Kitabı oku: «Навигаторы. Смотрительница», sayfa 2
– Рэну. Я вижу, как ты на него смотришь, когда думаешь, что другие не видят.
Я опустила плечи.
– Так заметно?
Кинира улыбнулась.
– Нет, но я же телохранитель и должна видеть то, что не видят другие. – Она снова посмотрела на свой выбор. – Пожалуй, куплю этот, – наконец сказала она и продолжила: – Ты решила научиться владеть клинками, потому что тебя будет учить Арэниэль? Чтобы быть ближе к нему?
– Нет, – вздохнула я, дав знак персоналу магазина принести мне понравившийся комплект. – Я не раз видела его бои, рекламные ролики, в которых он снимался. Это просто потрясающе, то, что он делает на арене и в рекламе, – честно ответила я.
Похоже, я сказала что-то не так, потому что Кинира разочаровано протянула:
– А… Так тебе понравилась экранная звезда? Ты поэтому решила взять его к себе на маяк, чтобы был ближе к телу?
Я покраснела, когда до меня дошёл смысл ее слов.
– Нет. Нет! Всё совсем не так!
Пока мы бродили по магазинчику, Кинира вытянула из меня эту историю. Детали я опустила, но основное рассказала ей. О том, как впервые увидела Рэна и как он спас меня от рабства, какое это оставило впечатление. О том, как потом уже я спасла его, когда его одного оставили на планете на полгода, и о том, как его домогалась женщина-смотритель, у которой на маяке служил мужской гарем.
– Тебе лучше поговорить с Рэном самой, пока он не сделал неправильные выводы, – посоветовала Кинира.
– Знаю, но ни слов, ни решимости у меня пока нет, – кивнула я и тяжело вздохнула.
– Не затягивай, иначе всё это может некрасиво закончиться. Ты останешься с разбитым сердцем, а Рэн окончательно возненавидит вигов.
Чёрный комплект я всё-таки купила. А ещё пару сорочек попроще и к ним халаты. Не ходить же мне все время в комбинезонах в своём отсеке.
Мы вернулись на маяк.
После ужина я занялась покупками, то есть их ремонтом. Из восьми летающих тренажёров полностью рабочими оказались лишь два. У меня не имелось своей мастерской, я даже не подумала о ней, поэтому расположилась со всеми инструментами и запчастями в грузовом трюме.
Я уже заканчивала ремонт, когда в трюм вошёл Арэниэль.
– Отлично, вот сейчас и проверим работоспособность наших покупок, – улыбнулась я и уточнила: – Тебе сколько ботов включить? Четыре?
– Всех, – ответил он.
– Справишься? – поддела его я, вернув вопрос, заданный мне утром в магазине подержанной робототехники.
Он чуть улыбнулся:
– Проверим?
Рэн подхватил тренировочные клинки, я взяла пульт и включила режим тренировки. А затем замерла, любуясь отточенными движениями, скоростью, гибкостью и грацией Рэна. Боты летали и жалили как надо, но ни один не достал до него. Великая точка начала, подумала я, как же я смогу это повторить?
Рэн после тестирования работоспособности ботов даже не запыхался! Он подошёл ко мне, улыбаясь, и воскликнул:
– Они работают!
Я даже фыркнула:
– Конечно работают. Совсем нерабочий хлам я бы не стала покупать!
– Извини, Линн, это необычно, когда дева разбирается в технике. Где ты этому научилась?
Я нахмурилась. Совершенно не хотелось рассказывать ему про Каменки, но и лгать не хотелось. Я ответила обтекаемо:
– Мне всегда нравилось заниматься техникой, разбираться в поломках, находить обходные пути, если не было возможности заменить деталь на такую же.
Он кивнул и вдруг протянул руку к моей скуле, несколько раз провёл по ней большим пальцем.
– Ты вся в смазке.
Мои губы резко стали сухими, я облизнула их и удивлённо посмотрела на Рэна. Он тоже ошарашенно смотрел то на меня, то на свой палец. Затем, не сказав ни слова, развернулся и вышел из трюма.
Ни к кому не обращаясь, я недоумённо спросила:
– Это что сейчас было?
