Kitabı oku: «Печать», sayfa 3

Глава 3. Пещера

Утром того же дня мы отправились в место, отмеченное Викой на карте. Как только мы вошли в довольно тесную и темную пещеру, сразу же почувствовали неладное. Звуки внешнего мира улетучивались тем быстрее, чем дальше мы продвигались. В легких ощущалась тяжесть. Мы дошли до конца пещеры и увидели там на стене переливающуюся кроваво-красным светом печать с пятиконечной звездой внутри, обрамленной непонятными символами. Стоило нам взглянуть – она зажглась. В нас ударила багровая молния, под ногами возникла та же печать. Звон в ушах заглушил мысли, а тело отказывалось двигаться от страха перед кажущейся как никогда близко смертью. Пульсирующая молния шептала колыбельную, отправляя нас в царство сна. Поддавшись неземным чарам, мы упали без сознания. Наверное, какое-то время мы пролежали в пещере, пока я не проснулся.

Мое тело было парализовано, и только усилием воли я смог открыть глаза, а потом и подняться на ноги. Глаза уже привыкли к темноте, а очертания стен напомнили, где я нахожусь, и что с нами случилось. Меня окутал страх, следствием которого стал нехилый тремор. Судорожно я обернулся в ту сторону, где раньше видел странный символ, но стена была чистая, как будто все, что произошло до этого, мне привиделось.

Переведя дух, я разбудил Максима, и мы ушли из пещеры так быстро, как только могли. Через пару часов вернулись домой. Дежурно поздоровались с парнями и пошли в свою комнату. Переодевшись в домашнее, мы уселись на свои кровати и призадумались. Понятно было лишь одно ‒ пещера изменила нас. Рубикон пройден.

– Как ты думаешь, то, что мы видели, реально? – спросил Макс, до недавних пор – отъявленный материалист.

– Не попробуем ‒ не узнаем. Ты первый.

– Окей… И как активировать эту печать? – вопрошал он в пустоту.

– Придумай ей название и произнеси вслух.

– О, у меня в голове уже есть нужный образ, – сказал он, а позже с чувством произнес: – Персонаж!

– И как? – я не верил своим глазам. Его лицо оставалось таким же, но в то же время нет. Оно приобрело женственные черты. Взгляд стал более ехидным, прямо как у нее. – Это Вика, которую встретили в поезде?

– Ты и сам догадался, хвалю. Не было бы никакого интереса, если бы я с самого начала сказал, в кого хочу перевоплотиться.

– Скажи еще, что в карты хочешь сыграть, – добавил я.

– Не отказался бы. Есть такое желание где-то внутри. Но не сейчас, а как-нибудь попозже.

– Так, ладно. Макс, как ты себя чувствуешь?

– В моей голове есть образ поведения, отличающийся от моего, но такой же понятный и доступный.

– Раз уж ты так хорошо понимаешь Вику сейчас, объясни, зачем она нам дала маршрут к пещере?

– Думаю, я ее не настолько хорошо знаю, чтобы в точности воспроизвести ее ход мысли. Просто так Вика бы ничего не сделала, если в этом не замешан азарт. Значит, есть более глубокая цель, нам не понятная. Вполне вероятно, что мы встретимся вновь. План явно продуман далеко вперед, а мы ‒ лишь инструменты. Думаешь, между ней и Гильдией печати есть какая-то связь?

– Может быть. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сперва разберемся со способностями. Можешь как-то развеять эффект?

– Попробую, – сказал он не свойственным ему мягким, бархатным голосом.

Тем временем его лицо стало менее обаятельным и вернулась прежняя напряженность вкупе с грустным и одновременно раздраженным взглядом.

– Получилось, – ответил он. – Странные ощущения, конечно, но мне нравится. Вполне полезная способность.

– Что ж, понятно. Теперь моя очередь, – я сосредоточился на увиденном сне, ища нужное название. Оно быстро всплыло из вороха воспоминаний, и тогда я произнес: – Реституция мира!

Я и Максим шли по деревне к ближайшей автобусной остановке. Еще дул легкий утренний бриз, а солнце не грело так сильно. Вдоль дороги – множество частных домов, в которых кипела жизнь. Деревенские рано начинают свой день.

– Получилось, – отчитался я Максу.

– Ты о чем?

– Моя способность. Мы вернулись домой. Ты опробовал свою, а потом то же самое сделал я. Сколько сейчас времени?

– Восемь утра.

