Kitabı oku: «Девочка и Кхе-Кхе», sayfa 4

В один из таких жвачных пузырей она ловко запрыгнула и полетела с ним всё выше и выше. Какая же красота открылась её взгляду! Вокруг всё розовое, такое вкусное и ароматное, но самое главное, впереди её ждал океан малины: малиновые камни на берегу, малиновые волны, малиновые ракушки и малиновый песок. Ну, вот оно, её малиновое счастье с головой накрыло!

Вдоволь накупавшись в малиновых прибрежных водах и напрыгавшись на малиновых волнах, она завалилась на малиновый песок, чтобы немного полакомиться малиновыми ракушками. И вот она положила одну из ракушек себе на ладонь, как снова чихнула, но уже трелью: «Апчхи-апчхи-апчи!» От этого ракушка вылетела из рук и упала на малиновый песок.

– Да что такое? – возмутилась Девочка. – Ну ничего, здесь малинового столько, что я ещё одну возьму.

Она выбрала ту, что была покрасивее, порозовее и, вдыхая её аромат, поднесла уже ко рту, как вновь: «Апчхи-апчхи-апчхи!» – и опять ракушка упала.

– Нет, ну так не пойдёт! – и она, разозлившись, ударила кулаком по малиновому песку. Но почему-то рука не затормозила, а легко провалилась в песок. Да так глубоко, что у неё уже не получалось её самостоятельно оттуда вытащить.

– Что происходит? – испугалась Девочка. – Ярчи, ты где? Ярчи, помоги мне! – но розового Фламинго не было видно поблизости.

– Ярчи! – крикнула она снова со всей силы и сразу же от её голоса всё затряслось и загудело, как будто машинка стиральная стала выжимать бельё. Так шумно и громко. И тут она почувствовала, что вслед за первой рукой в песок потихоньку стала уходить и левая нога, а затем и правая, и вскоре она почти вся была уже в малиновом песке.

– Да что за чудеса? Кто там шутит так? Вообще, хватит, мне домой пора уже! – Апчхи-апчхи-апчхи! Ну, вы меня слышите, прекращайте! Апчхи-апчхи-апчхи!

Но никто прекращать не собирался. Кхе-Кхе проснулся! Он втягивал радугу, словно через трубочку сок, она исчезала на глазах, а вместе с ней и все радужные дорожки, неожиданно малиновая тоже уходила в темноту.

Девочка, находясь на дорожке, ещё этого не понимала. Как и не понимала и того, что давно пропустила первые признаки пробуждения Кхе-Кхе. Ведь Мандарин говорил ей, что с радуги надо спрыгивать, как только зачесалось в носу и начала чихать, иначе попадешь в его Мрачную Долину и там пропадешь навсегда.

Не помнила она об этом, как и волшебные слова, которые несколько раз пытался ей сказать цитрусовый, совсем не отпечатались у неё в памяти, ведь она не считала его предупреждения чем-то серьезным и важным для себя. Сейчас она вообще ничего не помнила, ей просто было страшно, жутко страшно.

Вокруг всё гудело, трещало и громыхало, как будто камни срывались с обрыва. Она почувствовала, что поднимается сильный ураганный ветер, песок стал попадать ей в глаза, и она начала их щурить. Девочка пыталась тянуться вверх, но ветер её еще больше засыпал, в итоге на поверхности осталась одна лишь голова. Она начала сильно кричать, но тут же в рот попал песок. Она уже ничего не видела, буря застилала глаза, которые она закрыла окончательно. И вот темнота накрыла её, секунда – и последний кончик волос исчез вместе с малиновой дорожкой, Кхе-Кхе до неё добрался.

Она боялась открывать глаза, могла только чувствовать. Все обострилось. Ей казалось, что её засасывает большая воронка, а затем она резко сорвалась с высоты и полетела с большой скоростью вниз. Ощущения были похожи на те, что она испытывала в аквапарке, когда катишься с высоких горок, попадаешь в темные трубы и не знаешь, что тебя ждёт за поворотом, но спустя мгновенье проносишься, очередной виток – и становится светло. Она думала, что сейчас будет так же, пронесётся ещё немного в неизвестность, а затем откроет глаза и увидит мамино доброе лицо, её заботливые руки погладят её по головке и скажут: «Доброе утро, милая. Вставай, тебя ждёт новый замечательный день!» Она так думала…

Глава 5
Талисман

«Ну почему тут так темно, ведь я уже давно открыла глаза?!» – Девочка возмутилась внутри себя, потому что помнила, что с ней происходило совсем недавно во сне, и ещё немного побаивалась громких звуков и заявлений.

