Kitabı oku: «Нефритовый тигр», sayfa 3

Глава 5
Амнистия

Дождь барабанил по крыше тюремной камеры до самого утра. И сейчас, когда солнце только начинало вставать, а дежурные ещё не успели разжечь костры, Сона укуталась в шерстяное одеяло с головой и постаралась уснуть снова.

Лагерь. Солдаты суетятся, не замечая утончённой фигуры с благородной осанкой, плывущей между ними. Она всё ближе и ближе к Соне:

– Не бойся. Доверься ему, – произнесла женщина и перевела взгляд за спину Соны.

Обернувшись, девушка успела увидеть лишь силуэт офицера, занёсшего меч над её головой.

Металл рассёк воздух.

Сона содрогнулась. Она огляделась по сторонам и с радостью обнаружила, что всё так же находится в клетке. Сырой холодный воздух постепенно прогревался заботливыми солнечными лучами, и от плотной тонкой шерсти появился толк. Сона поправила некогда чистое одеяло, выданное ей вчера вечером, а сегодня полностью покрытое пылью, соломой и, возможно, насекомыми. Ей не хотелось об этом думать и уж тем более представлять свой внешний вид. Девушка чувствовала себя более уставшей, чем накануне, но радовало то, что ночной горячке, мучившей её во сне, пришёл конец. Лагерь принялся разжигать костры и готовить пищу. Солдаты, оставленные возле тюрьмы, тихо сплетничали.

– Лекарь сказал, что тому причиной вода, – прошептал один.

– Слегли те, кто пил из реки, а запасов надолго не хватит. Это знак Богов! – подхватил второй.

– Вам известно, какое наказание за слухи и суеверия?! – прервал их Мо Джун.

Заметив старшего по званию, солдаты тут же вернулись к своим обязанностям.

– Спишь? – обратился он к Соне.

Та приподнялась и, поджав под себя ноги, прислонилась спиной к решётке. От долгой дороги, побоев, изнеможения и неудобства тело было разбито и ужасно болело.

Позади Мо Джуна стоял слуга, на котором вместо военной формы красовался расписной ханьфу¹⁹. На подносе он держал маленькую глиняную чашку, наполненную лекарственным чаем, и миску с фруктами.

Офицер открыл дверь клетки и протянул поднос:

– Вчера я заметил, что ты не притронулась к еде. Может быть, наши блюда для тебя непривычны?

Сона продолжала безучастно смотреть.

– Хорошо, – мужчина поставил поднос на пол. – Поешь, – он закрыл дверь и собрался уходить.

– Мо Джун! – позвала его Сона. – Извините, вчера я услышала ваше имя.

– Моё имя – Фань Мо Джун²⁰. Я являюсь одним из восьми генералов армии Ю Ху, вхожих в Военный Совет, – спокойно заметил тот, – а потому ты не можешь произносить его.

– Генерал, у меня просьба, – она пододвинулась ближе к только что закрывшейся дверце, – я хотела бы… умыться. Всё же я девушка и не могу сделать этого в таком месте, – Сона указала взглядом на солдат.

– Я понял, – он продолжил уходить.

Девушка со злостью втянула в себя воздух.

– Подожди! Ты же знаешь, что я не смогу сбежать, даже если будет возможность. Поверь мне, сейчас больше всего я хочу отсюда выбраться, но в моём состоянии это крайне затруднительно, – она приподняла подол платья, демонстрируя израненные, опухшие ноги.

Военный постоял некоторое время, по-видимому, взвешивая все «за» и «против», после чего отдал приказ:

– Пусть женщины подготовят, – Фань Мо Джун кивнул одному из солдат, тут же куда-то побежавшему. Сам же генерал повернулся лицом к Соне и внимательно осмотрел её раны.

Взяв висевшую на решётке длинную верёвку, первый из шептавшихся открыл дверь. Свободными остались только ноги и голова связанной.

Каждый шаг давался с трудом, Сона не могла быстро идти. Мо Джун её не торопил. Он завёл пленницу в какую-то просторную палатку, после чего узлы развязали.

– Здесь найдётся всё, что тебе может понадобиться, – с этими словами он подозвал слугу, нёсшего мужскую одежду простолюдина. – Надень и не смущай солдат.

– Благодарю, – искренне ответила Сона, пытаясь прочесть в тёмно-серых глазах офицера свою дальнейшую судьбу.

«Оттенок металла… Серые глаза у азиата? Точно, по чертам видно, что он метис. Как я раньше не заметила?»

