Kitabı oku: «Другое прошлое», sayfa 2

Yazı tipi:

Глава 4

Уже два дня я жила в прошлом, в доме Сен-Моров. Самыми тяжелыми были первые сутки. Пока я лежала в одиночестве на кровати в комнате для слуг, постепенно накатывала запоздалая реакция. Я в прошлом! Я попала в эпоху без электричества, автомобилей и интернета. И это ведь правда! Не будет такого, что вот сейчас проснусь и все закончится. Нет, щипки, а еще неимоверная тяга в туалет говорила о том, что здесь теперь моя реальность.

Папа, сестра, Джон, мои друзья и сокурсники, все живут в той, будущей цивилизации, а я здесь. Надолго ли? Вот в этом самый главный вопрос.

А нет, я привстала на кровати на локтях. Сейчас главный вопрос иной – какой вообще год на дворе. И где это узнать? Спросить? Боюсь вызывать лишние подозрения. Тогда что? Ну конечно, газеты! Даже если это Англия начала 19 века, уже должны выходить Кроникол или Таймс.

Я вскочила и зашагала по комнате. Да, так думать проще. Я узнаю, какой год, хорошо, а потом? Ну что я себя обманываю, я прекрасно знаю, зачем мне в первую очередь нужна дата. Возраст, возраст моего романтического героя Эдварда меня интересует.

От волнения подкашивались ноги. Я села на стул возле окна. Комната выходила во двор, мне была видна только небольшая лужайка и часть деревьев парка. Через черные стволы мелкой змейкой вглубь зарослей вилась желтая дорожка. А парк-то был заброшен.

Я вздохнула. Сейчас придет другая горничная и официально начнется моя вторая жизнь в качестве служанки. Нет, приблизительно я знала суть работы прислуги, но одно дело мельком читать в книге о Лютиции, которая подносит бокал коньяку своему хозяину по вечерам, а другое сама быть участницей этих событий.

Неожиданно раздалась трель моей любимой мелодии. Я аж вытянулась на стуле. Что за бред? Откуда здесь играет песня немецкой рок-группы? Еще один звонок, вибрация. О черт, так это же мой телефон! Ну как я о нем забыла!

Резко рву на себя молнию сумочки, да, вот он! Сработало напоминание. Я ухмыльнулась, звонить своему куратору по диплому было уже поздновато, а точнее, наоборот, рано, ведь он даже еще не родился.

Телефон это хорошо. Еще больше 80% зарядки, круто, надо выключить и спрятать подальше. Вдруг пригодиться? Нет, я не собиралась первому встречному рассказывать о том, что я из будущего. Не хватало еще прослыть сумасшедшей. Но чуяло моё сердце, доказательство развития технологий мне еще понадобится.

Надо проверить, что у меня еще есть. Кредитная карта, немного наличных. Их тоже надо спрятать. На банкнотах указана дата выпуска, если попадут кому в руки такие бумажки, не оправдаешься.

Еще были ключи с мягким брелком-зайчиком, гигиеническая помада и записная книжка с автоматической ручкой. Да, невелики сокровища. И показывать их точно нельзя. Срочно спрятать. Я оглянула комнату, Минимум мебели, гладкие, отштукатуренные стены, лазейку найти трудно. Обошла шкаф, тяжелый, из массива дерева. Открыла дверцу, внутри аккуратно висели 2 платья на чем-то отдаленно напоминающим наши вешалки. Может внизу. Здесь стояли туфли и какой-то сундучок. Попробовала поднять, не поддается, прибит что ли? Пока положу сумку сзади него, потом посмотрим.

Вовремя вынырнула из шкафа, в коридоре послышались быстрые шаги и через секунду в комнату буквально ворвалась молоденькая симпатичная девушка в сером платье и белом передничке.

– О, здравствуй! Так значит ты новая горничная? – ее голубые глаза светились любопытством и дружелюбием. Меня это сразу покорило и обрадовало, жить бок о бок с такой девочкой гораздо приятнее. Я сделала навстречу два шага и с улыбкой протянула ей руку.

