Деррик тщательно размешал колоду. Мне достались два туза.
– Дав-вай! – крикнул попугай, и Деррик без раздумий выложил свои карты на палубу. У него были две дамы. Я перевернул своих тузов и увидел в глазах Деррика вселенскую печаль.
Я выиграл.
Попугай слетел ко мне на плечо и проворковал:
– Р-рыбка, вк-кусно! С-спас-сибо!
Через час мне надоело мучить себя видом понурых пиратов, оставшихся без гроша. Раз уж я попал на бонусный уровень, решил я – то разбогатеть сумею непременно. А вот хорошие друзья на дороге не валяются. Да и нечестно это – искали клад все вместе, а заберу я его себе.
– Чёрт с вами, – махнул я рукой. – Разделим всё с самого начала и по-честному. Только больше никакой игры.
– Ура! – завопили пираты, а Деррик бросился меня обнимать.
– Притащите сундук, – попросил я.
Мне чертовски хотелось взглянуть – от чего я отказался ради дружбы.
Пираты принесли сундук и торжественно вручили мне ключ.
– Открывай, Макс! – сказал Деррик.
Я повернул ключ в замке и откинул крышку. Тошнотворный запах гнили чуть не сбил меня с ног. Зажимая нос, я заглянул внутрь сундука. Он был плотно набит брусками, которые покрывал зелёный налёт плесени.
– Что это? – прогнусавил я.
– Сыр! – благоговейно отозвался Деррик. – Манойский сыр с зелёной плесенью. Стоит в три раза дороже золота!
Он возвёл глаза к небу и прошептал:
– Спасибо, дедушка!
Затем вынул из кармана золотой зуб, поцеловал его и спрятал обратно.
Я захлопнул крышку и с облегчением вдохнул свежий морской воздух.
– Не хочу расстраивать тебя, Деррик. Но, похоже, этот сыр давно протух.
– Манойский сыр не портится, – нравоучительно сказал Деррик. – От времени он становится только лучше. И дороже.
– Неужели есть люди, которые едят эту гадость?
– Конечно! Короли, бароны, виконты, купцы побогаче. А члены братства алхимиков закупают его целыми брусками – им манойский сыр нужен для ритуалов.
– Небось, демонов приманивают на запах? – пошутил я.
– И не только, – серьёзно кивнул Деррик.
– Ты не шутишь? Здесь есть магия?
– Конечно! А ещё алхимия, астрология, ведовство, гадание, призракология и другие точные науки.
Деррик хитро посмотрел на меня.
– Послушай, Макс. Ты хороший парень. Я не спрашиваю тебя, откуда ты взялся на необитаемом острове и почему ничего не знаешь про буханы, манойский сыр и алхимию. Но имей в виду – мне всё больше и больше хочется об этом спросить.
– Лучше расскажи мне про своего дедушку, Деррик – неуклюже перевёл я щекотливую тему. – Как так получилось, что он закопал клад, а потом его тело повесили на дерево? Почему его убийцы не забрали сыр себе?
– Какие убийцы, Макс? – удивился Деррик. – Дедушка сам перебил всю свою команду. А потом зарыл клад и остался его охранять.
– А кто же привязал его к дереву?
– Так он сам себя и привязал. Чтобы не упасть во сне.
– И что, он так и стоял у дерева до самой смерти?
– Мой дед поклялся, что никто не доберётся до клада, пока он жив. А клятву нарушать нельзя, сам понимаешь.
Такая твёрдость духа внушала уважение. Или это жадность? Впрочем, о покойниках ведь принято говорить хорошо. Так что буду считать дедушку Деррика гигантом самодисциплины.
Над морем тем временем вовсю разгорался рассвет. Луна побледнела и спряталась. Ало-золотое небо отражалось в волнах, словно море вокруг вспыхнуло огнём. На горизонте туманной полоской проступал далёкий берег. Он словно висел между огненным морем и пылающим небом. Это было чертовски красиво!
Пираты, зевая, ушли спать. На палубе остались только мы с Дерриком.
Я выудил из котла ещё кусочек мяса, насадил его на крючок и закинул удочку. Как же давно я не был на рыбалке, да ещё в хорошей компании! А ведь рыбалку я тоже не забыл внести в список. Вот Мироздание и спешит выполнить моё желание.
Я поднял глаза к небу, точь-в-точь как Деррик несколько минут назад и от всей души сказал:
– Спасибо!