Страх в её жизни обычно как-то приходил сам, без приглашения. Она часто, будучи малышкой, просила маму не открывать ему дверь. А та только мило улыбалась и говорила, что у страха есть свои ключи, причём для каждого человека и его дверей они разные. Тогда маленькая девочка не понимала, о чём ей пытается мама сказать, как, впрочем, и сейчас, будучи уже большой.

А по её мнению, она была не просто большой, а очень БОЛЬШОЙ, во второй класс ходит, а это почти вся жизнь прошла, еще чуть-чуть – и совсем станет старенькая, как мама с папой, – думала она. Когда она им это заявляла, они почему-то смеялись, а ей было совсем не смешно: ну чего может быть смешного, когда вся жизнь уже позади?

– Милая мы не такие уж старые, – говорила ей мама.

– Ну, конечно, старые, – не соглашалась Девочка. – Ведь вы же совсем не хотите играть, всё время заняты, то в компьютере, то в телефоне. Как будто прилипли к ним.

– Доченька, – в этот момент в беседу частенько включался папа и так серьезно заявлял: – Вообще-то мы работаем, чтоб денежку получить.

И она вспомнила, что папуля всегда такой забавный, когда пытается говорить серьезно, такой строгий. У него даже между бровей складочка появилась. Если провести пальчиком, то можно почувствовать её, наверное, это из-за того, что он часто бровки свои хмурит. В такие моменты она просит его поиграть с ней во «взрослого». Когда он злится, Девочка ему говорит: «Папа, ну давай, включи взрослого!» И в эти минуту он всегда меняется, как будто становится плюшевым мишкой, можно сильно разбежаться и уткнуться в него, и будет не больно. Наоборот, мягко и уютно, как будто это не папсик, а большая-пребольшая подушка, набитая вместо пуха любовью. Так хорошо с ним!

Она помнила, как однажды ему об этом прямо и сказала. А он сначала удивился, поблагодарил. За что? Непонятно! Сказал, что ему очень приятно, что его дочка говорит о своих чувствах так открыто, а затем сильно обнял, наверное, забыл, что я хоть и БОЛЬШАЯ, но всё же ещё маленькая девочка, и поцеловал в щечку. Ну я же говорю, совсем уже старичок стал. Ведь молодые дети так не делают, мы все чаще толкаемся, пинаемся, прыгаем, дёргаем друг друга, а тут обнимашки, целовашки какие-то.

А мама?! Когда я ей говорю, что хочу побыстрее вырасти и стать как она, то мамуля мне заявляет, что я еще успею, и предлагает мне побыть в детстве как можно дольше. А когда я, к примеру, забываю убраться в своей комнате и там на стуле висят колготки, как змеи на лианах, из-под кровати торчит тапочек, как будто крокодила хвост, а на самой кровати как будто прошел гром с грозой. Ну, не в смысле того, что там мокро, а просто всё перевернуто, будто ветер гонялся за подушкой и прятался под одеялом.

В общем, стоило ей только немного заиграться и не прибраться вовремя, ну, подумаешь, какая мелочь, она знала, что её мамочка в эту минуту скажет:

– Дочка, ты уже БОЛЬШАЯ, должна следить за порядком в своей комнате.

Ну точно старушка, ведь они всё забывают. Сама ведь сначала мне говорила:

– Не торопись быть взрослой, побудь там в своём детстве.

«И вот я там только обустроилась, только собралась там пошалить и поиграть, как она мне говорит, что я уже БОЛЬШАЯ, что не ребёнок уже. А кто я? Слонёнок, что ли? Я вообще этих слонов очень сильно боюсь, – продолжила она размышлять, потихоньку просыпаясь. – Ну вот, опять я думаю про страх».

