«Собор парижской Богоматери (сокращенный пересказ)» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 53
Он цеплялся за жизнь. Быть может, за ней он действительно видел ад.
Per ipsum, et cum ipso et in ipso
Advorsum stimulos, laminas, crucesque. compedesque,
Nervos, catenas, carceres, numellas, pedicas, boias.
В улыбке было еще больше скорби, чем в самом вздохе.
Поглядишь на него - горбун. Пойдет - видишь, что он хромой. Взглянет на вас - кривой. Заговоришь с ним - он глухой.
Перо бессильно описать эту встречу.
По словам Гиппократа, секрет вечного здоровья таков: в пище, в питье, во сне, в любви - во всем воздержание.
И, что необъяснимо, слепая страсть - самая упорная. Она всегда сильнее, когда она безрассудна.
Появление четырёх сержантов в девять часов утра у четырёх углов позорного столба сулило толпе не одно, так другое зрелище: если не повешение, то наказание плетьми или отсечение ушей, - словом, нечто любопытное.
Модные веяния причинили собору больше вреда, чем революции. Они врезались в самую плоть средневекового искусства, посягнули на его остов, обкорнали, искромсали, разрушили, убили в здании его форму и символ, смысл и красоту. Не довольствуясь этим, мода осмелилась переделать его заново, на что всё же не притязали ни время, ни революции. Считая себя непогрешимой в понимании "хорошего вкуса", она бесстыдно разукрасила язвы памятника готической архитектуры своими жалкими недолговечными побрякушками, мраморными лентами, металлическими помпонами, медальонами, завитками, ободками, драпировками, гирляндами, бахромой, каменными языками пламени, бронзовыми облаками, дородными амурами и пухлыми херувимами, которые, подобно проказе, пожирают прекрасный лик искусства.