Рыба клевала бойко, но крупной не попадалось. Я побросал пойманную мелочь в котёл и протянул его Деррику.
– На, попугая покормишь.
– Не буду я этого предателя рыбой баловать, – нахохлился Деррик.
– А сам-то ты хорош – обдурил ребят и не постеснялся!
– Я для них старался! С деньгами они захотят осесть на берегу, перестанут быть пиратами. А это – смерть для настоящего гульфа!
Я молча покачал головой и снова закинул удочку.
– Да ты попробуй ловить на сыр, – посоветовал мне Деррик.
– С ума сошёл? Ты же сам говорил – он дороже золота стоит.
– А ты маленький кусочек отщипни.
– Не буду я эту мерзость вонючую трогать.
– Эх, ты, – Деррик открыл сундук, отщипнул маленький кусочек сыра и быстро захлопнул крышку. – Дай-ка удочку!
Он насадил сыр на крючок.
– Смотри, как надо!
Деррик опустил леску к самому борту. Поклёвка последовала немедленно. Удилище согнулось под тяжестью добычи.
– Видал? – заорал Деррик, вываживая рыбину. В ней было килограммов пять, не меньше.
Пират уже вытащил добычу из воды. Но тут из-под днища корабля метнулась быстрая тень. Остроносая трёхметровая акула подпрыгнула и на лету проглотила первую пойманную рыбину.
– Макс, помогай! – пыхтел Деррик, едва удерживая удилище обеими руками.
Я бросился ему на помощь, глянул за борт и застыл от ужаса.
Из морских глубин, распахнув гигантскую пасть, быстро поднималось самое настоящее чудовище!
Зубастая пасть была больше нашего корабля! Чудовище не стало размениваться на добычу Деррика и сразу вцепилось в деревянный корпус. Корабль затрещал. Из кубрика, словно горошины из стручка, выкатились пираты.
Неведомое чудище поднажало и с хрустом перекусило корабль пополам!
«Половили, блин, рыбку!» – мелькнуло у меня в голове.
– Спасайся, кто может! – заорал Невезучий Гэри и первым бросился за борт. Мы попрыгали вслед за ним.
Очутившись в воде, я не растерялся и изо всех сил погрёб в сторону далёкого берега. Сил хватило минут на пять.
– Хотел записаться в бассейн, дубина? – в отчаянии заорал я сам себе. – Вот тебе бассейн, получай! Давай, ставь рекорды, дохлятина, пока жопу не откусили!
– Макс! – услышал я голос Деррика. – Залезай ко мне, скорее!
Я высунул голову из волн и увидел капитана пиратов. Он оседлал обломок мачты и грёб какой-то доской.
В два счёта я вскарабкался на бревно и стал грести руками, помогая Деррику.
– А где остальные? – спросил я Деррика, но он лишь философски пожал плечами.
До берега мы добрались только к вечеру, благодаря попутному ветру. Выбрели из полосы прибоя и повалились на мокрые камни пляжа. У нас хватило сил пройти вдоль берега и найти ручеёк, который стекал с обрыва по каменной стене. Мы напились воды и завалились спать прямо на пустынном пляже.
Мне опять снилась какая-то хрень.
Снова в голове спорили голоса.
– Девяносто восемь! – доказывал высокий голос.
– Девяносто семь! – возражал противный баритон.
Потом появился Федор Петрович, начальник отдела менеджмента. Он открыл папку с отчётом, бегло просмотрел его и строго покачал головой.
– Девяносто восемь, Макс! – сказал Фёдор Петрович, сердито бросая мне папку. – А на носу конец квартала!
Но я, вместо того, чтобы переделывать отчёт, уселся играть в карты с Невезучим Гэри и дедушкой Деррика. Невезучий Гэри всё время хихикал и почёсывал деревянную ногу, а дедушка Деррика ехидно улыбался дыркой от золотого зуба.
– Девяносто семь, Макс! – крикнул Невезучий Гэри и побил двух моих тузов девяткой и семёркой.
– Девяносто восемь! – дедушка цыкнул зубом и побил карты Невезучего Гэри.
После этого они отобрали у меня ключ, открыли сундук и съели весь манойский сыр.
***
Около полудня меня разбудило хлопанье крыльев.
«Наверное, местные стервятники слетелись поживиться» – подумал я, схватил камень и быстро перекатился, открывая глаза.
Это был попугай Деррика. Он, нахохлившись, сидел на камне и с опаской смотрел на меня.