Она помнила, что долго с ним вообще справиться не могла. Всё было страшно. Страшно идти на улицу, страшно знакомиться с другими детьми, страшно оставаться одной в комнате. «А этот противный страх как будто чувствовал и знал и именно в эти моменты ко мне приходил. Я в спальню, он за мной, я свет выключила, а он тут как тут».

– Привет! – говорит мне и так нагло на моей подушке рассядется, ногу на ногу закинет и болтает ей, чуть мне по глазу один раз не заехал. Я ему говорю:

– Иди с моей кровати!

А он:

– Ишь, чего захотела! – и ещё добавляет: – Твоя голова – моя голова!

Чего это он имеет в виду, Девочка не понимала. Как её голова может быть его головой? Ведь у него своя есть.

«Зачем ему моя? Пусть своей думает! Моя голова вон какая, с косичками и бантиками, и вообще, я – принцесса! А этот страх лохматый, косматый – страшилище! Он приходит ко мне, когда никого рядом нет. Родителей боится, особенно папу. Но стоит ему на секунду выйти из моей комнаты, как страх сразу прыгает на мои косички и твердит: „Твоя голова – моя голова!“ Я трясу косичками, а он только с бантика на бантик перепрыгивает и зудит мне на ухо: „Твоя голова – моя голова!“»

И тут же к ней пришли другие воспоминания – про Алёнку, соседку по парте. «Как же она меня тогда сильно расстроила. Я ей по секрету рассказала, что у меня по косичкам страх прыгает, а она разболтала половине класса, а те другим. И весь класс уже знал, хихикали с меня, я с тех пор приняла решение никому ничего не рассказывать. Хоть полбеды будет: страх есть, но никто с тебя не смеётся. Поэтому я рот на замок закрыла и ключи съела. Так мне спокойнее, а то и страха полные штаны, и смеха полные рты. Не надо мне таких подруг! Думаю, всё же мама с папой смеяться бы не стали, но пока им рассказывать, что страх по косичкам прыгает, не хочу. Что-то они еще не просыпаются?! Ну ладно, полежу, ещё подумаю».

И она вспомнила, как родители ей всегда помогают, когда становится страшно. Посидят с ней, поговорят или сказку перед сном почитают. Сейчас вообще это волшебное слово появилось, сразу стало легче.

А косички она с тех пор, как страх первый раз там попрыгал, не любила, предпочитала им просто хвостик. Страх, правда, ещё тот наглец, за хвостик тоже может хвататься, но косички любит больше. И вообще эти косички долгое время были связаны у Девочки с неприятными воспоминаниями про Алёнку и её предательство. Она не могла забыть, как рассказала ей свою тайну, а та проболталась всем. Девочка помнила, как в тот день долго плакала, думала, не остановится. Думала, так домой по реке своих слёз и поплывёт. Но ничего, как-то успокоилась, съела в школьной столовой булочку с сахаром, запила сладким чаем с лимоном, и как-то легче стало. Решила тогда: пусть Алёнка и плачет, что я с ней дружить больше не буду.

Родители ей на это сказали, что вокруг будут разные люди: будут те, что ей дорожат, а будут и те, что захотят обидеть, придать, сделать больно.

– Но это не самое страшное, – говорил папа, – ведь можно всегда людям объяснить свои чувства, сказать, что тебе неприятен их поступок, а если не поймут, то просто отойти в сторону и забыть о них.

– Самое страшное, – продолжала мама, – если рядом с нами будут только те люди, которым на нас всё равно.

«Какое-то ещё слово они там сложное придумали. Равноушие? Нет, равносушие? Не то, что-то позабылось! Равнокушие? А, вспомнила – равнодушие! Они говорят мне, что вот это самое страшное, что может со мной произойти. Учат меня быть готовой помочь другому. Говорят, что всё возвращается. Как бумеранг, который мы летом с ними пускали. Говорят, отпускай добро и будь добром, тогда и рядом с тобой будут всегда те, кто готов помочь в любую минуту. Папа – тот вообще как начнет умничать… Люди, говорит, обросли как черепахи панцирями и совсем забыли о том, какое счастье быть полезным и нужным кому-то каждый день. Тот он у меня ещё философ, как начнёт!»

И она вспомнила, как в эту минуту говорит папе: «Ну всё, лекция началась!» – а он не обижается. «Классный такой! Кстати, а чего он так долго не просыпается? – вернулась она из своих воспоминаний в настоящее. – Обычно папуля первый встаёт. Как солнышко наше такое семейное».

