Kitabı oku: «Великосветские воровки, или Красиво жить не запретишь!», sayfa 3

– Ко мне могут прийти. Но зачем? Я же не богатая американка.

– Когда придут, то скажут, зачем пришли, ты не переживай. Ладно, об этом будем думать потом. Главное, выбраться из гостиницы.

– Выберемся. Господи, столько бед на мою несчастную голову!

– Между прочим, все это свалилось не только на твою голову, но и на мою тоже.

Я достала из кармана пять тысяч долларов и протянула их Марте.

– На. Это твое.

– Это твое. Свою часть я потеряла по собственной глупости.

– Бери и не выступай. Ты потратила столько денег. Не можешь же ты остаться тут. За один только номер двушку отдала.

– А как же твое платье?

– Хрен с ним, с этим платьем. Пусть они засунут его себе в одно место. Я что, похожа на конченую идиотку, чтобы за двушку баксов платье покупать!

Марта взяла деньги и сунула в карман. Мы вылезли из шкафа и подошли к входной двери. Я прислушалась.

– Ну что? – спросила Марта.

– Тихо.

– Тогда пойдем.

Марта осторожно открыла дверь. Я выглянула в коридор. В коридоре не было ни души. Мы вышли из номера и направились в сторону лифта. Марта, на глазах превратившись в американку, приветливо улыбнулась лифтеру. Лифтер покраснел и нажал кнопку первого этажа.

– И что же госпожам не спится в такую рань? – вежливо спросил он.

– Госпожам хочется осмотреть достопримечательности раннего Петербурга, – ответила я.

– Петербург еще спит.

– Кто рано встает, тому бог подает.

Спустившись на первый этаж, мы попали в огромный мраморный зал и подошли к стойке администратора. Марта протянула ключи симпатичному молодому человеку и что-то прощебетала по-английски. Молодой человек растерянно уставился на Марту, затем взял себя в руки и повесил ключ на доску. Сначала я подумала, что он пришел в замешательство от неординарной внешности моей подруги, но потом поняла, что ошиблась. На запястье у симпатичного молодого человека была наколка «Тигран», а вокруг имени красовался аккуратный рисунок в виде кобры. Я вздрогнула и посмотрела ему в лицо. Он перевел взгляд на меня и растерянно спросил:

– Не слишком ли рано для прогулок по городу?

– Мне кажется, в самый раз, – постаралась улыбнуться я. – Моя подруга из Калифорнии всегда мечтала увидеть этот город просыпающимся. Встретить рассвет.

– У вашей подруги довольно необычная мечта. Она что, вообще не говорит по-русски?

– К сожалению, нет.

Я еще раз улыбнулась и взяла Марту под руку.

– Счастливой прогулки, – процедил сквозь зубы парень.

– Спасибо. Надеюсь, ее ничего не омрачит.

Мы вышли из отеля и сели в такси. За несколько минут таксист домчал нас до моей квартиры. Я посмотрела на Марту и толкнула ее в бок.

– Расслабься. Мы приехали, все уже позади.

– Дура ты. Все еще впереди…

Глава 4

Марта осталась ночевать у меня. Эти трое не знали моего адреса. Я достала виски и поставила на журнальный столик. Марта разделась, закурила сигарету и задумчиво посмотрела на бутылку.

– О чем ты думаешь? – поинтересовалась я.

– Об этом французе. Что будет, когда его найдут.

– Сообщат наши приметы и начнут поиски богатой американки и ее подруги из Москвы.

– Наверное, все это получилось из-за того, что я взяла тебя с собой. Знаешь, это как в фигурном катании. Если ты всю жизнь катался без пары, то лучше уж оставаться одиночкой.

– Ты хочешь сказать, что это я виновата?

– Нет. Просто при тебе я нервничала, вот и наломала дров.

– Еще скажи, что ты меня стесняешься.

– Нет, не стесняюсь, но мне с тобой не так комфортно, как одной. Ты была слишком скованна. Зашла в ресторан, как манекен, постоянно оглядывалась, будто за тобой кто-то гнался.

– Это и понятно. Для тебя такие рестораны обычное дело, а для меня в диковинку. Первый блин всегда комом. Вот в следующий раз пойдем, я буду чувствовать себя раскрепощенной.

Марта отпила виски и уставилась на меня:

– Ты хочешь сказать, что пойдешь со мной в следующий раз?!

