который вырубил меня.

– Раз ты закончила, то, прежде чем приедет представитель ЗАГСа, давай обсудим кое-какие детали. Слушай и запоминай следующее. Для всех ты – моя жена, а Катя – моя дочь, которую ты вероломно и бессовестно скрыла от меня несколько лет назад. Всё понятно, сладкая?

На этот раз я решила его перебить. Заскрежетала зубами от его пренебрежительного “сладкая”, словно издевается надо мной, давая клички, как ручной псине. Откуда-то взялась храбрость, и, несмотря на благодарность за Катю, гордость моя взяла всё же верх.

– Она не ваша дочь, – подошла я ближе в возмущении. – И я Сладкова, никакая не сладкая, а для вас – только по имени-отчеству, Алёна Павловна! И раз у нас взаимовыгодное сотрудничество, уж не знаю, зачем вам нужен этот фарс, давайте соблюдать какую-никакую, а субординацию.

Сначала мужчина молчал, смотря на меня так, будто за эту секунду на моей шее отросла вторая голова.

– А ты, видимо, проблемная, – вздохнул недовольно. – Раз извилин в твоем мозгу недостает, я повторю еще раз, но ты запомни, дважды я не повторяю, сделаю исключение только в первый и последний раз. С этого дня ты уже не Сладкова, а Драконова. Это твоя новая фамилия, Алёна Пална. И Катина, – схватил меня за предплечье, заставляя смотреть себе прямо в глаза.

Вид у него был спокойный, хоть и усталый, но уж больно странный, не похож внешне на себя прежнего. Несмотря на его ледяной тон, передо мной будто стоял настоящий дракон. Пышущий жаром и распространяющий вокруг себя флюиды. Недаром такую фамилию носит.

– Вы что, пьяны? – меня озарила догадка, и я подалась к нему в желании понюхать, не пахнет ли перегаром.

Или он так развлекается? Наслышана я о произволе власть держащих… Тогда это всё объясняет – и бред с браком, и его странно протянутую руку помощи. Разве что друг его, сказавший о бракосочетании во всеуслышание, никак не вяжется с этой версией, не похож он на того, кто будет так издеваться над девушкой.

– Так, Алёна Пална, – отодвинул меня Драконов, – соблюдай дистанцию. Хочешь поцелуя – подпишешь сначала бумажки.

Резко выдернула из его хватки руку и отскочила назад, гневно стреляя в него взглядом. Он слишком много о себе думает, самодовольный сноб. Неужели и правда считает, что мог мне понравиться настолько, что я захочу его поцеловать?

– Мне ваши поцелуи ни к чему. Вы не в моем вкусе, – процедила сквозь зубы и сложила на груди руки, желая оказаться от него как можно дальше, но выбора у меня как такового нет. Идти некуда, подружку сегодня и саму выгнали со съемной квартиры за неуплату, а с Катей мы планировали переночевать со своими пожитками на вокзале.

– Над этим придется поработать, сладкая. Моя жена шорохаться от меня не должна, – полностью проигнорировал мое требование.

Прищурилась и, наконец, рассмотрела его с головы до ног с женской точки зрения. Высокий, плечистый и фактурный – на таких женщины обычно шею сворачивают и вешаются, чтобы обратить на себя внимание, и мне понятна его самовлюбленность, но мириться с этим мне не хочется.

– Зачем вам это? – обвела рукой себя и пространство вокруг, намекая на проблемы. – Вы можете жениться на любой, а выбрали меня. Это вызывает подозрения, не находите?

Егор не ответил, стоял, вздернув бровь, и смотрел на меня не мигая. От этого взгляда у меня мурашки по коже и озноб побежали. Захотелось передернуть плечами, избавляясь от наваждения, но я застыла и отбросила странные мысли о нем прочь. Мне казалось, будто смотрит он на меня не так, как должен смотреть мужчина, не заинтересованный в женщине.