И она решила, что раз так, значит, есть еще время поваляться в постели и поразмышлять. В тот день, когда девочка узнала про «равнодушие», поняла, что Алёнке не всё равно было, раз она про неё всем разболтала. А значит, если ей на меня «невсёравно», то и мне на неё «невсёравно», – решила тогда она. Ну и белиберда же какая-то получается!

Её мысли часто капризничают, не хотят в слова и текст складываться. Бывает, со всех сторон летят, галдят, как утки перелётные. Совсем их уже не слышно. Ну, в тот день она четко для себя решила, что будет доброй девочкой и простит Алёнку. Конфеты, правда, ей ещё неделю не давала и жвачку тоже. Другим давала, а ей нет. А так решила, что во всём остальном «добрая».

Однажды родители ей объяснили, что если тебе не нравится, как с тобой кто-то поступил, скажи ему об этом. Просто подойди к человеку и скажи: «Мне не нравится, что ты со мной грубо разговариваешь», – или: «Мне не нравится, что ты меня толкаешь», – или: «Мне не нравится, что ты на меня кричишь». А после обязательно добавь, что бы ты хотела. Ну, к примеру: «Я хочу, чтобы ты со мной говорил спокойно», – или: «Я хочу, чтоб ты ко мне бережно относился», – или: «Я хочу, чтобы ты уважал моё мнение», – и так далее. «Они, мои родители, конечно, смешные. Ну как я это всё запомню!»

И Девочка вспомнила, как пошла после беседы с мамой и папой к Алёнке мириться. Подошла к ней и сказала:

– Мне не нравится, что ты всем мой секрет разболтала. Я бы хотела, чтоб ты не болтала.

– А я и не болтала, я разболтала! – нагло заявила в тот день Алёнка и показал ей язык.

Ну а я что, хуже? Я ей тоже язык в ответ. Пусть знает, что я тоже так могу! Ну и где здесь взаимопонимание? Хорошо, что в тот вечер всё мамуле рассказала:

– Не удалось у нас примирение, мамочка! Я к ней по-хорошему, а она язык показывает. Бяка какая-то!

– Доченька, радость моя, тебя окружают всегда только самые лучшие для тебя друзья и подруги, те, кому ты по-настоящему дорога. Помни об этом. И даже если сейчас тебе кажется, что это не так, просто попытайся увидеть в самом плохом что-то, что в твоих глазах сделает обидевшего тебя человека лучше, чем кажется на первый взгляд.

– Мама, ну что мне там увидеть у Алёнки, если только прыщ на носу? Ничего у неё хорошего нет!

– Милая, я имею в виду, попробуй в каждом человеке увидеть своего учителя!

– Зачем мне ещё один учитель, когда у меня уже есть Тамара Ивановна? – не поняла её в тот вечер Девочка.

– Дорогая, я немного другое имею в виду. Постарайся понять и принять, что каждый, кто встречается в нашей жизни, нас чему-то учит.

– Ну и чему меня научила эта Алёнка? Только секрет разболтала. Она виновата, а я, по вашему совету, первая пришла мириться и о своих чувствах говорить. И что в итоге? Ничему она меня не научила!

– А давай вместе подумаем, – предложила тогда мама. – Смотри, во-первых, она научила тебя хранить самое важное для тебя поближе к своему сердцу и подальше от тех, про кого ты ещё не понял: друг или недруг, близок тебе или нет. Во-вторых, она научила тебя прощать другого человека, даже когда он сделал тебе больно. Просто прощать и благодарить за опыт. Ну, и в-третьих, она научила тебя открыто говорить о своих чувствах и желаниях. Ведь когда мы копим обиду внутри, то она нас разрушает.

– Мама, ну я же не песочный замок, чтоб меня разрушить.

– Кошечка моя, обида внутри тебя обладает большой силой. Потому что ты её питаешь каждый день. И кушает она совсем не любимые твои булочки с корицей или творожок с малиной, она питается твоими слёзками, твоими надутыми губками, твоими «не хочу разговаривать» и прочими букашками-таракашками.