– А почему бы и нет! Я вообще хочу пойти на ускоренные курсы английского языка. Тебе потребуется более квалифицированная помощница.

– Ты хочешь пойти после всего, что сегодня случилось?!

– Хочу. Я думаю, что и ты ходила не в последний раз. Худо-бедно, а сегодня мы заработали пять тысяч долларов.

– Я-то другое дело. У меня это в крови. Я не могу жить без воровства. Красивая женщина должна красиво воровать! Только меня напрягают эти трое в масках. Вдруг они придут ко мне домой и начнут требовать денег?

– За что? Ты же им ничего не должна.

– За молчание. Уж они-то знают, кто убил француза.

– Пусть докажут!

– Да они никому и ничего доказывать не будут. Ты же слышала, что они сказали, когда уходили.

– Слышала. – Я допила виски и посмотрела на Марту: – Марта, а может, нам все, что случилось, рассказать Славке, когда он приедет. Он что-нибудь подскажет, защитит. Ты же его жена как-никак.

У Марты вытянулось лицо. Она побледнела и выронила бокал с виски на диван.

– Ты же обещала! – произнесла она чуть истерично.

Я взяла тряпку и стала тереть пятно, не обращая на нее никакого внимания.

– Поосторожнее надо. Не у себя дома. Диван, между прочим, новый, и пятновыводителя у меня нет.

– Танька, ты дурочкой не прикидывайся. Я когда тебя с собой брала, условие поставила, что Славка ничего не узнает.

– Да успокойся ты. Что завелась? Я как лучше хотела. За тебя переживаю. Они твой адрес знают, а не мой. Ты же мне родственница. Вот я за тебя и боюсь.

– Ты за себя бойся, а за меня не надо. Не смей говорить брату, поняла?! Или я тебя больше знать не хочу!

– Не скажу, успокойся.

– Смотри. Я бы на твоем месте не хотела потерять такую родственницу.

– Я бы тоже не хотела.

– Тогда не теряй, – улыбнулась Марта.

– Хорошо. Я ничего не скажу.

Я прилегла рядом с Мартой и вырубилась без задних ног. В эту ночь мне ничего не снилось. Правда, ночью это назвать было нельзя. В это время люди обычно собираются на работу.

Проснулась я оттого, что квартиру наполнили потрясающие запахи. Страшно хотелось есть. Открыв глаза и не обнаружив Марты рядом, я пошла на кухню. Марта стояла у плиты и что-то жарила.

– Вот это да! – обрадовалась я. – Что готовим?

– Да так, ничего особенного. Котлеты с гарниром.

– Здорово.

Марта разложила еду по тарелкам и села рядом.

– Марта, я, знаешь, о чем подумала?

– О чем?

– Нам нужно на Славку наехать, чтобы он тебе охранника нанял.

– Зачем?

– Как это зачем?! Для твоей же безопасности. Охранник будет везде таскаться с тобой. И эти трое в масках не станут рисковать, чтобы тебя найти.

– Неплохая идея. Только как я объясню Славке, зачем мне нужен охранник?

– Я сама объясню. Знаешь, один из бандитов сидел за столиком администратора в отеле. Ты ему еще отдала ключ от номера.

– Что?! – Марта выронила вилку.

– Что слышала. Эти ребята работают в отеле.

– Не может быть. Тебе померещилось. Как ты могла опознать, если они были в масках?!

– Когда один открыл дверь шкафа, я увидела руку с наколкой «Тигран» и рисунком в виде кобры. На руке у администратора, которому ты отдавала ключи, была та же самая наколка.

– Ты ошиблась. Тебе показалось…

– Мне уже давно ничего не кажется. Ты вспомни, как он растерялся, когда нас увидел!

– Таня, мужчины всегда теряются, когда меня видят. Я уже привыкла и не обращаю на это внимания.

– Нет. Он смотрел по-другому. Он просто опешил. Говорю тебе, они работают в отеле. У них там бригада. Тигран занимает должность администратора. Олег, про которого они говорили, скорее всего, в службе безопасности, потому что может отключать коридорные видеокамеры.

– Ты уверена?

– Вполне.

– Это что же такое получается?! Являясь сотрудниками отеля, бандиты убивают богатых иностранцев и их друзей из России?

– Выходит, так.