– Мне нужна семья для продвижения по карьерной лестнице. Ты идеальная кандидатура, даже если не понимаешь этого. Давай пока на этом и условимся. И чтобы больше не возвращаться к этой теме, задам самый главный вопрос. Ты хочешь забрать Катю себе, чтобы она не попала в детдом?

Вопрос был жесткий, и ответ на него мог быть только один. Он это знал и бил прямо в цель.

– Да, – ответила единственно возможным словом.

И вынужденно смирилась с происходящим, понимая, что сегодня на мои вопросы он больше не ответит.

– Вот и отлично. Тогда запоминай. Четыре года назад у нас была любовь, но из-за непонимания мы расстались, и ты не сообщила мне о беременности. Про сестру старшую свою забудь. Ее не было, ребенка родила ты, – поднял ладонь, видя, что я хочу возразить. – Документы уже готовят, так что за это не переживай.

Сглотнула, а затем вклинилась, когда он замолк.

– Моя тетка всё знает, – прошептала глухо, понимая, что, если она узнает, как сложилась наша с Катюшей судьба, не отстанет.

– Может доставить проблемы? – вздернул бровь Егор, и я медленно кивнула.

Душу затопила горечь. Он даже не представляет, насколько.

Никому и никогда не говорила, но старшая сестра отца, тетя Вера, взяв надо мной опеку в пятнадцать лет после трагической гибели моих родителей, присвоила себе родительский бизнес и дом, который я унаследовала. Даже подкопаться нельзя. Я ведь сама подписала документы, как только мне стукнуло восемнадцать. Глупая была и слишком сильно доверяла родне.

– Значит, ликвидируем, – с серьезным видом ответил Егор, а я окаменела после его непоколебимых слов.

Понимала, что он имеет в виду проблему, но мне виделся в этом двойной смысл. И стало страшно.

В этот момент прозвучал стук в дверь, а затем в кабинет вошла женщина. На голове пышный начес, красные губы, строгий, но нарядный бордовый костюм и улыбка от ушей. Она так и ждала, чтобы рассказать про счастье, которое нас ждет, стояла с раскрытой папкой в руках и с любопытством наблюдала за нашим молчанием.

Я же от неловкости опустила глаза и только сейчас поняла, как несуразно мы вместе выглядим. Он при параде и в качественном, дорогом костюме, и я, будто только вышла из клубной тусовки. Узкие джинсы, футболка, кроссовки и выцветшая джинсовая куртка, еще и с оторванной пуговицей.

Вид у меня был совершенно не для бракосочетания, но Егор не обращал на это внимания и кивнул тетке за стол, а затем потянул и меня за собой. Его друзья вошли следом в кабинет как свидетели.

Всё происходило как в тумане, и подпись я поставила похолодевшими руками, потерянным взглядом глядя на фамилию Егора. Драконов. Как и говорил. И я начала вдруг безудержно смеяться, ведь считала, что это просто прозвище.

Перевела взгляд на хмурого новоиспеченного мужа и замолчала. Да уж, фамилия ему идет как нельзя кстати.

– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, – прозвучал торжественный голос женщины.

Наши взгляды с мужчиной встретились, и я замерла. Отчего-то вдруг вся затряслась и ждала, когда его губы коснулись моих, с каким-то странным чувством ожидания.

“Угомонись, Алёна!” – закричала мысленно на себя, а сама не могла оторвать взгляда от его губ. Но ожидание разбилось о реальность, когда Егор просто отвернулся и посмотрел на тетку суровым взглядом.

– Вы можете быть свободны.

Вот так и началась моя новая, замужняя жизнь. С нелюбимым, нелюбящим мужланом, который не может сказать мне даже доброго слова. Только рычит и смотрит исподлобья. Но я стиснула челюсти и приняла всё как есть. Ради Катюши.

Глава 5

Алёна

Женщина ушла, забирая с собой регистрационную книгу, а ее слова про свидетельство о браке я пропустила мимо ушей. Драконов сам прекрасно с этим справляется.