Мы с попугаем кое-как растолкали Деррика и втроём побрели по берегу в сторону Мозамбуни.
Спотыкаясь о камни, мы добрались до рыбацкой гавани, в которой теснились у каменного пирса десятки деревянных лодок. Узкая тропинка поднималась по крутому обрыву. По этой тропинке рыбаки таскали свежий улов на рынок Мозамбуни.
Ветер донёс до меня знакомый противный запах. Я обернулся и принюхался. Вода в гавани слабо, но явственно пахла манойским сыром.
Мозамбуни оказался городом белых стен и красных черепичных крыш. Дома стояли вплотную друг к другу, узкие кривые улочки сплетались в невероятный лабиринт. Из крошечных пекарен и кофеен на первых этажах доносились умопомрачительные запахи молотого кофе и свежего хлеба.
Я жадно сглотнул слюну. Жрать хотелось неимоверно.
Прямо над нашими головами распахнулось окно. Визгливый женский голос закричал:
– Ах ты, гадина! Крутится перед зеркалом, в чём мать родила! Хоть бы ставни прикрыла! Глядите, люди добрые, как эта оторва своими сиськами чужих мужей соблазняет!
Второй голос, ленивый и томный, ответил:
– Очень мне нужен твой заморыш! Он и может-то, наверное, только раз в год по обещанию. Мои сиськи – кому хочу, тому и показываю. А ты, если за мужа опасаешься – сама ставни прикрой!
Моя голова сама собой повернулась ко второму окну. Магия, не иначе!
Сиськи, действительно, были классные! Крепкие, с небольшими, задорно торчащими сосками. Их обладательница смерила меня взглядом, тряхнула копной чёрных кудряшек и подмигнула:
– Что, красавчик, нравится? Будут время и деньги – заходи. Поболтаем, кофе выпьем!
Затем женщина захлопнула ставни, не обращая внимания на истошный визг соседки.
– Что будем делать? – спросил меня Деррик, печально глядя на закрытое окно.
– Пойдём на рынок, – решительно ответил я, – еды раздобудем.
На рынке было не протолкнуться. Под тряпичными навесами наперебой голосили торговцы, расхваливая свой товар.
Продавец одежды окинул нас с Дерриком быстрым внимательным взглядом и отвернулся, продолжая протяжно выкрикивать:
– Лучшие штаны в городе! Всего два седи! Лучшие штаны в городе!
Встреча с легкомысленной незнакомкой в окне подействовала на меня как-то странно. Мне словно передалось её весёлое, бесшабашное настроение. В конце- то концов, я на бонусном уровне, или где? Какого хрена этот торгаш воротит от меня свою физиономию? Через час будет мне штаны в примерочную носить!
– Идём, Деррик!
Я схватил ошарашенного пирата за рукав и поволок его в самую гущу рынка.
– Эй, народ! – завопил я, стараясь перекрыть заклинания продавцов. – Кто хочет увидеть лучшего в мире укротителя диких козлиц и настоящего живого пирата? Подходи, не стесняйся, напирай, толкайся!
Я вытолкнул Деррика в центр мгновенно образовавшегося круга.
– Вот пират, который проплыл полсотни морей, участвовал в сотне сражений и вышел из них победителем! При абордаже испанского галеона он своими зубами загрыз девятерых!
Деррик оскалился и зарычал. Толпа отпрянула назад. А я продолжал голосить:
– Его попугай говорит на пятнадцати языках и ругается на тридцати! Вот послушайте!
Я схватил с ближайшего лотка мелкую рыбёшку и показал её попугаю, а потом сделал вид, что сам хочу проглотить.
– Дур-рак! – закричал попугай, хлопая крыльями. – Кар-рамба!
В толпе раздался хохот. Не теряя времени, я метнулся к продавцу посуды и схватил самую большую кастрюлю.
– А теперь – лихой пиратский танец! Деррик, жги!
Я изо всех сил заколотил по кастрюле, словно по барабану. Деррик схватил за руку какую-то высокую девицу и запрыгал с ней по площади. Над ними, не умолкая, кружил попугай.
– Кар-рамба! Сомбр-реро! Пор-рт-Ар-ртур-р!
Неистово колотя в кастрюлю, я побежал по кругу.
– Три дня мы пили – корабль потопили!
Два дня не жрали – от акул удирали!
До вас добрались – ни с чем остались!
