«Патологии» kitabından alıntılar, sayfa 4
Переворачиваюсь на бок, лбом к стене прижимаюсь, как же мне тошно. «Завтра бой». Где-то я слышал эти слова. Ничего в них особенного никогда не находил. А каким они смыслом наполнены неиссякаемым. Сколько сотен лет лежали так ребятишки на боку, слушая тяжелое уханье собственного сердца, помня о том, что завтра бой, и в этих словах заключались все детские, беспорядочные, смешные воспоминания, старые хвостатые мягкие игрушки с висящими на длинных нитях, оторванными в забавах конечностями, майские утра, лай собаки, родительские руки, блаженство дышать и думать... Даша... – и все это как бульдозером задавливало, задавливает, вминает во тьму то, что завтра.
Там, где кончается равнодушие, начинается патология.
Если бы я мог, я закричал. Если бы задумался на секунду, - сошёл с ума.
– Я просто чувствую, что гнев мой не напрасен.
«– Как книга? – спрашивал я Дашу.
– Мысли короче, чем предложения. Мысли одеты не по росту,рукава причастных оборотов висят, как у Пьеро.
И снова начинала читать. Ложилась на животик. Она так играла. Ждала, что я ей помешаю.»
чем больше я её потребляю, тем труднее мне даётся питье. Скажем так, когда количество выпитого лично мной переходит за семьсот грамм, я перестаю смаковать водку и просто заливаю её внутрь, на авось: приживётся как-нибудь, усвоится. Закусить бы хорошо… Вот
орыбился, стал рыбой с пустыми белыми
"Ты появишься как-нибудь утром и даже не поймёшь по моему сонному виду, что я рад тебя видеть безумно. Это просто особый сонный вид безумия..."
Физиологические бредни оккупировали мозг.
Сидя на набережной, мы лакомимся мороженым и смотрим на воду. Она течёт.
— Когда она утечёт? — спрашивает мальчик.
«Когда она утечёт, мы умрём», — думаю я, и ещё не боясь напугать его, произношу свою мысль вслух. Он принимает мои слова за ответ.
— А это скоро? — видимо, его интересует, насколько быстро утечёт вода.
— Да нет, не очень скоро, — отвечаю я, так и не определив для себя, о чём я говорю — о смерти или о движении реки.
