Kitabı oku: «Незваные…», sayfa 4
7
Отдельный уютный кабинет. Кругом книжные полки от пола до потолка. Огромный ореховый стол. Ковры на полу. Кондиционер гонял холодный воздух. После солнца и жары было даже слишком прохладно. Точнее, зябко.
По окончании церемонии официального знакомства через рукопожатия, ни к чему не обязывающих комплиментов и поручительств Гарика Серж уверенным жестом вывалил прямо на роскошный стол всё содержимое сумки. Предварительно, пока ехал в автобусе – попутчика рядом на этот раз не было, – он повыбирал кое-что наиболее, на его взгляд, интересное и переложил в отдельный кармашек той же сумки под молнию.
Теперь «граф Монте-Кристо» с азартным любопытством наблюдал за поведением профессора и ювелира. Весь мир для них, наверное, в эти мгновенья исчез. Роман Игоревич, вооружившись лупой и пинцетом, раздвинул локти и под яркой настольной лампой тщательно изучал каждый предмет. Гарик, навалившись всем телом, чуть ли не улёгшись на стол, толстым мизинцем с длинным заострённым ногтем рассортировывал драгоценности, раскладывая их кучками. Серж не успел заметить, как на глазу Гарика возникла откуда ни возьмись линза-окуляр на резинке, и с этого момента оба товарища стали похожи друг на друга. Они мало обращали внимание на бормотания каждого из них, казалось, общаются между собой только их руки. Один другому молча что-то передавал, что-то показывал, перехватывал, отбирал, откладывал в сторону…
Через 30 минут Гарик впервые отчетливо произнёс знакомое слово чуть хрипловатым голосом:
– Серёжа…, – он прокашлялся и продолжил, – я вот это всё беру, – отдельную кучку на столе придерживали его ладони. – Взял бы больше, но не потяну. Мы с Роман Игоричем договорились. Он меня знает. И он уважаемый человек… Мы там сами разберёмся, по-своему…
Пока ничего не было понятно из сказанного, а хотелось бы конкретики.
– И за сколько ты это берёшь? – спросил Серж, подсев поближе и разглядывая кучку, забронированную Гариком. Это была где-то четвёртая часть всего объёма. Преимущественно медальоны, подвески с бриллиантами и десяток толстых аляповатых перстней. «Эти явно идут на лом», – догадался хозяин добра.
– 20 тысяч.
– Чего?
– Долларов.
Гарик бросился конкретно объяснять, что и сколько стоит. Полеха оборвал его и обратился к профессору:
– Что скажете Вы, Роман Игоревич?
Тот глубоко вздохнул, покряхтел, ёрзая на стуле, и лекторским голосом начал нудно рассказывать о своих познаниях в области ювелирного искусства, лишь изредка привлекая в качестве иллюстрации ту или иную вещицу из кучи на столе. Пока он говорил, Серж заметил, что несколько изделий лежало отдельно, и в их сторону никто из двух знатоков даже не глядел. Броши, цепочки, перстни, кольца, подвески, запонки, заколки и т.п. – располагались перед профессором кучками, его пальцы аккуратно перебирали предметы, перекладывали с места на место, но не выходили за пределы площади стола, на которой весь это набор находился. Он словно не видел, что совсем рядом, но всё же в сторонке, одиноко ждали своего часа два фрагмента явно старинной диадемы из золота с камнями, карманные часы с цепочкой и крупная брошь, усеянная бриллиантами.
Словно догадавшись о чём-то, Серж, продолжая делать вид, что внимательно слушает рассказ профессора о достоинствах и ценности того или иного предмета или украшения, подвинул к себе одинокую кучку и стал складывать вещь за вещью в свою сумку.
Профессор замолчал. Гарик за его спиной пытался подавать какие-то знаки Полехе.
– Продолжайте, я слушаю вас, Роман Игоревич, – произнёс Сергей, когда молния отделения сумки завершила своё выразительное пение.
– Правильно, – медленно и размеренно сказал профессор, – я этого не видел.
