Kitabı oku: «Последний лейтмотив», sayfa 2

Глава 3

Приём у нотариуса оказался куда лучше, чем ожидал Роман. В его воображении нотариусы были этакие старички с бородой, очками, крючковатым носом. Типичный кабинет нотариуса в представлении молодого живописца состоял из стола, двух стульев, кучи бумаг и одной рамки на стене с дипломом, покрывшимся пылью. На самом же деле это была уютная комнатка. Входная дверь была сделана из резного дуба, а слева от самого входа, в кабинете, стояло кресло, обтянутое бордовой, скорее красной, кожей. Вдоль всей левой стены стояли книжные шкафы, уставленные книжками различных времён и эпох.

Вот, например, на первом шкафу встречаются солидной толщины произведения Аристотеля, Евклида, Персия… На нижних полках скромненько располагаются Плавт, Овидий, Коллуф. Наилучшие труды античных времён в сборе!

А вот, на втором шкафу возлегает творчество Данте, Терезы Авильской… Здесь охвачен весьма солидный период истории. Если посмотреть чуть ниже, можно найти Шопенгауэра, Ницше, Шекспира…

На третьем шкафу, видно, нотариус собрал произведения 20-го века. Бакстер, Есенин, Пруст, Короткевич, Зебальд, Иенс, Шуров… Кто только не встречается на этих стеллажах?

Четвёртый последний шкаф наполняют книги современных авторов нашего, 21 века. Здесь видны имена Волощевского, Галла, Лицкевича, Ла-Морла и других небезызвестных творцов.

У противоположной от входа стены стоял большой письменный стол, на котором были разложены документы, разноцветные папки, фотография отвёрнутая от входящего и стаканчик с канцелярскими принадлежностями. Перед столом было два деревянных стульчика, а за ним сидел седовласый с короткой щетиной мужчина, одетый в чёрную рубашку с галстуком, уткнувшийся в какие-то бумаги. Над ним возвышалась целая стена с полками. На них было всё: от грамот до фотографий нотариуса с его детьми, от свечек до комнатных цветов.

Справой стороны комнаты был небольшой диванчик, ближе к двери было плотно занавешенное окно, а поодаль от входящего располагался крупный аквариум, в котором виднелся большой декоративный замок, украшенное ракушками дно и множество разноцветных рыбок.

Роман, осмотрев комнату, наконец, вернул внимание к самому нотариусу, который его по-прежнему не замечал.

– Здравствуйте, – произнёс Роман, постучав по дверной раме.

Нотариус, будто смерть увидев, вздрогнул, после чего посмотрел на Романа и, моргнув, вернул невозмутимость взгляда, которая присуща людям его профессии.

– Доброе утро. Вы, я полагаю, – мужчина начал перебирать лежащие на столе бумаги, слегка поджимая губы.

– Роман Бальдуин, – закончил за него парень. – Мой отец – Седрик Бальдуин, умер буквально вчера. Вы звонили мне…

– Ах, да, – почесав подбородок, вспомнил нотариус. – Присаживайтесь…

Роман прошёл по кабинету и сел на один из стульев, стоящих перед столом нотариуса.

– Людвиг Бард, – нотариус поправил чёрную табличку с золотыми буквами, стоящую на столе и достал из него документы. – Значит так, господин Бальдуин… Ваш отец оставил Вам весьма и весьма крупное наследство. Всё перечислять будет долго, так что я предоставлю Вам документы с полным его перечнем.

Роман не сказать, что бы особо слушал Барда. Он смотрел на рыбок, на цветы, на золотые буквы повторяющие имя и фамилию нотариуса. Нет, он понимал, о чём говорит человек с седыми волосами, сидящий перед ним, но всё же мысли его сейчас были в другом месте.

– Вот, – Людвиг передал Роману плотную папку бумаг. – Там все документы, списки и прочее.

– А что от меня требуется? – спросил Роман, взяв увесистую папку в руки.

– Роспись, – нотариус указал пальцем на документ и передал его Роману вместе с ручкой.

Художник бегло прошёлся по тексту и, не найдя ничего необычного, поставил подпись внизу документа.

– Поздравляю Вас, мистер Бальдуин, основное – сделано. Теперь остаётся только ждать, – поставив печать и убрав документы, сказал Бард.

– Ждать… Чего? – смутился Роман.

– Ну… Как чего? Передачи наследства. Официально оно перейдёт к Вам через полгода. До этого момента оно заморожено, а все бизнесы и прочее регулируются временной администрацией или совладельцами, но если Вы пожелаете, Вы всегда можете связаться с ними. Главное, чтобы Вы не получали с этих предприятий денег. Таков закон, – ставя последний штамп, как-то странно улыбнулся Бард.

– Хорошо… Благодарю Вас, – убирая папку в чемодан, Роман встал со стула и покинул кабинет.

Глава 4

Роман, уйдя от нотариуса, отправился бродить по улочкам любимого им Парижа. Для ноября этот день был слишком тёплым. На улице царила поистине летняя атмосфера, при которой хочется петь бессмысленные песни, плясать произвольные танцы, пить хороший или не очень алкоголь с незнакомыми людьми, которым плевать на тебя. Ты можешь проявить свою самую худшую натуру, обличить свои пороки и всем будет всё равно! Все здесь собрались для того, чтобы выпустить своих бесов. Однако ничего кроме атмосферы не совпадало с тем, что творилось здесь летними деньками, вечерами, ночами… Ни людей, одетых в яркие наряды, ни шумных голосов из ресторанов и кафешек, ни уличных артистов, демонстрирующих ловкость рук, рта и прочих частей тела… Ничего. Лишь лысые деревья и редкие прохожие… Скукота.