– Все верно. Моя способность – это возвращение во времени примерно на час назад.

– Серьезно?

– Да! Твоя способность называется «Персонаж». Благодаря ней ты перенимаешь характер и поведение другого человека, которого видел и с которым общался. Ты решил опробовать ее на Вике из поезда, и у тебя получилось.

– Из того, что я понял, все верно.

– Насколько помню, пока мы здесь шли, обсуждали то, что произошло в пещере.

– Еще не начали.

– Тогда начинай ты, потому что меня все еще подташнивает после применения печати. Как будто на американских горках прокатился. Надеюсь, привыкну к этому.

– Мне приснилось, что я оказался в театре, играл там главную роль. В зале сидели мои родители, одноклассники, учителя, знакомые и даже ты. Это было похоже на пробы. Мне дали сыграть множество разных ролей и с каждой я справился на ура. Словно был создан для того, чтобы играть. Я всегда старался казаться лучше себя настоящего. Иногда приходилось обманывать людей. Со временем обман стал частью моего характера. Вместе с тем, я все больше ощущал отрешенность, от самого себя в первую очередь. Это породило алчность и притворство. А они, в свою очередь, стали базисом для многогранного стресса, который меня преследует еще со школы. Такое чувство, будто все мои плохие и хорошие стороны сложились воедино и явили мне ключ от загадки, которую я всю жизнь пытался разгадать. Тогда испытание закончилось. Судьи и зрители остались довольны, и мне дали главную роль в новой пьесе. После этого я проснулся. И осознал, что печать «Персонаж» досталась мне.

Все так же, как он говорил до этого, только без последней части. Неужели я действительно вернулся в прошлое? Сомнений, за которые я мог зацепиться, больше не осталось. Однако поверить в происходящее я еще не мог.

– Может быть, мы вчера перепили, и похмелье дает о себе знать?

– Вполне вероятно. Давай не спешить с выводами. Понаблюдаем еще пару дней, а затем подведем итог?

– Что ж, резонно. Теперь моя очередь рассказывать сон?

– Угу, – кивнул Макс.

– Вот только если по твоему рассказу сразу понятно, что это была нереальность и абстракция, то мне привиделся цельный сюжет. Продолжение нашего путешествия. Как будто я видел будущее. И оно меня пугает, если честно.

– Не томи и рассказывай.

– Сейчас…

Многие детали забывались уже сейчас, но большая часть картины еще оставалась в памяти. Во сне мы также выбрались из пещеры, вернулись к Егору и Паше и жили у них еще около недели. Потом помогли им разобраться в своих проблемах, но и для себя извлекли выгоду. Благодаря моей способности мы узнали, где они хранят деньги, обокрали их и уехали дальше в путешествие. Москва стала нашей следующей точкой на карте. Там мы встретили много интересных людей. Особенно запомнилась мне девушка по имени Стеф, студентка МГУ. Она была слишком яркой, чтобы ее не запомнить. Светлые длинные волосы, напоминающие лисий хвост, большие чувственные голубые глаза, чарующая фигура, облаченная в яркие тона шелка, пытливый ум и доброе сердце. Она стала без малого нашим компаньоном в путешествии на долгое время.

С ней воспоминания самые запутанные, но и самые яркие. Они наполнены двумя чувствами: тоской и любовью. Там я безусловно любил ее всем своим сердцем, так, как никого еще не любил.

Спустя время я решил забыть ее. Почему? Не знаю. Те события мне не были показаны. Помню только, что, стоило вспомнить о ней – бутылка коньяка сразу же оказывалась в руке. И какой бы ни был трудный день, его остаток я проводил в пьяном угаре, а после засыпал прямо за столом, рядом с выпивкой.

Еще с одним человеком мы познакомились уже в области. Филипп Иванович стал нашим наставником. Он был вторым человеком из Гильдии печати, с которым мы познакомились. Первой была Вика. Иванович «радушно» принял нас у себя на целый месяц. Мы тренировались под его началом. Боевые искусства, навыки владения холодным оружием и, конечно же, управление своими способностями.

Помимо прочего Иваныч рассказывал нам о Гильдии. По сути, это теневая организация, объединяющая таких магов, как мы. Гильдия стремилась стать новой силой, пятой колонной в государстве. Философия Гильдии довольно проста: маги сильнее обычных людей, но слабее целых обществ. Маги отличаются от остальных своими силами, а потому они должны иметь больше прав, чем обычные граждане. Гильдия хочет обрести реальную, политическую власть, чтобы обеспечить магов достойной жизнью. Она зародилась в начале двадцать второго года и была еще довольно молодой организацией. Под ее крылом было около тысячи магов в рамках нашей страны. Декларируемая цель Гильдии более прозаична, чем может показаться: внедрение магов в общество с необходимой им властью и возможностями.