Служанка с удивлением посмотрела на мою руку, но не отошла и сразу затараторила:

– Меня зовут Эллис. А тебя? О, как я рада, что ты моя соседка! Ты такая милая и молодая – Эллис подскочила ко мне и потрогала волосы, а я и забыла, что они распущенные – Какие красивые! Как будто седые, и еще и завиваются!

Хотелось сказать, да, Эллис, этот цвет называется "пепельный" и это одна из моих самостоятельных выходок, стоящих дневной лекции от Джона и печальных вздохов от мамы.

– Я Эбигейл, Эбби, – я опять зачем-то протянула руку, Эллис, наконец-то, поняла, что от нее требуют и быстро потрясла мои пальцы.

– А знаешь, кого ко мне должны были подселить? Мейбел, старую Мейбел из поместья! Она нудная, страшная чистюля и ненавидит сладкое, – Эллис мило хихикнула, – ей же 43 года она старая дева.

Так я получила краткую характеристику некой Мейбел, место которой заняла в доме, а также узнала почти все о Чарльзе, точнее то, что он личный помощник хозяина и даже был с ним в военных походах. Так, фигура дворецкого в исторических источниках не упоминалось. Но с Эллис мне и не нужно было выуживать знания из головы. За следующий час, пока она подбирала мне платье, потом его одевала, я успела узнать почти о всех жителях дома и поместья в Ноттингемшире.

***

Спустя 2 дня и сотни мозолей я поняла, каких высот добилась наша цивилизация. Когда я терла деревянный пол или снимала паутину тряпкой на палке, с грустью вспоминала пылесосы, супер швабры и химические средства, так приятно пахнущие хлоркой. Дом был заброшен много лет, скопилось множество пыли, грязи. Некоторое старое белье и занавески истлели или ужасно пахли. Приходилось все снимать, сортировать и стирать.

По дому мы работали впятером, я, Эллис, Анна, Грета, Амелия и Миртл. Причем, работы хватало на всех. Анна оказалась также очень милой и доброй девушкой, она близко дружила с Эллис, потому и меня встретила благосклонно. Грета, соседка Анны, показалась мне высокомерной, во всяком случае, когда я ей представилась, та лишь кивнула, развернулась и ушла, не забыв осмотреть меня с головы до ног.

Сегодняшнюю дату мне удалось узнать во второй день. Я спускалась со второго этажа, где только что буквально вылизала гостевую комнату с ужасными красными обоями. Внизу, в гостиной никого не было и я решила воспользоваться ситуации. Еще раз оглянулась, прислушалась, тишина. Отлично. Сняла туфли и с блаженством ступила на мягкий турецкий ковер. О, как хорошо! Обувь, которую мне выдали, была сделана, наверно, из кожи бизона или динозавра. Ими я стрела ноги уже через час носки.

Я бродила из одной стороны огромного ковра в другой, поджимая и разжимая пальцы. Если бы меня сейчас увидел Чарльз, то наверняка пожалел о своем решении взять меня на работу. Но я знала, что дворецкий, или кто он там на самом деле, останется в городе до вечера. Заканчивая свой сотый круг я вдруг краем глаза заметила газету на журнальном столике. Одним прыжком я перепрыгнула кресло и упала на колени. Рука с дрожью потянулась к газете, я жадно схватывала каждую букву, но сегодня они меня не интересовали. Дата, мне нужна дата. Так, вот это да, 1829 год.

Я прижала газету к груди и глупо улыбалась безразличному камину. Почему-то точная дата успокоила меня. Со стороны кухни раздался шорох. Я моментально кинула газету, схватила туфли и бегом скрылась в длинном служебном коридоре.

В нашей комнате было пусто, Эллис еще не вернулась с уборки. Я закрыла дверь и прислонилась к ней стеной. Сердце ужасно колотилось. 1829 год. Первой мыслью было – Ура! Моему Эдварду сейчас 30 лет! Он не старик. И только после этого нахлынуло, а я ведь появлюсь на свет только через 173 года. Кажется я точно схожу с ума. Меня не печалит мать и жених, оставшийся в 21 веке, меня не пугает собственная участь в далеком прошлом, нет, я находилась в сладком предчувствии появления объекта моих фантазий Эдварда Сент-Мора.

