Kitabı oku: «Детективное Агентство «Оракул»: Украденная Судьба», sayfa 29
Глава 26. Огонёк в глубинах тьмы
– Потрошитель?! – воскликнул Виктор. – Это что, типа как тот самый? Джек-Потрошитель из Лондона?
– Нет, – отрицательно покачала головой. – Это классификация демона. Он слишком силён, чтобы проникнуть в чьё-либо человеческое тело без последствий. Если его добровольно не впустить, то тело просто разрывается на части. Проблема в том, что ему это нравится. Одержимых, как мы думали ранее, здесь нет. Есть только он – демон. И он славится тем, что коллекционирует понравившиеся ему части тела своих жертв. Поэтому я склонна подозревать, что ваших друзей здесь нет. Больше нигде нет…
– Что? – охнула Вика, шагнув ко мне. Лицо девушки побледнело, а взгляд казался таким, словно она вот-вот сойдёт с ума. – Только не говори мне, что они…
– Мне жаль, – только и произнесла я, сохраняя спокойствие.
– Нет! – отрицательно замотала она головой. – Ты не можешь этого знать. У тебя нет доказательств. И…
– Вика, я не собираюсь тебя переубеждать, – вздохнула, вновь поправив лямку рюкзака на плечах и обошла девушку стороной. – Могу лишь добавить, что здесь ночевать опасно. Всё это здание… хм… – Осмотрелась. – Оно очень странное. И мне кажется, что нас окружает иллюзия.
– Иллюзия? – переспросил Дмитрий. – Почему ты пришла к такому выводу?
– Потому, что на миг мне удалось увидеть реальность, – ответила прямо, чувствуя нарастающее раздражение. Уж кто-кто, а он-то должен был понять. – По словам Арских их друзья исчезли несколько месяцев назад, но приехав сюда, что мы обнаруживаем? Чистота, удобства, никаких проблем с освещением, водопроводом и другими условиями. Всё выглядит так, словно хозяева только-только покинули дом, но скоро вернутся. Разве это не странно? Кто тут убирался? Кто оплачивал счета за электроэнергию и остальные услуги? И как за такое время сюда не умудрился проникнуть не один вор домушник? Уверена, желающих было много. Но ответ довольно прост: всё, что нас окружает – иллюзия.
В завершение своих слов, я достала небольшую фляжку из рюкзака, в которой хранила немного святой воды. Открыла её, и плеснула содержимое на стенку комнаты, на которой была невзрачная картина с цветами. В эту же секунду стена поплыла. Выглядело всё так, словно я плеснула не святой водой, а кислотой, от которой плавилось всё, к чему она прикоснётся. Но не это удивило ребят, а то, что за смывающимся образом, показалась настоящая стена дома. Пожелтевшая, с грязными чёрными разводами и отпечатками человеческих ладоней. Также сохранились мелкие дырки от дроби. Если не ошибаюсь, у владельца особняка имелось ружьё, верно?
Однако данный вид долго не продержался. Прошло несколько секунд и вот перед нами вся та же чистая и идеальная стена, без единого пятнышка и с невзрачной картиной на виду.
Вот только теперь все принялись суетиться.
– Дерьмо! – вырвалось у Виктора, который осознал, в каком мы паршивом положении. – И откуда ты, чёрт бы тебя побрал, ты знаешь столько всего о демонах?
– Это не важно, – отмахнулась я. – Важно другое, нам с ним не справится. По сути, одержим не просто человек, а весь особняк. И пока есть время, нужно спешить.
– Нет! – всё ещё не сдавалась Виктория. – Наши друзья… Они… да как я могу после всего взять и уйти?! Что я скажу родителям?!
– Вика! – обеспокоенно бросил Виктор, обнимая сестру за плечи. – Мы что-нибудь придумаем, а пока…
– Нет! – продолжала она настаивать на своём.
– Послушай меня, Вика, – начала я злиться, делая шаг в сторону заплаканной девушки. – Демоны, гнусные твари, которые питаются болью, страданием, отчаянием и ненавистью других существ. Для них, чем хуже, тем лучше. Так что можно сказать, что нам повезло, что он до сих пор не напал на нас. Наверное, довольствовался тем, что мы и так давали… – Неосознанно посмотрела в сторону Дмитрия, который внимательно слушал меня, но, когда наши взгляды встретились, он напрягся. Не ожидал подобного. – В общем, выбираемся отсюда. Вам с ним не справиться.
