«Сказки» kitabından alıntılar, sayfa 2
Так вот — плоскость, поверхность, ну вот это зеркало. И на поверхности мы с вами, вот — видите, и щурим глаза от солнца, и эта синяя электрическая искра в трубке, и вон — мелькнула тень аэро. Только на поверхности, только секундно. Но представьте — от какого-то огня эта непроницаемая поверхность вдруг размягчилась, и уж ничто не скользит по ней — всё проникает внутрь, туда, в этот зеркальный мир, куда мы с любопытством заглядываем детьми — дети вовсе не так глупы, уверяю вас. Плоскость стала объёмом, телом, миром, и это внутри зеркала — внутри вас — солнце, и вихрь от винта аэро, и ваши дрожащие губы, и ещё чьи-то. И понимаете: холодное зеркало отражает, отбрасывает, а это — впитывает, и от всего след — навеки. Однажды еле заметная морщинка у кого-то на лице — и она уже навсегда в вас; однажды вы услышали: в тишине упала капля — и вы слышите сейчас…
Издали - это будет больно, потому что мне надо, меня неудержимо тянет, чтобы - рядом с ней, чтобы - ее руки, ее плечо, ее волосы... Но я хочу даже этой боли - пусть.
... и я считаю, что самая трудная и высокая любовь - это жестокость...
На плоскости бумаги, в двухмерном мире - эти строки рядом, но в другом мире...
"МЫ" - от Бога, а "Я" - от диавола
Но разве цветение - не болезнь?
Что, если сегодняшнее, в сущности, маловажное происшествие, - что, если это только начало, только первый метеорит из целого ряда грохочущих горящих камней, высыпанных бесконечностью на наш стеклянный рай?
В этот самый момент , когда я думал, что всё уже распуталось, найдены все иксы - в моём уравнении появились новые неизвестные.
Улыбка - укус
[...] вся человеческая история, сколько мы ее знаем, это история перехода от кочевых форм ко все более оседлым.
