Kitabı oku: «Другой мир за углом (сборник)»

Yazı tipi:

Часть 1. Камасутра для старшеклассников

Введение

Наверное, уже лет десять прошло с тех пор, как мне впервые сказали «Шорин – это не фамилия, это диагноз!». Я тогда не поверил, даже обиделся немного. Но вот те самые десять лет прошли, и я решил написать об этом книжку…

Но, для начала… Какой я?

Ну… например, такой:

…………………… , . : ; ,’ ’,’,’;’; ; ; , . …………………

………….. , – ’, ’ : , . . ’ : ; , ’ : ; , ’ : : :; , ……………

…………. – ’ – , , – ’ : , ’ : ; , ’ : ; , : .’: : : :; , ………

……….. – ’ : ; , . ’ : ; , , . . ’ : ; , ’ : ; , : : : : ; , …….

……… ( ’ : , ; ’ : , – . , . ’ . : ; , . ’ : ; , , : : : : ;, ……

………. ,’’ – = : , ; : . ’ : ; , . . . ’ : ; , . . : : : : :;: …..

……… /. . . . . . . ’ -:, ’ : ; , : ; , . . , ’ : ; , : : : ;: ……

…….. / , – = :,,_ . . . – . ’ : , .; – :,. ’ : ; , : : : ;: ……..

…….. ) .’;’Z’’;:-..’’ . . . ’’, . :;’ /;;:. :; ’ : ; , : : ;: …..

…… ,’ . . .’ – :,. . . . . . . ’,:’: !:;, . ;; : . . : : ,; …..

….. / . ., . , . . .’.:: , . . . . . ; );:. :/ : . . : : ; ’ ..

…. (_ ,– .) ’ .’ ; . . .:; . . . . ., . .,:’ : . : : : ; .

…….. ),, . . . ,. ’; . . :,. . . .,’:=:’ ., . : : :;’

…….. ’-.,. -=’’ ’ . ’, . .:. . . ’:’,; : , ’:, ,;:’

………. ’-,– ’’ . . . . . . : .,, ’,:’.;’ : . . : ;

…………. ; . . . , ,’ . .,, ’ ,.; ’; ;. . ; : ; :’.

………….. ’:__,,.–;’’. : ’ ; . ’

Нет, не совсем – тут уж слишком солидно. Наверное, такой:

(0_0)

Нет, лучше вот такой, где я похож на «мэтра»:

WWWWWWWW___WWWWWWWW___ WWWWW

WWWWWW___WWW__________WWW__ WWWW

WWWWW__WWW________________WW__ WWW

WWWW__WW_____________________WW__ WW

WWW__WW__WWWW________________WW__ W

WW__WW____________________________W__ W

WW__W__WWWWWWW________________WW___

_____W________________________________W___

WWWWWWW___WWWWWWWW_________WWWW

W_________WWW___________WWWWWWW___ W

W_________________________W______W__W__W

W___WW___WWW___WW____W_____WW__W__W

WW________W__W________WW____WWWWW__W

__WW____WW___WW____WW______W__W_W__W

____WWWW______WWWWW_______ W__WW_ WW

_______W___________W___________W__W__WW_

_____WW___________WW________WW__WWW___

___ WWWW______WWWWW____ WW___ WWWW__

__WW___ WWWWW______WWWW________WWWW

__W_______WWW_________W___________ WWWW

__W_____ WW__WW_______W___________ WWWW

__ WWWWW_____ WWWWWW___________ WWWW

____WW_____________________________WWWWW

__ WW______________________________ WWWWW

WW_________________________________WWWWW

W_________________________________WWWW___

W_______________________________WWW_______

W____________________________WWWW________

W___________________________WWWW_________

WW________________________WWWW__________

__WW____________________WWWWW___________

____WW_______________WWWWWW____________

______WWWWWWWWWWWWW_________________

…Впрочем, так ли важно то, как я выгляжу? Важнее другое: я тот самый Шорин, который живет в одном специальном месте под названием «Домик на Краснолесье», куда к нему иногда приходят гости. Эти гости бывают похожи на

____########_______########

__###______###___###______###

_###________###_###________###

__###______###___###______###

____########_______########

_______##________________##

____########_______########

__###_####_###___###_####_###

_###__####__###_###__####__###

###___####___#####___####___###

______####_____________####

____###__###_______###__###

___###____###_____##########

__###______###_____###__###

или на

(x_X(X_x(О_о)x_X)X_x)

/|\__/|\___|||___/|\__/|\

Там, на небольшой кухне, за кружечкой кофе (или чего покрепче – напрягите воображение), я веду со своими друзьями и подругами долгие разговоры. Нет, не обязательно ко мне идут за советами – боже упаси! Скорее приходят именно побеседовать, рассказать о чём-то.