– А остальное вы берёте, как я догадываюсь? – Сергей давал понять, что время истекает.
– Беру, но…
Встрял Гарик:
– Мы всё берём, просто я вот это беру сразу, – он вновь обнял ладонями «свою» кучку, – а остальное мы берём с профессором пополам, ну, не пополам… как сказать? Но это уже наши проблемы.
– Гарик имеет в виду, что в средствах мы оба сейчас стеснены несколько… Вам же деньги сразу нужны? Вот, поэтому мы с Гариком по-своему тут всё рассортировали, и вот за эту часть, – профессор взял в кольцо руками площадь стола, на которой лежало три четверти изделий, – мы можем предложить вам…, – он помялся, – девяносто тысяч.
Серж заранее догадывался, что затруднительная ситуация возникнет, поскольку он ничего не смыслил в драгоценностях, но как из неё выкручиваться приблизительно представлял.
– Ребята, давайте проще поступим. Я сейчас всё забираю, кроме того, что хочет взять себе Гарик. А вы, Роман Игоревич, мне называете истинную цену всему этому. За такую услугу я готов заплатить, ну, скажем, 10 процентов стоимости товара. Но продам его другим людям. Поймите, я в ваш карман не лезу. Но я хочу предельной честности между нами. Я надеялся, что знакомство наше будет продолжено. Это, как говорится, только проба пера. Если я уличу вас в неискренности, мы прекратим всякие взаимоотношения. Если вы скажете, что 50 процентов стоимости всего этого добра – ваш личный интерес, я не буду в претензии. Вопрос обсуждаемый. Ради бога. Но мне нужна правда. Что это? Сколько стоит? И что я лично могу за всё это выручить?
– Хорошо, я вас понял, Сергей, – заговорил приосанившийся профессор. Гарик попытался было что-то вякнуть, но тот его оборвал резким жестом, даже не глядя в его сторону. Профессор смотрел сейчас перед собой, куда-то сквозь стол. – То, что вы убрали со стола, не показывайте никому больше. Это краденные из государственного музея ценности, и не просто краденные, за ними тянется мокруха ещё из прошлого века. Не хочу уточнять. Я, повторяю, ничего не видел и не знаю, – после этих слов, звучащих на одной тональности, профессор пообмяк и, уже глядя на Полеху, заговорил по-простецки: – А всё остальное, конечно, имеет свою цену, она куда выше той, что я вам предложил. Например, вот только одна эта подвеска может стоить на аукционе 35 тысяч долларов. Но её надо ещё продать! Вот эти несколько брошей я беру в свою коллекцию. Продавать вряд ли буду. Цена их в совокупности на том же аукционе составит порядка 40 тысяч. Дальше, браслет… Да…, бриллианты тут, ну, вы помните, я вам только что рассказывал об особой ценности изделия, – Полеха не помнил и не слышал, точнее не слушал, он больше наблюдал за глазами и поведением оппонентов. – Я знаю человека в Москве, который оторвет его с руками за 50 тысяч… Но заложите сюда мои комиссионные! И, наконец, вот это, то есть всё остальное – чисто цыганский интерес…, тысяч на 20 потянет от силы. Ну и что получается? Как вы считаете, Сергей? Обманом тут и не пахнет. Добавляю ещё 10. Итого 100 тысяч – и берём всё оптом!
Гарик опять попытался вставить слово, и вновь его перебил профессор:
– Ну, разумеется, плюс 20 за то, что отобрал себе Гарик. 120 – за всё.
Профессор замолчал.
– Деньги наличными? – спросил Серж.
– Как вам будет угодно, можно на счёт.
– Если наличными, то когда?
– Сейчас.
– Здесь?
– Да, разумеется!
– Я согласен.
Разрядка произошла такая очевидная, что показалось, будто в воздухе запахло озоном.
– Скажите, Серж, мне почему-то именно так хочется вас величать, – профессор встал со стула и откинул защёлки зашарпанного дипломата, – у вас есть ещё что-нибудь интересное?