Завтра Роману предстоят похороны собственного отца. Это испытание нужно будет пройти. За сам ритуал Роман не переживал, но дурные мысли гложили его, а он искал спасения в этих прогулках, брожениях по улицам этого живописного городка. Однако сегодня ничего, кроме погоды, не хотело помочь ему в этом.

– Роман? Роман Бальдуин? – внезапно произнёс прохожий, остановившийся возле Романа.

– Так, – слегка нахмурился парень, смерив взглядом незнакомца.

Человек, узнавший Романа, был одет в длинное серое пальто, чёрные лаковые ботинки и цилиндрическую шляпу. У него были чёрные волосы, два больших зелёных умных глаза, скрытые за стёклами очков в красной оправе, и нос, имеющий небольшую горбинку.

– Вы не узнали меня? – будто не ожидая, что Роман назовёт его имя, незнакомец продолжил. – Я – Кристофер Люк. Мы с Вами некогда виделись. Если мне не изменяет память, это была весна 2076 года. Ваш отец устроил торжество в честь своего дня рождения и пригласил моего отца – Даниэля Люка. Я прибыл вместе с ним. Вы, насколько я помню, отказались от участия в пиршестве, тогда я…

– Достаточно… Я вспомнил, – выставив правую открытую ладонь, Роман остановил рассказ Кристофера.

Роман вспомнил случай, описываемый молодым парнем, стоящим перед ним. Действительно, в 2076 году, когда Роману было 16 лет, отец вместе с ним поехал во Францию, дабы отметить свой день рождения. Сам Роман не питал любви к пиршествам, что закатывал его отец, потому единственной причиной его поездки стал сам город, сам Париж, к которому у молодого художника были особенно трепетные чувства. Этот город вдохновлял его и помогал ему писать целые полотна. Роман не раз говорил, что его лучшие работы так или иначе связаны с этим городом, который он сам величал не иначе, как «сердце моей мастерской разума».

Когда начался приём гостей, Роман сообщил отцу, что будет в своей комнате и, уйдя на балкон, взял с собой мольберт, краски и кисти. Стоя перед живописным озером, освещаемым с одной стороны садящимся солнцем, а с другой – восходящей луной, Роман смотрел на мешающиеся краски небесных светил и находил в себе силы и идеи, которые он отражал на холсте. В тот самый момент в комнату и зашёл молодой Кристофер, который являлся ровесником Романа. Эта встреча произвела на юного художника огромное впечатление. Кристофер оказался невероятно сведущим во многих областях, к которым так тяготел Роман. Они обсуждали живопись, Париж, его историю, судьбу и пути, которые предначертаны человеку… В тот вечер Роман будто открыл другого себя, открыл нечто, что скрывалось внутри него. Кристофер, после их очень продолжительной беседы, покинул дом отца Романа и впоследствии никогда там не появлялся. Ни на одно из торжеств, что устраивал его отец, Роман не видел молодого Кристофера. Он не знал его фамилии и не мог ничего толком узнать у отца. Спустя какое-то время Роман позабыл о своих мечтах встретить Кристофера вновь, оставив этот эпизод своей памяти, как один из важнейших и прекраснейших в его жизни.

И вот сейчас Роман вновь встретил его. Человека, открывшего в нём новую, совершенно необычную жизнь. Об этой встрече Роман грезил столько лет, но вот, когда она состоялась, он не мог найти и слова, чтобы передать свои эмоции.

– Я рад, что мы встретились, – произнёс Кристофер, протягивая Роману руку.

– Да… Да, я тоже, – слегка растерявшись, Роман пожал руку старого знакомого и продолжил, – знаете… Я немного сейчас не в форме. Вернее… В общем, мой отец, Седрик Бальдуин, умер… Вот, только вчера. Завтра похороны.

– Это, – Кристофер убрал руки в пальто, – печально. Я соболезную.

– Да… Да, давайте, может, сядем где-нибудь? Поговорим? – стараясь не быть навязчивым, вопрошал Роман.

– Конечно, почему нет? – непринуждённо согласился Кристофер.

Эта долгожданная встреча, снившаяся Роману ещё шесть лет назад, превзошла все его ожидания. Они с Кристофером обсуждали театр, живопись, перо… Обсуждали и сравнивали древних и нынешних авторов, искали баланс в средневековом творчестве… Размышляли на тему «Второго Ренессанса», говорили о судьбе человека в мирах, сотворившихся в книгах и повестях, анализировали поведение персонажей и сравнивали авторский вымысел с тем, что окружало их… Обдумывали схожесть различных легенд, мифов и романов, писаных в разное время. Одним словом, это была та самая беседа, о которой мечтал Роман, мечтал, чтобы подавить тоскливые мысли об отце и завтрашнем трауре.

– И всё же, что бы ни говорили нынешние критики, а искусство настоящего куда выше того, что было век или два назад, – размышлял вслух Кристофер, попивая кофе из своей белоснежной кружки.

– Ну, «Второй Ренессанс», всё же многие разделяют и эту точку зрения, – заметил Роман. – Хотя, я отношусь к ней скептично…

В кафе, кроме них двоих, бармена и двух официанток была лишь пара молодых девушек в кампании парня, сидящих в трёх столиках от приятелей.