– Хорошо, – неожиданно произнёс Дмитрий, согласно кивнув. – Всем даю десять минут на сборы. Берём то, что можем унести и взять. Одним не оставаться. Прикрываем друг друга и не теряем из виду. После поспешим прочь от этого места.
– О-ля-ля! – охнул Джуюн. – Но как? Шины наших машин уничтожены. Будем перебираться пешком?
– Джуюн, предпочитаешь оставаться здесь на корм демонам? – парировал Дмитрий, на что китаец тут же отрицательно замотал головой. – Я так и подумал. Тогда быстрее. Время пошло.
***
Уверена, не стоит лишний раз упоминать, что большую часть установленного оборудования пришлось оставить. Камеры, датчики движения, микрофоны, всё, что стоит целое состояние. Но Дима даже глазом не моргнул. Отказался от этого так, словно это был какой-то мусор. Пустяк.
Мне также пришлось кое-что оставить. Нет, моих вещей было не так уж и много. Но всё же, чтобы не мешалось в руках, решила оставить здесь. Я была в паре с Викторией, которая также занималась тем, что собирала вещи, но она всё время плакала, считая, что предаёт своих друзей. А я не была готова её утешать. Возможно, в другое время при других обстоятельствах, но не сейчас. Я постоянно оглядывалась по сторонам, смотря то в тёмные углы, то на стены или потолок. Выискивала человеческие руки, от которых в дрожь бросает.
– Ирис, – прозвучал мужской голос за спиной, и я с вскриком вздрогнула, но, когда обернулась, выдохнула. Это был всего лишь Дима. И он был здесь один. Виктории не было. Когда парень заметил, что я высматриваю рыжеволосую девушку, он пояснил: – Виктория направилась к брату. Так будет лучше. Скорее всего, они уже вышли на улицу.
– Ясно, – коротко бросила я, прихватывая со спинки стула свою куртку и собираясь ту накинуть к себе на плечи.
– Ирис, после того, как вернёмся, нам надо будет поговорить, – произнёс парень, на что я лишь усмехнулась и спокойно произнесла:
– Нет, Дмитрий, не надо будет. – Накинула куртку, закатав рукава. – Всё что можно было мы уже обсудили.
– Ирис, это не…
– Дмитрий, как только мы вернёмся в офис, я подам заявление на увольнение, – перебила парня, закидывая поверх куртки рюкзак. – О договоре я помню и согласна с тем, чтобы выплачивать недостачу. Возможно, это займёт время, но мне всё равно. – Посмотрела ему в глаза. – Просто, чтобы ты был в курсе и в дальнейшем это не выглядело как неожиданность.
Парень ничего не сказал. Вернее, он буквально окаменел и смотрел на меня широко распахнув глаза. После он опустил взгляд в пол, словно пытался подобрать нужные слова или действия, но на ум ничего не приходило. Пытался держать эмоции под контролем, но легкий скрип натянутых кожаных перчаток, ясно давал понять, что он и сам натянут словно струна.
Дима не пытался меня переубедить. Не пытался уговорить на продолжение сотрудничества. Он молчал. Закрыл глаза, потирая переносицу, пытаясь сосредоточиться, но не получалось. В итоге он вновь посмотрел на меня, но взгляд его был уставшим и потерянным. И тут он обратил внимание на мои запястья. Теперь синяки там точно давали о себе знать. Отчётливые, тёмные, такие сам себе при особом желании не сделаешь.
Парень вновь стал сосредоточен и собран.
– Время вышло, – строго произнёс он, открывая дверь, ведущую в коридор. – Идём отсюда.
Что ж, с этим я не стала спорить. Лишь молча направилась к выходу из комнаты, также отмечая, что все остальные уже покинули особняк. Кроме нас больше никого и ничего не слышно.
Мы спустились на первый этаж и слегка ускоренным шагом пробирались по коридору. Входная дверь была открыта, откуда в помещение проникал солнечный свет, а также доносились голоса ребят. Дима шёл впереди, параллельно просматривая всевозможные комнаты, на тот случай если кто-то всё же задержался, забыв о времени. Однако, как только он коснулся рукой ручки входной двери, я ощутила, что мои ноги словно приклеились к полу.
