"Обитель" kitabından alıntı

Лагерники взревели. Почти все плакали и причитали. Но и за этим воем всё равно слышался колокольчик, ледяным крючком зацепивший каждого – кого за губу, кого за кадык, кого за лопатку, кого за кожу на животе. – Мы перечислим грехи человеческие, а вы раскаивайтесь и говорите “грешен”, – взмахнув рукой с зажатым в ней крестом, велел владычка Иоанн. – Повторяйте за мною: исповедаю аз многогрешный… Господу Богу и Спасу нашему Иисусу Христу… вся согрешения моя… и вся злая моя дела, яже содеял во все дни жизни моей… яже помыслил даже до сего дня, – звонко продолжал батюшка Зиновий. В церкви раздались жалобные голоса, спотыкающиеся и путающиеся. – Прости мя, Отче, согрешил неимением любви к Богу и страха Божия, – диктовал владычка. – Грешен! – прокричал каждый лагерник. “Я”, – молча отвечал Артём, и рыбы ярились