Про Главу Гильдии нам не рассказывали, но определенно точно его печать была намного сильнее наших. Помимо Главы Гильдией управлял исполнительный комитет. Иваныч воспитывал новых согильдийцев, подготавливал их к будущей службе идеологически и физически. Он также не скрывал тот факт, что нас выбрали неслучайно. За нами давно следили, прежде чем одарить печатями и направить к нему на обучение.

Позже к нам присоединилась Стеф, получила свою печать и тоже вступила в Гильдию.

Уже тогда мы понимали, что попали в тиски сомнительной организации и что выбраться будет непросто. Посему мы решили не бежать, а принять свою ношу. По сути, наше путешествие продолжалось, но его маршрут прокладывала Гильдия, поручения которой мы выполняли по ходу. Зачастую они включали в себя: вербовку новых членов гильдии, разрешение социальных конфликтов между магами и обычными людьми и сражения между вольными магами и нами, членами организации.

Мы работали исправно, повышали свои навыки и влияние. Меня такой расклад более чем устраивал, поскольку я наконец реализовал свой смысл: получить власть и управлять другими ради своего блага. Я метил все выше и выше по гильдейской иерархии. Макс же наоборот разочаровался. И бежал от своей нагруженной стрессом жизни, но вновь к ней вернулся. Комок противоречий рос в нем с каждым днем. Мы часто спорили на эту тему. Я просил его остаться со мной, аргументируя это нашим давним пари. Но через два месяца Макс заявил, что покидает ряды Гильдии, а также прощается со мной.

Тогда он говорил, что счастлив из-за того, что стал моим другом, но также понял, что глубоко погряз во лжи. Он называл себя лицемером, но не в шутку, как обычно, а уже серьезно…

Макс отправился искать себе мирное пристанище. На мои попытки сохранить нашу дружбу он отвечал, что пути расходятся, и пора это принять.

Ему было куда больнее расставаться. Он до последнего надеялся, что я последую за ним. Однако вместо этого я лишь утвердился в мысли, что сам оказался самым неисправимым и гадким лжецом. Еще хуже наше расставание пережила Стефания, которая успела неплохо сдружиться с Максимом. Пару раз она слезно просила меня бросить Гильдию. Но ее мольбы были лишены здравого смысла (как я тогда думал) и лишь взывали к моим эмоциям. Я считал, что Стеф пользуется тем, что меня тянет к ней, поэтому и не послушал ее.

В итоге мы остались вдвоем. Стеф вечно следовала за мной по пятам. Стало очевидным, что она в меня влюблена. Наши чувства были взаимны, мы оба понимали это, но никто не начал, вероятно, спасительный разговор. Я все еще себя обманывал, считая, что эта влюбленность не совмещается с моими целями. Я был по уши в делах, поэтому не мог и не хотел заводить отношения. Она же каждый день продолжала капать на мозги по поводу ухода из Гильдии. В наш последний день мое терпение было на исходе. Вся злость, что копилась с самого детства, вырвалась наружу колкими, жестокими и обидными фразами. Даже Стеф с ее открытым сердцем не смогла выдержать такой шквал ругани. Я и сам не понимал, что говорю. Она тогда сказала, что меня уговаривать бесполезно, что я безвылазно обосновался в организации магов…

По итогу со Стеф мы расстались куда более болезненно, нежели с Максом.

Отказавшись от близких мне людей, я считал, что поступаю правильно, поэтому выкладывался по полной ради Гильдии. Вскоре меня избрали в исполнительный комитет, мы готовились к выборам в парламент, разрабатывали свою политическую программу. Тогда, рыская по документам организации, я нашел папку со своим досье.

Оказалось, что мое расставание с Максимом и Стеф было изначально продумано Гильдией для того, чтобы сделать из меня идеальных винтик в системе, не имеющий никаких связей и слабостей.

После долгих раздумий все стало очевидно. Я поклялся себе, что стану Главой Гильдии и уничтожу ее. Тогда-то наступило прозрение. Густой обман раньше застилал глаза, но теперь он развеялся, отделяя зерна от плевел. Мое истинное желание в начале путешествия было столь простым: счастливая жизнь. Но теперь я обрубил все красные нити, ведущие к ней, и судорожно отдался мщению Гильдии. И даже эта цель не была моей, я ее не желал, но иначе поступить не мог.

