"Детство Никиты" kitabından alıntı

Уча арифметику, по крайней мере можно было думать о разных бесполезных, но забавных вещах: о заржавленных, с дохлыми мышами, бассейнах, в которые втекают три трубы, о каком-то, в клеёнчатом сюртуке, с длинным носом, вечном «некто», смешавшем три сорта кофе или купившем столько-то золотников меди, или всё о том же несчастном купце с двумя кусками сукна. Но в алгебре не за что было зацепиться, в ней ничего не было живого, только переплёт её пахнул столярным клеем, да, когда Аркадий Иванович объяснял её правила, наклоняясь над стулом Никиты, в чернильнице отражалось его лицо, круглое как кувшин.