Глава 2
Рэн
«Это что сейчас было?» – ответа на этот вопрос у меня не было. Просто мне захотелось вытереть скулу Одалинн от смазки. Вроде ничего такого: поднял руку, вытер щёку и… кажется, напугал смотрительницу. От неё пришла волна смущения и бескрайнего удивления. Себя, впрочем, я тоже испугал. У меня раньше не бывало таких спонтанных желаний, и вообще, она же виг, а с ними всегда надо быть начеку.
***
– Асум, а где Одалинн научилась так разбираться в технике? – решил я зайти с этой стороны. До той самой спонтанной тренировки в трюме я до конца не верил, что она сможет починить хлам, который мы купили.
– Тебе же госпожа нье' Шатроф сказала, – прохладно заметил Асум. Какой молодец! До конца защищает интересы хозяйки.
В столовой Кинира, как обычно, развлекала нас историями из своей продолжительной жизни. Чаще всего это оказывались истории на тему «Он пытался меня убить, но я успела первой».
– …мне пришлось сначала вцепиться зубами ему в нос, – рассказывала Кинира смотрительнице и Нарино, накручивая на вилку что-то длинное, волокнистое. Водоросль? Прекрасный выбор, почти все они содержат несколько полезных для многих гуманоидов микроэлементов. Кинира тем временем продолжала свой рассказ. – Руки то у меня были связаны, а этот лысый жирный джэнг заявил, что такие страстные женщины его всегда возбуждали и сейчас он покажет, кто из нас су…
Её прервал голос Асума:
– Внимание, получен сигнал о помощи, внимание, получен сигнал о помощи. Челнок с одним существом прибудет ко второму шлюзу через десять минут.
Только что смеявшаяся над рассказом Киниры Линн помчалась к выходу из столовой.
– Я за тазером. Вардис, Тэбуш, быть у шлюза два через семь минут.
Я подхватил клинки и последовал к медотсеку за тревожным чемоданчиком, как его назвала Линн, на ходу давая команду ботам переправить гравиносилки к стыковочному шлюзу. Иногда, глядя, как легко Одалинн раздаёт точные, взвешенные указания нам, служащим маяка, я забывал, что в домашней спокойной обстановке она непосредственная, любознательная, нежная, искренняя и такая живая. Забывал, что она смотрительница маяка, навигатор, в котором течёт древняя, но такая неизученная, проклятая тысячелетия назад кровь. Хотя… Она ведь из императорской семьи и отдавать приказы привыкла с рождения.
К шлюзу мы успели вовремя. Кинира встала перед Линн, но та всё равно высовывала свой нос, вот же упрямая дева! Когда дверь начала открываться, я не выдержал и за руку дёрнул Линн на себя, а потом и вовсе встал перед ней, рядом с Кинирой. Линн быстро глянула на меня, поджав губы, и я почувствовал её недовольство. Я не отступил: пусть сердится, это лучше, чем получить заряд бластера в лицо. Тут даже заморозка не спасёт.
Из шлюза, пошатываясь, вышло существо. Ещё одно, такое же, лежало у него на руках. Увидев нас, существо прошептало:
– Помогите.
И начало заваливаться на бок.
Линн ринулась на помощь, вот же неугомонная! Они с Кинирой подхватили того, кто начал падать, а я взял на руки того, кого нёс первый.
– Асум, гравиносилки. Быстро! Ты почему сказал, что в помощи нуждается один?
– Мои сканеры показали, что на борту судна только одно живое существо, – упрямо ответила машина.
И тут смысл его слов дошёл до меня. Тот, кого я держал на руках, был мёртв.
Носилки всё равно были нужны, чтобы доставить в медицинский отсек как живого, так и погибшего. Мёртвых в таких обстоятельствах предписывалось тоже осматривать и проводить посмертное исследование в амниотической капсуле. Во всех капсулах имелся режим изучения причин кончины. Это правило закрепляли как протоколы навигаторов, так и законы Элеи и межгалактические соглашения. Никто не соглашался снова жертвовать мирами, как это было тысячелетия назад во время межгалактических эпидемий тинийской чумы или вантукского вируса, когда целые расы погибали из-за отсутствия научных знаний о вирусах, бактериях и необходимости карантина.
