Kitabı oku: «Дорога к Звездному Престолу»
© Иванович Ю., 2014
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Пролог
3588 год, начало мая, Пиклия
Старо как мир, но и по сей день правда: когда смерть раскидывает свой саван над умирающим человеком, проводить его в последний путь собираются все родные и близкие. А проводить лидера или всеми уважаемого человека стремятся еще и многочисленные сторонники, последователи или восхищенные поклонники. И чем более знаменит умирающий, чем большими рычагами власти он обладал, тем большее количество людей спешит к его ложу для последнего прощания.
Однако в этой огромной толпе уже нет того родственного единства, которое объединяет в горестный час воистину близких людей. Чем больше желающих «проститься», тем больше среди них затесывается злопыхателей, недоброжелателей, а то и откровенных врагов. А уж когда умирают высшие правители – короли, императоры, вокруг них не протолкнуться не только от всех этих видов разумных существ, но и просто от равнодушных, любопытствующих или выжидающих…
В последний час жизни Анны Четвертой, вдовствующей королевы из династии Пелдорно планеты Пиклия, центральный дворец напоминал растревоженный муравейник. Такого скопления народа в этом величественном здании не случалось уже много лет, с тех пор как умер король, супруг женщины, ныне стоящей у власти. Правда, тогда особого ажиотажа не случилось: полная сил и отваги королева уверенно перехватила из рук умирающего супруга скипетр власти и продолжила умело и мудро править крепким, по галактическим стандартам, многопланетным государством.
Сегодня же, напротив, изменения ожидались немалые: после смерти престарелой владычицы готовился возложить корону на свою голову ее старший сын Бу Ругар Пелдорно. Следующим претендентом на наследование по закону считался Сте Фаддин, младший сын умирающей королевы. Знаменитый красавчик и покоритель дамских сердец, свою молодость он провел так бурно и скандально, что лет десять о нем очень много и с особым придыханием писали почти все средства массовой информации Галактики. Но в тридцатилетнем возрасте Сте Фаддина совершенно неожиданно для всех окрутила одна из наследниц захудалого баронства, хиреющего на противоположном краю Галактики. Принц сдался без борьбы и пошел под венец, не спросив на то благословения родителей. Может, по этой причине, а может, и по другой, но король Пиклии, как и его супруга, не признали этот брак, вдребезги рассорились с сыном и прекратили с ним любые отношения. Ну а сыну та ссора – как слону дробина: подхватил молодую женушку, да и смотался на край света и там мирно и счастливо жил уже четырнадцать лет. Ни на похороны отца не прибыл, ни на приглашение проститься с матерью не откликнулся.
Так что Бу Ругар Пелдорно прямо сегодня рассчитывал услышать в свой адрес обращение «ваше величество».
В свои пятьдесят три года старший наследник заработал репутацию бабника, пьяницы и жуткого скандалиста. Причем скандалиста, очень истосковавшегося по полной, безраздельной власти. Огромный, косматый, напоминающий только что вылезшего из берлоги медведя, Бу Ругар стоял посреди громадного тронного зала и с ехидной улыбкой пропускал мимо себя цепочку высших сановников, потомственных дворян и прочих сильных мира сего, со скорбными лицами приближавшихся к будущему монарху, чтобы выразить искренние соболезнования. Хотя искренностью и соболезнованием здесь и не пахло. Каждый стремился лишь благолепно приложиться к подаваемой с нагловатым высокомерием длани и двумя-тремя словами напомнить о себе, а потом, если взгляд маленьких глазок наследника на некоторое время задерживался на госте, хоть одним предложением сказать о своей поддержке – моральной или финансовой.
