«Детство. Отрочество. Юность. Трилогия» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 4
и всегда любил его; но теперь я внимательнее стал всматриваться
одни и те же слова молитвы. Вот на пешеходной тропинке, вьющейся около дороги, виднеются какие-то медленно
Одно утешает меня: это то, что про меня папа ́ сказал как-то, что у меня умная рожа, и я вполне верю в это.
ein Hieb налево и один на галава. Шпион упал ! Я схватил
«Тогда было страшное время, Николенька, – продолжал Карл Иваныч, – тогда был Наполеон. Он хотел завоевать Германию, и мы защищали свое отечество до последней капли крови! und wir verteidigten unser Vaterland bis auf den letzten Tropfen Blut!
Ich sagte: «Sagt wer ihr seid, und ich werde aufmachen».
мере, gouverneur, который поймет, как нужно вести des enfants de bonne maison, 1
Только люди, способные сильно любить, могут испытывать и сильные огорчения; но та же потребность любить служит для них противодействием горести и исцеляет их. От этого моральная природа человека еще живучее природы физической. Горе никогда не убивает.
Тщеславие в горести выражается желанием казаться или огорченным, или несчастным, или твердым; и эти низкие желания, в которых мы не признаемся, но которые почти никогда – даже в самой сильной печали – не оставляют нас, лишают ее силы, достоинства и искренности
воскликнула Мими задыхающимся от волнения