…Марта жила у меня неделю, пока не появился Славка. Она готовила и заботилась обо мне, как о ребенке. Мы надеялись, что про нас забудут и в следующий раз мы обязательно сорвем хороший куш. Марта обещала сводить меня в казино после первого же удачного улова. Она всерьез взялась за мой английский и за неделю поднатаскала меня так, что я стала говорить вполне прилично.

В один из дней позвонил Славка и каким-то чужим голосом произнес:

– Танька, Марта у тебя?

– У меня, конечно. Где ж ей еще быть? С возвращением.

Я протянула трубку Марте и улыбнулась:

– Твой муженек приехал.

Марта перебросилась со Славкой несколькими словами и растерянно положила трубку на рычаг.

– Что случилось?

– Сейчас твой братец к нам приедет.

– Что-то не вижу особой радости ни у него, ни у тебя.

– Славка приехал домой и не поверил своим глазам. Нас обворовали.

– Как?!

– Не знаю. Сейчас приедет и все расскажет.

– Разве вас можно обворовать?! У вас же бронированные мощные двери, навороченные замки!

– Выходит, что можно.

Через полчаса на пороге появился Славка. Он чмокнул меня в щеку, затем бросился к Марте, нежно ее обнял и посадил рядом с собой.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Приехал домой, смотрю, дверь открыта. В квартире все кувырком.

– Что-нибудь украли? – Марта положила голову на плечо брата. Она была так рада его приезду, что, казалось, кража не особенно ее огорчала.

– Из аппаратуры вроде ничего. Только вот пачка баксов, которая в комоде лежала, пропала и вещи кое-какие. Сейф открыть не смогли, да и снять тоже. Поэтому все, что было в сейфе, лежит на месте.

– А много денег-то было? – поинтересовалась я.

– Как тебе сказать. Сколько бы ни было, все равно жалко. Только вот что меня поразило. На дверях никаких следов взлома. Да наши двери просто невозможно взломать! Выходит, их открывали ключами.

Марта побледнела и растерянно посмотрела на Славку.

– У тебя ключи на месте? – спросил он ее.

– Я их потеряла.

– Как?!

– Потеряла ключи от квартиры вместе с сумочкой. Там были водительские права и карточка банкомата.

– Вот раззява. Где потеряла-то?

– Ходила в магазин и оставила на прилавке. Когда вспомнила, кинулась обратно, а сумочки уже не было. Продавец говорит, что ничего не видел.

– Еще бы он сказал, что что-то видел, – засмеялся брат. – Ерунда, сегодня же поменяем замки, а деньги еще наживем. Бог с ними. Они всю жизнь как приходят, так и уходят. Представим, что мы их в казино проиграли.

– Слишком большая сумма, чтобы проигрывать, – вздохнула Марта. – Если бы я проиграла такую сумму, то разнесла бы это казино вдребезги.

Я посмотрела на Марту и перевела взгляд на Славку.

– Слава, а ты не хочешь для Марты нанять охранника?

– Зачем?

– Жена у тебя больно красивая. С ней же никуда выйти невозможно. Все мужики пялятся.

– Ну и пусть пялятся, только руками не трогают, – засмеялся брат и усадил Марту к себе на колени.

– Странно все это. Ограбление…

– А что ограбление?! Вполне привычное дело после потери ключей. В следующий раз нужно быть осторожнее и внимательнее. Зачем Марте охранник?! Не хочу, чтобы этот хмырь повсюду с ней таскался. Пока такой необходимости нет, появится – найму. Моя жена по злачным местам не шатается. Если куда-то идем, идем вместе.

Перед уходом Славка озабоченно посмотрел на меня и спросил:

– Танька, а ты что сегодня делаешь?

– Пока ничего.

– Поезжай к нашему дяде Гене, передай ему кое-какие бумаги. Я сегодня никуда не еду. Сама понимаешь, жену неделю не видел. Сегодня мы наводим порядок в квартире, отключаем телефон и ложимся в постель.

– Понятно, – улыбнулась я. – Давай свои бумаги.

Славка протянул мне пакет, и они с Мартой направились к машине. Я собралась и пошла на стоянку за автомобилем. Пакет был немного тяжеловат. Положив его в бардачок, я завела машину и поехала.

Дядя Гена – это наш родственник, он работает юристом в «Крестах». Через него Славка часто передавал документы, которые предназначались для кого-нибудь из осужденных друзей.