Веселись, народ! Пляши, хохочи, отводи душу!
Лысый пьянчужка в длинной белой рубахе вывалился мне чуть ли не под ноги, но устоял и пошёл в пляс. Народ загибался от хохота, на мостовую летели монеты. Пьянчужка упал на колени и принялся торопливо их подбирать. Я оседлал пьяницу и стал лупить его пятками в бока.
– Вот так объезжают диких козлиц! Веселись народ, не жалей животов!
Монеты сыпались градом.
Денег хватило и на штаны, и на еду, и на выпивку. Пьянчужка увязался с нами, а Деррик прихватил с собой девицу. Рядом с рынком мы отыскали кабачок, из приоткрытой двери которого доносились умопомрачительные запахи. Хотя для нас с Дерриком после суточной голодовки даже свиное пойло пахло бы соблазнительно.
Я уже взялся за ручку двери, как вдруг увидел принцессу.
Одета она была во что-то нежно-зелёное и плыла над грязной мостовой, словно весенний листок на ветру. В тёмно-русых волосах сверкал тонкий золотой обруч. За принцессой, дробя каблуками гранит, вышагивали два плечистых амбала в золочёных кольчугах.
Зеваки расступались перед ними. Мужчины почтительно кланялись, а женщины приседали и шушукались.
Огромные зелёные глазищи взглянули на меня так кротко, что сердце моё лопнуло пополам. Только дверная ручка, за которую я уцепился, не дала мне рухнуть к её ногам.
– Деррик! – прохрипел я. – Кто это?
– Внучка короля Мозамбуни, принцесса Насти, – ответил вместо Деррика пьянчужка. Карманы его рубахи оттопыривались от монет.
Точно принцесса! Да ещё и Насти! Судьба, не иначе.
Сумасшедшее веселье всё ещё распирало меня. Это же мой бонусный уровень! А сейчас прямо передо мной маячил такой крутой бонус, что закачаешься!
Я поддёрнул новенькие белые штаны и направился прямиком к принцессе.
– Добрый день, Ваше высо…
– Куда прёшь? – рыкнул один из амбалов и огромной ладонью толкнул меня в грудь. Я отлетел в сторону, грохнулся спиной о стену дома и сполз на мостовую.
– Да как так-то? – страдальчески вопрошал я подбежавшего Деррика. – Почему не сработало? Чёртово Мироздание обязано было выполнить моё желание! Что за хрень?
– Остынь, Макс! – успокаивал меня капитан пиратов. – Подумай – где ты, а где принцесса! Пойдём-ка лучше в трактир. Выпьем, закусим. А если хочешь женщину – можно вернуться в переулочек к той сисястой. Деньги у нас есть.
– Не хочу сисястую, – я упрямо мотал головой. – То есть, хочу! Но принцессу хочу больше!
– Губу-то закатай! – посоветовал Деррик. – Сам посуди. Желающих много, а принцесса одна.
Мы вернулись в кабачок. С горя я заказал столько еды и выпивки, что в глазах хозяина появилось неподдельное уважение. Деррик ел за троих, пьяница не отставал. Девица хихикала и норовила под столом погладить Деррика ногой, но всё время попадала мне по щиколотке.
В голове приятно шумело, по телу разливалась сытость. Довольная физиономия Деррика расплывалась в мутное бородатое пятно.
– Ещё вина! – заорал я через весь зал, но Деррик меня остановил.
– Хватит, Макс, уже поздно. Надо проводить Жанет домой. У неё очень суровые родители.
Дочь суровых родителей взвизгнула от предвкушения и в очередной раз заехала мне по щиколотке.
– Идём!
Мы расплатились и высыпали на улицу. Пьяница остался храпеть за столом.
Вечерело. Рыночная площадь почти опустела. Последние повозки с нераспроданным товаром исчезали в улицах, ведущих к городским воротам.
К серому зданию в углу площади, позвякивая кандалами, тянулась цепочка понурых людей. Её сопровождали четверо стражников.
– Кто это? – спросил я Деррика.
– Рабы, – пожал плечами пират.
– В Мозамбуни разрешено рабство?
– Не то, чтобы разрешено. Но разрешается покупать рабов, которых привозят из других мест, и делать их слугами. Когда слуга отработает свою стоимость – его отпускают на волю.
– А в чём разница? – удивился я.