Глава 4

Эбби

Откуда я знала, что рыба может так ужасно пахнуть! Дома я ни разу не покупала ее живую, только филе, запакованное и очищенное. И вот теперь, попав в 19 век я не изучаю город или людей. Нет, я сижу на кухне и потрошу противно пахнущую рыбу! И все потому что одна из девочек, помощниц повара, заболела и Чарльз назначил меня под руководство Франчески.

Итальянка по происхождению она полностью оправдывала стереотипы о своей нации. Она громко кричала, размахивала руками и демонстрировала какие-то непонятные мне жесты. В управлении у нее было 5 человек включая и меня, и никто из нас еще ни разу не отдохнул за последние 6 часов.

Мои руки и одежда пропахли луком, подливкой, рыбой, на подоле то тут, то там виднелись блестящие чешуйки. За эти 4 дня в доме Сент-Мор я устала так, как никогда в жизни.

Особенно утомлял подъем в 6 утра. Потом целый день куча задач, от уборки до стирки и глажки, вечером удавалось лечь спать не раньше 10-11 вечера. К этому времени я буквально еле тащила за собой ноги. Да, как все просто и красиво у писателей-фантастов. Их герои участвуют в реальных приключениях, а я, я вот чищу рыбу.

Когда руки уже окончательно окоченели от холодной воды, а кожа начала приобретать желтоватый оттенок, пришло неожиданное спасение.

Запыхавшись, в кухню ворвалась Амелия. Высокая, плотно сложенная, она была довольно неуклюжей, постоянно врезалась в других людей, мебель или стены. Вот и сейчас она чуть не споткнулась о корзины с отходами, выпрямилась, выпятила грудь и с гордостью выдала.

– Сейчас прибыл конюх Вашего Сиятельства, завтра, уже завтра герцог будет тут! – сказала она почти на одном выдохе.

В кухне случился переполох. Франческа ёкнула и приложила ладони к щекам, помощник повара, длинный и хмурый Эван вытянулся еще выше, мальчик помощник захихикал, подпрыгнул и радостно побежал на двор делиться только что полученными сведениями.

А у меня из рук выпал нож. В голове летали сотни мыслей. Хозяина ждали самое малое через неделю, а вот он приезжает уже завтра! Боже! Я вскочила и заметалась между плит и шкафов. Благо Франческе было не до меня. Хватаясь то за сердце, то за свою рецептурную книгу, она полулежала на столе и что-то бормотала по итальянски.

Новость взволновала всех. Но не передать словами, как она воздействовала на меня. Ну все, к рыбе я не вернусь даже под угрозой повешения. Мне нужно заняться чем-то другим. А лучше дайте подушку, хочу проораться от избытка эмоций в организме.

Амелия была еще здесь, с важностью индюка она продолжала описывать детали своего разговора с конюхом, вплоть до его костюма и манеры речи. Но ее мало кто слушал, Франческа наконец пришла в себя и экстренно начала составлять меню на несколько дней. Точнее она орала несвязные слова на смеси английского и итальянского, а Эван молча кивал и записывал.

Я подошла к Амелии и потянула ее за рукав. Со второй попытки мне удалось увести ее за огромный шкаф в углу кухни.

– Амелия, пожалуйста, не могла бы ты подменить меня на кухне. Ну не могу я чистить эту рыбу и овощи! Пожалуйста, а я тебя на целый день завтра отпущу. – я заискивающе заглянула снизу вверх девушке в глаза.

– Так завтра хозяин приедет, всем надо быть. Чарльз убьет, если кого не будет, – черт, я и не подумала.

– Тогда в субботу или в воскресенье. Я сама подойду к Чарльзу и отпрошу тебя. Обещаю! Но сейчас я лучше пойду полы драить.

– Вообще-то мне велели убирать хозяйскую спальню, – Амелия гордо выпятила грудь, она действительно считала, что это привилегия.