Некоторых из этой очереди Бу Ругар Пелдорно привечал с особой сердечностью. Иначе никак: акулы бизнеса и монополисты промышленности при любой власти чувствовали себя превосходно. Да и в других слоях общества всегда отыщется сотня-другая знаменитых людей, вниманием которых не побрезгует даже правящий король такой крупной звездной системы, как Пиклийская. Конечно, во власти Бу Ругара окажется не империя, как, к примеру, та же Оилтонская или прославленная система Датарга, или, на худой конец, зажиточная система Блеска, но и не самое захудалое королевство в огромной Галактике. И в нем, как и везде, имелись свои гениальные ученые, непревзойденные живописцы, прославленные мастера кинематографии и литературы, артисты, законодатели мод и известные в звездном мире уникальные спортсмены. Так что правителю было кому оказать свое высокое внимание и покровительство. Как и было с кем из знаменитостей перекинуться парочкой благосклонных слов.
Несмотря на это, Бу Ругар Пелдорно с каждой минутой мрачнел и злился все больше и больше. Он заметил: большая часть прибывших не спешит к нему с соболезнованиями. Люди собирались группками по интересам, сновали вокруг броуновским движением и довольно часто приближались к противоположной стороне зала, где в окружении своих единомышленников стоял второй, «гипотетический» наследник королевского титула, средний сын умирающей владычицы Моус Пелдорно. Правда, его наследственные права вызывали серьезнейшие сомнения и оспаривались почти всеми специалистами по родословному праву. Потому что сорокавосьмилетний Моус считался сыном вне брака: давно умерший король официально отказался от него как от преемника и лишил всех наследственных прав еще сорок семь лет назад. Именно тогда, после крупного скандала, и было доказано, что ныне умирающая королева согрешила в очередной своей развлекательной поездке на известную курортную планету не с кем-нибудь, а с самим императором Оилтонской империи, каковой считался одной из самых крупных, одиозных и могущественных фигур в Галактике. Мало того, тогдашний император признал Моуса своим сыном и даже предложил прибыть к нему на Оилтон на постоянное место жительства.
Вот тогда и проявилась сила духа и железная воля молодой королевы. Она так прижала своего «рогатого» мужа и сумела настоять на своих правах свободной женщины, что рожденный вне брака сын стал жить и воспитываться в семье как законнорожденный. По крайней мере, все детство и первые годы отрочества.
Со временем, конечно, приоритеты поменялись. Понимая, что ему ничего не светит в столице, Моус с ранней молодости много путешествовал, ввязывался в разные авантюры, воевал наемником, изучал военное дело и политику, штудировал немало разных наук и физически совершенствовал собственное тело. Ни политическая, ни общественная жизнь Пиклии его, казалось, не интересовали, да и сам он не интересовал высшую знать. На долгое время о нем забыли, а при его редких появлениях при дворе королевы-матери удивлялись: «Как?! Этот бастард еще жив?»
Вот и сейчас неожиданно для всех, особенно же – для своего старшего единоутробного брата, Моус вдруг появился в столице. И, как выяснилось, сторонников и просто знакомых у него оказалось едва ли не больше, чем у будущего монарха Бу Ругара. Следя за ним с все возрастающим раздражением, старший наследник удерживал себя от вспышки гнева лишь с помощью злорадных мыслишек: «Ничего! Уже сегодня потребую от службы надзора, чтобы они немедленно выдворили этого придурка из системы! А еще лучше, пусть ему устроят несчастный случай с самыми печальными последствиями. Точно! Как это я раньше об этом не подумал! Он ведь только одним своим видом мутит воду и вводит честных подданных в искушение. Тоже мне – братик! Давно надо было похоронить да поминки отпраздновать. Годами от него ни слуху ни духу, а тут вдруг приперся, козлиная морда, «с матушкой попрощаться»! Кстати, о чем это он с ней целый час шептался? Наверное, интересовался, как это его папочка сподобился нашу мамочку соблазнить! Ха-ха! Больше это чучело ни на что не годно, только на собирание сплетен о своей родословной!..»
Бу Ругар при этой мысли немного развеселился, даже заулыбался, настроение его явно улучшилось. Он представил себя в открытой карете, совершающим парадный выезд к народу после коронации, и в такой-то мечтательной прострации уставился на обрамляющие колонну золотистые листочки, очень напоминающие лавровый венок.