– Что за?.. – вырвалось из уст.
Подергала сначала одной ногой, потом другой, но никакого результата. Я что… влезла во что-то? Подошва ботинок не отлипает от пола.
– Ирис, поторопись, – просил Дмитрий, оборачиваясь назад.
Я пыталась открепить ботинок или на худой конец, просто избавиться от ботинка, побежав босиком, но тут… словно зрение прояснилось, и я поняла, что именно сдерживает меня. Руки. Около шести чужих рук обвили мои ступни, намертво сковав.
– О нет… – только и могла прошептать я, понимая, что весь ужас только начинается.
– Ирис?.. – произнёс парень, в голосе которого послышалось беспокойство.
– Дима! Беги! – успела крикнуть, после чего по инерции рухнула на пол, так как мёртвые руки силой принялись утаскивать меня вдоль всего коридора обратно в самую глубь особняка.
Единственное, что я могла в этот момент, это кричать от ужаса, в попытке зацепиться руками хоть за что-нибудь, но пол в коридоре как на зло был идеально гладким. Более того, из-за неудачного падения с плеч слетел мой рюкзачок с необходимым инвентарём. Я безоружна.
– ИРИС! – прозвучал голос Дмитрия, который со всех ног бежал за мной.
Что ты делаешь, идиот?! Ты ведь тоже умрёшь! Убегай! Убегай отсюда! Мне так хотелось всё это ему крикнуть. Чтобы спасал команду. Чтобы спасал своего младшего брата и друзей. Чтобы спасал себя, в конце концов. Но единственное, что я могла – это кричать от ужаса. Было так страшно… Так страшно, ведь теперь я отчётливо видела, что меня окружает.
Иллюзия пала.
Руки затащили меня в одну из комнат, заперев за собой дверь. Слышала, как Дмитрий принялся ломиться, снова и снова выкрикивая моё имя. Но это было неважно. Уже не важно. Демон данного особняка предстал передо мной.
Многие представляют себе демонов в человеческом образе. Ноги, руки, голова и только рога, да и цвет кожи, говорит о том, что это иная сущность. Но в принципе, образ сохраняется человеческий. Однако тут всё иначе. Реальность намного беспощаднее и страшнее.
Передо мной стоял сам Потрошитель. Коллекционер мира демонов. Меня держали на весу, прижимая к стенке. Ноги болтались, не доставая до пола, а всё остальное тело обвито чужими руками. Со стороны может показаться, что передо мной раскрывается цветок, вот только этот цветок был размером с легковую машину, а лепестки его состояли из человеческой кожи и плоти.
В нос ударил зловонный запах трупной гнили. И чем шире раскрывался «цветок», тем сильнее смердело. На внутренней стороне лепестков я заметила какие-то непонятные точки или шарики. Так я подумала вначале, но, когда разглядела, поняла насколько сильно ошибалась. Все лепестки были усеяны не точками, а человеческими глазами. Они были разными. Различных оттенков и ясное дело, что принадлежали погибшим людям. Их было сотни, может даже тысячи. Глаза беспорядочно шевелились. Смотрели то вверх, то вниз, то в стороны… но потом, все как один устремились в мою сторону.
Вместо стебля у цветка было массовое сплетение рук и ног, которые постоянно пульсировали, дергались, шевелились и хватались за всё, что можно. Возникало такое ощущение, словно эти части тела не до конца погибли. Частичка сознания из истинного владельца до сих пор сохранялась в них, и они страдали. Страдали в безумной агонии, не в состоянии не умереть и не ожить вновь. Только вечная боль, которая приносила удовольствие демону.
– Глаза… – доносился шёпот из этого монстра. – Глаза медиума… Я хочу твои глаза… Отдай… отдай мне их!
Над головой возникло две руки. Они и так держали меня крепко, но именно сейчас я понимала, что лишусь своей части. А может и всей себя. Рядом нет ни оружия, ни хотя бы чего-то что могло бы сходится на эту роль. Да если бы и было, вряд ли я смогла бы им воспользоваться.
