«Тартюф или обманщик» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 7

Когда клеветники без совести, без чести,

Личиной благостной скрывая жажду мести,

Дабы верней сгубить того, кто им не мил,

Вопят, что он — бунтарь противу высших сил?

Не кладезь мудрости я, сударь, не пророк,

Я вовсе не хочу вам преподать урок —

Не столь уж я учен для этого занятья, —

Но ложь от истины умею отличать я.

Из добродетелей всего я больше чту

Высоких помыслов святую чистоту,

И благороднее не знаю я примера,

Чем люди, в чьих сердцах горит живая вера.

И нет поэтому на свете ничего

Противнее, чем ложь, притворство, ханжество.

Все вам подобные — а их, к несчастью, много —

Поют на этот лад. Вы слепы, и у вас

Одно желание: чтоб все лишились глаз,

И потому вам страх внушает каждый зрячий,

Который думает и чувствует иначе, —

Он вольнодумец, враг! Кто дал отпор ханже,

Тот виноват у вас в кощунстве, в мятеже.

Но я вас не боюсь, кривить душой не стану,

Я предан истине и не слуга обману.

Лжеправедники есть, как есть лжехрабрецы.

Бахвальством не грешат отважные бойцы,

А праведники, те, что подают пример нам,

Не занимаются кривляньем лицемерным.

Ужели ж разницы для вас нет никакой

Меж верой истинной и верой показной?

Как не сумели вы быль отделить от сказки?

Как не смогли лица вы отличить от маски?

Как вы не поняли, где топь, где твердый путь?

Где вымысел, где явь? Где видимость, где суть?

Как правду спутали вы с кривдою отпетой?

Червонец подлинный с фальшивою монетой?

Да, в большинстве своем мы, люди, чудаки

И действуем своей природе вопреки.

Зачем мы разуму дать не желаем веры?

И почему нигде, ни в чем у нас нет меры?

Порой наш замысел прекрасен и велик,

Но начинаем мы рубить сплеча — и вмиг

Переусердствуем и добрую основу

Испортим, извратим…

Со дня, когда Тартюф пожаловал в наш дом,

Хозяин не в себе, помешан он на нем.

Поверьте, носится он с этим пустосвятом,

Как курица с яйцом. Его зовет он братом,

И братца любит он — на грош вам не прилгну —

Сильней в сто раз, чем мать, дочь, сына и жену.

Его наперсником стал этот проходимец.

Такими окружен заботами любимец,

Каких любимая желать бы не могла.

За трапезой всегда он во главе стола;

Он ест за шестерых, а мой хозяин тает

И лучшие куски к нему пододвигает.

Тартюф рыгнет, а он: «Во здравье, милый брат!»

Тартюф — его кумир. Всеведущ он и свят.

Что он ни натворит — он «совершил деянье»,

Что ни сморозит он — «изрек он прорицанье».

Ну а Тартюф хитер и просто мастерски

Оргону нашему втирает он очки.

Нас всех зажал в кулак пройдоха этот лживый,

Он сделал ханжество источником наживы.

Он всегда умел щеголевато

Рядить бессовестность и подлость в то, что свято.

Как странно, право же, устроен человек!

Разумным мы его не видим и вовек,

Пределы разума ему тесней темницы,

Он силится во всем переступать границы,

И наилучшие из всех своих даров,

Преувеличеньем он исказить готов.

Притворный праведник - что показной вояка;

И как не видим мы, чтоб, выходя на бой,

Прямой храбрец шумел, гордясь самим собой,

Так истый праведник, чья жизнь примерна, тоже

Не тот, кто напоказ гуляет с постной рожей.

Делами ближнего, подкрасив их под стать,

Они свои дела стремятся оправдать.

Здесь может быть, и нет особого вреда,

Но люди говорят - и в этом вся беда.

Г-н Лояль

Прощайте! Да пошлют вам небеса удачу!Оргон

И разразят тебя, с пославшим на придачу!