Если на станции обнаруживались указанные возбудители болезней, такой объект надлежало уничтожить. Это вшивалось в программный код абсолютно всех искинов кораблей, флагманов, станций и катеров. Уничтожался объект вместе со всеми его обитателями. В текущей ситуации я не беспокоился. По косвенным признакам я мог определить, что существо умерло несколько часов назад, и, если двое находились в довольно небольшом замкнутом пространстве, то заразиться вирусной или бактериальной инфекцией и умереть к моменту прибытия к нам должны были оба. Оставалось провести исследование мёртвого и подождать, пока первый, упавший в обморок, придёт в себя и расскажет, что с ними произошло и что делать с трупом.
Мы все отправились в медицинский отсек.
– Линн, ты знаешь эту расу? – спросил я, уже думая, какую диагностику запустить. Спасённый не являлся гуманоидом, но мы поняли его речь, и это значило, что его раса, как и её язык, есть в обширной базе данных вигов. Это облегчало и проведение диагностики.
Существо отдаленно напоминало гуманоида, имело две головы на длинных шеях, большие глаза, которые теперь были закрыты. Я приподнял веки и посветил в глаза фонариком. Зрачок оказался необычным – овальным, но на свет реагировал. Волос на голове не было. Уши представляли собой две небольшие дырочки, причём у каждой из голов, нос – небольшую выпуклость с двумя отверстиями, располагавшуюся под глазами. Длинная, почти от уха до уха щель, была ртом. Кожа имела землистый оттенок и собиралась крупными складками по всему телу. Кое-где на кожном покрове виднелись волоски. Или щетина? У существа было четыре руки и две ноги. От одежды остались только лохмотья.
Линн быстро поняла, что спасённый только один, она стёрла со щеки слезу и лаконично ответила:
– Это горты. Они есть в базе.
Я закрыл крышку капсулы и задал диагностическую программу.
Диагностика рассчитана минут на пятнадцать, подумал я, за это время я успею погрузить в соседнюю капсулу труп второго горта и настроить посмертную диагностику.
Я уже знал, что первый, тот, который выжил, – мужчина. Первичные половые признаки я обнаружил там, где им и полагается быть у существ гуманоидного типа. Второй горт оказался женщиной. Супружеская пара? Да… Если так, то, когда мужчина очнётся, смерть жены станет для него ударом.
Я решил рассказать о своих догадках Линн и предложить ввести горту курс успокоительных перед пробуждением.
Звякнуло предупреждение о конце диагностики. Я пробежал глазами по экрану: внутренних повреждений нет – уже хорошо – истощение, перелом ребра, ушиб мозга левой головы. Завтра к вечеру будет физически здоров. Но я беспокоился за психическое здоровье пациента и решил лично сообщить об этом Одалинн. Женщина-горт на момент прибытия на наш маяк уже давно была мертва, но, было похоже, что мужчина под воздействием стресса или не понял этого, или не хотел замечать.
– Асум, где сейчас Одалинн? – спросил я искина.
– У себя, – последовал короткий ответ.
Подойдя к двери в её отсек, я постучал.
Дверь открылась, и я сделал шаг внутрь. Одалинн сидела в кресле, поджав под себя одну ногу, и читала с планшета. Когда я вошёл, она подняла на меня глаза. От неё исходила грусть, которая, впрочем, быстро сменилась на ручеёк тихой радости.
Это она меня рада видеть? Или прочитала что-то приятное в планшете?
– Линн, я пришёл обсудить выжившего горта.
Она встала с кресла, её халат распахнулся, и я увидел симпатичную короткую сорочку до середины бедра на тонких бретелях. Лёгкая ткань слегка обтянула грудь, и я понял: под сорочкой нет белья. Линн проследила за моим взглядом, быстро запахнула халат, и я почувствовал её смущение, смешанное с возмущением.
– Извини, Линн, я не посмотрел на время, – сказал я, чтобы хоть как-то сгладить возникшую неловкость.
Она чуть приподняла уголки губ.