Одна рука легла мне на лицо, приподнимая пальцами веки, для того, чтобы им было удобнее вырвать мне глаз. Одно меня успокаивало, что ребята на улице. Они в безопасности. Им нельзя сюда. Нельзя. Уж лучше я одна, чем они все…
Повторять прошлое я больше не хочу.
– ИРИС! – продолжал кто-то выкрикивать моё имя, а я даже в ответ закричать не могу. Рот плотно зажат.
Но случилось невероятное. Дверь, которая сдерживала парня, неожиданно распахнулась, отлетев на пол и принимаясь ускоренно чернеть, рассыпаясь в пыль. В комнату вошёл Дмитрий, избавившись от перчаток. Он был взбешён, что отчётливо отражалось в его глазах. Но видит ли он то, что вижу я? Видит ли он демона? Нет… Не видит.
– Ирис… – охнул парень, заметив, что я буквально пригвождена к стенке.
Господи, прошу тебя, умоляю, беги! Не стой тут! Не смотри на меня! Беги! Беги! Беги!!! Ты не видишь его. Ты его не замечаешь. Но он прямо перед тобой. Беги, Дима! Пожалуйста!
Я так хотела ему всё это сказать, прокричать, донести, но единственное, что оставалось, это плакать. Плакать и смотреть на него, не в силах и звука произнести.
– Ирис, ты!.. – начал парень, шагнув в комнату. Он пытался разобраться в ситуации так, как умел, но слишком поздно…
Демон высвободил одну из конечностей своего «стебля». Рука прямо на моих глазах с звонким хрустом переломилась пополам, из-за чего сломанная кость вылезла наружу, порвав свою же бледную плоть. Осколок кости имел заострённый конец, словно копьё. И именно эта кость за одно мгновение вонзилась в живот Дмитрия, пронзая его насквозь.
Парень охнул от боли и шока, падая на колени, после чего я увидела, как целая лужа крови скапливается у его ног.
Он умирал, а я ничего не могла сделать.
Абсолютно ничего.
Только смотреть.
Думала, что на этом всё. Конец. От такого удара никто никогда бы не выжил. Это просто невозможно. Нереально. За гранью разумного. Но случилось как раз то, что не поддаётся логическому объяснению.
– Как ты посмел? – прозвучал слегка хриплый голос Дмитрия. Он стоял на коленях, поэтому я не видела его лица, но что-то в атмосфере изменилось. – Расплаты не миновать…
Не понимала о чём он говорит. Что это значит? О какой расплате речь? Ему проделали дыру в животе, что он ещё хочет? Однако ответ не заставил себя долго ждать. Вся кровь парня, что упала на пол в одно мгновение почернела, а после она принялась растекаться, но довольно странным способом. Перетекала в сторону демона. Более того, всё вокруг Димы, пол, стены, сам воздух… всё чернело. Покрывалось толстым слоем черноты, словно их покрасили, но это не краска. Нет. Это пепел.
В чёрный пепел обращалось всё, к чему парень прикасался, особенно его кровь. Стоило чёрной вязкой жидкости коснуться и конечностей демона, как чернеть начали и они, только теперь кричал и сам Потрошитель. Он пытался избавиться от этой крови, отбрасывая конечности, словно ящерица хвост, но было поздно. Кровь Дмитрия подобно копьям вошла глубоко в плоть демона, затрагивая всё больше и больше территории. Это касалось не только Потрошителя, но и само здание. Оно разрушалось.
Драгомиров Дмитрий словно впитывал жизненную силу всего, что его окружало, превращая то в пыль.
В полу образовалась глубокая яма. Пол обрушился. Я и не знала, что здесь под зданием находится подвал. Вернее, не просто подвал, а ещё одни этажи, только в землю. Сразу не сказать сколько, но минимум три есть точно. Три наверху, три внизу и теперь всё это рушится.
Руки, что прижимали меня к стене исчезли и я мешком полетела вниз, успевая только вскрикнуть. В какой-то момент схватилась руками, за выступающий край бетонного пола, вися над мрачной и, казалось бы, бездонной пропастью.
