«Шопоголик и сестра» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 3

-Пойду, пожалуй, - наконец произносит Люк. - Надеюсь...
-Не уходи,- слышу я свой голос и краснею. -Не уходи пока. Мы могли бы...-я сглатываю,-поболтать... или так...
Он медленно подходит вплотную ко мне. Я чувствую запах его одеколона, слышу шорох его рубашки. Тело пронизывают тысячи маленьких иголочек. Господи, как мне хочется к нему прикоснутся. Но я не смею. Я не смею пошевелится. 
-Мы могли бы поболтать или так...-повторяет он, медленно поднимает руки и сжимает мое лицо в ладонях. -Поболтать или...
Его губы касаются моих, мягко раздвигая их, я чувствую острое возбуждение. Руки Люка скользят по моей спине, обхватывают бедра. Потом он крепко прижимает меня с себе, и я вдруг начинаю задыхатся.
И, ясное дело, болтать нам уже не досуг.

— Не глупите, Ребекка. Простите, что не сказал вам о своей девушке. — И вопросительно на меня смотрит. Господи, как же хочется ударить его. — Но мы ведь можем быть просто друзьями, правда?

— Нет, — сухо отвечаю я, понимая, что глаза уже на мокром месте, да и голос дрожит вполне отчетливо. — Не можем. Друзья относятся друг к другу с уважением. А вы меня не уважаете, так ведь, Люк? Не относитесь ко мне всерьез. Для вас я пустое место. А… — я сглатываю, — а я не пустое место.

И прежде чем он успевает что-то ответить, разворачиваюсь и быстро ухожу, едва различая дорогу из-за застилающих глаза слез.

Я тяжело сглатываю, мне тошно и гнусно. Впервые словно вижу себя глазами Люка Брендона. Я же смешна и нелепа, как персонаж из глупой комедии. Чокнутая простушка, которая все неверно истолковывает и над которой все смеются. Девчонка, которая ничего не знает о слиянии SBG и «Рутланд Банк», которую никто и никогда не принимает всерьез. Люк не сказал мне о своей девушке, потому что мои мысли, мои чувства и я сама ничего для него не значат. И на обед он меня пригласил так, от нечего делать. И еще, наверное, надеялся, что отмочу что-нибудь эдакое, забавное, вилку уроню например, — будет над чем с коллегами в конторе посмеяться.

«Я хочу, чтобы люди получали удовольствие от моих вещей, а не восхищались ими. В каждом из нас живет ребенок. Жизнь так коротка, к чему тратить ее на минимализм?»

Я готова расплакаться - как заключенный, выпущенный на свободу, или как дитя блокады, узнавшее, что наконец-то отменили продуктовые карточки.

В тот момент, когда переступаешь порог магазина, любого магазина, испытываешь ни с чем не сравнимое волнение.

Какой смысл тогда вообще оплачивать счета, если они тут же опять начинают плодиться как кролики? Зачем? Можно даже не пытаться — все равно бесполезно.

Ни один человек, работающий в финансовом журнале, не мечтал об этом. Некоторые, правда, уверяют: «Я так увлекся вопросом управления личными финансами, что решил писать только на эту тему». Вранье. На самом деле эти слова означают, что человек не смог найти работу получше. А еще это означает, что он посылал свои резюме в «Таймс», и «Экспресс», и «Мари Клэр», и «Вог», и «GQ», и «Лоудед» и везде услышал «отвали». После этого он стал подавать резюме в «Вестник металлурга», «Газету сыроделов» и в «Куда вложить деньги?». Его взяли на самую нудную должность помощника редактора с нулевой зарплатой, и он был безмерно признателен. Однажды начав, человек так и продолжал писать о металлургии, сыроварении или сберегательных счетах, потому что ничему другому уже не смог научиться.

В тот момент, когда переступаешь порог магазина, любого магазина, испытываешь ни с чем не сравнимое волнение. И от ожидания, и от приветливой суеты, и от новизны всего вокруг.

И вот теперь они думают,что я-финансовый супермозг,только очень скромный.