О чём? Чаще всего почему-то о любви.

Иногда из этих бесед рождаются рассказы.

Любовь женщины-кошки

Смотреть на то, как Мехлис, мой начальник, обрабатывает клиента – одно удовольствие. Клиенты у нас, как правило, такие же необычные, как и наш товар, и к каждому Мехлис умудряется ключик подобрать. Даже сам внешне меняется! Вот сейчас, к примеру, клиент толстенький, с тремя трясущимися подбородками и маленькими заплывшими глазками – так и Мехлис на глазах становится ниже и толще: прям родной брат! И рассказывает ему совсем по-свойски:

– Это Милочка, три года. Рекомендую, в самом соку! К туалету приучена, сама умеет принимать душ и чистить зубы. Может приготовить коктейль и разогреть бутерброды в микроволновке…

Я вижу, что клиента интересует совсем не это, Мехлис это тоже замечает, но пока что сознательно игнорирует: излишняя откровенность может отпугнуть сомневающегося. Всё-таки каждая из наших крошек стоит в два раза дороже, чем новенький «Мерседес» последней модели.

– Умеет танцевать, делать массаж…

Клиент начинает терять терпение, и Мехлис переходит к главному:

– Вас волнует, что она умеет в постели?

Тот кивает и на его носу виснет крупная капля пота.

Мехлис продолжает медленно:

– Всё, что касается… э… сексуальных отношений… будет зависеть только от вас. Она будет выполнять любые прихоти, причём только ваши. Мы даём гарантию.

И только в этот момент он отворачивается от клиента, и наконец смотрит на Милочку: прекрасно сложенную и абсолютно нагую юную девушку, которая сидит в кресле, с детской непосредственностью поджав под себя ноги. Глаза её закрывают плотно пригнанные черные очки.

Клиент тоже смотрит на неё, и с его носа капли пота начинают капать одна за одной, но он, кажется, этого совсем не замечает: он смотрит во все глаза на предстоящую покупку.

– Она будет любить вас, и только вас, – повышая голос, продолжает Мехлис. – Всегда, до самой смерти.

…Как известно, дрессировка женщин-кошек проходит в несколько этапов, которые для того, чтобы получилась полноценные особи, годные к продаже, должны соблюдаться неукоснительно. За этими-то этапами я и слежу, задача Мехлиса – продавать, в чем ему нет равных.

Сначала, конечно, приходит груз с котятами. Они всегда очень забавные, когда только-только после разморозки. И все самки: самцы слишком агрессивны, даже после длительной дрессировки, и мы с ними никогда не связываемся.

Непосвящённые гадают: на кого больше похожи эти котята – собственно на котят или на человеческих детей? Открою тайну: ни на тех, ни на других – больше всего они напоминают больших щенков, покрытых розовым пухом. Первая моя задача: подружиться с ними. Вторая – приучить исключительно к человеческой еде: никаких муравьев, никакой падали, которую они привыкли есть дома. Молоко – только коровье, в крайнем случае – козье. Третье: они должны ходить в туалет так, как это делают люди: то есть сначала на горшок, а потом, когда чуть подрастут – на унитаз. Четвёртое, и самое сложное: они должны мыться, преодолев природное отвращение к воде. Тут приходиться помучиться!

Конечно, у каждой из них свой характер и не всегда приятный, но в целом, скажу я вам, это ангельские создания: весёлые, послушные, игривые. И очень смышленые. А как быстро они растут! Буквально через месяц каждая из них уже ростом с девочку лет пяти, через полгода каждая – уже девочка-подросток, а к седьмому месяцу, когда пух начинает вылезать, они уже должны быть абсолютно послушны и уметь то самое необходимое, о чем я уже говорил: есть, ходить в туалет и мыться. И именно тогда мы закрываем их глаза специальными очками, которые невозможно самостоятельно снять: следующее, что они должны увидеть в этой жизни – их будущий хозяин. Увидеть его – значит увидеть своего будущего господина на всю оставшуюся жизнь. Принадлежать только ему, любить только его.

Всегда.

…Милочка поднимается с кресла, и тут клиент видит шрам на её ноге: несмотря на все наши старания, она всё-таки немного прихрамывает. Клиент хмурится.