И надо же было такому случиться, что именно в этот момент в зале появился сенешаль со скорбным видом в сопровождении нескольких лиц, которые считались самыми близкими к ее величеству королеве Анне Четвертой. Все присутствующие замерли в ожидании горестной новости и дружно повернули головы в сторону первого наследника. А тому для полноты картины только слюны на подбородке не хватало. Поэтому гневное восклицание Моуса в адрес старшего брата вынуждены были в душе признать верным даже искренние сторонники Бу Ругара.
– Полный дебил! – громко произнес Моус.
Кто-то из окружения подтолкнул задумавшегося о своем будущем величии старшего принца, и тот даже не успел сообразить, к кому и по какому поводу относится частично услышанное восклицание. Повернув голову, заметался взглядом по сторонам, увидел скорбную процессию опечаленных подданных, собравшихся произнести сакраментальную фразу, и, гордо распрямив плечи, устремился к центру зала. При его приближении престарелый сенешаль бухнулся на колени и хорошо поставленным голосом стал говорить:
– Королева умерла! Да здравствует…
– Постойте! – повелительный и невероятно решительный голос заставил всех вздрогнуть, а старшего принца споткнуться на ровном месте. – Здесь произошло небольшое недоразумение, которое надо исправить немедленно!
В центр зала уверенной поступью вышел Моус Пелдорно, и то, что он сделал в следующее мгновение, сразу изменило привычный жизненный уклад как самой Пиклии, так и многих соседних звездных систем. Словно профессиональный актер звездного боевика, он ловко выхватил из подмышечной кобуры армейский пистолет и без колебания или сомнения произвел два выстрела в замершего перед ним старшего принца. Обе пули вошли точно в сердце, так что Бу Ругар рухнул лицом вниз, словно подрубленный дуб. Но и на этом кровавое действо не закончилось. Моус сделал два шага вперед и хладнокровно выстрелил в затылок уже явного трупа. Потом по-хозяйски передал пистолет подскочившему сбоку стороннику, пробежал взглядом по окаменевшей публике и деловым тоном обратился к сенешалю:
– Извините, князь, что пришлось вас перебить. Продолжайте!
Только сейчас по всему тронному залу пронесся громкий вздох удивления, осознания, возмущения и запоздалого ужаса. Во все времена пройти в зал с любым оружием было практически невозможно, а уж совершить подобное наглое убийство на глазах сливок пиклийского общества было и вовсе немыслимо. Тем не менее, убийство произошло, и теперь новый претендент на корону с показным смирением ждал, пока престарелый князь Вертинский избавится от внезапно появившейся в его гортани сухости.
Многие присутствующие успели заметить, что убийство не являлось ни спонтанным, ни совершенным в состоянии аффекта. По всему периметру зала, возле выходов на террасы и проходов в коридоры, маячили подтянутые фигуры бравых молодцев в ливреях. По внешним признакам они походили на обычных служащих дворца, но их каменные лица, словно вышедшие из-под резца одного мастера, сразу говорили, что на стороне узурпатора либо могущественные военные, либо силы тайной и явной полиции. Молодцы в ливреях вежливо, но решительно пресекли первые попытки некоторых паникеров покинуть высокое собрание. А двое из них ловко подхватили бездыханное тело несостоявшегося короля за лацканы пиджака и брючный ремень и проворно унесли прочь. Кроме того, подавляющее большинство присутствующих в зале были заинтригованы и с интересом ждали продолжения действа, а некоторые успокаивали своих соседей: мол, самое страшное уже позади, и теперь все будет просто отлично.
Весь этот позитивный говорок наконец достиг ушей сенешаля, которому удалось отвести глаза от кровавого пятна на мраморном полу, прочистить горло, прокашлявшись и постучав себя ладонью по шее, и посмотреть на ожидающего исторической фразы Моуса. Причем князь Вертинский успел сообразить, что не слышно ни топота бегущей стражи, ни гневных выкриков из толпы, и никто не спешит растерзать убийцу собственными руками. А значит, по всем политическим реалиям, следующий по праву наследования принц все равно вступит в свои права. Поэтому сенешалю ничего больше не оставалось, как после скорбного вздоха произнести вторую половину сакраментальной фразы:
– … да здравствует король!
