Это поразительное свойство людей – забывать! Забывать, о чем клялись в Семнадцатом. Забывать, что обещали в Двадцать Восьмом. Что ни год – отупленно, покорно спускаться со ступеньки на ступеньку – ив гордости, и в свободе, и в одежде, и в пище, – и от этого еще короче становится память и смирней желание забиться в ямку, в расщелинку, в трещинку – и как-нибудь там прожить.
Но тем сильнее за всех за них Нержин чувствовал свой долг и свое призвание. Он знал в себе дотошную способность никогда не сбиться, никогда не остыть, никогда не забыть.
И за все, за все, за все, за пыточные следствия, за умирающих лагерных доходяг и за сегодняшнее утреннее объявление – четыре гвоздя их памяти!
В каждой шутке бывает неуловимое мгновение, когда она либо становится пошлой и обидной, либо вдруг сплавляется со вдохновением.
По прямому тексту инструкции слезы не запрещались, но в высшем смысле ее – не могли иметь места.
Значит, ты кое-что уже понял. Значит, ты уже отказался сперва пятнадцать лет читать все книги по заданному вопросу?
– Отчасти – да, отчасти – где ж я их возьму?
– Без «отчасти»! – предупредительно воскликнул Сологдин. – Ты пойми: мысль!! – он вскинул голову и руку. – Первоначальная сильная мысль определяет успех всякого дела! И мысль должна быть – своя! Мысль, как живое древо, дает плоды, только если развивается естественно. А книги и чужие мнения – это ножницы, они перерезают жизнь твоей мысли! Сперва надо все мысли найти самому – и только потом сверять с книгами.
Вы сильны лишь постольку поскольку отбираете у людей не всё. Но человек, у которого вы отобрали всё, - уже неподвластен вам, он снова свободен.
Счастье непрерывных побед, счастье принудительного исполнения желаний, счастье полного насыщения - есть страдание.
Кто умеет довольствоваться, тот всегда будет доволен.
Чего-то всегда постоянно боясь — останемся ли мы людьми?
-...Хорош человек был Борис Сергеевич, царство ему небесное...
- Умер?
- Нет, освободился... Лауреатом стал.
Граждане мира! – это звучит бескровно, чисто.