– Да я вроде уже и не обижаюсь! Поговорила с тобой, и так хорошо стало, успокоилась. Получается, Алёнка и вправду многому меня научила.

– Получается, так. Но самое главное, она научила тебя быть смелее.

– Ну, нет! – не согласилась Девочка. – Я и смелость – это как зима и лето – несовместимо!

– А мне кажется, очень даже, – подмигнула ей мама. – Бывает же в июле снег?

– Ты о чём? – удивилась тогда она.

– Ну, тополиный пух сыплется, будто хлопья снега. Если не знать, что на дворе лето, может показаться, что невозможное стало возможным. Так и у тебя получилось. Ты же смогла! Ты подошла к ней первая и сказала о своих чувствах. А так может поступить только смелый человек. Я очень тебя люблю и очень тобой горжусь!

– Мама, я же ей язык показала!

– А для чего?

– Ну, она мне, а я ей. Она думала, что она одна такая с языком?! Пусть видит, что у меня тоже есть, да подлиннее её будет!

– Ну, что ж, пусть видит! – улыбнулась в тот вечер мама. – Тебе после этого легче стало?

– Мне – да!

– Вот и хорошо, теперь у меня есть не просто дочка с языком, а смелая дочка с языком!

– Ну хватит!

– Ладно, как скажешь. Просто смелая дочка без языка!

– Мамочка, ну ты опять?!

– Всё молчу, молчу. Язык в ротик закатала и на замок, – продолжала шутить мама.

– Ну держись! – и Девочка кинула в неё подушку. На что мама в тот вечер, долго не думая, кинула в ответ. И начался подушечный бой. Сейчас вспоминая эту историю, она подумала о том, что, может, и вправду мамочка не старушка ещё. Ведь она в то мгновенье вела себя как ребёнок: смеялась, бесилась, дурачилась и радовалась. «Вот бы побольше таких моментов в моей жизни», – замечталась Девочка.

«И всё же ну почему тут так темно? Я ведь давно проснулась, уже столько историй из прошлого вспомнила, а родители всё спят. Непорядок. Надо их будить».

– Мама! Папа! – она так тихонечко прокричала, впервые услышав свой голос после того ужасного сна. Было ведь всё так хорошо: ела малиновые ракушки, купалась в малиновых водах, валялась на малиновом песке, а тут на тебе: застряла сначала рука, потом потащило куда-то, закружило. Она вспомнила, что после сразу глаза закрыла. «Ну, хорошо, что всё закончилось. Сейчас начнётся новая школьная неделя, новые приключения, и всё точно забудется», – выдохнула она.

– Мама! Папа! – уже гораздо смелее и громче прокричала она. – Вставайте, сони-засони.

Однако в ответ снова была тишина.

– Ну что вы там, всю ночь, что ли, не спали?

И она задумалась: «Интересно, а какие сны видят взрослые? Они тоже цветные? А может, они в своих снах не такие уж и большие, серьезные и скучные? Может, они там окончательно „выключают своих взрослых“ и радуются жизни, часто смеются, прыгают. Кто знает?»

И тут она вспомнила, что вчера забыла собрать портфель в школу. Родители давно эту функцию отдали полностью ей. Сказали, что это научит её быть ответственной. «Странные такие! Может, я не хочу быть „этой ответственной“. А они мне всегда говорят: сделай самое нелюбимое дело первым, и тогда дальше будет легче и веселее. Легко им так говорить. У меня столько учебников, как будто я библиотека ходячая. Ну ладно, сейчас встану и соберу». И Девочка представила, что через несколько часов придёт в свою любимую школу, сядет за свою парту и, конечно, встретится с Алёнкой, они, кстати, со временем стали лучшими подругами.

А произошло это так. Однажды Алёнка подошла к ней и вдруг сказала то, что она ожидала меньше всего:

– Прости меня, я поступила плохо, когда всем разболтала твой секрет. Ты же такая молодец, после сама ко мне первая приходила мириться, а я язык тебе показывала. Я просто тогда тебя не понимала. Но вчера я всё поняла. Он пришёл ко мне. Без стука, без приглашения. Страх прыгнул на мои косички и стал сильно их тянуть. И тогда я поняла, как тебе было жутко и как тебе было больно, когда все над тобой смеялись. Он такой наглый, цепляется за волосы, тянет в разные стороны и шепчет на ухо своим противным голоском, как будто по металлу скрежет: «Твоя голова – моя голова!» Я полночи плакала, заснуть не могла. Размышляла о том, как ты мне доверила свою тайну, а я… Прости меня, пожалуйста, я больше так не буду. Ты очень смелая, я хочу с тобой дружить.