– После тебя желает видеть Его Высочество. – Мо Джун вышел, оставив её с обитающими в шатре женщинами и конвоиром, который, как истинный джентльмен, сразу же потерял интерес к вверенной его наблюдению пленной, поскольку всё внимание солдата заняли хозяйки палатки.

Сону уже ждали ночная ваза и таз с чистой водой и сухим отрезком ткани для умывания. Какая-то немолодая женщина помогла ей привести себя в порядок, обработать ссадины и занялась её волосами:

– Как же ты так, бедняжка, угодила?

– По божьей воле, – иронично ответила Сона. – А вы в лагере почему? Вас увели насильно?

– Все мы пошли, хоть не до конца, но по своей воле. Солдаты щедрее бедняков, а если удастся понравиться офицеру, так можно открыть собственный чинлоу²¹. Главное – чтоб о том не прознали его наложницы. – Женщина наклонилась к уху Соны. – Хочешь, и тебя примем, – некогда доброе лицо теперь казалось пошлым и ужасно неприятным, – уверена, многие захотят испробовать иностранку.

Куртизанка ещё долгое время вглядывалась в испуганное лицо Соны, затем хмыкнула и, не сводя с неё по-прежнему оценивающего взгляда, помогла переодеться в великоватый мужской костюм.

На выходе из палатки Сону встретил знакомый слуга с подносом. Горячий чай манил своим ароматом. После пары глотков травяного напитка боль отступила, и появился аппетит. Как нельзя кстати сейчас оказались и фрукты, после чего арестантку вновь связали.

Допрос продолжился в вытянутой в длину, почти пустой палатке, где, по-видимому, должны были проходить военные советы. В центре, на песчаном полу, стояли фигурки, изображающие местность и план сражения; циновки по бокам предназначались для военных советников, генералов и других представителей офицерского состава; во главе, как и полагается, располагалось место главнокомандующего.

Он сидел на софе и внимательно изучал развёрнутую на столе карту.

– Ваше Высочество, – позвал его генерал Фань.

Тот медленно перевел взгляд на Сону:

– Как твоё имя и откуда ты?

«Как нужно ему ответить? Сказать правду? Интересно, жгут ли они ведьм на кострах? Солгать, что я из деревни? Нельзя. Их обоз застрял, а значит, они будут искать продовольствие здесь. Возможно, генерал ещё не знает о деревне, и, если я о ней скажу, армия рванёт туда. Ответить, что я из другой страны? Но из какой? Я ничего о них не знаю, а он из высшего сословия и, следовательно, знает. Для них я чужеземка, разговаривающая на разных языках, так что за крестьянку уже вряд ли сойду. К тому же, с простолюдинкой никто церемониться не станет, а вот с вроде как знатной в бегах…» – Сона выровняла спину:

– Не могу ответить, кто я. Это моя тайна. Хотя стоит вам лишь пообещать, что добьётесь моего признания, и я всё расскажу. Но прошу вас, не заставляйте давать ответ на этот вопрос, – из-за напряжения она почувствовала мелкую дрожь и слабость в теле. – Я маленький человек, недостойный вашего внимания.

– Ты не из Южных равнин и не с востока, тогда как тебе удалось хорошо овладеть нашими диалектами?

– У меня был учитель, в совершенстве владеющий многими.

Улыбка главнокомандующего стала шире:

– Не при всяком правителе разыщется подобный июен²². Ты расспрашивала о ребёнке с именем Ху Цзы.

– Из-за него я здесь. Он поможет мне вернуть прежнюю жизнь.

– Как же?

– Надеюсь узнать при встрече.

Главнокомандующий помедлил:

– Расскажи, что привело тебя к городу?

– Бежала от армии Ю Ху. – От волнения голова начала кружиться настолько, что на мгновение Сона потеряла равновесие, но удержалась.

– Ты не можешь поведать, кто ты и откуда, но ожидаешь моей веры в твою невиновность? – главнокомандующий вновь «пробил» подсудимую взглядом и будто процитировал: – «Дабы сохранить армию и государство, будь готов отправить на казнь девять честных людей, нежели помиловать одного лжеца».

Внутри Соны всё рухнуло. Её последние надежды канули в небытие, а скоро вслед за ними отправится и она.

Генерал обратился к Мо Джуну небрежно, словно приказал что-то рутинное:

– Казнить.

Девушка почувствовала, как Мо Джун взял её мёртвой хваткой за шиворот и, дождавшись, когда та поднимется, поволок на улицу, в то время как главнокомандующий лишь взял со стола свой чай и немного отхлебнул из чашки.

«Случилось…»

– Почему?