– Ирис! – крикнул Дима, приходя в себя. Крови вокруг него больше не было. И выглядел он вполне здоровым, но разрушение уже не остановить. – Ирис, хватайся за мою руку! – крикнул парень, прикрываясь от падающих сверху бетонных кусков. Скоро всё рухнет нам на головы. – Давай!
– Я не могу! – крикнула в ответ, едва держась за край, который и так разрушался под ладонями. – Далеко!
Между нами было как минимум два метра. Более того, Дима находился не сбоку, а как бы со спины. Развернуться и схватить его за протянутую ладонь просто не реально. Шум разрушающегося здания заглушал мысли и другие посторонние шумы, но его голос всё равно слышала отчётливо.
– Ирис, прошу тебя, дай мне руку! – продолжал кричать Дима, становясь на самый край обрыва, лишь бы дотянуться до меня. Даже для него это было опасно. Здание не выдержит. Только сила демона поддерживала в нём целостность, а когда демона не стало… Да и сам Драгомиров постарался, но… – Ирис! Попытайся!
Попытаться? Но как? Если я отпущу хотя бы одну ладонь, то в ту же секунду упаду. Это нереально. Но из-за меня Дима может пострадать. Трещины пошли уже и по стенам. Я так или иначе упаду, но тащить за собой ещё кого-то? Это неправильно.
– Дима, уходи! – просила я. – Уходи немедленно! Спасайся!
– Хорошо! – не спорил он. – Но только с тобой! Поэтому поспеши и дотянись до меня!
– Я… – начала, но понимала, что парень так просто не уйдёт. Упрям. И даже сейчас на грани жизни и смерти он тянет ко мне свою ладонь. Но парень слишком далеко, и я это понимаю. Невозможно. Дима, ну почему ты такой упрямый?
И всё же, даже осознавая насколько это маловероятно, постаралась потянуть к нему свою руку. Хотя бы попытаться. Хотя бы дать нам шанс. Хотя бы… Однако именно в этот момент прозвучал очередной треск и потолки, над нашими головами принялись обрушиваться и огромными глыбами падать вниз.
Я сорвалась в пропасть, зажмуривая глаза и понимая, что обратного пути больше нет.
***
Было темно.
Пахло сыростью и пылью. Во рту пересохло и безумно хотелось пить. Но я жива. Вроде как. Не ясно цело ли тело, да и где я, но… Попыталась приподняться, но тут же почувствовала под собой что-то мягкое, которое к тому же и охнуло при нажатии.
– А? – вырвалось у меня, после чего я резко отскочила назад, хотя и не далеко. За спиной бетонная плита.
– Тише… – прозвучал мужской голос. – Ты не ранена?
– Дима?! – не верила своим ушам. – Это ты?
Послышалось лёгкое шуршание, после чего загорелся небольшой огонёк. Фонарик мобильного телефона. Да, передо мной был Дима. Глазам не верю, но он прыгнул со мной в пропасть. За мной. Зачем? Ну зачем?
– Почему ты не убежал, как я и просила? – злилась я, после чего стукнула парня в плечо. – Ну почему ты меня не послушался? Почему не ушёл, когда была такая возможность? Почему ты такой идиот?! Ты же умнее! Должен быть умнее! Дима, чёрт тебя подери! Не молчи!
Но парень лежал на спине, смотрел на мою истерику и улыбался. Даже не пытался отпихнуть, прекратить её, или попросить, чтобы я его больше не била. Просто смотрел, слушал и улыбался.
Мы оказались в этаком кармашке, окружённые бетонными плитами. Небольшой проём, в котором и не встанешь в полный рост. Полтора метра в высоту, и то плита, что находится сверху, лежит наискосок и медленно съезжает вниз, царапая стену, на которую она опиралась. На наши головы то и дело сыпались крошки бетона с примесью пыли. Даже идиоту станет ясно, что пройдёт совсем немного и эта тяжесть рухнет на нас, придавив своей огромной массой. На наши головы ведь обрушилось всё трёхэтажное здание, да? Боже…
– Мы умрём… – поняла я, обхватывая голову руками и прижимая колени к груди.
– Да, – спокойно согласился Дима, также приподнимаясь и смотря на плиту. – Над нашими головами как минимум девять тонн бетона. Плита постепенно съезжает вниз, так что учитывая её скорость, приблизительно через час или полтора мы умрём. Если кто-то из команды попытается вмешаться и вытащить нас, то только ускорит падение бетона. Мы в ловушке. Не выбраться.