Глава 5

Подъехав к «Крестам», я припарковала автомобиль и позвонила по служебному телефону родственнику. Он попросил меня подождать пять минут. Я стояла и с интересом разглядывала людей, приехавших на свидание с осужденными. Их было много, они составляли какие-то списки и разговаривали о своих делах. Наконец спустился мой дядька и радостно обнял меня. Я улыбнулась, чмокнула его в щеку и протянула пакет с документами:

– Вот. Это вам Славка передал.

– А что же он сам-то не заезжает?

– Он в Германии был. Только вчера вернулся. Уставший. Сказал, это надо передать очень срочно.

Дядя Гена взял пакет.

– Выпьешь со мной кофе? – спросил он.

– Я бы не отказалась.

– Тогда прошу в мой кабинет.

– А меня разве пустят?

– Давай паспорт. Я выпишу пропуск.

Когда пропуск был готов, я прошла по глухому тюремному коридору и попала в небольшой кабинет, на дверях которого висела табличка «Юрисконсульт».

Устроившись в кресле, я принялась за горячий и ароматный кофе, умело сваренный дядей Геной.

– Мрачно у вас тут.

– Это тюрьма, а не увеселительное заведение.

– Тюрьмы я боюсь больше всего на свете.

– Не бойся. У вас в тюрьме есть родственник, свой человек, – засмеялся дядя Гена.

– Дай бог, чтобы этот родственник мне никогда не пригодился. Я имею в виду – профессионально.

Допив кофе, я попрощалась с дядей и направилась к машине. Она стояла у самой тюрьмы на стоянке для служебного транспорта. Мне это было позволено. Дядька еще несколько месяцев назад выписал пропуск на случай того, если я захочу обрадовать его своим визитом. Открыв дверцу, я села на водительское место и включила легкую музыку. Все-таки неприятная вещь тюрьма. Вроде бы часто сюда приезжаю, а на душе всегда неспокойно, словно кошки скребут.

Я еще раз посмотрела на глухие тюремные окна и вдруг почувствовала, что кто-то дышит за моей спиной. Резко обернувшись, я не поверила своим глазам. Между задним и передним сиденьями моего автомобиля сидел незнакомый парень. В его руках я заметила большую кувалду. Отрешенно глядя на меня, он глухо произнес:

– Включай мотор и выезжай из города.

– Что вы сказали? – переспросила я и посмотрела по сторонам.

– Поехали из города!!! Если не будешь соображать, я рассеку твою голову вот этой кувалдой…

– Не стоит. – Я соображаю довольно быстро.

Обернувшись, я еще раз посмотрела на непрошеного гостя. Вне всякого сомнения, парень был в тюремной форме. Я не смогла разглядеть его как следует, так как он выразительно показал на кувалду и хотел было опробовать ее на моей голове. Кивнув, я надавила на газ. Как только машина тронулась, я постаралась взять себя в руки. Это было довольно сложно. Сердце билось с такой бешеной скоростью, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Руки дрожали. В таком состоянии сложно управлять машиной, и она совсем не хотела меня слушаться.

– А ну-ка, рули нормально! Ты что виляешь по сторонам!

– Это от страха. Мне кажется, ваша кувалда может в любой момент быть задействована…

– Если будешь послушной девочкой, то она не понадобится.

– Это уже другой разговор, а то вы залезли в мою машину, стали угрожать. Я все-таки женщина. У меня нервы слабые, психика нежная. Меня вообще нельзя пугать.

– Никто тебя и не пугает. Я просто тебя предупредил. Будешь делать то, что я говорю, останешься живой и невредимой.

– Если я правильно поняла, то вы зэк, сбежавший из тюрьмы.

– Я смотрю, ты слишком понятливая.

– Я только не могу понять одного: как вам удалось сбежать из столь известного заведения?

– В мусорном баке.

– Вы хотите сказать, что сидели в мусорном баке?

– Точно.

– Но ведь вам было бы проще и дальше ехать с мусорной машиной, не было бы необходимости пересаживаться в мою. Сидели бы себе в бачке, а машина доставила бы вас прямо по назначению на городскую свалку. Там, кроме бомжей, никого нет. Там и укрыться легче. А я-то смотрю, что это в моей машине так сильно помоями воняет…

– Заткнись и не смей мне указывать. Может, твой автомобиль мне понравился больше, чем этот вонючий мусорник.