– Я уберу, клянусь, – хотелось стонать, на кухню я сегодня не вернусь, точка, – ну Амелия. Хочешь еще два шиллинга тебе отдам со своего жалования.

Горничная чуть подумала и потом утвердительно кивнула.

– Но учти, комната должна блестеть. Если будет грязно, влетит и мне и тебе.

– Все сделаю, не переживай.

– А как же Франческа?

– Поверь, ей сейчас не до нас.

– Ну ладно, иди.

Амелия отправилась на моё место, а я подхватив юбки, кинулась в уборную.

Запах рыбы никак не хотел улетучиваться. Казалось он въелся мне под кожу и достиг нервов. В Я схватила мыло серого, мышиного цвета, которое почти не мылилось, а больше щипало и бесполезно пузырилось. Натирала лицо и руки до локтей, пока те не побелели. Более или менее приведя себя в порядок, я выдохнула, подхватила ведро, тряпки, метлу и отправилась на второй этаж.

Спальня хозяина находилась в центральной части дома. Ее мне показала Эллис еще в первый день и предостерегла, чтобы я никогда сюда не входила без распоряжения Чарльза. И вот я стою перед дубовыми дверями с искусно вырезанным рисунком без разрешения нашего строго дворецкого. Ирония.

Зажмурив глаза, я взялась за ручку и потянула створку на себя. Дверь потихоньку отошла в сторону и я незаметно проскользнула внутрь комнаты. На улице же было почти 3 часа дня, зимнее солнце скудными лучами освещало огромное помещение с нереально высокими потолками. Открыв рот я в нерешительности стояла возле двери и боялась пройти дальше. Меня окутывало буквально какое-то магическое, почти оккультное ощущение. Ведь здесь какое-то время жил, а может и родился Эдвард.

Все вокруг было богато, изысканно, но как-то просто, даже аскетично. Строгий письменный стол из красного дерева потемнел от времени, ему наверняка было больше ста лет. Я наконец осмелилась отойти от двери, подошла к столу и потрогала его ладонью. Полотно стола было теплое, за столько лет структура дерева не исчезла, с удовольствием провела пальцем по глубокой щели и месту, где когда-то рос сучок.

На столе аккуратно стояли письменные принадлежности, лежали какие-то книги. Если бы я не была так заражена магией этого места, то, конечно, посмотрела бы их. Но мне было не до этого. Эдвард не был здесь несколько лет, но мне казалось, что его аура все еще здесь, я чувствовала.

В углу стоял массивный сервант со стеклянными полками. Внутри находились книги и различные сувениры. Два комода с выгнутыми ножками были почти с меня ростом и придавали комнате какую-то монументальность.

Но больше всех пугала кровать. Я отошла от стены и подошла к скамейке с мягкой основой, стоящей у изножья. Светло-золотистые подушечки с кистями единственные как-то разбавляли аскетизм обстановки.

Около кровати я не удержалась, подпрыгнула и плюхнулась на матрас, раскинув руки. Какая огромная! Здесь вполне бы уместилась хоккейная команда с вратарем. Ну все, полежала, пора за работу приниматься.

Сначала протерла пыль на столе, в шкафах, аккуратно перебрала каждую книгу, картину и шкатулку. Посередине комнаты был сделан огромный камин с кованой решеткой. На верхней полке камина стояли небольшие сувениры и безделушки. Я подошла ближе, какие-то странные предметы, видимо привезенные из разных концов света. Да, вот фигурка языческого божка, какая уродливая, с огромным фаллосом. Фу, побыстрее поставила назад. Вот подзорная труба, вся истертая в том месте, где ее держали руки. Класс! Может принадлежала какому-нибудь капитану или даже пирату.

Да, эти вещи явно имели какое-то значения для хозяина дома. Меня буквально раздирало любопытство. Кому еще выпадает возможность не только изучить исторического героя, но и понять его мысли и характер.