– Да хватит! Хватит! Я уже поняла! Господи… Да что же это такое! – злилась я, чувствуя, как слёзы вновь скатываются по моим щекам. – Ну, почему? Почему ты прыгнул за мной? Зачем? Ты же умный. Всегда им был, а это…
– Ну, я также совершаю ошибки, – мягко произнёс парень. – Правда, этот поступок я ошибкой не считаю.
– Идиот! – выкрикнула в лицо. – Ты должен держаться от меня подальше! Как ты этого не понимаешь?! Ещё жнец тогда сказал, что если ты будешь общаться со мной…
– Жнец? – переспросил парень, на что я тут же замолкла, отворачиваясь в сторону. – Ты видела жнеца? Когда?
Эх… Да какая разница? Мы и так уже одной ногой на том свете.
– Во время расследования с банши. В больнице. Я увидела его и он сказал мне одну вещь, что ты должен прожить долгую жизнь. Действительно долгую, но только если не будешь общаться со мной. Я… чёрт! Да взгляни! – всплеснула руками. – Я притягиваю неприятности! Если бы меня не было рядом, то ты бы смог убежать! Ты должен был убежать! Чтоб тебя!
– Вот оно что… – вздохнул Дима, облокачиваясь на стенку и закрывая глаза. Словно собирался ко сну.
Я тут же вспомнила, что он ранен. Серьёзно ранен. К тому же мы упали с такой высоты и весь удар на себя принял именно Дима. Боже, ему должно быть сейчас невыносимо больно. Его рана…
– Позволь осмотрю тебя, – попросила я, приближаясь к нему. – Если твою рану не перевязать, то ты умрёшь только от потери крови. Ты и так потерял её слишком много, а сейчас…
– Всё в порядке, – заверил парень, беря меня за ладони, когда я взялась за края его рубашки. – Не беспокойся.
– Да какое «не беспокойся»?! Я же видела! Прекращай смущаться, – начинала злиться. – Сейчас не время для этого и… – Силой приподняла его рубашку. – Какого?..
На теле парня не было не единой раны. Только несколько капель запекшейся крови, но на этом всё. Ни ран, ни шаров, ни синяков или других намёков на травму. Даже небольшой царапинки. Только его тело. Не веря своим глазам, я даже провела по ней несколько раз пальцами, чтобы убедиться, что это не иллюзия.
– Как?.. – только и могла спросить. – Я же… Я же видела…
– Да, ты права, меня ранили, – подтвердил парень. – Но всё сложнее, чем кажется на первый взгляд. Ты же видела, что я сделал потом? – Согласно кивнула. – Вот и весь секрет. Моя сила… – Дима взглянул на свою ладонь, крепко сжимая ту в кулак. – Трудно объяснить, что это такое. Легче будет просто рассказать историю своей семьи, чтобы ты поняла.
– Рассказать историю своей семьи? Но мы ведь договорились не говорить…
– Тогда я не хотел, но сейчас, – посмотрел мне в глаза. – Я хочу, чтобы ты её знала. Хочу рассказать тебе. Если, конечно, не против…
– Хех, ну… – всплеснула руками, указывая на окружающий нас бетон. – Дополнительных дел пока не привидится.
– Да, – улыбнулся Дима. – Это точно. Для начала, я должен попросить прощение. Должен, но сомневаюсь, что заслуживаю его. Вернее, я хочу попросить его, но не для себя. Влад… – произнёс парень, напряжённо хмуря брови. – Хоть и умный, он всего лишь ребёнок. И с каждым днём я всё больше и больше замечаю в нём свои черты. Род Драгомировых хоть и несёт довольно большую историю, но радости от этого больше не становится. Знаешь, я ведь мифологией увлёкся не просто так. Проблема в том, что в семейных архивах есть свиток, в котором говорится, что наш род происходит от одной из Мойры – древнегреческой богини Судьбы.
– Что?.. – удивилась я, думая, что парень разыгрывает меня, но Дмитрий был серьёзен.