– Я в этом, собственно, и не сомневаюсь. Конечно, мусороуборочная машина сильно уступает моему новенькому «Форду». Представляю, что творится в тюрьме. Наверное, там гудит сирена и вы уже объявлены в розыск. Странно, что мусороуборочные машины совсем не проверяются. Не ровен час, все зэки посбегают.

– Не посбегают.

– Вы уверены?

– Для того чтобы сбежать, нужны большие деньги, а они есть не у каждого.

– Вы хотите сказать, что у вас много денег?

– По крайней мере, хватило, чтобы очутиться в мусороуборочной машине.

– Неужели в тюрьме все продается и покупается?!

– Естественно. В тюрьме вообще без денег делать нечего. За деньги туда можно и проституток заказать.

– С ума сойти! И вы заказывали?

– Конечно. Я ведь живой человек.

– А проститутки до чего докатились! Даже в тюрьме обслуживают. Ничего не боятся.

– А им какая разница. Им только деньги давай. Они тебя где угодно обслужат.

Я выехала из города и направилась к сосновому бору. Как только появился лес и исчезли дома, набравшись храбрости, я наконец спросила у непрошеного гостя:

– Скажите, пожалуйста, вы тут хотите выйти?

– Что?!

– Я говорю, вам здесь остановить или где-нибудь подальше? Чуть дальше – дачи. Там вы можете спокойно укрыться, найти что-нибудь из одежды и еды. А мне пора возвращаться. Я и так потеряла с вами слишком много времени.

– Ты что, овца, совсем оборзела?! А ну-ка, вези меня на эти дачи и знай, что будешь со мной до тех пор, пока мне это будет необходимо. Я из тюрьмы сбежал, мне терять нечего.

– Вы хотите сказать, что можете меня убить?

– Запросто. Только перед этим изнасилую несколько раз. Я сидел за убийство. Намотай это на ус и делай все, что я тебе говорю. Понятно?

– Понятно.

Я почувствовала, как руки опять задрожали. Это ведь надо было так вляпаться! Ну почему его угораздило попасть именно в мою машину! Ведь их было полно на стоянке!

– Эй, подруга, а ну-ка останови, – прервал мои мысли этот чертов зэк.

Я резко остановилась неподалеку от какой-то дачи.

– Видишь вон ту веревку с бельем?

– Вижу.

– С краю висят мужские шорты и майка. Пойди и сними их. Я должен переодеться.

– Но ведь на даче кто-то есть.

– Ну и что?

– Это же воровство.

– Ты что, никогда не воровала?

– Воровала.

– Тогда в чем дело?

– Может, это лучше сделать вам? У меня маловато опыта.

– Ты хочешь, чтобы я вышел из машины, а ты надавила на газ? Никогда не ищи дурнее себя. Иди и сделай то, что я сказал! Посмотри сюда.

Я обернулась и увидела в его руках пистолет.

– Если вздумаешь закричать или сбежать, стреляю без предупреждения.

– Боже мой, да у вас с собой целый арсенал. Все это вы купили в тюрьме?

– Не твое дело. Давай выходи и делай что тебе сказано.

Я вышла из машины и подошла к веревке с бельем. Дверь дачного домика была открыта. На соседнем участке, огороженном реденьким забором, одинокая бабулька копала огород, не обращая на меня внимания. Как только я подошла к веревке с бельем, бабулька подняла голову и подозрительно посмотрела на меня.

– Девушка, вы кого ищете?

Не ответив, я моментально стащила с веревки мужские шорты, футболку и мужские трусы. Бабка всплеснула руками и громко заголосила:

– Люди добрые! Воруют!!! Средь бела дня воруют!

Дачники тут же выбежали на ее крик. Я быстро села за руль и нажала на газ.

– Ты что, по-нормальному не могла все сделать? – услышала я за своей спиной, как только машина отъехала.

– По-нормальному – это как?

– Без шума.

– Без шума бы не получилось. Там бабка в огороде копалась. Вы сами знаете, какие они дотошные. Я же говорила, у меня опыта мало. Надо было вам это сделать самому.

Парень переоделся и сел на заднее сиденье.

– Молодец. Даже трусы прихватила.

– Я это сделала не ради вашей похвалы, а просто подумала, что без трусов вам будет неуютно.

– Правильно подумала, и размерчик мой. А то мне эти тюремные уже поперек горла встали.