Я потрогала другие изделия. Карманные часы, какая-то коробочка, брелок с Эйфелевой башней, монетка…

Стоп. В голове разорвалась бомба. Какая к черту Эйфелевая башня!!! Я тупо уставилась на брелок. Не может, просто не может быть. Я взяла в руки маленькую башенку, потрогала со всех сторон, даже ногтем простучала. Ну да, алюминий. Может этот материал и был уже в начале 19 века. Но Эйфелевой башни, как и самого Эйфеля точно не было!

Так я и застыла посередине комнаты со статуэткой в руках. Когда первый шок прошел, мозг стал выдавать результаты работы. Что я имею. Во-первых, здесь, в этом доме живет или жил человек, который побывал в будущем. Во-вторых, он напрямую связана с нынешним герцогом. О боги, а если это он?

Дальше развить мысль я не смогла. В дальнем коридоре послышались шаги и голоса, мужские, двух мужчин, точно не Чарльза и кого-то из прислуги.

В панике я заметалась по серо-рыжему ковру. Плюхнулась на колени, нет под кроватью просто нет места, там узкая щель. Вскочила, побежала к смежной комнате, дернула со всей силы – закрыто. Куда? Куда же спрятаться? В шкаф, а вдруг его откроют в первую очередь?

Тут я увидела две толстые шторы, закрывающие нишу в стороне от окна. Туда, быстрее, плюхнулась на огромный сундук и задернула шторы. Все, господи, помоги!

Голоса были уже у самой двери. Я забилась в угол и почти перестала дышать.

– Эд, ты, конечно, тот еще друг. Три года молчал, никто не знал где ты, и вдруг я встречаю тебя в лондонском порту! Признавайся, что за твоим исчезновением скрывается государственная тайна?

С моего положения я не видела людей, но то, что говорящий назвал своего собеседника Эд заставило моё сердце подпрыгнуть. Так, тихо, если меня найдут, будет полная катастрофа.

– Нет, Стивен, все намного прозаичнее. – Какой голос! Я сразу поняла, кому он принадлежит. Бархатный, глубокий, с хрипотцой.

– Моя служба у короля закончилась, война проиграна, – в его голосе звучала усмешка или презрение, – и мне, как добропорядочному герцогу велено отправляться домой и плодить маленьких Сент-Моров.

Второй мужчина рассмеялся.

– Слышу, такая перспектива тебе не по нутру? В конце концов, в женитьбе нет ничего страшного. Поверь мне. Женат 4 года, двое уморительных детей и милая, добрая, покладистая жена. Что еще желать дворянину!

Оба подошли почти вплотную к кровати, сквозь щелк в полотнах штор я наконец увидела предмет своего воздыхания со спины. О, он такой огромный! Не по-джентельменски большой. Его друг явно уступал Сент-Мору в массивности.

– Пока ты не окольцован и вернулся в Лондон в самый разгар сезона, подаришь своим друзьям немного своего герцогского времени? – да, друг Эдварда судя по всему был весельчак. Сент-Мор ответил что-то по-французски и они засмеялись. Ну почему я не пошла на курсы французского в школе!

Послышался шорох одежды. Я ближе подвинулась к моей обзорной щели. О, зря я это сделала, друг Эдварда продолжал говорить по-французски,а сам герцог снял пиджак, и уже расстегивал рубашку. Я почти прильнула к шторам. Какой он…, сильный, белая рубашка полетела на кровать. Ну почему мне было видно только спину. Так и хотелось крикнуть "Повернись!". И он повернулся.

Не удержалась, громко выдохнула. Действительно красив, идеален, широкие плечи, голая грудь и такие мышцы… И тут же замерла. Мужчины что, услышали мой вздох?? Отпрянула назад и застыла. Нет, нет, пожалуйста, только не так, если он меня найдет в такой двусмысленной ситуации, последствия могут быть какие угодно, но только не хорошие.

Мне казалось, что прошла целая вечность, в комнате стояла тишина. Может они ушли? И когда я попробовала поверить в свою удачу, кто-то с силой отдернул шторы в разные стороны. Я со страхом подняла глаза. На меня со злостью смотрел полуголый Эдвард Сент-Мор.