– Давайте с этим закончим, а потом продолжим разговор, – Полеха всё-таки немного напрягся. Он не был уверен, что всё делает сейчас правильно. Впрочем, если подвох есть, то он уже влип, придя сюда с товаром. «Выйду отсюда с дипломатом, а снаружи уже пасут. Могут даже проводить до дома. Или будут выгуливать до тех пор, когда я их не приведу к дому №7. А могут и просто кинуть в подвал и резать из меня праздничные ленточки. Или посадят на иглу и будут ждать исповеди…», – размышлял Полеха, хоть страсти нагонять и не привык. Но, чувствуя в себе молодецкую удаль, мысли поганые отбросил, решительно взял дипломат, который уже протягивал профессор, и быстро перекидал пачки, не забывая их считать, к себе в сумку. Ровно 100. Через стол скользнула ещё одна пачка со стороны Гарика. Плюс 20.
– О’кей. У вас денег всё равно больше нет, – улыбнулся Серж, застёгивая молнию сумки, – но показать не удержусь, и только из моих рук.
Он положил сумку на пол между ногами и достал из кармана второй экземпляр печатки-трансформера, потёр её о майку и надел на левую руку – вдруг ударная правая понадобится. Кольцо чуть сжалось, плотно, но мягко обхватив безымянный палец.
– Что это, по-вашему? – Сергей сунул под самый нос профессору серый прямоугольник на спине «маврского клопа». Тот прильнул к нему лупой. Подкрался и Гарик со своим окуляром. Полеха напружинился.
Секунды длились как минуты.
– У-ф-ф, – выдохнул профессор. – Признáюсь, впервые вижу… Нет, не платина, и не… Да и камень – не камень вроде бы. Сдаюсь, не знаю.
Гарик тоже долго рассматривал диковину, заняв место чуть отступившего назад Романа Игоревича.
– Вай, – только и сказал бакинец и пожал плечами. Заинтригованные, они долго смотрели то на «клопа», то на Полеху, рассчитывая на пояснения. Но, увы, тот тоже ничего не знал, но сохранял на лице таинственность.
– Ладно, ребята. Созвонимся, встретимся. Есть ещё кое-что интересное. Ну что ж, будем дружить?
Новые подельники обменялись крепкими рукопожатиями. Гарик опять начал сыпать всякими кавказскими любезностями, но Серж извинился и покинул уютный кабинет, оставив друзей распределять покупки…
8
Старинные тяжёлые дубовые двери высотой в четыре метра тяжело закрылись механизмом самодоводчика за спиной рождающегося состоятельного господина Полехи. Он огляделся не торопясь. Несколько припаркованных автомобилей были прежними. Одной машины не хватало. Уехала, значит. Вообще машин было мало. Суббота! Дачная пора. Только девушки в коротких юбочках, шортиках да топиках. Старушки и старички. Юнцы-салаги либо шпанского, либо студенческого вида (а другие, промежуточные разновидности, где? По домам сидят?). Все прочие возрастные и социальные категории людей за городом и в авто.
За углом кованого ограждения университетского городка, утопающего в зелени, Сержа прилежно ожидал таксист, точнее, частный извозчик на «десятке». Авансом ассигнованный, он развлекал себя громко включённым приёмником, где многими любимое радио «Шансон», как по заказу, голосом Анатолия Могилевского задорно гремело:
Обязательно, обязательно, я на рыженькой женюсь!
Обязательно, обязательно, подберу жену на вкус.
Рыжая, Рыжая, ты на свете всех милей!
Рыжая, Рыжая, не своди с ума парней…
Полеха, усевшись на заднее кресло, попросил встрепенувшегося водителя не убавлять звук, давая понять, что разделяет его музыкальные пристрастия. «Тачка» понеслась по проспекту, заставляя млеть от песни своего богатого пассажира.
Рассчитавшись, как и договаривались, то есть по-божески – барствовать бывалый Серж даже и не помышлял, – он вышел из машины, прошёл два квартала по неширокой улочке, представляющей собой сплошную череду офисов различных компаний. От «Ксерокс, печать любых форматов» до «Ипотечная корпорация», «Страховая компания «Спасские ворота», «Агентство недвижимости «Юлия»…
В двери «Юлии» и вошёл господин Полеха.
