«Джейн Эйр» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 61

Глаза Вечерней Звезды вы, думаю, видели во сне. Как вам удалось сделать их такими ясными, но при этом не сверкающими? Звезда над ними гасит их сияние. И какую тайну прячут их загадочные глубины? И кто научил вас изображать ветер? Ведь в этом небе, над вершиной этого холма бушует буря. И где вы видели Латмос? Ведь это же гора Латмос.

Не трудитесь рекомендовать ее мне... Никакие панегирики на меня не повлияют. Я составлю собственное мнение.

- А меня вы видите?

- Нет, моя фея, но я безмерно счастлив уже тем, что слышу и чувствую вас.

Птицы - трогательно нежные супруги, птицы - эмблема любви... А как же я?

Пока я жив, я буду предан одной тебе.

Природа казалась благосклонной и доброй, мне чудилось, что она любит меня, всеми отверженную, и я, ожидавшая от людей лишь недоверия, неприязни и оскорблений, прильнула к ней с дочерней нежностью.

Твое положение в моем сердце, и дорого поплатятся те, кто посмеет оскорбить тебя теперь или потом.

Я воспринимала как несчастье, что так мала ростом, так бледна, а черты лица у меня такие неправильные и такие необычные.

«Новое служение! В этом есть что-то, – рассуждала я (разумеется, мысленно – у меня не было привычки говорить вслух с самой собой). – Да-да! Потому что это звучит не так заманчиво, как слова Свобода, Треволнения, Восторги – бесспорно, чудесные звуки, но для меня лишь звуки, и настолько мимолетные и пустые, что внимать им смысла не имеет. Но Служение! В нем есть нечто материальное. Служить способен всякий.

Я возжаждала свободы, о свободе я вздыхала и вознесла краткую молитву о свободе