Глава 5

День не заладился с самого утра. На корабле внезапно закончилось все спиртное. А я ведь был уверен, что со вчерашнего вечера осталась недопитая бутылка виски. Во всяком случае засыпал я, держа ее в руках. Но мой адвокат, а по совместительству нянька, Томас Беркли, с невинными глазами утверждал обратное. Ну ладно. Уж в Сент-Море ты мне не запретишь напиваться.

Четыре года я не был в Англии. Не скажу, чтобы это особенно меня заботило. Меня устраивала война. Все просто и понятно. Или ты выживешь, или умрешь. Но Каннинг и подкаблучник министры резко сменили политику, решив приручать захваченные народы не силой, а пряником.

Там мне больше нечего делать. Да еще полгода назад в Афины заявился Томас и каждый день, с небольшой передышкой на сон, вещал, как я важен для своей семьи! Как все мои тети, дяди и двоюродные братья ждут не дождутся меня, и так мечтают нянчить законных наследников ветреного герцога.

Да, я так и поверил. Гарри и Хамфри наверняка с нетерпением ждали известий о моей героической кончине, чтобы вступить в братскую междоусобицу за титул герцога Сомерсета.

Но в чем-то Томас был прав. Я бросил Лондон, поместье, все дела на верфи. Да, все это работало и без меня, и судя по всему приносило немалые доходы. Но состоянию нужен был хозяин. Я долго откладывал эту обязанность, но больше нельзя. Приеду, женюсь на скучной девственнице, и буду производить по одном наследнику в год.

Неплохой план. От которого у меня аж бежали мурашки от отвращения. С омерзением вспоминал светские скучные разговоры, опостылевшие разговоры обо одном и том же и пустоголовых девиц. Ну уж нет, сначала обустроюсь, разберусь с делами, а потом подумаю о возвращении в свет.

Но высшее общество настигло меня само, и когда я этого совсем не ждал.

По прибытию в порт я сам руководил разгрузкой. Мне было приятно общаться с командой. Я долго пытался заслужить уважение моряков. Хотел, чтобы они видели во мне не только владельца корабля, но и своего соратника по морю. Неожиданно меня окликнули:

– Эдвард! Эдвард Сент-Мор!

Ко мне собственной персоной приближался старший сын графа Клэр. Со Стивеном мы хорошо дружили в молодости, устраивали загулы и проказы, о которых даже сейчас вспоминать не хотелось. Но сейчас идея общения со старым приятелем меня раздражала. С ним были связаны лучшие воспоминания о счастливом детстве и юношестве. А я этого не хотел. Не сейчас. Но мысленно собрал все остатки светского воспитания и протянул Клэру ладонь

– Стивен, здравствуй. Не ожидал в первый же день встретить знакомых.

Но тот пропустил мимо ушей мои слова, так же как и не заметил мою руку. Вместо этого сжал меня в таких тесных объятиях, что стало стыдно за свое настроение.

– Куда ты исчез? Да бог с ним! Сейчас ты в Лондоне, и я безумно рад. – Его лицо действительно светилось неподдельной радостью. Тут улыбка сползла с его губ – Нет, мой друг, только не говори, что ты на несколько дней и потом уедешь!? Это несправедливо! Я скучал, весь Лондон скучал! А как обрадуются матери незамужних девиц!.

Он шуточно схватился за сердце и покачнулся. Не выдержал и чуть улыбнулся.

– Нет, я насовсем.

Громкий возглас, недостойный джентльмена его ранга, распугал птиц и собаку, пробегающую мимо. Та зажала хвост и ускорила бег.

Стивен всегда был такой. Эмоциональный, легкий, простой. Мы с ним составляли странный дуэт. Иногда я даже хотел быть на него похожим.