«Я же… хотела помочь! И за это умру?»

– Да что я сделала-то?!

Фань Мо Джун перестал её тащить: они уже были на крыльце.

«Несправедливо! Нечестно! Так не должно быть!»

– Ты меня убьёшь? – по щекам потекли неконтролируемые слёзы.

«Мама, сестра, я люблю вас! Я не вернусь. Простите! За это и за всё, чем я вас обидела!»

Палач занёс над жертвой меч.

«И куда я? – в груди стало пусто. – Что там, дальше? Рай? Ад? Туман? Если в этом есть смысл, то я хотела бы покаяться во всех своих грехах. Что там будет? Не могу я так умереть! Это не я! Неправда! Не я! Не так!»

– И зачем я была нужна? Прожила бесполезную жизнь, а теперь меня ждёт такая же смерть, – тоскливо хмыкнув, она смиренно подняла лицо к небу и начала терять сознание.

Последний горький вздох. Тело приговорённой упало на деревянное крыльцо белой палатки.

Глава 6
Город

Постепенно едва уловимые звуки ветра и шелеста листьев сменились более ясными голосами людей, стуком копыт и колес. Галдёж нарастал.

Сона раскинулась в повозке на краю дороги, ведущей к воротам города. Здесь было много людей, лошадей, гружёных повозок и солдат в бело-серой форме, досматривающих всех перечисленных.

– Господин! – позвали кого-то, после чего к телеге подошёл замаскированный под торговца сероглазый Фань, ещё недавно готовый обезглавить девушку. Остальные конвоиры были переодеты в костюмы наёмных носильщиков.

Страх, смятение и отчаяние перемешались в голове. Сона не могла понять, что происходит, жива она или мертва, а быть может, это очередное виде́ние? Заметив недоумение на лице Соны, «торговец» поспешил развеять её опасения:

– Ты, без сомнений, жива.

Девушка села на край повозки:

– Зачем я жива?

– Если человек жив, значит, свою судьбу ещё не прожил.

– А для чего вы это сделали?

– Мало кто стал бы лгать перед смертью. Разве что шпион, замысливший довести свою ложь до конца.

– Шпион! – залилась истерическим смехом «казнённая».

«Вы… – на ум приходила только крайне эмоциональная брань. – Я вам кто, чтобы со мной так обращаться?! Ты, Фань Мо Джун, и твой хозяин будете моё прощение в земном поклоне вымаливать!» – хоть сказанное не было произнесено вслух, генерал Совета прочёл адресованные ему слова в глазах Соны:

– Я знаю твои мысли. Но поверь, так было нужно.

«Ты нормальный? Без знакомства с вами я как-нибудь обошлась бы!»

– Не смотри на меня, словно вечно голодный Кай Цзинь²³. Я выступал против задуманного.

– Но меч-то заносил ты!

– Да. Благодари Бога, которому молишься, что это был я, – он сделал выразительную паузу. – Как ты и сказала, смерть обычного человека не принесёт нам выгоды, но у шпионки далеко уйти бы не вышло из-за особенности выпитого тобой сонного порошка. И будь уверена, тогда бы я сделал всё, чего требуют законы военного времени.

«Какие сложности ради меня! Польстили».

– А если бы я не выпила?

– Не спрашивай об этом. Сейчас ты здесь, у города Хуан Цзюй²⁴, – он указал на ворота из массивного тёмного дерева с железными шипами. – Главнокомандующий приказал привезти тебя сюда.

– Я убегала от армии, – вновь начала вкрадчивое объяснение Сона. – Ваши солдаты сами меня избили и привезли в лагерь! Потом вы разыграли представление, чтобы очистить моё имя, хотя сами вообразили, будто я шпионю, а теперь отпускаете в надежде замолить свои грехи? Слишком много мне чести! Могли бы сразу забить в лесу! – здравомыслие на мгновение покинуло девушку, и она сорвалась на крик.

– Юноша с девичьим голосом, тебе следует меньше говорить на восточном диалекте: в наше время южане относятся к восточноязычным с крайней настороженностью.

Подошёл один из сопровождающих солдат и подал Соне мешочек.

– Этого достаточно для оплаты гостиного дома и лекаря. Считай моим личным извинением. А вот… – из-за пазухи генерал достал деревянную табличку с алой шёлковой кисточкой на конце и продемонстрировал её Соне, – …подарок от Его Высочества.

«Подарок…»

Девушка посмотрела на деревяшку, где над печатью красными чернилами была выведена надпись: «Бай Ан Лиу»²⁵.