– Присаживайся, – она указала рукой на кресло, а сама переместилась на кровать, теперь уже тщательно следя, чтобы полы халата больше не распахивались.
Я сел.
– Горт, которого мы спасли, – мужская особь, – начал я, – повреждения незначительные, завтра к ужину он будет здоров. – Линн кивнула, и я продолжил: – Второй горт – женщина, возможно, его супруга. Когда он очнётся и узнает о её смерти, это станет эмоциональным ударом для него. Предлагаю ввести ему курс сильных успокоительных.
– Насколько он будет заторможен после успокоительных, Рэн?
– Довольно сильно. Но он будет сам ходить, говорить, он не превратится в овощ, если ты это имеешь ввиду. Он будет всё понимать. Его метаболизм окончательно справится с препаратом через два дня. Это позволит ему успеть осознать потерю и не наделать глупостей.
От Линн пришла волна удовлетворения, мой доклад ей понравился.
– Хорошо, ставь ему успокоительное. Даже если это не его супруга, он всё равно будет переживать, не зря же он нёс погибшую на руках, – она вздохнула.
– Можно совет, Линн? – спросил я. Она наклонила голову на бок, и я, не поняв, разрешение это или нет, решил всё же продолжить. – Предложи ему стать нашим пилотом. В сети об этой расе хорошие отзывы.
Она тихонько рассмеялась:
– Только что читала отзывы о гортах как о пилотах и собиралась просить Асума подготовить типовой контракт.
От неё пришла волна благодарности. Так вот значит, чему она радовалась, когда я вошёл: возможности нанять компетентного сотрудника.
Утром, войдя в спортивный зал, я застал там Линн, выполняющую растяжки. Я опять поправил её локоть, она слишком далеко завела его назад, чуть надавил на поясницу, чтобы она сильнее прогнулась, а затем приподнял лодыжку, когда Линн от напряжения при выполнении упражнений стала её опускать.
Одалинн стала лучше выполнять разминочный комплекс, чем несколько дней назад, но до идеального исполнения ей было ещё далеко. Вместе с Линн упражнения делала и Кинира. Нарино, как всегда, сидело тут, хотя тренироваться вместе с девами не спешило. От него исходила волна любопытства и толика страха. Из-за меня? От Киниры исходили потоки удовольствия, от Линн фонило сосредоточенностью. Не мудрено, она только недавно приступила к тренировкам, и пока её движения не были отработаны до автоматизма. Когда они закончили разминку, Линн ушла, а я настроил летающих ботов, показал Кинире базовые движения с клинками и запустил тренировочную программу. От двух ботов Кинира стала уворачиваться минут через пятнадцать тренировки. Боевой опыт как-никак. Я подключил ещё двух ботов и почти час смотрел, как госпожа Тэбуш подпрыгивала от разрядов и негромко ругалась. Отлично. Месяц тренировок с четырьмя роботами ей был обеспечен, не меньше.
Я проверил пациента. Он спал, но тревожно. Что же такое случилось у них на борту, если даже огромная доза успокоительного не смогла подавить это нервное состояние? Я увеличил дозировку до максимума, подумав, что, если и это не поможет, перед ужином придётся будить горта так.
За час до ужина я позвал в медотсек Одалинн. С ней пришла и Кинира. Предусмотрительно.
Когда поднялась крышка капсулы и мужчина-горт немного пришёл в себя, Линн представилась:
– Я смотритель маяка семьдесят тысяч семь, Одалинн нье' Шатроф. Вы подали сигнал о помощи, маяк услышал, и теперь вы здесь.
Она замолчала. Не раз я видел эту сцену: смотритель представляется, потом спрашивает, как зовут спасённого, откуда он, нужна ли ему помощь.
– А где Рекка? Где моя хэка? – нервно спросил горт, оглядываясь.
– Хэка? – с недоумением уточнила Линн.
– Жена по-вашему, – также нервно пояснило двуглавое существо.
Я уже открыл было рот, чтобы сообщить горту скорбную новость (ещё на ММР для нас проводили тренинги, как сообщать о смерти пациента, не беря на себя эту психологическую нагрузку), как меня опередила Одалинн:
– К сожалению ваша жена умерла за несколько часов до того, как вы попали к нам на маяк.