– Тогда я еду к тебе. Не возражай, я многое тебе должен рассказать. Ты знаешь, что отец умер в прошлом году? И теперь, – он пошаркал носком блестящих туфель по каменной брусчатке, – перед вами граф Клэр собственной персоной. Ну как? Думаешь, теперь мы оба лакомые кусочки для лондонских дам? А нет, я женился! Уже давно, почти сразу после твоего исчезновения. Ты помнишь барона Уорта? У него было 5 дочерей? Так вот…

Я вздохнул. Тихий вечер с виски отменяется. Стивен не отстанет. Пока он говорил, я жестом попросил капитана продолжать разгрузку, а сам взял старого друга под локоть и повел в сторону наемных кэбов. Свою карету я отдал Томасу, чтобы тот отправился в контору и подготовил мне всю отчетность.

Новоиспеченный граф Клэр в недоумении остановился возле пошарпанных фиакров.

– Эдвард, ты без кареты? Поехали на моей. – он брезгливо покосился на плюющих извозчиков и так же за локоть потянул меня в противоположную сторону.

Я видел его коляску. Да, она была новенькая, но без занавесей. А я меньше всего хотел, чтобы меня видели и узнавали в Лондоне. Раздражение начало возвращаться.

По пути домой злость не ушла, а только усилилась. Стивен болтал всю дорогу, я почти не слушал. Но судя по всему мои кивки и усмешки попадали в цель, потому что друг не обижался, и с описаний прелестей молодой жены и ее беременностей, перешел на светские сплетни.

Я с тоской смотрел в окно. Лондон почти не изменился. Кое-где видны следы строительства, но в остальном этот тот же город, который я оставил 4 года назад.

К дому подъехали быстро. В сердце защемило. Здесь когда-то у меня была семья, здесь я был счастлив. Сейчас тут только слуги и теперь буду я. Может стоит купить новый дом?

В холле ждал верный Чарльз. Вообще-то, его звали Ильфир. Он был родом с востока, говорил, что его страна вся состоит из достоинства и степей. Единственное что я знал из его прошлой жизни, это то, что отец его был сильным воином, а мать пленницей или рабыней.

В Испании Ильфир служил наемником, и в нашу первую встречу я случайно спас его от смерти. Когда юноша оправился от ран, то пришел и сказал, что будет мне служить, и что теперь я его хозяин. Именно так, не спрашивал, а утверждал. А я и не возражал. Хотя слугой Ильфира или Чарльза назвать было сложно, в общении мы были практически равны.

Мы тепло поприветствовали друг друга. Управляющий был немногословен, в нескольких предложениях рассказал, что в доме уже готово, а что нет.

– Вам принести что-нибудь в комнату, ваша светлость?

Уши покоробило от такого обращения. Будь мы одни, Чарльз никогда бы так не сказал, но перед посторонними старался следовать этикету.

– Да, пусть принесут виски или бурбон. Закуску. Стивен, ты не против?

Мой лондонский друг с интересом рассматривал экзотическую внешность дворецкого. На несколько минут это остановило поток информации из его рта.

– Против!? Да я планирую напиться еще до начала сумерек!

Я вздохнул. С тобой напьешься. Наверняка потащит в клуб или салон мадам Бурже. Хотя он теперь вроде женат, но кому это когда мешало?

Я пошел к лестнице, судя по голосу Стивен не отставал ни на шаг. Идя по коридору, я всматривался в портреты своих предков, в пейзажи картин, известные мне с детства. Опять накатила тоска. Возвращение домой оказалось болезненным и невеселым.

Дверь была не закрыта. В комнате все оставалось точно так же, как и когда я уехал. А нет, покрывало другое, подушки какие-то дурацкие.

– Нет, Стивен, все намного прозаичнее. Моя служба у короля закончилась, война проиграна, и мне, как добропорядочному герцогу велено отправляться домой и плодить маленьких Сент-Моров.

Стивен рассмеялся.

И это мой друг Стивен, который однажды протащил проститутку в семейный особняк и два дня держал ее в своей комнате.

– Пока ты не окольцован и вернулся в Лондон в самый разгар сезона, подаришь своим друзьям немного своего герцогского времени?

– Если будет виски, буду и я – сказал я по-французски. В Греции моей любовницей была очаровательная Дельфина, с ней я часто занимался не только плотскими утехами, но и практиковал французский.