Анисимов посмотрел на меня напоследок с неподдельным любопытством, а вот опер Довлатов хмыкнул, прожигая насмешливым взглядом а-ля я всё про тебя знаю, ворье. Они покинули кабинет, а вот мы с моим новоиспеченным мужем остались наедине.

– И что теперь? – произнесла я, заламывая пальцы.

– Для начала прекрати хрустеть пальцами, – поднялся прокурор и насмешливо кивнул на мои руки.

Встала следом и спрятала ладони за спиной, словно он поймал меня на горячем.

– Куда мы поедем? Мы… Жить вместе будем? – последнее выдавила из себя с трудом.

Не привыкла получать от кого бы то ни было помощь, но идти нам с Катюшей было некуда, и мне было жизненно необходимо знать, подразумевает ли наш брак проживание на его территории.

– Ко мне домой. Или у тебя выбор есть? – сверкнул своими глазищами.

Стиснула челюсти и мысленно вздохнула. Ну да, он же прокурор, наверняка всю подноготную мою знает и прекрасно осведомлен, что мы с Катей без определенного места жительства.

– Мне бы хотелось, чтобы мы наконец поговорили. У меня на руках ребенок, и зависеть от смены ваших планов я не собираюсь. Вот вы меня надолго женой наняли? Мне надо знать. А Катю мне…

Когда нервничала, тараторила без остановки, но не ерунду, как обычно, на этот раз меня так и подбрасывало от нетерпения, хотелось всё немедленно выяснить и расставить все точки над “i”.

Хотя по выражению лица новоявленного мужа стало ясно – ничего он мне не скажет. У-у-у, ненавижу таких вот вредных и высокомерных. С такими нужно подбирать выражения, иначе они принципиально молчат, и ни слова из них не вытянуть.

– В кабинете собралась беседовать? – кинул мне насмешливо, ни на один вопрос не отвечая. – Пошли уже.

– Жениться в кабинете, выходит, нормально, – пробурчала себе под нос, – а поговорить…

– Ты чем-то недовольна, жена? – провоцировал этим словом, выглядывая из-за своих широких бровей. – Значит, так, поменьше разговоров, это я тебе уже сказал, но ты не слушаешь, – говорил со мной как с не особо одаренной, и это сильно задевало.

Я, вообще-то, школу на одни пятерки закончила! Прикусила язык, ведь больше мне похвастаться было нечем. Из университета выгнали за неуплату, а с бюджета я слетела еще в первый год, когда родилась Катюша и мне приходилось подрабатывать, чтобы помочь сестре с младенцем. Так и затухла моя мечта стать модельером.

Мы в этот момент спустились на первый этаж и вышли наружу, где нас уже ждала Катюша, вольготно расположившись на руках Анисимова, друга Егора. Второй, опер Довлатов, стоял рядом хмурой скалой и выглядел грозно. К такому боишься даже на метр подойти. Тем более я знала на своей шкуре его силовые приемы.

– Садись с племя… дочкой в машину, и ждите меня – сказал мне рублено и холодно Драконов, как только я забрала Катюшу. Она уцепилась ручонками мне за шею и повисла на мне, обвиваясь лианой вокруг моего тела. Тяжело ей далась наша разлука.

Драконов хмуро глядел на нас. Неужели злится из-за короткой заминки?

Видно было, что все приказы этого мужика исполняются без вопросов и безоговорочно. Стиснула челюсти и насилу кивнула. Я была не в том положении, чтобы артачиться, хотя тон его мне не нравился. Пусть с подчиненными так разговаривает, а я на него, слава богу, не работаю.

“Ну это с какой стороны посмотреть, – ехидно отозвалось мое подсознание. – Ты ведь теперь его жена, а это тоже своего рода работа. Со всех сторон”. Покраснела и погладила по спине хлопающую сонно глазками Катюшу. Она молчала, но периодически хныкала, совсем умаялась, бедная.