Горт вскочил, Кинира шагнула чуть вперёд, закрыв собой Линн, а тот замахал всеми четырьмя руками.
– Нет, не может быть! – он повернулся одной головой ко мне и с яростью бросил: – У вас никчёмный персонал! Это… это… это ваш медик убил мою Рекку!
Я опять открыл рот, чтобы возразить, но Одалинн снова не дала мне сказать ни слова.
– На маяке работает целитель-элефин, вы сомневаетесь в компетенции медиков с Элеи? – спокойно спросила она, подняв бровь. Не ожидал, что она так спокойно справится с этой непростой ситуацией.
Горт замолчал. Несколько мгновений он переводил все четыре глаза с меня на Линн, потом снова на меня, затем помотал головами.
Линн мягко сообщила:
– Искин маяка изучил записи с вашего корабля, вашей жене мы ничем не могли помочь. Маякам, согласно межгалактическим договорённостям, разрешается подключаться к пристыковавшемуся кораблю в случае, когда на борту есть пострадавшие, которые не могут дать нужную информацию, без которой спасение жизни затруднительно. Запись можете посмотреть сами.
Горт растерянно кивнул, сел на кушетку и опустил все свои четыре руки, а его головы стали синхронно покачиваться из стороны в сторону.
– Вам выделили отсек. Бот проводит вас. Обычно ужинаем мы все вместе: и команда, и постояльцы. Но если вы, – Одалинн сделала паузу, – не сможете к нам присоединиться, мы поймём.
Горт вымученно кивнул головами и вышел. Я не мог себе представить, что бы он сделал, не будь он под действием сильных успокоительных.
– Я мог сам сообщить ему, – протирая дезинфекционным средством ложе амниотической капсулы, сказал я Линн.
– Знаю, – рассеянно ответила она и уже более твёрдо добавила: – Но управление маяком, Рэн, это не только забавные приключения на планетах и переправка заблудившихся космических потеряшек. Сообщать неприятные новости – тоже обязанность смотрителя. Я должна была сообщить ему сама.
Как ни удивительно, за ужином к нам присоединился спасённый. Он был подавлен, но выглядел значительно лучше.
– Прошу прощения, – обратился он к нам, войдя в столовую, – я не представился. Меня зовут Горрит Дэрри. Как вы уже знаете, я горт из мира Гортиан. Мы… – он замолчал, но потом нашёл в себе силы говорить дальше. – Мы с Реккой вырастили семерых детей, на Гортиан мы были очень обеспеченными и решили попутешествовать в космосе. Мы давно составили список миров, где нам хотелось бы побывать. За последние десять лет мы посетили Арин, Орсею, Элею, Тимнес, Фиоол. Несколько лет назад нас подобрал такой же маяк, смотритель нье' Дэхна оказался очень гостеприимным. Мы несколько месяцев прожили на его маяке! Потом он переправил нас к Бэзхионе. Вот так, живя вдвоём на нашем небольшом корабле, мы путешествовали. Нам не было скучно вдвоём, мы каждый день находили, о чём поговорить, что обсудить, иногда мы просто молчали, занимаясь каждый своими делами. И это молчание не давило и не беспокоило, не было необходимости отстаивать своё мнение… Мы знали, что мы значим друг для друга. Мы просто знали, что мы вместе. – Дэрри ненадолго замолчал и затем продолжил: – Несколько дней назад мы столкнулись со странным объектом в космосе: огромным тёмным цилиндром со множеством светящихся иллюминаторов. Но мы не увидели ни двигателей, ни шлюзов. От объекта шёл странный сигнал. Искин нашего корабля не смог его идентифицировать, не смог расшифровать.
При этих словах я начал слушать внимательнее, уж очень описание этого объекта казалось похожим на описание флагмана мимикримов, который мы с нье' Соринтом обнаружили рядом с «В35Пр».
