«Жизнь насекомых» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 11
Первым, что попалось ей под руку, был небольшой напильник, в сумочке.
«Меняют города, но не меняют колодец. Ничего не утратишь, но и ничего не приобретешь. Уйдешь и придешь, но колодец останется колодцем… Если почти достигнешь воды, но не хватит веревки, и если разобьешь бадью, – несчастье!»
– Откуда это? – спросил Дима.
– «Книга перемен».
– Ты ее что, наизусть знаешь?
– Нет, – с некоторым неудовольствием признался Митя. – Просто эта гексаграмма мне пять раз выпадала.
– Как интересно. И о чем она?
– О колодце. О том, что существует некий колодец, которым можно пользоваться. Точнее, сначала им нельзя пользоваться, потому что на первой позиции в нем нет воды, на второй ее нельзя зачерпнуть, а на третьей ее некому пить. Зато потом все приходит в норму. Если я не путаю. А смысл примерно в том, что мы носим в себе источник всего, что только может быть, но поскольку первая, вторая и третья позиции символизируют недостаточно высокие уровни развития, то на них этот источник еще не доступен.
Было такое стихотворение, вот послушай: "Не жизни жаль с томительным дыханьем, что жизнь и смерть? А жаль того огня, что просиял над целым мирозданьем, и в ночь идет, и плачет, уходя..."
- По-моему, - сказал Дима, - не тебе жалеть этот огонь. Уместней было бы, если бы этот огонь пожалел тебя. Или ты считаешь, что ты сам этот огонь, который идет во тьму и плачет?
- Может, и считаю.
- Так не иди во тьму, - сказал Дима. - И не плачь.
- А где я буду находить навоз? - спросил мальчик.
- Вокруг, - сказал отец, и указал рукой в туман.
- Но там же никакого навоза нет, папа.
- Наоборот там один навоз.
- Я не понимаю, - сказал мальчик.
- Держи. Сейчас поймешь. Чтобы все вокруг стало навозом, надо иметь Йа. Тогда весь мир окажется в твоих руках. И ты будешь толкать его вперед.
- Как это можно толкать вперед весь мир?
Отец положил руки на шар и чуть толкнул его вперед.
- Это и есть весь мир, - сказал он.
- Чего-то я не понимаю, - сказал мальчик, - как это навозный шар может быть всем миром. Или как это весь мир может стать навозным шаром.
- И всю жизнь так, башкой о бетон...
- Но всё-такие жизнь прекрасна.
На палубу вышел, сознанья уж нет,
В глазах перед ним помутилось…
Увидел на миг ослепительный свет…
Упал… Сердце больше не билось.
-Настоящий свет - любой, до которого ты долетишь. А если ты не долетел хоть чуть-чуть, то к какому бы яркому огню ты до этого ни направлялся, это была ошибка. И вообще дело не в том, к чему ты летишь, а в том, кто летит. Хотя это одно и то же.
– Скажите, – спросила она, – вам нравятся французские фильмы?– Нет, – по-военному сухо ответил генерал. – Мне не нравятся французские фильмы. Мне нравится творчество кинорежиссера Сергея Соловьева, особенно то место, где его бьют кирпичом по голове и он падает с табурета на пол.
Память - это разновидность света
— Выходит, и я тоже мертвый? — спросил Митя.
— Конечно, — сказал Дима, — а какой же еще? Но тебе это хоть можно объяснить. А потому ты уже не
совсем мертвый.