–Здравствуйте, девочки! Я звонил вам сегодня. Разговаривал с Татьяной.
Высокая худощавая брюнетка, одна из нескольких девушек офиса, среди которых был и единственный мужчина, подняла вверх руку и оторвала взгляд от монитора.
– Я здесь, здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста…
Серж сел на предложенный стул и пока девушка, извинившись, завершала какую-то процедуру на компьютере, с любопытством осматривал помещение, а заодно и сотрудников. Одна молодёжь не старше 25 лет. Женская составляющая, конечно, была интереснее глазу, чем интерьерная. Все симпатичные, модно разодетые. Короткие юбки на бедрах, торчащие сзади стринги. Сергей никак не мог привыкнуть к этим особенностям новой моды. Рука сама тянулась поддёрнуть шортики блондинки, наклонившейся через стол за пачкой бумаги для принтера, обнажив рвущиеся наружу полушария ягодиц, разделённые тонкой белой полоской-ниточкой белых трусиков. Разумеется, это только рефлекторный порыв. Ничего подобного Серж себе не позволил бы. Он попытался представить, как выглядела бы здесь его Марина. Какой был бы на ней наряд, как пялились бы на неё мужики, клиенты и коллеги… В груди спёрло от таких фантазий. Нет, этого представить себе нельзя! Между тем рано или поздно его пассии где-то работать всё равно придётся, и не в камере-одиночке, а в коллективе. Вероятнее всего в смешанном, где будут и женщины, и мужчины. Где, хочешь – не хочешь, но какие-то отношения между полами складываются неизбежно. Деловые, дружеские, партнёрские, любовные… Кто-то всё равно будет пытаться заигрывать с красивой девушкой, флиртовать. Исход всегда зависит больше от женщины, чем от мужчины: сучка не захочет, кобель не вскочит. А какая Марина в ситуациях, свободных от её связи с возлюбленным?
Полеха отбросил мысли, закипающие в голове и пробуждающие в душе мавра. «Всё-таки я ревнивец и собственник… Наверное, как и любой нормальный мужик», – решил про себя мужчина, которого тронула за руку брюнетка.
– Мне показалось, вы задумались о чём-то, – улыбалась она.
– О вас, женщины, – ответил Сергей.
– Я слушаю вас.
– Мы с вами говорили о варианте в Привокзальном районе, на Болотова.
– Ах, да, однушка. Да, вот, записано, Сергей Владимирович, верно?
– Да, да, это я.
– Когда хотите посмотреть?
– Не откладывая.
– Хорошо, я сейчас созвонюсь с агентом…, – менеджер Татьяна набирала номер, – просто ключи от этой квартиры не у меня, если он рядышком где-то, проедете вместе, посмотрите. Алло, Ирин, ты где? Тут человек на однушку в Привокзальном, ага, отлично, ждём. Сейчас она подъедет, – обращаясь уже к клиенту и положив трубку, сказала Татьяна. – Кстати, вы ещё спрашивали про дом или коттедж. Есть хороший вариант…
– Нет, Татьяна, это не сейчас, чуть позже, может через месяц…
– А там хозяева и не торопятся, если понравится, аванс небольшой, заключим договор, а расчёт, как будете готовы.
– Я так понимаю, что с коттеджами, тем более в элитных районах, дефицита никогда нет?
– Как сказать! Бывает, что не найдёшь, когда приспичит…
Она ещё что-то говорила о сезонности в риэлтерской сфере, о росте цен на недвижимость… Сергей её не слушал. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что заинтересованность в успехе сделки на сотрудников подобных фирм накладывает определённый отпечаток. Доводилось читать о методах психологической обработки, своего рода «зомбировании» потенциально интересных клиентов. Задача девушки Татьяны завлечь, заинтересовать, совершить как можно больше сделок. Это и понятно. Волка ноги кормят…
Звякнул колокольчик входной двери, влетела запыхавшаяся Ирина – сразу было понятно, что это именно тот самый агент: только переглянувшись с Татьяной, она обратилась к Сергею:
– Здравствуйте, вы на машине?