Девочка помнила, как в тот день ей было жалко Алёнку, обняла её и согласилась:

– Давай точно будем с ним бороться вдвоём!

Постепенно они стали лучшими подругами, теперь у них была одна тайна на двоих, они вместе боролись со страхами, конечно, вместе много проводили времени: ходили в театр и кино, занимались танцами, гуляли и, естественно, сидели за одной партой с тех самых дней.

– Ну надо же, – удивлялась Тамара Ивановна, – раньше языки друг другу показывали, а сейчас не разлей вода. Что за чудеса?

А ещё Девочка помнила, как Алёнка после того, как всё ей про свой страх рассказала, тут же ойкнула, как будто испугалась.

– Что случилось? – спросила тогда она её.

– Зря я тебе рассказала, – пошла на попятную Алёнка. – Ты теперь тоже всем расскажешь про мою тайну!

– Нет, не расскажу!

– Я тебе не верю!

– Почему?

– Ведь я же тебе тогда сделала больно, неужели ты не хочешь мне отомстить?

– Не хочу!

– Ну как так? – удивлялась словам Девочки Алёнка.

– Просто мои родители меня всегда учат: поступай с другими так, как хочешь, чтоб они поступали с тобой. Даже если тебе сделали плохо, – говорят они, – а ты сделай человеку хорошо. Не можешь поступком, пожелай просто мыслью всего лучшего. И тем самым ты покажешь человеку, что в любой ситуации есть выбор, как поступить. И ты, дочка, говорят они мне, выбирай всегда путь добра.

– Ого! – удивилась Алёнка, но Девочке, конечно, не поверила.

Шли дни, недели, заканчивался уже месяц с того дня, когда они поговорили, а Девочка молчала в классе о её тайне, как будто в рот воды набрала. И тогда Алёнка поняла, что её тайна теперь у них общая, никогда её подруга не проболтается.

И сейчас зевая и потягиваясь, она вспомнила, что именно Алёнка познакомила её с таким понятием, как талисман.

– Что это такое? – спросила она в первый учебный день, когда они пришли во второй класс.

– Это? – и Алёнка покрутила в руках забавный кулончик с фиолетовым камушком внутри.

– Да, это! Где ты его взяла?

– Это мой талисман, – гордо заявила подруга Девочке. – Мне его купила мама, когда мы в августе ездили на море отдыхать.

– Ух ты! А дай посмотреть!

– Держи, – протянула Алёнка руку.

– Красивый, – завороженно проговорила Девочка. – А что такое талисман?

– А я не знаю! Мама мне просто его купила и сказала, что это будет мой талисман. Да и какая мне разница, – продолжила Алёнка, – самое главное, он мне теперь помогает бороться со страхом! Он меня от него охраняет.

– А я думала, что я, твоя лучшая подруга, тебе помогаю бороться со страхом, – немного огорченно сказала Девочка.

– Ну, ты, конечно, тоже, но он… – и Аленка притянула к себе этот красивый фиолетовый кулончик.

– А мне можно его поносить?

– Нет, мама мне сказала, чтоб я никому свой талисман не давала, иначе он потеряет свою силу.

– Понятно, – сказала Девочка ещё более расстроенно.

– Что-то случилось? – удивилась подруга.

– Нет, всё нормально, – не подала виду она. – Пойдем сегодня после школы на нашу любимую игровую площадку?

– Конечно, – согласилась Алёнка.

Правда, себя-то не обманешь. И Девочка, всё еще лежа в темноте после сна, вспомнила, как в тот же вечер вернулась домой очень грустная.

– Что так расстроило мою красавицу? – спросила тогда её мама.

– Ну почему у всех есть талисман, а у меня нет? – и она сильно расплакалась.

– Прям у всех?

– Ну, у Алёнки есть! Разве этого мало?

– Дорогая, если ты об этом говоришь, значит, конечно, не мало!