– Мы уже проехали дачный поселок. Вы решили, где хотите выйти?

– Послушай, подружка, надо найти свободную дачу и там заночевать.

Я побледнела.

– Прошу прощения, но вам не кажется, что я и так сделала для вас слишком много?

– Ты еще ничего для меня не сделала.

– Я вывезла вас из тюрьмы. Я нашла для вас одежду. По-вашему, это ничего? Я не могу с вами ночевать, поймите меня правильно. Мне нужно домой. Вы и сами можете неплохо устроиться.

– Я же сказал, что отпущу тебя только тогда, когда посчитаю нужным. Тем более что я еще не решил, нужен мне лишний свидетель или нет.

– Это как понять?

– Может быть, мне вообще вздумается прострелить твою голову.

– И это после того, что я для вас сделала?! Это же каким надо быть неблагодарным! Если бы я только знала, что дело закончится именно этим, я бы вообще никуда вас не повезла.

– Куда ты бы делась!

– Вы так считаете?

– Давай рули, хорош болтать как трещотка. У меня от тебя уже голова разболелась.

Я резко остановила машину и открыла дверцу. Кругом сосновый бор.

– Ты че?!

– Ниче!

Я вышла из машины и пошла по дороге.

– А ну-ка, садись за руль!

– Сам садись за свой руль. Неблагодарный придурок!

Раздался выстрел, и я почувствовала резкую боль в правой руке. Остановившись, я с ужасом увидела, что из нее тоненькой струйкой потекла кровь.

– Я же сказал, стреляю без предупреждения. Ты что, овца, думала, с тобой тут шутки шутят! Быстро садись в машину!

Он стоял рядом с моим «Фордом» и держал пистолет. Я внимательно посмотрела на него и поняла, что он действительно может меня убить. Ему было около тридцати. Он был небрит. Если его побрить, он будет выглядеть значительно моложе. Его лицо казалось усталым и жестоким.

– Ты прострелил мне руку, – прошептала я.

– Садись в машину, а то мне придется прострелить тебе ногу.

Я взялась за простреленную руку и почувствовала, как закружилась голова. Меня затошнило.

– Я не смогу вести машину, – сказала я.

– Тогда садись на заднее сиденье.

– Мне нужно в больницу.

Он подошел ко мне и осмотрел руку. Странно, когда я увидела его в первый раз, он показался мне совсем молодым парнем, а теперь рядом со мной стоял мужчина со злыми глазами.

– Пуля прошла насквозь. У тебя есть аптечка?

– В бардачке.

Я подошла к машине и достала аптечку.

– Забудь про больницу. Я же тебе сказал, что пуля прошла насквозь. Даже если бы она застряла, я бы смог без труда достать ее чем-нибудь острым.

– Так можно и заражение крови заработать.

– Не заработаешь. Я в тюрьме многому научился, а главное – выжить. Зэки ведь что только ни вытворяют, чтобы в тюремный лазарет попасть. Мне пришлось некоторых с того света вытаскивать.

Мужчина взял спирт, вату, бинт и начал обрабатывать рану. Я почти упала на заднее сиденье, сморщившись от дикой боли. Перед глазами поплыло, в ушах появился какой-то странный гул. Почувствовав запах нашатыря, я открыла глаза и чуть не заплакала от ужасной реальности. Рядом со мной на корточках сидел зэк и бил меня по щекам.

– Ну что, пришла в себя?

– Пришла.

– Что-то ты какая-то слабая.

– Наверное, оттого, что в меня не каждый день стреляют.

– Делай, что я тебе говорю, и никто не будет в тебя стрелять.

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Зэк сел за руль и завел мотор.

– Хорошая у тебя машинка. Я уже четыре года за рулем не сидел. Отвык.

– Надеюсь, моя машина не пострадает.

– Думаю, нет. Кстати, это тебе муж подарил такую тачку?

– Брат.

– Хороший у тебя брат.

– Никто и не спорит.

– Кто он у тебя?

– Слесарь на заводе, – съязвила я.

– Я бы на твоем месте не стал грубить, а то можешь схлопотать вторую пулю.