Дэрри отпил из своего стакана прозрачную жидкость, и продолжил свой рассказ:
– Во время того, как мы облетали этот странный корабль. внезапно появился шлюз. Нас как будто бы приглашали. Мы воспользовались приглашением. Корабль наш был неплохо вооружён, костюмы выдержали бы попадание бластера. – Увидев наши удивлённые лица, он вяло улыбнулся обеими головами. – Мы готовились к путешествию и на экипировке, продуктах, разнообразных картриджах для жизнеобеспечения не экономили.
Да уж, нье' Соринт тоже готовился к своим вылазкам и тестировал всё самое современное, что изобретали инженеры Франгаг, но вот о костюме, способном удержать заряд бластера виги, похоже, или не знали, или пытались изобрести свой, чтобы не зависеть от поставок продукции с других планет.
Горт тем временем продолжал:
– Мы залетели в отсек, вышли из него, но больше никаких люков не было. И никто нас не встретил. Внешний шлюз, впрочем, не закрылся. Мы походили вокруг своего корабля, удивляясь странному гостеприимству, пожали плечами, зашли в свой в корабль и покинули странный объект. Необычные вещи начали происходить сразу же, как только мы покинули этот космический цилиндр. Сперва пропали мелкие вещи. Мы не придали этому значения. Мало ли кто и что забыл положить на место? За семьдесят лет совместной жизни чего только ни бывало! Потом неожиданно встал гипердвигатель. Полезли с Реккой проверять, она крупный специалист в этой области, – он замолк, судорожно вздохнул, – была. А там, в инженерном отсеке, оказалось нечто. Какое-то способное к мимикрии существо. Полупрозрачная шляпообразная голова и множество жёстких щупалец. Похоже, оно не ожидало нашего прихода и не успело спрятаться. Существо выставило перед собой какую-то штуку. Моя Рекка, – горт сглотнул, – она внезапно встала передо мной, а затем… затем обмякла. Я подхватил её и попятился к выходу из отсека с гипердвигателем. Я увидел, как существо с щупальцами снова навело на нас какой-то предмет, но успел выскочить, таща Рекку, хлопнул по кнопке закрытия двери и дал искину команду заблокировать её, а ещё откачать весь воздух из этого отсека. Рекка дышала. Она была без сознания, но дышала! Я погрузил её в медкапсулу и подал сигнал о помощи. – Дэрри замолчал, собираясь с силами. Мы не торопили его, и, когда он смог успокоиться, то продолжил. – Я просмотрел запись искина нашего с Реккой корабля и данные с капсулы: оружие незнакомой расы постепенно разложило все внутренние органы моей жены. Я должен попросить прощения у господина элефина, – Дэрри поклонился обеими головами в мою сторону и тяжело вздохнул, – он уже не мог помочь ей.
Линн осторожно сказала:
– Наверное, этот организм всё ещё там… в отсеке гипердвигателя вашего корабля?
Горт вскинулся:
– Да! Оно скорее всего там!
Повисла тягостная тишина. Горрит, который говорил то одной головой, то другой, вдруг произнес хором:
– Госпожа нье' Шатроф, можно мне остаться на маяке? Мне теперь не к кому и некуда возвращаться, а я очень хороший пилот!
Одалинн в очередной раз за сегодняшний день удивила меня. Казалось, она совсем юная и хрупкая девушка, но при этом принимает такие взвешенные решения.
– Господин Дэрри, – ответила она ему, – вы сейчас говорите под действием успокаивающих препаратов. Вам нужно время на раздумья, но, если спустя пару дней, когда препараты перестанут действовать, вы своё решение не измените, почту за честь взять вас к себе в команду.
Горт кивнул обеими головами. От него пришла волна тоски.
Перед трапезой Одалинн принесла прозрачную стеклянную ёмкость, в которой находился такой же прозрачный бесцветный напиток. Разлила всем в крошечные гранёные стаканчики. Стаканчиков оказалось на один больше, чем нас. На этот дополнительный стаканчик Линн положила кусочек выпечки. И произнесла:
– За Рекку! Дух её теперь часть вселенной.