Машина у Драконова была большая, черная, под стать своему хозяину. Хотелось рассмотреть, ведь в таких я давно не ездила. Казалось, это что-то из прошлой сытой жизни. Последний раз в семье такая была еще при жизни родителей.

Встряхнула головой, не желая предаваться грустным воспоминаниям.

– Потерпи, котеночек, немного осталось – успокоила я ее, устроила удобнее на заднем сиденье и пристегнула ремнем безопасности.

Сама села рядом и закрыла дверь, напряженным взглядом наблюдая, как трое мужчин стоят на крыльце РОВД и смолят. Звукоизоляция в машине была хорошая, я ни слова из их разговора не слышала.

***

Егор

– Слушай, Довлатов, не в службу, а в дружбу, пробей мне подробности про мою новую семейку.

– Где копать?

– У них обеих нет прописки. Никакой. Вообще. Тебя это не смутило?

– Моя работа, Драконыч, не предполагает интересоваться жизненными перипетиями преступников, которых я оформляю.

– С меня коньяк, кстати. Спасибо, что пошел навстречу и не оформил эту бедовую.

Ухмыльнулся. Девчонка даже не представляет, насколько сильно она у меня в долгу. И насколько будет с учетом помощи, которую я ей окажу.

Вспомнил вдруг ее дыхание и лицо, которое оказалось близко-близко. На секунду хотел поцеловать – и не целомудренно, как для ЗАГСа, а по-взрослому – с языком.

– Ну можно родичей пробить. Кто, что, почему, – пожал плечами Довлатов и похрустел шеей. С этой неблагодарной работой так недолго и сколиоз и чего похуже заработать.

– С женушкой еще понятно, но почему у малой нет прописки? Странно.

– Ну вообще, была у них прописка. История мутная. Мамаша малой владела трехкомнатной квартирой в центре, а как умерла, непонятно, что с хатой стало. Короче, я понял тебя. Копну по этой части, может, чего интересного накопаю.

– Погоны лишними не бывают, – хмыкнул, а сам весь напрягся.

Интуиция и чуйка меня никогда не обманывали. И я чувствовал, в их истории не всё ладно. А нерешенные задачи всегда были для меня вызовом, а в этой ситуации после бракосочетания задеты, считай, мои личные интересы. Если Довлатов обнаружит то, что я подозреваю, то при хорошем раскладе и сам себе повышение обеспечит.

– Всё, мужики, мы домой, – протянул им руку.

Друзья кивнули и протянули руки в ответ. Анисимов сиял как начищенный пятак, а я скрежетал зубами. В тот момент, когда принял решение, что женюсь на Алёне Сладкой, планировал продержать ее в КПЗ до утра, а сам хотел оттянуться в баре и принять окончательно решение утром на свежую голову, но вмешался друг, присевший мне на уши.

– Хватит лыбу давить, – бросил, глядя на его довольное лицо, и развернулся, направляясь к машине.

Хотя, может, и к лучшему, завтра утром проснусь уже женатым, и даже говорить никому не придется самому. Слухи сделают свое дело. Сел в машину и почувствовал сзади взгляд своей жены.

– Вперед садись, сладкая, – кивнул на соседнее пассажирское сиденье.

– Я… – снова взбесилась она, а у меня в груди растеклось удовольствие.

Впился пальцами в руль, чтобы не потереть грудину и не выдать, как ее присутствие волнует мое тело. Слегка поерзал на месте, надеясь что Алёна Пална в мужских желаниях не разбирается и смотреть мне между ног не будет.

– Жена должна сидеть спереди, около мужа, – холодно парировал, пресекая все ее возражения.

– Но Катюша…

– Она спит. Ты хочешь, Алёна Пална, чтобы я повторил дважды? – посмотрел в зеркало заднего вида и увидел ее бледное лицо и дрожащие губы. Даже в таком виде она была сплошной грех. Хотелось впиться в ее губы, да так сильно, чтобы они распухли и все видели, что девица занята.