– Слугу нельзя бить, – сказал Деррик. – Кроме того, его кормят три раза в день, дают одежду и крышу над головой. И немного денег. Но тут как повезёт. А ещё – один свободный день в неделю.
Я возмущённо покачал головой. Хотя… В том мире, где я свалился с моста, разве по-другому?
– Между прочим, многие крестьяне из Диких Краёв сами продаются в рабство. Им сытая жизнь слуги – за счастье. Отработал лет двадцать-тридцать на хозяина – и свободен. Хочешь – мастерскую открывай, хочешь – торговлей займись, или извозом. А то купи себе домик и доживай в сытости и тепле.
Деррик так настойчиво рекламировал мне прелести подневольной жизни, словно собирался продать меня самого.
– Слушай, Макс! – сказал Деррик. – Давай найдём тебе ночлег, а? У Жанет очень маленькая комната и только одна кровать. Ты точно не выспишься. А завтра утром я за тобой зайду.
– Не вопрос, дружище, – кивнул я.
Мы неторопливо брели по той же улочке, которой пришли на рынок. Деррик крепко придерживал Жанет. После наших посиделок у девицы заплетались ноги.
– Эй, красавчик! – раздался томный голос откуда-то сверху. – Не разжился деньжатами?
Давешняя красотка улыбалась мне из окна. Я невольно ухмыльнулся в ответ.
– Сколько возьмёшь за ночлег?
– За шесть седи моя кровать в твоём полном распоряжении до рассвета.
Ух, ты!
Затем она перевела взгляд на хихикающую Жанет и нахмурилась.
– Но с женщиной не пущу. У нас со своим нельзя.
Мы быстро подсчитали остатки денег. Вышло девятнадцать седи с мелочью. Я заулыбался в предвкушении. Желания продолжали исполняться.
Божественный запах защекотал ноздри.
– Подъём, Макс! Кофе почти готов!
Я с трудом разлепил глаза и чихнул.
– Ап-пчхи!
Любичка звонко расхохоталась.
– Да уж! Кавалер из тебя – хоть куда!
Я растерянно огляделся и осторожно пошарил рукой под одеялом – брюки были на мне.
– Я что, уснул вчера?
– Ага! – плечи Любички тряслись от смеха. – Галантный кавалер всю ночь храпел поперёк кровати и не дал бедной девушке выспаться. Учти – деньги я тебе не верну!
Где-то я уже это слышал. В прошлой жизни, кажется.
– Я храпел?
– Ещё как! И всю ночь бормотал: девяносто шесть, девяносто шесть, бонусный уровень. Я уже решила, что ты сумасшедший.
Любичка осторожно сняла джезву с крохотной жаровни и разлила кофе по кружкам. Запах бодрящей волной поплыл по комнате.
Я почувствовал, что краснею от стыда. Ну, почему всё опять получилось через задницу? И ведь не докопаешься! Заказывал ночь с симпатичной девчонкой – пожалуйста, получи. А что проспал без задних ног – сам дурак!
Что-то слишком часто я остаюсь дураком в последнее время. Желания исполняются одно за другим, а толку от этого никакого.
Я вылез из-под одеяла и вцепился в кружку с кофе. Горячий напиток обжёг нёбо, окончательно прогоняя сон. Блаженство, чо!
Я допил кофе и искоса взглянул на Любичку. Она увидела мой взгляд и решительно тряхнула чёрными кудрями.
– Даже не думай! Заплатил до утра – вот тебе утро. И даже кофе, чтоб не слишком расстраивался. Но больше – ни-ни!
Но я заметил, как блеснули глаза девушки. Схватил её за руку и решительно притянул к себе.
***
Через час я спустился по узкой деревянной лесенке и вывалился на улицу. Отыскал влажную от ночной росы деревянную скамейку, уселся на неё и стал думать.
Бонусный уровень получился с изрядным подвохом. Желания исполнялись, это верно. Но всё время с каким-нибудь вывертом. А это меня категорически не устраивало.
Может быть, надо чётче формулировать, подумал я. Да нет, тоже толку не будет. Ну, заказал бы я себе на остров именно девушек-блондинок. Так они оказались бы страшненькими. Или призраками. Или русалками, у которых от пупка сразу хвост.
В таком деле без эксперимента не обойтись. Надо что-нибудь пожелать, и заказать это предельно точно. Детально. Только что именно?
За спиной раздался тихий скрип. Я обернулся – это владелец пекарни отпирал двери своего заведения, на вывеске которого красовался румяный рогалик. В животе немедленно заурчало.