– Мы готовы сбавить цену на тридцать процентов, – говорит Мехлис елейным голоском.

Но тот решительно мотает головой. Мехлис вздыхает. Он не хуже меня знает: всем покупателям нужны идеальные тела, хромоножка никого не интересует. Он снова вздыхает и ведет клиента в другую комнату, говоря:

– Я покажу вам Розочку. Она идеальна, но стоить будет гораздо дороже…

Когда они уходят, я медленно подхожу к Милочке. Она чует мой запах и, вскочив, прижимается к моей ноге. Я нежно глажу её мягкие, чуть рыжеватые волосы и говорю грустно:

– Если тебя не купят, то ты начнешь стареть.

Она ласково мне улыбается. Слов она не понимает, а интонация моего голоса упрёка в себе не несет: в душе я рад, что Милочка вновь осталась с нами.

Она была необычным котенком: видимо, когда ее ловили в джунглях Колхиды, то повредили лапку и не заметили этого. Потом, уже здесь, лапка загноилась и так болела, что даже наша медицина не смогла вылечить её окончательно. Я возился с ней больше, чем с остальными вместе взятыми, а в результате её никто не хочет покупать. Обидно!

Тут я задумался и вспомнил страшные истории о том, что делают богачи с теми кошками, которые стареют. На седьмой год человеческой жизни эти милые создания начинают набирать вес и покрываться морщинами. На десятый – дряхлеют, а к двенадцатому обычно умирают от старости. С людьми у них потрясающее внешнее сходство, а вот век совсем другой. Говорят, что старых особей хозяева иногда убивают или выбрасывают на улицу. Второе страшнее, потому что умирают они не от голода, а от тоски по утраченному господину…

– Пойдем, – говорю я Милочке.

Та послушно, чуть прихрамывая, идет за мной в питомник, внешне неотличимый от обычной большой квартиры. Там она сворачивается калачиком на своем любимом диване и начинает мурлыкать, когда я глажу ее волосы.

Я надеваю на нее халат и невольно засматриваюсь: все женщины-кошки в юном возрасте очень красивы, но Милочка, на мой взгляд, лучше других: у неё умильно вздёрнутый носик и прекрасный, чувственный рот. А грудь… Нет, не будем об этом!

«Интересно, какие у неё сейчас глаза?» – думаю я.

В детстве они у всех котят прозрачно-голубые, а к двум годам, когда их можно уже продавать, они, как правило, становятся изумрудно-зелёными. Иногда желтоватыми… Вот только преданно эти глаза смотрят только на своего хозяина, на остальных они глядят холодно, даже презрительно.

На всех. Даже на меня.

…Через полчаса, облегченно отдуваясь, является Мехлис. По всему видно: продажа прошла удачно.

– Хорошая была идея предлагать сначала Милочку, а уже потом других, – говорит он довольным тоном. – Я всегда набавляю цену, а они всегда соглашаются.

И он довольно хихикает.

– Вот только что будем делать, когда Милочка начнет стареть? – спрашиваю я задумчиво.

– Не бери в голову, – отмахивается он. – Продам кому-нибудь по дешевке.

– За сколько? – спрашиваю я неожиданно.

– Тысяч за тридцать-сорок… – говорит он беззаботно.

И вдруг настораживается:

– Эй! А что это ты спрашиваешь?

– Да так… – отвечаю я как можно беззаботнее, но от его опытных глаз не ускользает мое смущение.

– Ты это брось! – говорит он, глядя мне прямо в лицо.

Я опускаю взгляд и говорю тихим голосом:

– А что такого? Будет нам помогать воспитывать малышей.

Он берёт меня за подбородок своими толстыми пальцами, поднимает мою голову и смотрит мне прямо в глаза:

– Ты это серьёзно?

– Вполне! – говорю я почти с отчаяньем.

Он резко отпускает руку, и голова моя вновь падает на грудь. Тихо, но зловеще-отчетливо он произносит то, что я знаю и без него:

– Забыл историю Грин-Грэя? А? Забыл?!!

Историю, о которой он говорит, я, конечно же, помню так же хорошо, как все кошатники.