План мой состоял из трех взаимосвязанных элементов. На первом этапе ‒ стать главой Гильдии. Затем ее представителем в парламенте. Далее – раскрыть тайные замыслы Гильдии, выставить ее террористической организацией, чтобы государство и общество уничтожили ее. Третья часть плана заключалась в исправлении своих прошлых ошибок. Здесь я ничего дельного в тот момент не придумал.

Через четыре месяца действующий Глава скончался от болезни. Так нам рассказали, ведь его лица никто никогда не видел. Я стал новым Главой, но, как оказалось, за мной был установлен жесткий контроль. Я не мог свободно перемещаться без сопровождения, не мог изучать документы Гильдии без письменного разрешения, не мог просто сбежать…

Но у меня был туз в рукаве, о котором до сих пор не знал никто. Моя способность ‒ Реституция мира. Я имел дополнительные часы в сутках, которые скрупулезно использовал для достижения своей цели.

Я изучал боевые искусства, а также все лучше овладевал своей печатью. Вскоре я сразил приставленную ко мне охрану. Пользуясь правами лидера, объявил турнир среди всех магов. У меня было шестнадцать боев в течение месяца. Каждый из них я с треском проигрывал, использовал Реституцию мира и, зная движения и способности противника, безоговорочно побеждал.

После победы в турнире мое влияние увеличилось. Никто бы не посмел усомниться в текущем Главе Гильдии. Создал команду из моих сторонников, пропихнул их в исполнительный комитет, и на очередном собрании Гильдии рассказал людям о своих способностях, разумеется, немного приукрасив.

Далее я плавно руководил Гильдией с позиции силы и выполнял сложнейшие поручения. Спустя полгода мы завершили свои политические приготовления. На выборах в парламент мы получили четверть депутатских мест, я стал безоговорочным лидером нашей политической партии.

На первом заседании парламента нового созыва я описал цели Гильдии, которые мне поведал еще Иваныч. Я цитировал его слово в слово. Разумеется, наши планы не вызвали одобрения среди обычных людей. Все общество ополчилось против нас. Подняли вооруженные силы, выследили всех магов по данным, которые я предоставил Министерству обороны. Гильдия была разрушена. После успешной специальной операции меня заключили под стражу и хотели судить. Мне обещали маленький срок за содействие власти, но они не знали главного ‒ моей печати.

Я вернулся во времени и бежал в Сибирь.

Однажды в архиве Гильдии мне попался документ под грифом «совершенно секретно», где указывалось, что была обнаружена единственная в своем роде печать второго поколения, которая позволяла улучшить уже имеющуюся способность. Именно в Сибири нашли данную печать. Она стала третьей частью моего плана. Пройдя повторный обряд инициации, я обнаружил, что могу единожды отправиться в прошлое на любой промежуток времени, но из-за этого мне останется жить всего год.

– Я должен исправить то, что натворил! Реституция мира!

Способность активировалась. И тогда я проснулся в Пещере вместе с Максом. Печать подарила мне поразительно жестокий, мрачный сон, который со временем постепенно терялся в топи бессознательного.

Максиму я рассказал лишь самые важные моменты из того, что мне привиделось в пещере, скрыв большинство деталей.

Мы так же вернулись на автобусе в Воронеж. Всю дорогу я убеждал его, что эти сны – муть несусветная, но в то же время верил, что увиденное мною может быть чем-то большим… Стоя перед квартирой Егора и Паши, я предложил Максу активировать способность, чтобы посмотреть, как она подействует на них.

– Персонаж! – произнес Макс и вновь выбрал Вику как образец.

После этого он нажал на дверной звонок. Парни нас встретили, и сразу же удивились.

– Макс, а ты похорошел. Вы к стилисту, что ли, ходили? – сказал Паша.

– Не совсем. А что, я так хорошо выгляжу? Спасибо за комплимент, – ответил Макс, в девчачьей манере поправляя свои волосы.

Я лишь думал, не переигрывает ли он, но похоже, что у него все было под контролем. К слову, Насти и след простыл.

– А куда она ушла? Я многое хотел с ней обсудить, – спросил Макс.

– Сказала, что дела появились. Но обещала, что завтра придет, и мы вновь будем квасить, – ответил Егор, воодушевившись концовкой.