– Хочу рогалик! – сказал я, обращаясь к утреннему небу. – Свежий, тёплый и мягкий.
Несколько секунд ничего не происходило. Затем с неба что-то упало прямо мне на плечо.
Тюк!
Я скосил глаза и увидел птичью какашку. Свежую и мягкую. Возможно, даже тёплую. И разумеется, в форме рогалика.
Да как так-то, твари?
Птичья стая носилась в воздухе, насмешливо чирикая. Внезапно птицы выстроились в кривые буквы, и я прочитал:
Эта работаит ни так!
Не так, значит?! А как??? Где, блин, нормальная инструкция? Я жаловаться буду!
Птицы метнулись влево, потом вправо, перестраиваясь на лету. Я увидел новую надпись.
Иди и купи!
Вот же, блин! Я поднялся со скамейки и вошёл в пекарню. Вышел оттуда с рогаликом и чашкой горячего кофе. За чашку пришлось отдать чуть ли не половину наличности – посудой в Мозамбуни дорожили.
– Грустишь? – раздался над ухом довольный голос Деррика.
Пират жмурился, словно кот на солнышке. Похоже, ночь с Жанет удалась на славу.
Деррик плюхнулся рядом со мной на скамейку и принялся довольно болтать ногами. Глядя на него, я тоже улыбнулся. В самом деле, что раскисать? Желания исполняются – это главное. А что криво-косо, так в моей прежней жизни многое так происходило. И ничего – выжил!
– Что будешь делать? – спросил я пирата. – Ты же теперь без команды остался. И без корабля.
– Заработаю деньжат, – пожал плечами Деррик, – куплю корабль, и снова в море. К тому времени этим прохиндеям надоест болтаться без дела, и они доберутся до Мозамбуни.
– Каким прохиндеям? – не понял я.
– Матросам моим, – невозмутимо пояснил Деррик. – Ты что, вправду подумал, что они утопли? Гульфы не тонут, так-то!
– Рад за вас, дружище! А где твой попугай?
– Оставил у Жанет. Я поживу у неё какое-то время.
– Видать, ночь любви была плодотворной?
– А то! – важно отозвался Деррик. – Между прочим, гульфы…
– Лучшие любовники на свете. Я понял. Только не надо рекламировать свои возможности мне, я не по этой части.
Мы уже хохотали так, что в окнах соседних домов возмущённо хлопали ставни.
– Пойдём куда-нибудь, – сквозь смех простонал я. – Любичке и без того несладко с соседями.
– А как прошла ночь у тебя? – поинтересовался Деррик. – Не зря потратил шесть седи?
– Выспался на славу, – уклончиво ответил я.
Я вернул пустую чашку пекарю и получил назад свои деньги. Затем мы с Дерриком вышли на рыночную площадь, где уже вовсю гомонили торговцы. Да, люди в этом благословенном городе поднимаются рано! Над гудящей площадью разносились запахи рыбы, свежей выпечки, цветов и пряностей.
– Зря ты оставил попугая, – сказал я Деррику. – Могли бы ещё деньжат заработать.
– У меня есть план получше, – понизив голос, отозвался пират. И умолк, таинственно глядя на меня.
Несколько секунд мы шагали молча. Я не выдержал первым.
– Так в чём план, дружище?
– А ты принюхайся, – сказал Деррик.
Шутит он опять, что ли?
Я остановился и с шумом втянул в себя воздух.
– Ну?
– Рыбой воняет, – разочарованно ответил я. – А ещё пряностями и кофе.
– Да ты лучше нюхай! Вот сейчас как раз ветер с моря.
Я снова втянул воздух и поморщился. В тёплом ветре явно различался тошнотворный аромат манойского сыра. Даже запахи рыночной площади не могли его перебить.
– Скоро весь город провоняет этим сыром, – сказал я Деррику.
– В том-то и дело! – важно отозвался пират.
Тут я увидел принцессу. Все мысли о сыре и деньгах немедленно улетели на дальнюю полку моего чердака.
Принцесса шла, скромно опустив глаза. За её спиной, как и вчера, вышагивали два амбала.
– Мне надо поговорить с ней! – решительно сказал я Деррику.
– Вот ты неугомонный! Ты же только что от девушки вышел, и опять?
– Это другое, Деррик!