Молчала и пыхтела. Пыхтела и молчала.

– Ну? – не выдержал, постукивая пальцами по рулю.

Послышалось шуршание, затем тихий хлопок двери. Повезло, что ребенок спит, а так, уверен, со всей дури хлопнула бы, демонстрируя мне свой характер.

Молча села на переднее сиденье, и зверь внутри меня успокоился, когда я увидел ее боковым зрением. Завел машину, и мы тронулись с парковки, выехали на дорогу и двинулись в направлении дома. Во всех смыслах холостяцкого логова. Купил после развода с женой двухуровневую квартиру, ей нашу бывшую оставил. Надо бы прошерстить сначала ванную комнату. Приводил вчера любовницу, а утром не проверил дом. Некоторые имели свойство пытаться так пробраться в мою жизнь, но я не терпел чужого самовольства, а тем более чужих вещей на своей территории.

Алёна

– Располагайтесь, можете занять спальню на втором этаже, – едва мы вошли в огромную квартиру, показал Драконов рукой наверх, куда вела лестница. Широкие ступени черного дерева извивались и круто уходили на второй этаж. Между ними зияли большие дыры. Выглядело красиво, но совсем не безопасно. И вот как, он думает, ребенок по ним должен ходить? Катя же убьется!

– А нельзя нам на первом этаже остаться? – поинтересовалась, рассматривая просторную квартиру, исполненную в черно-белых тонах. Практично, по-мужски солидно, но создавало впечатление, далекое от уюта. Холодное и безликое помещение, как на картинке журнала. Это точно не квартира семейного человека. Скорее, жилище истинного холостяка.

– На первом этаже моя спальня, здесь кухня, гостиная и спортзал, – объяснял он холодно, сопровождая фразу суровым взглядом, – это мой этаж. Чем второй этаж не устраивает? Там есть своя ванная комната, не надо спускаться в нее на первый, – сделал он вывод о причине моего “каприза”.

– Сразу видно, что детей у вас маленьких нет, – заметила, прижимая к себе всё еще спящую Катюшку. – Катя не сможет перемещаться по этой лестнице. Она слишком крутая.

Он проследил за моим взглядом и досадливо поморщился, словно злился на себя, что не оказался настолько прозорливым и умным, чтобы предугадать этого заранее.

– Понял, – наконец, кивнул, почесывая щетину и пребывая в размышлениях, – тогда располагайтесь в гостиной. Здесь большой диван.

Диван и правда был огромный! Во всю стену и изогнутый. Может поместиться несколько человек. Рядом стоял стеклянный журнальный столик, по бокам – мягкие пуфики, в которых по виду можно было утонуть, а на стене висела огромная плазма. Я такую впервые видела! Мы словно оказались в кинотеатре, а не в квартире.

– Ваша комната будет рядом? – спросила, смотря на дверь его предполагаемой комнаты.

От этих мыслей немного зазнобило, но я списала это на непонятный мне мандраж, когда оказываешься в чужой квартире не то гостем, не то на постоянку.

– Да, – подтвердил прокурор, – из гостиной можно попасть в мою спальню, но не переживай, Алёна Пална, покушаться на твою честь среди ночи не планирую.

И хмыкнул так, будто это меня волновало в первую очередь. Нахал!

– И советую начинать обращаться ко мне на “ты”. Если проколемся на мелочах по твоей вине, спрос будет с тебя большой, – снова пригрозил, словно сам факт его авторитета был незыблем.

– Где можно привести себя в порядок, Егор? Мы устали, а вы… А ты так торопил нас, что мы без вещей.

Умолчала, что вряд ли бы сегодня решилась их забрать, уж слишком сама чувствовала себя уставшей, но уколоть и поддеть его хотелось неимоверно.