Я уставилась в окно и замолчала. Одному богу было известно, куда мы едем. Скоро начнет темнеть. Кругом лес, лишь изредка встречаются маленькие деревеньки. Это же надо было так вляпаться! Я нисколько не сомневалась, что этот придурок может меня убить. Конечно, может! И, скорее всего, убьет. Он же сам сказал, что ему не нужны лишние свидетели. Правда, перед этим он обещал несколько раз меня изнасиловать. Лучше сдохнуть, чем быть изнасилованной этим неотесанным мужланом. Славка, наверное, уже названивает мне домой и даже представить себе не может, в какое дерьмо я попала. А может, он просто забыл про меня и наслаждается в объятиях ослепительной Марты. Я заплакала.

– Ты что ревешь?! Рука, что ли, так болит? – спросил зэк.

– Болит.

– Ты же выпила обезболивающее.

– Не помогает. Я тебя очень прошу, будь человеком, отвези меня в ближайшую больницу и уезжай на все четыре стороны. Зачем я тебе? Если хочешь, возьми мою машину. Она мне больше не нужна. Я не буду заявлять об угоне. Считай, я тебе ее подарила. Оставь меня в больнице. Мне там окажут первую помощь. Я позвоню брату, он приедет и заберет меня.

– Я же тебе сказал, забудь про больницу!

– Зачем я тебе?

– Вдруг меня менты остановят?! Меня же уже ищут. Я тебя как ширму держать должен.

– Ты хочешь сказать, что я заложница?

– Понимай как хочешь.

– Но ведь у тебя есть какая-нибудь цель? Ты когда сбегал, о чем думал? Ты же сам сказал, у тебя много денег. Так купи себе новые документы, сделай пластическую операцию и сваливай за бугор. Не хочешь за бугор, ляг на дно в Москве. Там тебя вообще никто не найдет. Здесь тебе оставаться опасно. Питерский уголовный розыск самый квалифицированный. Тебя в два счета найдут.

– Что-то до сих пор не нашли.

– Найдут, можешь не сомневаться. Если, конечно, ты какой-нибудь крутой, то тебе нечего бояться. За деньги можно купить даже свободу. Правда, говорят, что некоторые менты продались криминальным структурам. Это называется взаимное сотрудничество, проще говоря, братство. Ты, вообще, кто?

– Слесарь на заводе, – засмеялся зэк. Дальше мы ехали молча. Зэк посматривал на мое отражение в зеркале и о чем-то думал.

– Я есть хочу, – жалобно произнесла я.

– Я тоже.

– Где мы будем ужинать?

– Сейчас поймаем какую-нибудь беспризорную собаку, возьмем в деревне котелок и сварим.

Меня опять затошнило, и закружилась голова.

– Я собак не ем.

– А зря. Кстати, очень вкусное мясо, а бульон любого туберкулезника может вылечить.

– Нет уж, спасибо. Кушайте сами.

– Ты что, и вправду никогда не ела собак?

– Нет, боже упаси.

Мы доехали до ближайшей деревни и остановились у одинокого покосившегося домика, вросшего в землю.

– У тебя деньги есть?

– Есть.

– Давай. Пожрать что-нибудь купим.

– Ты же сказал, что только собаками питаешься…

– Заткнись и слушай меня внимательно. Сейчас я позову хозяев и куплю у них поесть, потом найдем какой-нибудь заброшенный дом и заночуем. Если вздумаешь закричать или позвать на помощь, стреляю без предупреждения. В том, что с тобой никто не шутит, ты уже убедилась. Только учти, следующий выстрел будет последним. Перевязывать тебя больше не придется. Усекла?

– Усекла.

Зэк открыл окно и посигналил.

– Эй, люди добрые! Есть кто-нибудь?

Из дома вышла сгорбленная старушка и прищурилась, чтобы нас разглядеть. Она была такой старой, что я дала бы ей лет сто, не меньше. Ее руки тряслись, а лицо было изъедено морщинами.

– Здравствуй, мать! Собери что-нибудь поесть. Мы тебе денег дадим.

Старушка заморгала и опять прищурилась.

– Мать, ты слышишь?

– Слышу-слышу, не глухая. У меня, кроме картошки и хлеба, ничего нет.

– А что, в деревне ни у кого взять не сможешь?

– Эта деревня брошенная. Из нее уже давно все уехали. Осталось только три дома. В одном дед совсем старенький живет. Правда, он козу держит, а в другом семья. У них и куры, и утки есть. Больше никого нет. Остальные дома пустые. Магазина тоже нет.

– Господи, как вы тут живете?

– Так и живем. Все равно помирать скоро.