Я пробирался сквозь толпу вслед за принцессой. Деррик, недовольно ворча, шагал за мной. Локти покупателей задевали его треуголку. Пират непрерывно поправлял её, покрикивая басом:
– Куда прёшь? Ослеп, что ли?
– Слушай, Деррик! А почему принцесса на рынок сама ходит? Что ей, за продуктами послать некого?
– Откуда я знаю, Макс? Я в Мозамбуни бываю от случая к случаю. Может, Её Высочество прекрасно разбирается в сортах морковки и спелых устрицах.
Однако возле продуктовых рядов принцесса не остановилась. Не задержалась она ни возле шорников, которые нахваливали кожаную упряжь и сёдла, ни возле оружейников, выкладывающих на видное место клинки с золотыми и серебряными узорами.
Да что там! Она и ювелирный ряд миновала, не поднимая головы, как ни заливались со всех сторон кланяющиеся продавцы! Редкая женщина способна равнодушно пройти мимо дорогих безделушек. И неважно, сколько пар золотых серёжек лежит у неё в шкатулке.
Я настойчиво пробивался через толпу покупателей и продавцов, стараясь подобраться поближе к принцессе. Один из амбалов обернулся и смерил меня подозрительным взглядом. Я сделал вид, что прицениваюсь к товару.
На беду это оказались обручальные кольца. Скучающий ювелир вцепился в меня мёртвой хваткой. Он во весь голос расхваливал мою несуществующую невесту и предлагал фантастические скидки. Кое-как отбившись от него, я рванул вдогонку принцессе.
Так вот куда она шла! К невольничьим рядам. Теперь всё понятно. Принцессе, видимо, понадобился новый слуга. И она, как хорошая хозяйка, выбирала его самостоятельно. Прелесть, а не девушка!
Торговцы живым товаром, увидев принцессу, схватили палки и стали тыкать ими этот самый товар. Шеренга скованных людей зашевелилась, неохотно выстраиваясь по росту.
Даже издали я увидел, как принцесса недовольно поморщилась. Амбалы смотрели на происходящее равнодушно. Ну да, этим что морковку купить, что человека – всё равно.
Чёрт, как же мне к ней пробиться? А что, если…
Я стал бочком пробираться к шеренге невольников. Почти уже встал рядом с крайним из них, но тут мой манёвр заметил торговец.
– Эй! – окликнул он меня. – Ты куда лезешь? Здесь места платные!
Нифига себе? Это что получается? Если я захочу себя продать (чисто теоретически!) – мне ещё и заплатить за это придётся?
Торговец, тем временем, подошёл поближе.
– Кого продаёшь? Его? – он кивнул на оторопевшего Деррика. – Плати три седи и ставь своего сморчка в шеренгу.
Торговец гнусно ухмыльнулся, а рука Деррика зашарила возле пояса. На счастье торговца, сабля пирата утонула вместе с кораблём.
Я схватил Деррика за руку и торопливо сказал:
– Нет! Это он меня продаёт!
Затем сунул в протянутую лапу торговца три седи и стал в шеренгу.
Стоящий рядом мускулистый темнокожий детина со шрамом в полщеки покосился на меня неодобрительно. Я игнорировал его взгляд, расправил плечи и выпятил грудь.
– Макс, ты чего? – шептал Деррик, дёргая меня за рукав. – Всерьёз собрался в рабство?
Я увидел его обалдевшую физиономию и не удержался от шутки:
– Что поделать, дружище? Я не могу допустить, чтобы ты умер с голоду. Возьми эти деньги и вспоминай меня добрым словом, ладно?
– Ладно, ладно! – заторопился Деррик. – Слушай, Макс, а можно я куплю на них новую лодку? Если хватит, конечно.
– Не хватит тебе на лодку, коротышка! – вмешался темнокожий детина. – Твоего дружка только на корм свиньям и можно купить.
– Что ты понимаешь?! – подпрыгнул Деррик. – Макс – он, знаешь, какой! Он козлиц объезжал! У него остров собственный! Знаешь, сколько стоит слуга с собственным островом? Это тебя на кухню отправят, помои выносить! А Макс – он ого-го!
Я посмотрел в загоревшиеся надеждой глаза Деррика и понял, что шутка не удалась.
– Спасибо за поддержку, дружище! Но я пошутил – сегодня мы не станем меня продавать. Мне надо только поговорить с принцессой.
Облегчение на лице Деррика так явно смешалось с досадой, что я не удержался от смеха.