– Его Высочество сказал, раз не можешь назвать родовое имя, он даст тебе новое. Фамилия Бай встречается довольно часто во всех пяти государствах, «Ан» и «Лиу» означают «спокойный» и «поток». «Она спокойна, но её слова подобны бурлящему потоку», – произнёс Мо Джун, словно строки поэмы.

«Спокойна? Даже сейчас издеваются! – Сона бросила презрительный взгляд на сопровождающих. – Но без «паспорта» и денег, конечно, не выжить», – она молча протянула руку, в которой появились мешочек и табличка.

– Отныне ты свободна и с этим документом можешь беспрепятственно войти в город.

– Я не пойду туда.

– Отчего же?

– Боюсь оказаться в захваченном или осаждённом городе.

Мужчина успокоил:

– Именно в нём тебе будет неопасно. Здесь хорошая армия, даже лучше, нежели в близком Бай Мэн Коу²⁶, но нет ничего настолько ценного, чтобы за это сражаться. Мы идём дальше.

– Что же может помешать мне сдать вас приворотной страже?

– Подобный безрассудный поступок нас замедлит, но не более, а тебе беспокойства не нужны. Поверь, я могу оказаться самым верным другом.

– Почему вы, если можно так сказать, хорошо ко мне отнеслись? – с ноткой сарказма поинтересовалась Сона.

– Ты заслужила обратного? – мужчина улыбнулся, распознав иронию. – Теперь иди, нам тоже пора поторопиться, – Мо Джун поправил сбрую коня и сел на него верхом. – Если в чём-то испытаешь нужду, ты знаешь моё имя, а я не забуду твоё.

Взяв свой свёрток, лежавший тут же, Сона осторожно, щадя больные ноги, спрыгнула с повозки и захромала в сторону крепости.

Внутри было шумно. Обстановка в городе мало чем отличалась от лагеря, разве что наличием обычного народа, формы другого цвета у солдат, а также большим количеством торговых и жилых деревянных домов вместо проклятых заплесневелых палаток.

«Опять одна… Юг, восток… Северные земли… Что за названия? Если это Китай, то вполне возможно, что сейчас эпоха шестнадцати варварских государств, а названия такие потому, что оригинальные, не изменённые временем и переводом? Там как раз было много разных «У»… или вообще, что-то до известной истории? Династия У…» – Сона перебирала немногочисленные знания об истории одной из древнейших цивилизаций, стремясь найти логичное объяснение происходящему.

«Так, ладно… – оборвала она поток бесполезных предположений. – Сначала надо узнать местную валюту. Со всем разберусь по порядку», – она раскрыла кошелёк, в котором обнаружила медные и посеребренные монеты.

Новоиспеченная Бай Ан Лиу ходила вдоль торговых улиц, присматриваясь к покупателям и продавцам. Люди здесь казались низкими и смуглыми, как старички в деревне. Встречались и бледнолицые вельможи в сложных дорогих нарядах. К ужасу девушки, перед ней предстала картина последствий отсутствия элементарного для её времени: центральной канализации, кухни, не нуждающейся в постоянных запасах угля и дров, общего образования, медицины и прочего.

Воду из таза тебе могли выплеснуть прямо под ноги, тут же лежал и лошадиный навоз, хотя последний и старались оперативно убирать; уличные печи коптили, дышали чёрным дымом и гарью; стоял невыносимый гул зазывал, главной задачей которых было, ни на минуту не прерываясь, перекричать конкурента; туда-сюда сновали босоногие оборвыши, того и гляди норовившие стянуть что-нибудь с прилавка либо с чужого пояса. И взрослые, и дети казались не слишком красивыми. За малым исключением, всякому из них требовалась помощь того или иного врача, но медицины в нашем понимании ещё не существовало. Такова была эпоха древности, а многое Соне только предстояло узнать.

Почти у каждой лавочки Соне приходилось становиться невольным слушателем разговоров на тему армии захватчиков, продвигающейся вглубь страны. Сона пыталась не вспоминать о пережитом, но подобные сплетни действовали на неё, как красная тряпка. Хотелось сбежать от упоминания о тех извергах, что прямо сейчас топчут чужую для них землю, пьют воду из местных источников и ломают жизни тем, для кого всё это является родным. О тех, кто может сотворить с беззащитным и слабым то, что она боялась представлять. Ей ещё повезло.

Рассуждая про себя, Сона не заметила, как широкая улица, заполненная паром и дымом от лавочек со всевозможной уличной едой, превратилась в узкую улочку, на другом конце которой слышался галдёж и то и дело мелькали прохожие. Сона последовала туда.