Стивен также отвечал на французском.

– О, этого добра у тебя будет навалом! Ты не представляешь, как тяжело найти собутыльника женатому человеку! Братья не в счет. От них что трезвых, что пьяных, я могу услышать только одно "Стивен, увеличь нам выплаты".

Я снял пиджак и расстегнул рубашку. Стивена я не стеснялся. С ним мы побывали в таких приключениях, что вид полуголого тела вряд ли смутит моего друга. Граф Клер продолжал упражняться в остроумии.

Вдруг что-то шевельнулось в углу у окна. Каким-то шестым чувством я-+ понял, что мы в комнате не одни. Я потянул Стивена за руку и прижал палец к губам. Тот удивленно округлил глаза, но замолчал.

Военные будни научили меня многому, особенно тому, что враг может оказаться в неожиданном месте и в то время, когда ты меньше всего этого ждешь. Бесшумно, почти на цыпочках, я подкрался к цветным шторкам, насколько я помню там стоял сундук с вещами, а еще там было очень удобное место, чтобы спрятаться вору или убийце.

Я затаил дыхание, готовый вцепиться в горло врагу. С силой отдернул ткань и оцепенел.

– Ты кто, черт возьми?!

На сундуке, скрючившись, сидела испуганная девчонка и огромными голубыми глазищами и с испугом смотрела на меня. Что здесь вообще происходит?

Я схватил ее за запястье и рывком стянул вниз. От неожиданности девчонка скатилась кубарем и растянулась на полу. Уродливый чепец развязался и упал рядом. Седые волосы? Девочка вроде молодая? Так, это потом, сначала надо узнать, что она тут делала.

Я схватил ее за волосы и поставил на колени. Она сделала усилие, чтобы подняться, но я дернул волосы вниз.

– Сиди так. Быстро отвечай, кто ты? Почему пряталась в моей комнате?

Девица открывала рот, но ничего не могла сказать. Вмешался Стивен.

– Эд, да это служанка. Посмотри. На ней лица нет от страха.

Но руку от волос я не убрал. Внимательно осмотрел грубое льняное платье, белый чепец с оборками и грязный передник. Точно служанка. Еще раз дернул волосы и заставил смотреть себе в глаза.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь?

Во мне кипела злость. В голове одновременно рождались десятки сценариев, кто и зачем мог подослать эту пигалицу. Взгляд упал на ее руку. Вот дрянь! Да она воровка! Я отпустил волосы и схватил ее правую руку, не без труда разжал кулак. Металлический сувенир резанул ей ладонь, остался красный след.

Да, точно, это подарок моей матери. Дешевая, но мне очень дорогая безделица.

– Ты зачем это взяла?

Служанка продолжала стоять на коленях и смотреть на меня снизу вверх. Если бы не злость, то я бы оценил всю двусмысленность ситуации. Но не сейчас.

Наконец, девушка заговорила. Голос ее дрожал.

– Боже мой, ваша светлость, вы не так поняли! Я не воровка! Простите, – ее плечи опустились – Я просто убиралась в комнате, а потом услышала голоса и …

Дальше трудно было разобрать из-за всхлипываний и слез. Только этого не хватало, ненавижу женские истерики. Я развернулся и хотел поставить статуэтку на место.

– Простите… Я не хотела… Я испугалась, я не хотела, правда, не хотела брать Эйфелеву башню.

Я замер и уставился на Стивена, которого вся эта сцена, казалось, веселила. Медленно повернулся и посмотрел на плачущую служанку.

– Как ты ее назвала?

Девица охнула и попыталась на коленях отползти к сундуку.

– Никак.

И истерика вдруг у нее прошла. Только в глазах испуг. В голове все перемешалось. Откуда эта воровка или кто она там могла знать название, которое придумала моя мама много лет назад!? Об этой башенке знали только я и она. Мамы, как и отца, нет уже 5 лет. Я посмотрел на девчонку с пепельными волосами. Нет, она никуда не уйдет, пока все мне не расскажет.