– Деррик, мы непременно купим тебе лодку! Просто немного позже.
Принцесса тем временем медленно двигалась вдоль шеренги невольников. Некоторых она удостаивала только взглядом. Около других останавливалась и о чём-то спрашивала.
Возле одного старичка она задержалась почти на десять минут. Я не слышал, о чём они говорили, но на лице принцессы читался неподдельный интерес. Старичок распалялся, его неразборчивый голос дребезжал, словно жестяной колокольчик.
Наконец принцесса решительно кивнула одному из амбалов. Тот подозвал торговца и отсчитал ему деньги. Старичок злорадно сплюнул под ноги своему продавцу, захихикал и присоединился к свите её Высочества.
Принцесса дошла до темнокожего детины. С непроницаемым выражением лица осмотрела его бицепсы, затем спросила:
– Читать умеете?
Ничего себе! Она ещё и воспитанная, обалдеть!
– Никак нет! – гаркнул детина и впился взглядом в принцессу. Принцесса еле заметно поморщилась и хотела пройти мимо. Но охранник постарше задержался.
– Мечом владеешь?
– Так точно!
– Где служил, как попал сюда?
– Служил у герцога Фланского, легионером пехотного полка! Ранен в стычке патруля с разбойниками, захвачен в плен.
– И почему же разбойники тебя не убили?
Детина смешался, кожа его стала пепельной. Но взгляд не отвёл.
– Жадные они! А с мёртвого что возьмёшь?
Охранник одобрительно хмыкнул, затем что-то шепнул на ухо принцессе. Та выслушала, посмотрела с сомнением, но кивнула. Охранник рассчитался с торговцем.
– Пойдёшь с нами, – кивнул он детине.
И тут очередь дошла до меня.
– Читать умеете? – спросила принцесса, не взглянув мне в лицо.
Я набрал в грудь воздуха, приосанился и… промолчал.
Зелёные глаза удивлённо взглянули на меня. В их глубине я увидел крохотные золотистые искорки.
Я молчал и улыбался до ушей. Принцесса невольно улыбнулась в ответ, а потом узнала меня.
– Это вы вчера устроили здесь представление? Кажется, неплохо заработали. Что же случилось? Наделали долгов? И теперь вас продают?
С чувством юмора у неё оказался полный порядок. Так же, как и со всем остальным.
Теперь уже молчать было незачем. Я ещё раз улыбнулся и сказал:
– Нет, ваше Высочество! Но мне очень нужно с вами поговорить.
Она ещё раз провела по мне взглядом, на этот раз оценивающе.
– Ну… в таком случае, говорите.
– Вы мне очень нравитесь!
Я выпалил это, словно бросился в холодную воду.
Рот принцессы удивлённо приоткрылся.
– В каком смысле?
– Во всех! – горячо заверил я.
– Ваше Высочество, – прогудел из-за спины принцессы амбал, – вразумить этого шута?
– Не надо, Эрих, – мягко ответила принцесса.
Она уже справилась с собой – несомненно, сказалось воспитание.
– Как вас зовут? – спросила она меня.
– Макс.
– Деррик! – пират был тут как тут.
– Это вы его продаёте? – спросила принцесса Деррика.
– Он сам попросил! – немедленно сдал меня пират.
– Деррик, вы не могли бы одолжить мне ваше имущество на полчаса? – улыбка так и пробивалась из-под серьёзного выражения её лица. – Я гарантирую вам его сохранность.
– Конечно, ваше Высочество! – поклонился Деррик и украдкой толкнул меня локтем в коленку.
– Я ушла на рынок, не дождавшись завтрака, Макс, – задумчиво сказала принцесса.
Ого! Такие намёки я ловлю с полуслова!
– Разрешите угостить вас кофе с круассаном, ваше Высочество?
– Да, пожалуй, – улыбнулась она. – Вы позволите мне самой выбрать кофейню?
Она оглядела площадь, на которую выходили окна десятка заведений, не меньше.
– Давайте, пойдём вот туда.
«Вот туда» означало неприметную деревянную дверь в каменной стене. Над ней даже вывески не было.
Мы вошли внутрь, щурясь в полумраке. Густой аромат кофе и сладкой выпечки едва не сбивал с ног.
Оглядевшись, я догадался, почему принцесса выбрала именно эту кофейню. В помещении были только два небольших окна под потолком – значит, никто не мог увидеть нас с площади.
Ücretsiz ön izlemeyi tamamladınız.