«Изумрудная книга» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 24
— О, мисс Гвендолин, почему вы сняли повязку? Это против правил.— Я думала, это крыса, — сказала я и бросила мрачный взгляд на Гидеона. — В чем я не так сильно и ошиблась.
— А вы в курсе, что я вашего предка лично знаю? — Еще точнее, я даже его сфотографировала, но показать фото мистеру Марли, конечно, не могла, он бы сразу наябедничал, что я брала с собой в прошлое запрещенные предметы.— Действительно? Завидую вам. Барон, говорят, был впечатляющей личностью!— О да, весьма впечатляющей! — Чистая правда. Жуткий старик-наркоман. — Он спросил меня о Трансильвании, но, к сожалению, я не смогла ему ничего рассказать по этому поводу.
— Совет?— Да! Что-нибудь вроде «Избегай чего-то-там…»? — Я ожидающе смотрела на нее.— Чего? — Леди Тилни точно так же ожидающе смотрела на меня.— А я откуда знаю? Чего мне надо избегать?— В любом случае — бутербродов с вяленым мясом и прямого солнечного света, это плохо для цвета лица, — энергично сказала леди Тилни и тут же исчезла.
— Почему вы ждали меня? — спросила я.— Потому что ты мне сказала, чтобы я не пугалась, когда ты появишься у меня. К сожалению, ты не сообщила, когда это произойдет, поэтому я уже много лет жду, что ты меня все-таки испугаешь.
— Для тебя, думаю, прошла минута, поэтому я прощаю, что ты еще не сбрил усы.
Для нас, Хранителей, трудно представить себе более подходящее место, чем старинный дом в Темпле, ибо и тамплиеры были хранителями великих тайн, их церковь видна из наших окон, а их катакомбы соединены с нашими.
— Влюбленный человек жертвует…
— Приходите в зеленом и в сопровождении парней. Они — мои самые дорогие гости.
Круг крови сомкнется однажды,
В себя заключив бесконечность.
И Мудрости Камень притянет
В объятья суровую вечность.
Великая сила, что ныне
В одеждах ребячьих взрастает,
Тому, кто сей тайной владеет,
Бессмертье и власть обещает.
Но будь осторожен у края,
Пред самой последней чертою.
Судьбы путь земля поменяет,
С Двенадцатой новой звездою.
То, что накоплено, смысл потеряет,
Канет в неант, как растаявший сон,
Сила рассыпется, юность растает,
На исчезновение Дуб обречен.
Только тогда Орел цели достигнет
И воцарится во власть навсегда,
Когда на темнеющем небе поникнет,
В пропасть скатившись осколками вспыхнет,
— Двенадцатая звезда.
Но помни! Что только любови терзанья,
И сердце, стрелою пронзенное влет,
Звезда от печали, тоски и страданья
Сама свою гибель найдет.
— Так я и поверил, — сказал Ксемериус ворчливо. — Он же сует свой любопытный нос везде. И подкрадывается, убаюкивая подозрительность некоторых холодной сосиской. Но это ты, комнатный фонтанчик, виновата, что не поверила мне. Если бы ты не обвинила меня во лжи, он бы не смог незаметно подкрасться, дряхлый Не-хочу-лежать-в-постели-мистер!