– Вот именно, – продолжила Девочка всхлипывая. – Почему у меня нет талисмана?

– А ты хочешь, чтоб он у тебя был?

– Да, хочу!

– Радость моя, а ты знаешь, что это такое – талисман? – спросила её в тот вечер мама.

– Нет!

– А зачем тебе талисман?

– Ну, просто хочу, – Девочка застеснялась говорить, что талисман помогает отгонять страх, который нагло врывается в их жизнь. – Нужен, – добавила она.

– Хорошо, – улыбнулась мама. – А ты знаешь, что каждая вещь имеет своё назначение? И раз уж ты так хочешь талисман, то давай я тебе про него для начала расскажу.

– Давай!

– Основная задача этого предмета – оберегать своего хозяина.

– Вот, именно это мне и надо!

– Доченька, это ещё не всё. Дело в том, что твоим талисманом может быть любой предмет, который ты наделишь магической силой. Главное – верить, что он тебе поможет!

– А если я хочу, чтоб мой талисман был красивый, разноцветный, как драгоценный камушек? – возмутилась Девочка, которую явно предыдущий ответ мамы не очень-то и устраивал.

– Он может быть и таким. При этом знай, что если в твоей жизни что-то произойдёт страшное и тебе срочно потребуется защита и рядом не будет твоего драгоценного камушка, то ты можешь, к примеру, выбрать абсолютно любой камень и, наделив его силой, сделать из него талисман. Потому что, заинька, вся магия внутри нас, ты творишь этот мир по своим правилам.

– Правда, мама? Любой камень? – не поверила она. – Даже тот, что найду на море или около дома?

– Дочка, абсолютно любой, главное – верь в его силу. Поэтому у тебя нет повода грустить. И, конечно, мы тебе подарим на твой день рожденья, который будет очень скоро, талисман, как ты хочешь, с драгоценным камушком.

Так в жизни Девочки появился красивый бирюзовый камень на цепочке. Как будто капелька росы висела на ее юной шейке. Она старалась о нём помнить и надевать каждый новый день. Однако в те дни, когда о нём забывала, помнила, что её временным талисманом может стать любой камушек или другой предмет, который она выберет сама.

От этих мыслей ей стало так спокойно и хорошо, она пощупала свой камушек на шее. Его там не оказалось. Она тут же вспомнила, что на ночь снимает цепочку, боится, что порвёт её.

«Надо не забыть её сегодня надеть. Нет, ну всё, – решила девочка, – хватит спать!»

– Мама, папа, подъём! Ваш кокосик уже встал, – прокричала она что было сил.

И в этот раз ей ответили! Только в ответ ей послышались не милые уху голоса родителей, а это мерзкое «Кхе-Кхе». Как будто кто-то кашлянул, словно что-то металлическое скрежещет в её ушах, такое холодное и грубое. Она попыталась вжаться в подушку, но – странно – не смогла её нащупать рядом с собой. Попробовала накрыться одеялом, но его тоже почему-то поблизости не было. Неужели скинула их на пол, пока крутилась во сне? Как назло, ещё эта темнота не давала ей рассмотреть пространство вокруг себя. Но даже в кромешной темноте она начала догадываться, что ещё не дома и что её сон совсем не закончен.

Начав ощупывать под собой, она по ощущениям поняла, что лежит на какой-то траве и мягкой земле. От ужаса, что это не её любимая постель, она подскочила, свернулась в комочек, схватив себя за коленки, и сильно затряслась.

– Где я? Неужели этот сон продолжается? Что тут происходит?

Она всё чётче вспоминала детали происходящего с ней: сначала была радуга, затем прыжки с Мистером Мандарином, разговор с Грандиозной Мечтой, знакомство с очень образованным Фазаном, потом прекраснейший Фламинго, а дальше этот ужас, и я здесь.

– Папа, мама, заберите меня отсюда! – но в ответ была только пугающая тишина.

– Мама, папа, ну почему вы молчите? Что я такого сделала? За что мне это? Я всего лишь хотела погулять по малиновой дорожке. Где я оступилась? А ещё этот ужасный кашель.

У неё не было ни грамма сомнений, кому он принадлежит, конечно, этому монстру и страшилищу Кхе-Кхе.