– Постельное белье в шкафу в спальне, полотенца и халаты в ванной. Вещами придется моими воспользоваться на этот раз, – последнее проговорил слегка недовольно, не привык, видимо, свои вещи чужим выделять. – Раз уж о вещах заговорили, то где они? На квартире? Диктуй адрес, завтра мои парни заберут их.

Щеки покраснели, я снова почувствовала себя бомжом, который спит под мостом и живет без самых необходимых предметов гигиены. Ведь никакой квартиры и в помине не было.

– Они, – замялась, теряясь под его вопрошающим взглядом, – они в ячейке на вокзале.

– Вы уехать собирались?

Господи, почему он просто не отстанет от меня? Это что, допрос? Вот только отмолчаться не получалось, он смотрел вопросительно и молчаливо требовал внятного ответа.

– Эм, можно сказать и так.

Врать я не умела и покраснела, неуверенно бормоча и опуская глаза в пол.

– Ладно, завтра парни подъедут, проинструктируешь их, – не особо вдаваясь в мой рассказ, кивнул он и повел подбородком в сторону, – завтра также приедет помощница, поедете в магазин и купите всё недостающее. Составь список, чтобы оперативно всё купить. Времени у нас в обрез, вы должны быть на приеме при параде, на последний момент оставлять всё не вздумай.

Вот ведь! Список. Всё у него строго и по полочкам. А как же походить по магазину, рассмотреть, потрогать, выбрать на свой вкус? Кажется, он предполагал, что мы совершим марш-бросок. Настроение двигалось к нулевой отметке. Не то чтобы я думала накупить много шмоток за чужой счет, просто я обожала гулять по магазинам и совмещать на первый взгляд несовместимые комплекты одежды.

Я любила необычные сочетания, это мне всегда помогало справиться с тяжелыми моментами жизни. Бывало, случится что-то, кто-то обидит, пойдешь в магазин, придумаешь классный комплект – и сразу грусть проходит. Так я переживала любой стресс.

– Не волнуйтесь, волнуйся… – исправилась. – Нам много не надо…

– Зато много надо жене и дочери прокурора! – не дал он договорить. Каждый раз, когда он перебивал, я бесилась. Но стерпела, сжала зубы и помалкивала для собственной безопасности.

Катюшка, зашевелившаяся в руках, дала понять, что ей не очень удобно. Надо бы положить ее спать.

Драконов, пользуясь паузой, куда-то быстро ушел, и я услышала тихий хлопок двери, затем шум воды, но почему-то не сразу.

Не обратила на него внимания, направилась в сторону дивана и уложила на него Катюшу, она сразу же обняла подушку и что-то пробормотала. Я сняла обувь, поправила на ней одежду. Пусть спит так, ничего страшного, не будить же ребенка. Накрыла ее пледом и пошла на кухню, Драконов, который вышел мне навстречу, почему-то с оттопыренным карманом на брюках, шагал за мной.

Взгляд невольно подмечал новые детали – хмурой складки на лбу несколько минут назад не было. Надо же, какой странный, настроение как быстро у него скачет – от спокойного к недовольному.

Наблюдал, как я прохаживаюсь по шикарной современной кухне со всей необходимой техникой, а я старалась не показать, насколько меня впечатлила эта роскошь. Было стыдно и неприятно, что считает бродяжкой, которую он буквально вытащил со дна.

Желудок так не к месту забурчал, выдавая мой голод. Не помню, когда ела в последний раз. Вид холодильника вызвал естественный рефлекс. Хлопнула себя по животу, будто это может избавить от физической проблемы. Хотя ее решила бы парочка бутербродов. Ну или даже кусочек хлеба. Я на всё согласна.

Драконов в этот момент подошел к раковине и открыл шкафчик под ней, что-то выкинул в мусорку, но, как бы я ни стреляла в ту сторону глазами, разглядеть ничего не получилось.

– В холодильнике контейнеры с едой, – пришел как нельзя кстати на помощь Драконов, но в своем стиле – грубовато и требовательно, – выбери себе и на меня подогрей что-нибудь.