Словно все ждали этой здравицы, чуть сбоку раздался голос графа Де Ло Кле:
– Виват, король, виват!!!
И ему дружно вторили голоса минимум половины присутствующих. А второй половине ничего не оставалось делать, как присоединиться к первой, причем многие сделали это с восторгом и упоением. Среди приветствующих нового короля был и граф Де Ло Кле, шеф внешней разведки, директор управления безопасности Пиклии, которого знали и уважали почти все. А раз граф лично поддерживает претендента на трон, то, скорее всего, это и в самом деле во благо королевству. Ну, а те единицы, что имели противоположное мнение, благоразумно затолкали свое мнение поглубже и теперь кричали «виват!» в унисон с остальными. Ссориться с Де Ло Кле побаивались даже акулы галактического бизнеса и воротилы крупного капитала.
Под эти приветственные крики Моус прошел к тронному возвышению, но поднялся только на две ступеньки из пяти: все-таки нарушать пятидневный траур и короноваться немедленно он не собирался. Но когда он повернулся к собравшимся подданным, стало понятно, что именно сейчас будет произнесена программная речь. Это устраивало всех, как сомневающихся, так и противников стремящегося к трону узурпатора. После подобной речи каждый мог окончательно определиться в своих планах и выработать верную линию поведения. А если успеет, то прямо здесь или немедленно после выхода из зала объединиться с союзниками для нанесения упреждающего удара или утаивания слабо защищенного капитала. Отдавать «нажитые непосильным трудом» средства, как и дворянские привилегии, в руки непредсказуемого человека никто не собирался. Понятно, что подобные мысли гнездились лишь в головах тех, кто не ожидал только что состоявшегося перераспределения очередности наследования. Те, кто к этому событию готовился, выглядели спокойными и уверенными в завтрашнем дне.
– Дамы и господа! – тоном главнокомандующего начал Моус. – Подданные королевства Пиклия! Сейчас мы все находимся на пороге новой эры. Эры нашего великого и заслуженного могущества. Следовало только устранить последнюю помеху, стоявшую у нас на пути, и я нисколько не жалею, что этого слюнявого недальновидного идиота мне пришлось убирать лично. Мало того, этим поступком я хочу показать всему миру нежелание решать проблемы чужими руками. Я намерен доказать свою решимость идти к окончательной победе справедливости кратчайшей – прямой – дорогой.
В тронном зале висела заинтересованная тишина. Казалось бы, что может говорить о справедливости человек, только что хладнокровно застреливший законного претендента на трон? Но Моуса слушали и ждали основных слов его речи.
– Почему Пиклию презирают и ненавидят во всем остальном мире? Почему светло-изумрудный цвет нашей кожи вызывает неприятие в иных процветающих мирах? Доколе мы будем терпеть расистское отношение к нам иных обитателей Галактики? Хватит! Нашей вины в особом сиянии нашей звезды нет! Мы такие же люди, как и все остальные обитатели космоса! И настал час уничтожить историческую несправедливость. Мы должны доказать наше равенство, мы должны заставить уважать наши чаяния, мы должны добиться свободы перемещения во всей Галактике!
Подобная оголтелая пропаганда могла обмануть лишь простых обывателей. Те же, кто стоял у кормила власти, знали, что во всей Галактике никто никого не обижал за иной оттенок кожи. Но ведь очень важно отыскать веские причины, а точнее – поводы для крупных перемен в политике перед их оглашением.
Будущий диктатор скорбно вздохнул и несколько раз кивнул головой:
– Моя мать пятьдесят лет назад попыталась изменить неблагоприятный для Пиклии ход событий. Договорившись с тогдашним императором Оилтона, они решили дать миру единого наследника обоих престолов. Но ранняя смерть императора помешала этим планам, и при всем своем величии Анна Четвертая не могла потянуть взваленное на себя бремя единения самостоятельно. В последние годы в принадлежащей мне по праву империи правит уже мой племянник, который целенаправленно замалчивает великие задумки и инициативы собственного деда, поддерживает политику, ведущую к отторжению Пиклии от общения с Союзом Разума и к вынужденной конфронтации со всей Галактикой в целом.