Линн взяла в руки стаканчик, выпила жидкость и быстро заела её кусочком хлеба. Кинира хмыкнула, глядя на всё это, и тоже сделала большой глоток. По её лицу было непонятно, понравился ли ей напиток. Мы с Нарино одновременно отпили из своих стаканов. Нарино тут же закашлялось, мне жидкость обожгла рот. Великая матерь, это что, гидравлическая жидкость для ботов?! Быстро, как и смотрительница, я сунул кусок хлеба в рот. А потом почувствовал, как приятное тепло начало растекаться по телу. Горт молча выпил своё. Я бы не рекомендовал ему под успокоительными алкоголь, но меня никто не спросил.
После ужина Одалинн быстро вышла из общей столовой.
– Асум, соедини меня с господином нье' Тарку, – услышал я её отдаляющийся голос. – Он должен знать про эту новую агрессивную расу.
Мне хотелось отвлечься от тягостных впечатлений. Руки чесались заняться камнями. Но нужна была мастерская. Одалинн ещё тогда, в первый день знакомства, сказала, что мне можно взять на маяк всё, что необходимо. Я не постеснялся. А вот придумать, куда всё это размещу, у меня не получалось. Я спустился в трюм. Нарино напевало песенку и возилось с каким-то ящиком. Увидев меня, оно выхватило бластер. Я усмехнулся: оружие стояло на режиме парализатора.
– Не трону, – почти миролюбиво сообщил я.
– Зачем пришёл? – довольно напряжённо спросил скаривитянин.
– Отжать у тебя кусок трюма, – честно ответил я и поспешил добавить, видя, как оно потянуло палец переводить режим бластера с парализатора на боевой: – Слушай, я пошутил. – Я поднял руки. – Мне нужно место под мастерскую. Можно отгородить у тебя небольшое пространство?
– Линн разрешила? – спросило Нарино.
– Пока не спрашивал. Хотел сначала поговорить с тобой, узнать, не будешь ли ты против.
Нарино подняло брови:
– Решил-таки пообщаться с мерзким метаморфом?
– Ну, раз ты против переговоров, могу и надавить, – я показал рукой на клинки.
Нарино снова подняло бластер. Я закатил глаза.
– Успокойся, ничего я тебе не сделаю, уже и пошутить нельзя?
– Выделю тебе угол, – буркнуло оно, опуская бластер. – Только спроси у смотрительницы, можно или нет.
Я кивнул и вышел из трюма. Спросив у Асума, где Линн, двинулся в оранжерею. Одалинн сидела в кресле, расшнуровав свои высокие ботинки и положив ноги на другое кресло. Взгляд мой упал на аккуратные пальчики с накрашенными ногтями. От Линн веяло грустью.
– Ты что-то хотел, Рэн? – равнодушно спросила она, даже не повернувшись.
Ну уж нет, так не пойдёт! Я уже привык к деятельной натуре смотрительницы. Я тихо вздохнул. Обычно непонятная мне радость приходила от неё, когда мы были вдвоём. И её эмоции… Они всегда были чистыми, незамутнёнными, я даже чувствовал необходимость в том, чтобы чувствовать их. Такие настоящие… Уже давно я пожалел о том своём представлении во время отбора на маяк, Линн же никогда о произошедшем не напоминала.
– Хотел спросить, можно ли мне выделить место в грузовом трюме под мастерскую?
– Почему в трюме? – она испытывала крайнее недоумение. – Я тебя специально поселила рядом с небольшим технологическим отсеком. Он ничем не занят. Можно даже сделать внутри твоего отсека дверь, чтобы не нужно было выходить в коридор.
Я удивлённо спросил:
– Специально поселила?
– Конечно. В твоём же деле написано про увлечение. – Она улыбнулась и от неё ко мне пришла волна тепла. Её хандры как не бывало. – Пойдем, покажу тебе.
Она быстро надела свои ботинки, схватила меня за руку и потащила к небольшому помещению рядом с моим отсеком. Открыла его, и мы вошли. Я осмотрелся и, улыбаясь, кивнул:
– В самый раз!
Смотрительница тоже улыбнулась.
– Открою доступ, сам потом решишь, кого сюда пускать. – Она опустила глаза и смущённо спросила: – А можно мне приходить посмотреть?
Я ошарашенно уставился на неё. Никто никогда не смотрел, как я работаю с камнями. Но Линн так умоляюще смотрела на меня, что я не решился ей отказать, только кивнул.