Разговаривая с собой шёпотом, она начинала вспоминать, как Мандарин много раз её предупреждал о том, что этот злодей съедает радугу и что если с дорожки вовремя не спрыгнуть, то попадешь в его Мрачную Долину, и оттуда уже не выбраться. От этих мыслей ей стало жутко, неужели она больше не увидит добрых маминых глаз, неужели папины сильные руки её больше не подкинут высоко-высоко, так, что она сможет дотронуться до неба, неужели её лучшая подруга не придёт к ней больше никогда и не расскажет ни одного секрета? Какой кошмар!

Она не хотела верить, что это не сон. Поэтому что было сил ущипнула себя, в надежде что проснётся. Но этого не произошло. Отчаянье накрывало её с головой. И в эту минуту она вспомнила, что каждый, кто встречался ей на дорожках, говорил, что она очень смелая и что она здесь оказалась неспроста, у неё здесь какая-то роль. Это ей немного помогло успокоиться, но озноб уже не проходил. То ли было холодно, то ли трясло от страха. И тут она вспомнила про талисман, но его не было на шее.

«Как меня учила мама?! Сейчас найду себе здесь что-то, и это будет моей защитой». Легко сказать, тяжело сделать! Темнота была такой плотной, что свой нос увидеть было трудно! Встав на коленки, Девочка начала трогать всё, что было рядом. По ощущениям около неё была трава и местами просто земля или песок. Да, скорее всего, песок. Дальше снова трава, трава…

– Ой, – и она вскрикнула от неожиданности. И тут же в ответ ей раздалось протяжное: «Ква-а-а-а… Ква-а-а-а-а». И хлопками кто-то запрыгал от неё. Вернее, не кто-то, а понятно кто.

– Какая мерзость эти лягушки, терпеть их не могу.

Уже отчаявшись найти в темноте что-то стоящее и более-менее подходящее под талисман, девочка возмутилась:

– А мама говорила, что в чёрном цвете нет ничего плохого. Да уж, мамочка, ты, наверное, здесь просто ни разу не была, не ползала среди склизких лягушек на коленях, ничего не видя перед собой.

Но делать было нечего, и она, вздохнув, продолжила поиски.

– Пожалуйста, только не лягушка, только не лягушка! – твердила Девочка как заклинание, и, похоже, была услышана. Нащупав в темноте что-то новое, она сначала инстинктивно отдёрнула руку, однако в ответ «Ква» не раздалось.

– Так уже лучше! Посмотрим, что тут у нас. Хотя о чём это я? Попробуем на ощупь догадаться! Похоже, это камень, гладкий такой и слегка приплюснутый. Такое ощущение, что море воды его вылизало. Интересно, а здесь есть море?

Она прижала камушек к сердцу и зашептала:

– Защити меня, пожалуйста. Будь моим талисманом. Я не знаю, что меня здесь ждёт, но мне очень страшно. Помоги мне, защити меня. Я так хочу скорей домой.

Девочка решила, что положит камушек в карман пижамы и он ей непременно будет помогать. И то ли от этой уверенности, то ли оттого, что нашла решение, она почувствовала, что стала спокойнее. Было всё ещё страшно, но уже не так сильно. Она вспомнила, как это здорово, когда папа или мама рассказывают ей сказку перед сном, после неё так сладко спится.

Но тут в темноте не было никого, кто мог бы ей в этом помочь и рассказать сказку. И тогда ей опять стало себя очень жалко. Смахивая очередную слезинку, она вспомнила, как папа ей однажды сказал:

– Ты знаешь историю про гору и Магомета?

– Нет, мы такое в школе ещё не проходили!

– Доченька, это скорей история из школы жизни. Однажды, – начал рассказ папа, – пророк Магомет сказал всем, что он всемогущ, и приказал горе к ней идти, чтоб доказать это. Однако гора не послушалась!

– Я б тоже не послушалась! – возмутилась Девочка.

– Ну, то, что ты любишь поспорить, это я знаю, дочь моя. Так вот, – продолжил папа, – Магомет хоть и оказался не всемогущ, зато при этом проявил себя как очень мудрый человек. Поняв, что сделал ошибку и не может получить желаемое, он тут же добавил: «Ну, раз гора не хочет идти к Магомету, то Магомет сам идёт к горе»!