Здесь в речи Моуса содержалась явная инсинуация. Во все века Оилтонская империя сдерживала агрессивных и злобных пиклийцев от попыток заняться откровенным пиратством в открытом космосе. Так что правда крылась не в надуманном расизме. В Галактике каких только разновидностей человеческих тел и цветов кожи не встречалось, и никто особо этими отличиями не интересовался. Но, как говорится, ищущий да обрящет. Найти ложную, зато более «уважительную» причину для ненависти гораздо проще, чем исправить укоренившийся веками перекос общественного сознания. А в данном случае некоторые исторические совпадения могли хорошо послужить подъему снизившегося в последние годы авантюрно-агрессивного настроения основной части подданных. Пиклия начинала погрязать в собственных сварах, внутренних противоречиях, тонуть в призывах некоторых прогрессивно настроенных деятелей к подписанию разумного договора с Союзом Разума и налаживанию взаимовыгодных контрактов с Доставкой. А завязнуть в долгах у самого мощного экономического конгломерата Галактики не хотел ни один независимый правитель.
Так недолго и до революции! А там – и до следующего шага к пропасти: уходу в социалистическую ересь и полную национализацию передовых предприятий, банков и принадлежащей дворянскому сословию недвижимости. Чтобы этого не случилось, требовалась сильная рука.
Понятно, что объединение нации перед лицом нового врага или постановка более величественных задач на будущее значительно консолидирует общество, сплотит противоборствующие группировки в сплошной монолит и заставит двигаться в едином направлении. И плевать на то, что там думала пятьдесят лет назад ныне покойная королева Анна. По логике вещей, она вообще ничего не думала, а как молодая и здоровая самка шла на поводу собственных блудных желаний. Скорее всего, сейчас сливкам общества преподносится тщательно и красиво расписанная партитура ролей, по которой давно усопший император якобы завещал объединить под единым управлением такой разбойничий сброд, как пиклийцы, и такой лакомый кусок для любого пришлого агрессора, как Оилтонская империя.
Красиво, заманчиво и торжественно. Народ просто обязан клюнуть!
Похоже, именно на это и надеялся Моус. А тем, кто собрался в тронном зале, он со знанием дела предложил более приземленные варианты обогащения.
– Наши враги хотели войны – так они ее получат, – продолжил он. – Отныне все усилия нашей системы будут направлены только на одно: присоединение под наш протекторат Оилтонской империи. И мы добьемся поставленных перед нами задач любыми средствами!
Вот эти фразы и являлись самой главной и вполне конкретной программой нового короля. Монарх сделает все, чтобы поставить вверенных ему обитателей системы под ружье и, невзирая на потери, будет воевать с Оилтоном до победного конца. А в таком случае в первую очередь и наживутся те самые воротилы, бизнесмены и знатные дворяне. Перевод промышленности на военные рельсы оживит экономику, подстегнет науку, улучшит эксплуатацию открытого космоса. Все блага – налицо!
Главное было сказано. Разве что напоследок новоявленный диктатор бросил с пафосом несколько здравиц в честь королевства в целом, великой и непобедимой Пиклии, в частности, и ее пламенных патриотов, которые не пощадят жизни для блага отечества.
После первого хлопка графа Де Ло Кле все присутствующие разразились овациями и новыми криками «виват!». Оно и понятно: гибнуть в безмолвной черноте глубокого космоса придется не им. Вернее, и им тоже. Да вот только находясь в этом тронном зале, на пороге, так сказать, исторических перемен, разве может кто-то не думать о бренности суетной жизни и о собственной смертности? Увы!.. Совсем свежий пример – внезапная смерть Бу Ругара Пелдорно – многому научил сограждан.
Вот так, в конце весны три тысячи пятьсот восемьдесят восьмого года по единому галактическому и земному летосчислению на престол королевства Пиклия взошел кровожадный и циничный диктатор Моус Пелдорно. До первого крупномасштабного вторжения в Оилтонскую империю оставалось чуть больше трех лет.