Наши кошечки совершенно равнодушны к соперницам-женщинам, но не потерпят рядом со своим хозяином ни одной другой кошки: с ними они начнут сражаться не на жизнь, а на смерть. Это известно давно, и об этом мы предупреждаем каждого покупателя. Но вот только до определенного времени считалось, что на котят это никак не распространяется: напротив – срабатывает инстинкт материнства. Грин-Грэй, известный кошатник, завел себе жену-кошку, и она очень помогала ему при воспитании котят… Но только до тех пор, пока они не повзрослели. В момент их созревания инстинкт любви к хозяину стал сильнее инстинкта материнства, и милая кошечка растерзала их всех. И не просто растерзала – съела. Этот случай, конечно же, замяли, чтобы избежать шумихи, но нам, профессионалам, он конечно был хорошо известен.

– Да не забыл, не забыл! – ворчу я и плетусь в питомник, показывая тем самым, что разговор окончен.

– Завтра же её продам, – кричит он мне вслед. – За тридцать тысяч, за двадцать… Подарю кому-нибудь, в конце-то концов!

Я затыкаю уши, чтобы не слышать этих слов.

Больше всего в жизни мне хочется увидеть глаза моей Милочки, скрытые под очками. Прекрасные, влюблённые, преданные глаза, которые, увидев меня, уже никогда не разлюбят.

Спасти мир

Скушно… Ничего меня не радует.

Составил вызывающую sms-ку: «Я тебя давно ХОЧУ» и отправил по всем женским номерам, которые нашлись в телефоне…

И чего дождался?

От номера под ником «Ю» сообщения: «Сам дурак» и всё. Обидно!

Через полчаса отправил всё ту же «sms-ку вообще по всем телефонам, какие знал, включая тётушку и научного руководителя.

Телефон буквально раскалился, трезвоня.

Я его выключил.

Скушно, блин!

Спать? Только не это! Купил пару банок «Адреналин-Раш», высосал их и потащился в клуб, где дискотека и стриптиз. Там пил коктейли, пока не кончились деньги, ущипнул за зад какую-то блондинку… Её мачо разбил мне нос.

А всё равно скушно!

Вселенская тоска меня снедает. Знаете ли вы, что это такое?

…Несмотря на то, что потерял счет выпитым кружкам кофе, часам к пяти утра всё-таки срубился на диване, так и не поняв смысла фильма о каких-то монстрах…

…Стоило заснуть, как вновь явился Он. По-прежнему – страшная зелёная морда в отвратительных бородавках.

– Ну чего ты ко мне привязался? – вопрошал я его.

Но он гнул своё: вот уже вторую неделю подряд каждую ночь.

– Твоя планета в опасности, парень! Через двадцать земных лет сюда прилетят корабли Чжао и проведут колонизацию, уничтожив весь ваш вид, как уничтожили наш, на планете Кюн. Вашему правительству нужно срочно мобилизовать ресурсы для отражения нашествия!

– Отстань, паскуда! – умолял я. – Я что, по-твоему: Президент или Председатель ООН? Я обычный человек!

– Ты необычный. С тобой я могу установить ментальный контакт, а с названными тобой людьми – нет. Ты должен спасти свой мир!

– Изыди!!!

…Проснулся как всегда с больной головой и опухшим лицом. Сижу, уставившись в одну точку, и думаю, чем бы сегодня себя занять.

Скушно!

Сказочник

…– Расскажите, как полюбить.

Юноша несколько театрально изогнул руки в локтях, выставив зачем-то перед глазами подушечки пальцев, словно только что вынул их из кипящего масла и теперь решил дуть на них.

– Полюбить – это не сложно.

Толстый мужчина самодовольно улыбнулся, и его щеки, и без того розовые, стали совершенно пунцовыми. Он скрестил пальцы на обширном животике и, слегка откинувшись назад, отчего кресло, в котором он сидел, совершенно непристойно скрипнуло, пророкотал:

– Нужно просто представить женщину, которую ты хочешь полюбить, готовой к совокуплению с тобой.

Он слегка прикрыл глаза, словно представляя себя совокупляющимся с одной из женщин, и продолжил.

– Совсем немного воображения. Представь – ты целуешь её нежную шею… прямо возле пульсирующей жилки, проводишь языком возле нежной, розовой мочки уха… Обычно этого уже достаточно.

– Извини… но я… Я даже подумать боюсь о таком.

Юноша, словно смутившись собственным пальцам перед лицом, запустил их в чёрные волосы, отчего в прядях засверкали мельчайшие голубые искры. Это почему-то смутило его еще больше, и он поспешно убрал руки куда-то за спину.

– Да ты сядь!

