Bu ve 399 TRY karşılığında 2 kitap daha
Позвольте... - вдруг пробормотал он, - чего же это я плачу, когда у меня есть вино?
— Рукопожатия отменяются! — кукарекнул секретарь.
— Да здравствуют объятья! — страстно шепнула брюнетка.
Несмотря на все это, недальновидный Коротков сделал то, чего делать ни в коем случае не следовало, — обиделся.
— Лучше смерть, чем позор!
– Я не хочу! – вскричал Коротков, блуждая взором. – Она будет мне отдаваться, а я терпеть этого не могу. Не хочу! Верните документы. Священную мою фамилию. Восстановите!
– Товарищ, это в отделе брачующихся, – запищал секретарь, – мы ничего не можем сделать.
Первые строки глянули на него уверенно и ясно, последние сквозь слезливый, ошеломляющий туман.
Позвольте… – вдруг пробормотал он, – чего же это я плачу, когда у меня есть вино? Он залпом выпил пол
Что-то странное, зловещее мелькнуло в синих глазных дырах старика.
Затем кровяное солнце со звоном лопнуло у него в голове, и больше он ровно ничего не видал.
– Товарищ! Без истерики. Конкретно и абстрактно изложите письменно и устно, срочно и секретно – Полтава или Иркутск? Не отнимайте время у занятого человека! По коридорам не ходить! Не плевать! Не курить! Разменом денег не затруднять! – выйдя из себя, загремел блондин.
– Рукопожатия отменяются! – кукарекнул секретарь.
– Да здравствуют объятия! – страстно шепнула брюнетка и, как дуновение, пронеслась по комнате, обдав ландышем шею Короткова.
– Сказано в заповеди тринадцатой: не входи без доклада к ближнему твоему, – прошамкал люстриновый и пролетел по воздуху, взмахивая полами крылатки…