Что ж, подумалось мне, раз я разрешил ей приходить, когда буду заниматься любимым делом, то имею право на небольшую компенсацию. Мне захотелось удовлетворить любопытство.
– Линн, откуда такой обычай – провожать погибшего так… за общим столом?
Она снова сникла.
– Так принято у моих родителей, – коротко ответила Линн. – Прими как данность, что мы будем делать также, если потребуется.
– А какие ещё есть традиции в твоей семье? – неожиданно для самого себя спросил я. Не каждый день узнаёшь что-то новое об императорской вигской семье.
Одалинн усмехнулась и, не задумываясь, ответила:
– Встреча нового года, например. Его мы тоже будем отмечать так, как принято в моей семье. – Увидев, что я собрался спросить, как это будет происходить, она поспешила добавить: – Не спрашивайте, господин Арэниэль Вардис, пусть это будет сюрпризом.
***
Через пару дней Одалинн собрала нас в столовой в дневное время.
– Имперская служба безопасности попросила меня провести переговоры с князем Нарсурием. Это глава расы глотерианцев. Глотерианцы – гуманоиды, поглощающие эмоции. Они делают это для подпитки их собственных жизненных сил. Раса закрытая и доподлинно неизвестно, как происходит поглощение и в какую энергию перерабатываются эмоции. Глотерия подписала соглашение: они обязались пить эмоции только тех, кто добровольно на это согласился (чаще это те, кто потерял близких), или тех, кого в качестве наказания за преступления отправили на Глотерию из других миров. Недавно несколько кораблей, в том числе кораблей вигов, пропали в близлежащих к Глотерии секторах. – Одалинн остановилась, посмотрела на нас и продолжила: – Нужно выяснить судьбу пропавших кораблей, пусть даже это будут косвенные доказательства.
Потом она обратилась прямо ко мне:
– Рэн, я хочу попросить тебя спуститься на Глотерию с нами. Если на планете есть выпитые, может понадобиться твоя помощь.
Я кивнул, не раздумывая. Хоть я и не любил навигаторов, спускаться на разные планеты мне нравилось. Великая матерь создала так много разных, порой очень необычных видов живых, мыслящих организмов…
– Я тоже с вами! – попросилось Нарино.
Линн благодарно улыбнулась и показала нам головидео планеты глотерианцев и их самих. Это оказалась обычная планета с обычным климатом, растительностью, морями, реками, озёрами, парочкой пустынь. На планете имелось три континента. Один из них представлял собой огромный город – столицу Глотерии. Замок князя возвышался на холме в центре континента – огромное сооружение с множеством башен и башенок. Пройти пешком из западной в северную башню можно было за пару глотерианских суток, а из юго-западной части замка добраться в северо-восточную – за глотерианскую неделю. Я надеялся, что в доме главы расы имеются мультискоростные горизонтальные транспортёры. Над самой высокой башней этого монстрозамка развивался огромный флаг с гербом. На гербе были изображены энергетические потоки, стекающиеся в одну точку.
Потом мы изучили типичных местных жителей, гуманоидов с очень бледной кожей и, как правило, тёмными глазами и волосами. Основной цвет одежды – чёрный, тёмно-бордовый, тёмно-синий, тёмно-коричневый.
– Жутенько, – задумчиво сообщил очевидное метаморф.
Для спуска на планету нам доставили тёмные одеяния. По мне, это было излишне. Мы всё равно отличались от местных, как едва зазеленевший росток от высохшей травинки.
У шлюза Линн и Кинира появились эффектно. Кинира надела чёрные брюки, того же цвета сапоги, бордовую рубашку и тёмную кожаную куртку. Под курткой угадывалось оружие. Одалинн же пришла в длинном чёрном платье, облегающем её фигуру. Гладко зачёсанные, собранные в низкий пучок волосы, придавали строгости её обычно живому лицу. Белые манжеты на рукавах и строгий, ослепительно белый воротничок привлекали внимание. На руках – тонкие печатки. Под перчатками виднелись украшения, я чётко различил абрис какого-то перстня на среднем пальце руки. На лице – минимум косметики.