– Нет, на своих двоих.
– Тогда идёмте, у меня в машине ещё клиент сидит, у него квартира по пути, я вас одним рейсом и прокачу.
Пожилая дама на переднем сиденье даже не оглянулась и не поздоровалась с новым пассажиром. Деловая и неулыбчивая Ирина взревела мотором, и старенький «Опель» рванул с места. Женщину за рулём Полеха в своей прошлой, а тем более позапрошлой жизни воспринимал как экзотику. А сейчас наблюдал эту экзотику в каждой третьей иномарке. В окне автомобиля проносились многочисленные супермаркеты, автомойки, заправки, рекламные щиты… Какие-то 8 лет преобразили Тулу до неузнаваемости. Люди стали другими. А что будет ещё через какое-то время? Жизнь стремительно менялась. К лучшему или худшему? Для кого как. Для конкретного человека, для бывшего уголовника Палёного определённо к лучшему. А для страны? Кого ни послушаешь – в магазинах, в конторах, на улицах, в общественном транспорте – всё о деньгах да о деньгах.
И пробки, пробки, пробки на дорогах…
Квартирка на третьем этаже пятиэтажного кирпичного дома с балконом и городским телефоном пришлась Полехе по душе. Конечно, нужен ремонт. Но цены на жильё повергали его в шок. Денег было в обрез, чтобы купить предложенный вариант да ещё сделать ремонт. Ну, с ремонтом можно было и погодить, в конце концов, есть Петрович, не откажет по старой дружбе быстренько отделать квартирёшку под евро.
Сделка была совершена в этот же день. За дополнительную плату риэлторы брались ускорить оформление в соответствующих инстанциях необходимые бумаги. Оставалось через неделю забрать из регистрационной палаты документы, подтверждающие собственность.
– Маринка! – закричал Сергей, радуясь как ребёнок и кружа в объятьях свою рыжую возлюбленную. – У нас с тобой теперь своя квартира. Вот ключи!
– Ты когда успел?! Ты настоящий граф! Расскажи, мне всё интересно! Где был? Что делал? Я не могла тебе дозвониться. Ты телефон отключил, что ли? Я так испереживалась!
Когда страсти улеглись, оказалось, что аккумулятор мобильника сел – его как купили, так и забыли зарядить. И пока он заряжался, пара влюблённых, устроившись на кухне под шум закипающей в чайнике воды, делилась новостями прошедшего дня. Диалог был сумбурным, инициатива переходила то и дело от одного докладчика к другому. Марина успешно договорилась о групповых занятиях у репетитора. Для четырёх девчонок и одного парня такса за обучение уменьшилась, благодаря вступлению в группу ещё одной абитуриентки. Так что ей были все только рады. Через 3 недели – первые экзамены. Звонил папа, узнавал, как дела. Пришлось изложить легенду о падении со стола. Отец, разумеется, больше был обеспокоен за дочь, чем за этот несчастный стол. Тем более, он собирался его менять на другой (по стилю, видите ли, мрамор не вписывался в интерьер – кругом дерево тёмных тонов, паркет, а тут – белый камень).
Серж рассказал почти всё, что произошло за день, опустив, по его мнению, несущественные детали, что ездил в другой город и как были отвергнуты краденые из музея драгоценности. Вот ещё забота! Куда их теперь девать? Надо избавляться, пока не поздно. Но как? Не выбрасывать же? Может, вернуть в музей как случайно найденные? Интересно, не упразднено ли старое правило – выплата от государства доли нашедшему клад? Надо будет разузнать.
– Как ты так быстро всё успеваешь, Серёж?
– Торплюсь. Я же говорил, чтобы с органами проблем не было, быстрее прописываться надо. Теперь вместе пропишемся.
Марина опустила глаза.
– Ты жениться на мне хочешь?
– А ты за меня пойдёшь?