– Так что сегодня без нее, – резюмировал Паша. – Но фиг с ней. Максим, что с тобой случилось?

– Догадайся с трех раз! Выиграешь – куплю тебе хороший виски, проиграешь ‒ купишь ты.

– Хм, хорошо, ты подвыпил?

– Нет.

– Просто разыгрываешь нас?

– Тоже мимо. Еще хочешь продолжать?

– Отстань, – Паша задумался, но потом засиял от догадки. – Ты проспорил Владу и теперь вынужден себя так вести?

– Не угадал. С тебя виски, – Максим торжественно вскинул руки кверху, а затем, присев на диван, закинул ногу на ногу.

– Тогда что же это? Ладно бы просто характер был другой, но и его манера речи изменилась, и даже внешность стала немного другой, – заинтересовался Егор.

– Пусть Влад расскажет, – он свалил на меня оставшуюся работу.

– Понимаете, – приложил руку к подбородку я, сочиняя внятную историю. – Макс с детства интересовался актерской игрой. Что-то вроде хобби. Мы ходили на кастинг, но его, к сожалению, не взяли. Наверное, виной тому наш скорый отъезд, иначе у него были все шансы, – я решил взять сон Макса за основу лжи.

– Хм, ладно. У всех свои тараканы в голове, – грубо выдохнул Паша, не любящий проигрывать. – Какой виски предпочитаешь?

– На твое усмотрение, – ответил Макс, пристально смотря на проигравшего.

– Ладно, выключай свою игру, а то можешь переусердствовать.

– Понял, – ответил Макс в уже свойственной ему, сжатой манере речи.

Пока Паша ушел за покупками, я бегло взглянул на Егора, по лицу и одежде которого было видно, что он только проснулся.

– Вы еще не завтракали?

– Нет.

– Так Настя же приготовила суп.

– Да, она нам сказала, но мы не спешили есть.

– Тогда я пойду разогрею его.

– Окей, – ответил он и отправился в душ.

Мы с Максом переоделись, Егор принял душ, Паша вернулся с магазина, и мы вместе позавтракали. Похмелье как рукой сняло. Но чистяк длился недолго. Уже вечером мы продолжили пить. Начали с пива, а кончили купленным виски.

Сегодня в основном говорили о девушках. Я без колебаний описал свой идеал: светлые волосы, голубые глаза, в меру объемная фигура. Но особенно выделил чистый характер и открытость. Правда я не понимал, откуда взялся этот образ у меня в голове. Но он безусловно пленил меня. Я тянулся к нему как к последней надежде. Пришлось долго объяснять парням, почему я сейчас не ищу отношений. Мол, сейчас не до этого, что мой приоритет ‒ это поездка.

Максим был немногословен. Разве что выделил, что ценит природную красоту и предпочитает девушек немного старше себя. Градус давал о себе знать. Макс выдал, как в универе встречался с преподавателем по вышмату ради оценок. Оттуда у него и появился фетиш на женщин постарше.

Паша, очевидно, был не из привередливых. Предпочитал любых, которые могли ему дать. Он даже не мог выделить те черты в девушках, которые его привлекают. Сухой ответ: большие сиськи. Мы не стали его отчитывать, но дальше разговор не развивался.

– Вот моя сестра, вы считаете ее красивой?

– Вполне, – отвечал я. – Хорошая фигура, загадочный, своенравный характер. Такие девушки явно интересны.

– Согласен, – добавил Макс.

– Думаю, я тоже согласен, – немного замялся при ответе Егор, так что под следующий расспрос попал именно он.

Егор долго подбирал слова, будто бы стараясь не попасться кому-то. Но чем дальше шел монолог, тем больше я понимал, что ему нравится Настя. А она в нем видит лишь близкого друга…

– Жаль мне тебя, Егор, – случайно вслух сказанул я.

– Почему это? – он попытался спросить ровно, без волнения, но трясущая рюмка в руке говорила за него.

– Да так, я о своем. Как уже говорил, сейчас мне не нужны отношения, поэтому твой прямо противоположный настрой мне не понять. Как-то так.

– А, если ты про это, то ладно, – видимо, он подумал, что остался не раскрыт.

Дальше в ход пошли более светские и пошлые разговоры. Оно и немудрено, когда виски почти опустел. Большую часть того, что было после, я уже не вспомнил. В какой-то момент мы отправились спать, и наступил следующий день.