– Мать, а телевизор у тебя хоть есть?

– О чем ты говоришь, сынок! Деревня уже давно без электричества.

– Чем же вы тут питаетесь?

– Все с матушки родимой земли. Она нас и кормит. Сами сажаем, сами едим. Раз в неделю машина приезжает, хлеб привозит. Можно в ближайшую деревню съездить. Она жилая, там магазин есть, только ехать далеко, километров сто, не меньше.

– Мать, пойди по соседям, набери что-нибудь к столу. Есть хотим. Сама сказала, у твоих соседей птица есть.

Я протянула зэку двести рублей. Он дал их старушке. Та сунула деньги в карман и спросила:

– Вы не торопитесь?

– Нет.

– Сейчас все сделаю.

– Мать, а самогонка у вас тут есть?

– У соседа.

Зэк буркнул мне:

– Дай еще сотку.

Я протянула купюру и отвернулась. Зэк отдал сотку старушке и радостно произнес:

– А ну, мать, купи у него самогона! Да побольше!

Старушка сунула деньги в карман и пошла к соседнему дому. Как только она ушла, я посмотрела на своего похитителя и язвительно сказала:

– Послушай, а почему ты сам не расплачиваешься? Ты же богатый, из тюрьмы сбежал. Вот и расплачивайся сам, я не сумасшедшая, чтобы деньгами направо-налево кидаться! На фиг мне эта самогонка!

– Ни хрена с тобой не будет! Не в ресторане, самогонки попьешь.

– Я самогонку не пью.

– Ну и не пей. Она, между прочим, не только самогонку, но еще и пожрать принесет.

– Господи, да сколько стоит эта картошка?! Ну не три сотни же! Жри сам. Я жрать не умею, я ем.

Зэк посмотрел на меня так, что я, вздрогнув, поняла, что перегнула палку.

– Заткнись, или я сделаю так, что ты замолчишь навсегда.

Я замолчала и стала наблюдать за соседним домом.

– Кстати, а ты что в тюрьме делала? Кто у тебя там сидит? – Зэк первым нарушил молчание.

– Слава богу, никто. Дядька у меня там работает.

– Кем?

– Юрисконсультом.

– Слышал я про твоего дядьку. Гнида он продажная. Шестерка! Жополиз!

Я процедила сквозь зубы:

– Жалко, тебя не слышит мой брат.

– Ну и что бы он сделал?

– Проломил бы тебе голову.

– Надо же, мне еще никто голову не ломал, – противно засмеялся зэк. – Я в тюрьме четыре года отсидел, поэтому и понятия имею. Твой дядька в тюрьме всю жизнь работает, а тюремных законов признавать не хочет. Готов служить и красным, и белым. Таким, как он, место у параши!

Я молчала. Я вообще не имею привычки обсуждать близких мне людей.

Старушка ходила от одного дома к другому с большой тряпичной сумкой. Наконец она подошла к машине и протянула ее нам. Сумка была полна. Зэк порылся в моем бардачке, извлек из него плеер с наушниками, протянул его старушке и похлопал ее по плечу.

– Мать, это тебе. Слушай музыку, а то непонятно, как вы тут без телевизоров живете. Можешь теперь радио послушать. Все новости. Будешь хоть знать, что в мире творится.

– Спасибо, сынок, – обрадовалась старушка и сунула наушники в уши.

Зэк махнул ей рукой и поехал к окраине деревни Мы остановились у мрачного домика, стоявшего на берегу реки.

– Между прочим, прежде чем дарить мой плеер, можно было спросить разрешения.

– Тебе что, для этой старухи плеера, что ли, жалко? Она без телевизора живет.

– Понимаю, но я привыкла сама распоряжаться своими вещами.

Мы зашли в дом. В нос ударил запах гнили. Дом состоял из двух маленьких комнат и небольшой кухоньки. В одной из комнат стояла старая железная кровать с грязным матрасом и дырявой подушкой.

Зажав нос, я вышла из дома, достала из багажника большое покрывало, которое всегда брала с собой на пляж, и расстелила у реки.

– Ты что, у реки решила поужинать, в доме не хочешь?

– Разве эту жуткую, мрачную развалюху можно назвать домом?

– По-моему, да. Ты молодец, что захватила с собой покрывало. Наверное, чувствовала, что тебе придется ночевать в заброшенной деревне.