«Хождение по мукам» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2

кур, 2 1 / 2 миллиона пудов сахару, 20 миллионов литров спирта, 2 1 / 2 тысячи вагонов яиц, 4 тысячи пудов сала, кроме того – масло, кожу, шерсть, лес и прочее…

Сторонний наблюдатель из какого-нибудь заросшего липами захолустного переулка, попадая в Петербург, испытывал в минуты внимания сложное чувство умственного возбуждения и душевной придавленности.

Рабочие читали газеты, ругали войну, царя, царицу, Распутина и генералов, были злы и все уверены, что после войны «грянет революция». В особенности злы были все на то, что в городских пекарнях в хлеб начали примешивать труху, и на то, что на рынках по нескольку дней иногда не бывало мяса, а бывало

Не везли только денег – этот хлам не годился даже вертеть козьи ножки.

В подъезде ювелирного магазина сидел человек в тулупе, – маленькое, высосанное нуждою лицо его было запрокинуто, будто он поднял его вместе с седой бородой к старому, еврейском небу, вопрошая: что же это, господи? – Ты что тут делаешь? – спросил Чиж. – Что я делаю? – скорбно ответил человек. – Жду, когда меня убьют. – Иди домой. – Зачем я пойду домой? Господин Паприкаки скажет: что дороже – твоя паршивая жизнь или мой магазин?.. Так лучше я умру около магазина…

внушали, что убийство, разрушение, уничтожение целых наций – доблестные и святые поступки. Об этом твердили, вопили, взывали ежедневно миллионы газетных листков

И – все, Даша, сколько я пролила слез. Он ушел от меня, чтобы умереть… Чем мне