«Обыкновенная история» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2

переливается. Талия такая тоненькая, стройная;

махнул ему рукой, чтоб он не ссылался на него и молчал,

скажите, как узнавались и обработывались бы дарования, если б молодые люди подавляли в себе эти ранние склонности, если б не давали воли и простора мечтам своим, а следовали рабски указанному направлению, не пробуя сил? Наконец, не есть ли это общий закон природы, что молодость должна быть тревожна, кипуча, иногда сумасбродна, глупа и что у всякого мечты со временем улягутся, как улеглись теперь у меня? А ваша собственная молодость разве чужда этих грехов? Вспомните, поройтесь в памяти.

и потерял уже способность любить. А услужливая память, как на смех, напоминала

Есть в романе одно чрезвычайно примечательное место. «По-вашему, и чувством надо управлять, как паром,  – заметил Александр, – то выпустить немного, то вдруг остановить, открыть клапан или закрыть…» – «Да, этот клапан недаром природа дала человеку – это рассудок…»

по вывеске на питейной конторе. Ему противно сознаться, что Исакиевский собор лучше и выше собора в его городе, что зала Дворянского собрания больше залы тамошней

ее. Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей

Он был не стар, а что называется «мужчина в самой поре» – между тридцатью пятью и сорока годами. Впрочем, он не любил распространяться о своих летах, не по мелкому самолюбию, а вследствие какого-то обдуманного расчета, как будто он намеревался застраховать свою жизнь подороже. По крайней мере, в его манере скрывать настоящие лета не видно было суетной претензии нравиться прекрасному полу.

Вы не оставляйте ее: я уверена, что вы будете счастливейший муж.

Услужливое воображение, как нарочно, рисовало ему портрет Лизы во весь