Мужчина слегка поморщился и кивнул головой куда-то в сторону. Юноша повернул голову в направлении кивка, обнаружил там широкий кожаный диван. Сделал к нему шаг и присел на краешек.

– Не так! Сядь и расслабься. Можешь даже залезть с ногами. Такие вещи не объясняются тем, кто напряжён как ты сейчас… Успешно не объясняются.

Юноша послушно высвободил ноги из ботинок и оплел руками худые колени, обтянутые джинсами.

– Так лучше. А то стоишь, будто штык проглотил… Ты довольно красив, тебе будет легко… На второй или третий раз. Первый – всегда сложно. Может, правда, и совсем не получиться, но это бывает. В первый раз, второй и даже после. Это мы устраним. А вот если не сможешь после… Ну да ладно, этого не будет, я постараюсь.

Юноша после этих слов слегка заёрзал. Его голубые глаза, ярко контрастировавшие с тёмными волосами, смотрели несколько испуганно. Это почему-то рассмешило мужчину.

– Будь я женщиной, уже был бы без ума. Какой отбор ты прошёл?

– Один из тысячи, примерно, – отозвался тот.

– Ну вот видишь. Никаких осечек. Ха-ха! Смазливый чертёнок, да ещё и скромен как девственница. Ха-ха!

Он отсмеялся, даже отёр слёзы рукавом халата, в который был одет.

– Полюбить – это не сложно. Природа берёт своё. Главное тут – не фальшивить, не пытаться играть. Женщины это чувствуют – не обманешь… Сложнее – полюбить любую. Полюбить мгновенно, за считанные секунды. Вот это сложно! А ещё…

Тут он сделал паузу, провёл левой рукой вдоль бедра и, видимо нащупав карман, достал оттуда сигарету и зажигалку. Закурив, затянулся первым глотком дыма и продолжил:

– А ещё сложнее разлюбить. Разлюбить также мгновенно, как полюбил. Вот над чем психологи наши бьются! Целые теории разрабатывают, почему это сложнее… Хоть и говорят, что все мужчины по натуре полигамны, а как доходит до дела… В общем бывает тяжело, особенно поначалу. Тут главное вспомнить, что это – твоя работа. Понял?

– Понял… – эхом отозвался юноша. – А как… разлюбить?

– Хм. – Мужчина потер подбородок, отчего пепел на его сигарете опасно накренился. Он, заметив это, откинул крышку пепельницы, вмонтированной в спинку кресла и напоминающей плевательницу в кабинете зубного врача. – Придумывают всякие штуки. Целая наука: например, представить, как из милой попки, которая тебе так нравится, выходят фекалии, или отвратительный запах изо рта. Это тебя потом научат.

Всему научат… Я ведь ничему не учу, ты ведь знаешь это, наверное.

Голос юноши прозвучал немного смелее.

– Знаю. Вы – легенда нашей школы. Вы главный консультант. Правильно?

– Я – старая развалина. Просто я был когда-то лучшим, и поэтому обо мне не забыли. Считается, что я могу лучше всех «спецов» определить пригодность каждого из вас к нашей работе. На глаз, так сказать… Традиция, не больше. Фикция, дешевка… Подай, пожалуйста, коньяк.

Юноша аккуратно опустил ноги с дивана и, потянувшись к столику, наполнил небольшую рюмку из пузатой темной бутылки.

Мужчина протянул руку к рюмке и, задержав её на секунду возле носа, залпом опрокинул.

– Налей себе.

Юноша повиновался, но только слегка пригубил напиток.

– Пей, пей. Это тоже нужно уметь.

Тот послушно выпил, с трудом подавив кашель. Мужчину это опять почему-то развеселило.

– Закуси долькой лимона. Не научишься пить коньяк так, как будто это самый естественный для тебя напиток, – ничего не добьешься в нашем деле. Запомни: в отличие от молодых девушек дамы за сорок многие просто обожают коньяк. Даже водку – некоторые. Но мне водка кажется слишком грубой, даже женская, ароматизированная…

Да, впрочем, что это я? Сегодня же у тебя праздник – встреча со мной. Так, кажется, у вас считается?

Юноша кивнул.

– Я в твоем распоряжении. Можешь закидать меня вопросами, если хочешь.

– Не хочу вопросов. Хочу, чтобы вы рассказали о себе.

– О себе? Ха!

Мужчина неожиданно резко выпрямился в кресле, и его уже одутловатое, почти старческое лицо, стало почти красивым. В нем проглянули черты необычайной аристократической красоты, доселе почти неуловимой.