Встряхнув головой и разметав волосы по плечам, потенциальная невеста испытующе посмотрела в глаза жениху и спросила:
– Ты уверен во мне?
– Три вопроса подряд и пока ни одного ответа, заметила?
– Уже четвёртый, – Марина сузила глаза, продолжая буравить ими Сергея.
Он вспомнил свои сегодняшние размышления в риэлтерской конторе, девчонок с задранными до подмышек стрингами на задницах, упоминание о каком-то пареньке, который будет заниматься в одной группе с Маришей… «Я становлюсь мавром. Маврский клоп. Надо завязывать с этим. Если верить человеку, то верить. Сомнения и подозрения порождают предательство со стороны именно подозреваемого. Жизнь мне не раз это доказывала. Какие-то законы, видимо, существуют в природе… Что-то такое припоминается… Подобное притягивается подобным, или как-то в этом духе».
Серж прервал свои мысли решительным:
– Уверен! На все сто! И мне верь, потому что я люблю тебя.
– Я тоже, – девушка медленно переплела руки на шее своего мужчины, прижалась к нему и прошептала:
– Весь день я думала о тебе. Я даже ночью во сне думала. Такого не бывает. Это чудо, что мы встретились. Я, когда из дома выходила вчера… Надо же, всего лишь вчера… Мне кажется, вечность прошла вместе с тобой. Так вот, я, когда от мамы вышла и направилась к трассе, меня чувство посетило, что тебя встречу. Не дядю какого-то, не принца на белом коне абстрактного, а тебя… Лица твоего только не видела. А вот… душу твою почувствовала где-то рядом… И с этого момента твоя душа со мной. Только бы не потерять тебя. Я всё сделаю ради тебя, ради нас. Чтоб мы не потерялись…
Сергей почувствовал, как его плечо обожгла слезинка. Он так сильно и вместе с тем нежно обнял свою родную девушку, что, казалось, сейчас растворит её тело в своём. И никогда не потеряет. Если не потеряется сам.
Он заговорил также шёпотом:
– Когда я рос в детдоме, и потом… в колонии, меня тоже не покидали мысли о тебе. В школе один год – это был восьмой класс – я сидел за одной партой с девчонкой, у неё тоже были рыжие волосы и такие же конопушки. Мне тогда казалось, что я влюблён в неё… Годы прошли, лицо её почти забылось, чувства растаяли во времени… Это сейчас я понимаю: ну какая там любовь? Так, влюблённость юношеская. Но вот рыжие волосы её, золотые такие же… из головы не выходили всю жизнь. Как знак грядущей встречи с тобой. Песню знаешь про рыжую? «Ты на свете всех милей… рыжая, не своди с ума парней». Ещё там есть: «Обязательно я на рыженькой женюсь…».
Марина подхватила и запела тихим, но красивым и мелодичным голосом:
Обязательно, обязательно я на рыженькой женюсь!
Обязательно, обязательно подберу себе на вкус,
Чтоб была она симпатичною и, пусть слегка курносый нос,
Но, обязательно, обязательно рыжеватый цвет волос!
И они уже запели вместе:
Рыжая, рыжая, ты на свете всех милей!
Рыжая, рыжая, не своди с ума парней!
Рыжая, рыжая, пусть слегка курносый нос,
Но, обязательно, обязательно рыжеватый цвет волос!
А блондиночки и брюнеточки, ну тоже, в общем, хороши!
А как состарятся, разонравятся, что даже чёрту не нужны!
Ну а рыжая, ну а рыжая, пусть слегка курносый нос,
Но, обязательно, обязательно рыжеватый цвет волос!
Расхохотавшись и повалившись на пол, Марина и Сергей, не размыкая объятий, продолжали петь, уже путая слова куплетов и припева, заменяя слова на ла-ла-ла, и открывали всё новые и новые грани характера друг друга, новые общие интересы, вкусы и таланты. Оказалось, что у обоих прекрасные вокальные данные и отменный слух. Экспромтом разложив, в общем-то, незатейливую, но красивую мелодию на два голоса, они восторгались собою, пели и хохотали одновременно…
