«1984» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 4

броню; третьи изобретают новые, еще более губительные газы и растворимые

Мы знаем, что никто и никогда не берет власть с тем, чтобы потом ее уступить. Власть

При всей хитрости они так и не научились читать мысли. Хотя, может, это и не совсем так, когда ты уже у них в руках; никто точно не знает, что происходит в Главлюбе, но можно догадаться: пытки, наркотики, тончайшие приборы, фиксирующие твои реакции. Наверняка там ломают – не дают спать, держат в одиночке, постоянно допрашивают. Факты точно скрыть не удастся. Их могут установить путем расследования или выбить под пыткой. Но если цель не в том, чтобы вы

над предателями и мыслепреступниками

bigoted adherents of the Party, the swallowers of slogans, the amateur spies and nosers-out of unorthodoxy. But this particular girl gave him the impression of being more dangerous than most. Once when they passed in the corridor she gave him a quick sidelong glance which seemed to pierce right into him and for a moment had filled him with black terror. The idea had even crossed

everyone ‘comrade’ – but with

Трагедия, как он понимал, была пережитком старых времен, времен, когда людям еще была доступна частная жизнь, любовь и дружба, когда члены семьи поддерживали и защищали друг друга, и им не нужна была для этого какая-то определенная причина.

Мы знаем: никто и никогда не захватывал власть, чтобы потом отказаться от нее. Власть не средство, а цель. Не диктатуру устанавливают, чтобы защитить революцию; революцию делают, чтобы установить диктатуру. Цель насилия – насилие. Цель пытки – пытка. Ну а цель власти – власть.

Winston’s diaphragm was constricted. He could never see the face of Goldstein without a painful mixture of emotions. It was a lean Jewish face, with a great fuzzy aureole of white hair and a small goatee beard – a clever face

The great mass of human beings who are normally stupefied by poverty would become literate and would learn to think for themselves; and when once they had done this, they would sooner or later realize that the privileged minority had no function, and they would get rid of it.