– Существует миф, что у Древней Греции существовало три сестры, которых называли Мойрами. В их руках заключались судьбы каждого живого человека на земле. И не только человека, но и вообще всего живого. Старшая сестра, Лахесис, выбирала судьбу человека ещё до его рождения. Она начинала плести нить, выбирая начало его пути. Средняя сестра, Клото, вплетала в нить судьбы все необходимые события, которые обязательно должен встретить перед собой человек. Будь то друзья или враги, любовь или измена, всё проходило через выбор Мойры Клото. Что касается самой младшей сестры, Атропос, то в её руках всегда были золотые ножницы, которыми она обрывала нити судьбы, какими бы они интересными и прекрасными не были. Всё, за что бы она не бралась, получало свой конец. Она не могла создавать, не могла выбирать, она только разрушала и приводила с собой Смерть. Такова древнегреческая легенда о трёх сёстрах судьбы.
– В это верили древние греки? – переспросила я.
– Это не важно, – вздохнул парень. – Важно то, что самая младшая сестра, Атропос, возненавидела свои способности. Она завидовала своим старшим сестрам за то, что никогда не сможет насладиться чем-то или полюбить кого-то, в последствии не уничтожив всё, до чего коснётся. В какой-то момент, отчаяние привело Мойру к тому, что она готова была покончить жизнь самоубийством, наплевав на возложенную на неё ответственность. Тогда Зевс, тот, кто также часто навещал сестёр и прикладывал руку к человеческим судьбам, предложил Атропос того, кого она не сможет убить. Им был молодой оракул, живший и служивший в храме Зевса. Именно от них двоих и пошёл наш род. Однако Зевс перед этим потребовал каждого первенца в роду отдавать ему, чтобы те продолжали наследие Мойр и вершили судьбы людей. С тех пор, каждый первенец в главенствующей семье рождается с способностями младшей сестры Атропос.
– Это… Это… – шептала я, не зная, какие подобрать слова.
– Трудно в это поверить, знаю, – кивнул Дима, тем самым стряхивая с головы скопившуюся бетонную пыль. – Но так говорится в наших семейных свитках.
– Так ты… древнегреческое божество? – спросила, затаив дыхание, но Дима почему-то после этого вопроса засмеялся.
– Нет, я человек. Думаю, и Мойры тогда также были обычными людьми, просто со сверхспособностями. Экстрасенсы того времени.
– Но… твои раны… – всё ещё сомневалась я, опуская взгляд на живот.
– Моя способность позволяет поглощать жизненный потенциал кого угодно и образовывать его в свою собственную силу. Она залечивает раны, восстанавливает здоровье, омолаживает… В прошлом, когда мы с Викторией были обычными подростками, я задремал под деревом у них в саду. Тогда Виктория нашла меня и решила в шутку воспользоваться положением. Это был лишь легкий невинный поцелуй, но за него она потеряла несколько лет своей жизни. И не просто потеряла, а передала их мне. Она стала старше, а я… как видишь, взрослею не очень быстро.
– Всего один поцелуй… – повторила я, припоминая их разговор.
– Родители ещё задолго до того, как я и Виктория познакомились, решили обручить нас. Для наших семей с такой длинной и благородной историей, как наши, это считалось нормой. Девушку следовало воспитывать как жрицу, и у неё был весь на тот момент потенциал. Лишь для того, чтобы, когда наступит нужный момент, она не стала пеплом, развеявшись во времени. Но увидев, что произошло всего за одно мгновение, решил, что проще быть одному и лично разорвал все договоры о помолвке. Глава семьи Арских не настаивали на обратном.
– Но Вика похоже думает иначе, – справедливо подметила я.
– Да, она упряма, – согласился он. – Своим поступком я задел её гордость. И теперь она просто хочет доказать себе, да и всем остальным, что достойна. Но я считаю это ребячеством и глупостью. Она не понимает того, чего действительно хочет.
– Ты… больше ни к кому не можешь прикасаться? – поинтересовалась. – Если, конечно, не считать меня.
– Мог до своих родителей. В принципе, наши способности не распространяются на кровных родственников.
– Значит, ты можешь прикасаться к Владу?