“А ты ничего не перепутал?” – хотелось мне прорычать, но я задавила свое эго на корню и благоразумно промолчала. Сомкнула губы и перевела взгляд на холодильник с двумя дверцами и какими-то цифрами на табло. Подошла и открыла с каким-то благоговением. Настоящая роскошь.

– А… Мне готовить… – смыкала-размыкала губы неуверенно, а сама вся находилась не с ним, а внутри тарелки с ароматной едой. Так и зыркала, еле сдерживаясь, чтобы не схватиться, как дикарка, за ложку и не начать ею активно работать.

– Домработница приходит раз в двое суток, так что можешь не демонстрировать свои кулинарные способности, – хмыкнул, словно уже заранее поставил на мне клеймо неумехи. – От тебя требуется иное.

Последнее прозвучало двусмысленно, но я не обратила внимания. Меня занимал совершенно не он и его грубость.

Красивые желтые кусочки картофеля были присыпаны зеленью, мясо прожарено идеально и выдавало такой аромат, что я не выдержала и зажмурилась от удовольствия. Только бы не наброситься на еду! До позора была буквально одна секунда. Но Драконыч так поглядел, что аппетит заметно убавился. Есть под его внимательным взором – то еще удовольствие.

И как тут стерпеть? Он обо мне явно не лучшего мнения. Но я запихала кусок мяса в рот и молча начала жевать. Молчание – знак согласия, ведь так? Судя по виду, Драконыча моя покорность устраивала, и, доев свою порцию, он убрал тарелку и вилку в посудомойку и нажал на кнопку электрического чайника. Ну нет, чаи я с ним распивать не буду. Устала я от давящей атмосферы, когда он рядом.

– Я в ванную пойду, – проговорила, – и, если можно, спать отправлюсь.

– Иди, – согласно кивнул он, отворачиваясь к шкафчику с чашками, будто потерял ко мне интерес.

Я улепетывала из кухни, с облегчением вдыхая воздух свободы. Свободы от общества моего мужа. Уф, я – чья-то жена! Сама не верила, что это произошло. Приложила ладошки к щекам и пошла проверять Катюшку. Спит. Она вообще обычно спала очень крепко, как сурок. Выматывалась за целый день. А сегодня он был ого-го какой трудный. Убедившись, что с ней всё в порядке, пошагала наверх, нашла спальню и шкаф, где лежало постельное белье, достала стопку, взяла ее с собой и спустилась вниз, оставив на диване, и потом направилась в ванную комнату на втором этаже.

Здесь, наверное, минут пять просто всё рассматривала. Драконыч говорил, что у него есть домработница, которая приносит еду. Логично предположить, что она и уборкой занимается. Но в этой ванной она, видимо, не успела прибраться.

На полу валялось мокрое полотенце, а на дне душевой кабинки я обнаружила рыжие женские волосы! Не пучок, нет, но несколько длинных волосинок, явно свидетельствующих, что здесь побывала женщина. Какая-то рыжуха мылась в этой душевой кабинке накануне, даже работница не успела убрать бардак. Не мне фыркать из-за пары волосинок и брезговать, ведь еще день назад я умывалась в туалете торгового центра, но всё равно стало неприятно. Я как-то не подумала, что у моего мужа своя личная жизнь, хотя это логично. А вдруг он эту женщину будет сюда водить?

Очень надеюсь, что нет.

Он, когда эту легенду придумывал, видать, не допер своим прокурорским умом, что Катюшка слишком маленькая, чтобы играть грандиозный спектакль, в котором она чужого дядю будет называть папой. Я не сумела бы ей объяснить, как себя вести. Она бы могла всё испортить и выдать нас. Придется сказать ей, что страшный дракон – ее папа. Потом, когда всё это закончится, я что-нибудь придумаю. А пока вот так…

Вы очень удивитесь, прокурор Драконыч, но завтра вам предстоит понять, что малознакомая маленькая девочка будет считать вас настоящим папой.