– Хочешь потешить старика? Кто-то из друзей подсказал, что нужно спросить у старого Гарри, если тот попросит сам задавать вопросы? А? Признавайся!

– Нет, нет. Поверьте, я сам. – Юноша всем своим видом выражал искренность. – Да ведь мы почти не общаемся друг с другом, только на общих занятиях, вы же знаете…

– Не общаемся. Как же! Только дураки не умеют обходить правила. А ты на дурака не похож. Скорее уж слишком умный.

Гарри теперь напоминал сварливого старика, которому вместо сигары подсовывают молочный коктейль.

– Ну да ладно. Все вы мастера врать. Сегодня твой день, и я тебе его не испорчу своим брюзжаньем. Хочешь мою историю – слушай. Может быть, я даже сегодня не буду сильно кривить душой.

* * *

– …Эта история началась, когда я был совсем-совсем молод. – Он взглянул на юношу. – Как ты сейчас. Нет, наверное, еще моложе. Я жил с родителями в большом городе и хотел стать взрослым и независимым. Хотел зарабатывать хорошие деньги.

Но я, повторяю, был совсем еще молод и совсем ничего не умел делать хорошо. Нет, я, конечно, закончил школу, но это в то время ничего не значило – школу заканчивали все, и там ничему особенному не учили: математика, химия, литература… ну да ты знаешь сам.

Я был красив, и на меня заглядывались девушки. И у меня было желание жить красиво и богато. И при этом – ничего за душой: родители еле-еле сводили концы с концами. Кроме того, я был старшим в семье и, следовательно, самым ненужным.

Так вот. Как раз в то время, когда сверстники начали подыскивать себе институты, в которые нужно поступать, чтобы завоевать себе место в жизни, я пытался найти какой-нибудь иной путь, пролистывая объявления в газетах. И нашёл.

Оно гласило:

«Центр “Гармония” приглашает к сотрудничеству молодых людей с красивой внешностью. Телосложение – пластичное. Для прошедших предварительный отбор гарантируется высокая заработная плата. Специальных навыков не требуется».

Меня покорила последняя фраза. Навыки в чём бы то ни было – вот чего мне не хватало тогда! Тот самый «предварительный отбор» я прошел без труда: мне просто задали два-три ничего не значащих вопроса, а после рассмотрели без одежды – и всё. После объявили расписание занятий, куда нужно было ходить как в школу. Несколько месяцев – гимнастика, музыка, риторика, этикет… Каждый день – что-то новое, я даже увлёкся. А потом каждого из нас приглашал к себе Он. Да, да, Гарри – тот, чьё имя я теперь ношу как своё и ношу с гордостью, считая что он – один из немногих людей, сумевших предвосхитить будущее.

Ведь ты должен знать, что это были те времена, когда почти у каждого мужчины была женщина, у многих даже – несколько. И никто (кроме Гарри!) не задумывался о том, что каждой женщине нужен идеальный любовник. Да, именно так он мне и сказал: «идеальный любовник», я тогда, наверное, не совсем правильно его понял.

Понимаешь, я лукавил, когда говорил тебе «работа», «получишь работу». Общаться с женщиной – величайшее искусство, доступное лишь избранным. Гарри это понимал, остальные – нет. И ко времени великого поворота через мои руки прошло уже около сотни женщин. Я не вру: сотни. Может, даже больше. Поверь – далеко не с каждой из них я занимался любовью, но любил каждую из них. Многие даже снились мне потом. Но ни с одной из них я не был дважды – это тоже принцип Гарри. Он был тонкий стратег.

Я научился восхищаться каждой из них. Каждая была неповторимой. Каждая – событие, вихрь, необъятность, вселенная. Каждая – любимая и самая красивая. Понимаешь?

Это были лучшие годы в моей жизни. Самые-самые.

А потом был поворот, и все рухнуло. Рухнуло для всех, кроме этих грязных педиков, которые сейчас нами правят…

Гарри осёкся на полуслове.

– Ты ведь не хочешь смотреть на стариковские слёзы? Мне пора, пожалуй. Помоги.

Он тяжело поднялся и, не глядя уже на юношу, побрёл в дальний конец комнаты, где был расположен аппарат заморозки – кабина в человеческий рост, почему-то по форме напоминающая роскошный гроб.

Он лёг на ложе и включил датчик режима заморозки. Юноша, неслышной тенью следующий за ним, аккуратно прикрыл матово-прозрачную крышку и медленно пошёл к дверям.