«Ваш ход, миссис Норидж» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2

Как будто мужчина – капустный кочан и нужно, не снимая листьев, определить, не подгнила ли у него кочерыжка. С ними связываться ни в коем случае нельзя. Вы, Норидж, как раз из этого племени!

откуда в мисс Эббервиль родились такие убеждения. Та рассуждала без всякого смущения, что должны быть публичные дома, где женщины могли бы заказывать мужчин себе по душе; что учителя в школах куда больше заслуживают порки, чем дети; что несчастные и затравленные часто сами выбирают свою участь, ибо только в неблагополучии видят счастье и не умеют иначе. Как-то, прогуливаясь с миссис Норидж, она развила идею о необходимости существования государства, где не было бы никаких законов. – Представьте, что жители придут туда добровольно. Ведь немало найдется людей, желающих полной свободы! Все равны, никаких привилегий. Собственности у них поначалу не будет, однако они смогут обрабатывать землю, производить товары и обмениваться ими… Знаете, миссис Норидж, мне бы любопытно было посмотреть на результаты такого эксперимента. А вам? Только у них непременно должно быть оружие! С его помощью жители этого свободного государства будут разрешать все споры… И, конечно, регулировать чис

ленность собственного населения.

Несмотря на все вышеперечисленное, Эффи Прист замечала, что дети искренне привязываются к гувернантке. Миссис Норидж обыкновенно не задерживалась у своих нанимателей дольше, чем на два года, твердо стоя на том, что за такой срок даже овцу можно обучить музыке, рисованию и немецкому языку, и если уж она не преуспеет в этом с обычным ребенком, ее необходимо выгнать и заменить на более знающую особу. Миссис Норидж позволяла себе не любить французский: он придавал, по ее словам, излишнюю выразительность сказанному. «Вы не в театре, моя дорогая, – строго заметила она однажды своей воспитаннице, решившей блеснуть познаниями в языке Бальзака. – Если уж непременно хотите произвести на нас впечатление, говорите по-немецки». Закончив обучение своих подопечных в семье, миссис Норидж делала перерыв на два-три месяца. «Когда работаешь с детьми, отдыха много не бывает», – говаривала она. Однако и на отдыхе гувернантка продолжала вставать в шесть утра, а ее многочасовые прогулки в любую погоду стали притчей во языцех среди жителей Эксберри. Посторонние могли бы счесть ее высокомерной и замкнутой. Она не искала ничьей дружбы, однако легко заводила друзей. Немало нашлось бы желающих избавить город от ее присутствия! Но хватало и тех, кто не уставал благодарить судьбу за встречу с миссис Норидж. Словом, гувернантка казалась миссис Прист ходячим парадоксом. Познакомившись с ней ближе, Эффи с изумлением открыла, что миссис Норидж не лишена чувства юмора, хотя и несколько специфического свойства. Не раз во время беседы миссис Прист посмеивалась от души. Собеседница при этом взирала на нее с неизменно чопорным выражением, словно задаваясь вопросом, чем вызвана эта веселость. О ее юности, семье и покойном муже Эффи ничего не было известно. Миссис Норидж не окутывала себя таинственностью, однако некоторые двери держала плотно закрытыми. Старший брат Эффи, Барри Гринвич нацепил котелок и взялся за ручку двери. Мистер Гринвич был внушительным мужчиной, однако в эту минуту вид у него был неуверенный. – Поговори с ней, – напутствовала его Эффи, – расскажи ей все как есть, ничего не утаивай! – Хорошо, хорошо, – пробормотал Барри. – Только все ж таки лучше бы ты пошла со мной, Эф. Однако миссис Прист без долгих раздумий выпроводила его, присовокупив напоследок, что миссис Норидж не сочтет его неотесанным невежей, поскольку предупреждена. С тем Барри и ушел. Эффи проводила взглядом его сутулую спину в коричневом пальто и вернулась к шляпке для миссис Уивер, которую обещала закончить к завтрашнему утру. Гувернантка прогуливалась вдоль озера, как всегда в это время дня. Барри Гринвич, чувствуя себя до крайности сконфуженно, приподнял котелок и отвесил неуклюжий поклон. – День добрый, миссис Норидж! Простите, вы меня не знаете. Он побагровел от неловкости. Ну, Эффи!.. Что за вид у него сейчас, заговаривающего