– Теоретически, да, – кивнул он. – Но я ни разу в жизни этого не делал. Всегда старался держать его на расстоянии, так как боялся навредить. У него выдающиеся способности, которые чем-то напоминают возможности средней сестры судьбы, Клото. Однако, его всегда бросали. И от него всегда отказывались. Я, родители, слуги, знакомые… Стоило кому-то только узнать о возможностях мальчика и его умственных способностях, как его тут же старались сторониться. У него никогда не было друзей, поэтому я был действительно рад, что у Влада появился кто-то, с кем он может быть просто самим собой. Ребёнком. Я был лишен этой возможности. Так что, я очень прошу тебя, Ирис, ты можешь ненавидеть меня. Можешь презирать, избегать и держаться на расстоянии. Я всё приму и со всем смирюсь. Но прошу, не вымещай скопившуюся на меня ненависть на Влада. Он только начал доверять людям. Это всё, о чём я смею тебя просить.
– Боже… – вздохнула, обхватив ладонями лицо.
И что это было? Вывалил на меня всё это. Ненависть? Да, когда я его ненавидела? Да, я была зла, мне было обидно и больно, но ненавидеть? Уж точно не после того, как парень прыгнул за мной в бездну. В прямом и переносном смысле. Ведь то место, в котором мы оказались, уж точно курортом не назовёшь. Да и какая разница? Бетонные плиты стремительно опускаются вниз. Мы умрём.
– Всё не так, Дима, – почти простонала я, вплетая пальцы в собственные волосы. – Я тебя не ненавижу. Я… Я… – На голову вновь упал кусочек бетона, из-за чего пришлось прикрыть глаза ладонью. Хах, а конец всё близок… И какой во всём этом смысл? – Ты мне нравишься… – призналась я, обхватывая свои колени руками и смотря на носки ботинок. – Очень. Именно из-за этого и было обидно. Но я понимаю, что у тебя по сути и выбора нет. Мы слишком разные. Из разных миров и сословий. И мне просто пришлось это напомнить.
– Ирис, о чём ты? – с легким смехом спросил Дмитрий, наклоняясь ко мне и обхватывая ладонями моё лицо, чтобы в этой темноте мы смогли разглядеть друг друга. – У меня всегда был выбор. Всегда. Да, он не такой, как у обычных людей, но поверь, выбор у меня есть. Даже в тот момент, когда я нанимал тебя на работу, или, когда увольнял, или даже когда прыгнул за тобой в пропасть. У меня всегда был выбор. Но я делал его без сожаления. Даже сейчас, я прекрасно осознаю, в каком положении мы находимся, но мне всё равно.
– Но, Дима, твоя сила… Ты ведь можешь спасти себя, – почти шёпотом молила я, чувствуя, как в груди вновь становится больно. – Спасись. Прошу тебя.
– Я думал об этом, – также тихо прошептал он, прислоняясь к моему лбу своим. – Но ничего не выйдет. Разрушая одну плиту, я лишь ускорю падение остальным, что над ней. Мы будем похоронены заживо, так или иначе. Но ты… ты ведь тоже можешь…
– Нет… – Закрыла глаза. Крупные капли слез стекали по моим щекам, падая на ладони Дмитрия. – Я сильна, да, но тут… это бессмысленно. Тем более, мои силы работают не так.
– Вот как, – вздохнул парень, вытирая мои влажные щёки подушечками пальцев. – И даже теперь, я ни о чем не жалею.
– Идиот, – вырвалось у меня с легким смехом.
– Ну, не тебе же одной веселиться, – парировал он, после чего я не выдержала и наклонилась к нему, мягко целуя.
Это был лишь небольшой поцелуй, наполненный страхом, отчаянием, желанием жить и… вопросом. Дмитрий слегка отстранился, словно сам пытался понять, серьёзна ли? Он не улыбался. Только легкий блеск в его карих глазах отражал истинный страх парня. Но боялся он не за то, что мы умрём, а что я могу передумать.
Привстав и поменяв своё положение, парень сам прильнул к моим губам, мягко и тягостно наслаждаясь поцелуем. Мои руки сами потянулись к его рубашке, которая и так была наполовину расстёгнута. Дмитрий отвёл руки в стороны, позволяя мне расстёгивать одну пуговицу за другой. Мы не торопились. Намеренно растягивали каждое движение, каждое действие, наслаждаясь мигом, так как прекрасно понимали – он последний.