Она вышла на освещённую жарким солнцем площадь с множеством народа. Одни стояли на пьедесталах, другие толпой окружали их. Кто-то оглашал цену, им в ответ выкрикивали согласие на сделку. Вне всякого сомнения, это был невольничий рынок!

Сона постаралась убраться с площади как можно быстрее, чувствуя себя так, будто, останься она хоть на миг дольше, её саму поставят у столба.

Наблюдать далее не хотелось, да и смысла не было. Теперь Сона знала, что купить еду можно за несколько медных монет, рулон шёлка стоит от одной до пяти золотых, здоровый раб – одна серебряная… Монеты в мешочке и на рынке совпадали, что решало проблему обмена. Вернувшись на торговую улицу, Сона смогла купить лекарства для ран и головы, благодаря которым боли уменьшились.

Вспомнив о своём многодневном голоде, Сона села за размещённый на улице столик закусочной и попросила обед. Где-то в главном зале здания разгорался громкий спор подвыпивших горожан:

– В городе только и разговоров о том, что армия принца направилась дальше. Конечно! К чему им наши города, когда впереди столица!

– Не спеши, из Бэй Хоу Вэй²⁷ выдвинулась наша армия! Её ведёт герой Тьен Ши²⁸! Он точно нас освободит! – радостно сообщил сидевший третьим по счёту.

– Кажется, вино вовсе не даёт тебе думать. Где Бэй Хоу Вэй и где столица! Армия Ю Ху самая быстрая. И нескольких недель не прошло, а он уже по нашу сторону границы. Не удивлюсь, когда спустя пару дней его знамя будет на стенах дворца! – возмутился четвёртый.

– Ты говоришь, будто армия Тьен Ши – дармоеды? Предатель! – третий встал во весь невысокий рост и попытался закончить дебаты одним увесистым ударом, но на защиту его оппонента встали первые два товарища. Завязалась потасовка.

Соне, равно как и другим посетителям, пришлось покинуть своё место, ведь увлечённые политикой соседи перевернули мебель и принялись за прочую утварь. Вскоре драка переместилась на противоположную сторону улицы, где была прекращена местной стражей. Дальнейшая судьба зачинщиков Соне была неизвестна.

Съев на удивление вкусные овощи с рыбой и тушёные стебли какой-то полой травы²⁹ уже в другой закусочной, Сона поблагодарила повара, расплатилась медными монетами и спросила дорогу до ближайшего гостиного дома. Услышав вопрос, хозяйка с мелодичным голосом предложила остаться у неё, приглашая Сону осмотреться.

– У меня пустует светлая комната, – женщина лет тридцати пяти, с тонкими чертами лица, провела гостью в дом, а затем через внутренний дворик к двери узкой постройки. – Совсем недавно муж и старший сын уехали в соседний город купить товар. Потому я живу с младшими детьми, а с девушкой мне спокойнее. Да и вам одной в гостином доме лучше не селиться.

«Да, кто бы поверил, что я мужчина», – Сона осмотрела свою маскировку.

– Все зовут меня Аи³⁰. А как ваше имя?

– Бай Ан Лиу.

– Откуда вы?

Сона напряглась. Ранее она уже продумала ответы, ведь окружающим, безусловно, будет интересно узнать о ней. И вот настал момент проверки её легенды:

– Из земель за Северными морями.

– Из какого вы племени?

– Я не знаю, как перевести название на ваш язык, но на нашей территории выпадает снег, – Сона постаралась увести разговор в сторону.

– Ребёнком, с родителями я жила в Стране Северных морей, там тоже был снег. Как же я по нему тоскую! В ваших землях должно быть красиво… – женщина ненадолго предалась воображению. – Сейчас многие торговцы приплывают к нам. Наконец-то вражда между Равнинами и Северными морями закончилась, но вот новая напасть… Вы здесь одна?

– Нет, я приехала с друзьями. Когда покончу с делами, сразу же вернусь.

– Где же ваши друзья?

– У них свои заботы.

– Я не буду просить много, – продолжила хозяйка. – Три серебра в месяц за еду и жильё мне будет достаточно. Это куда меньше, нежели в гостином доме. Но если будете помогать, то сможете брать на кухне всё, что захотите – плату возьму только за комнату.

– Хорошо. Для начала я хотела бы вымыться и постирать одежду.

– Да, конечно! Я приготовлю воду, а вы пока обживайтесь, – она открыла дверь комнаты. – Сейчас время сложное – война. Многие в Бай Мэн Коу бросили свои прилавки с товаром и уплыли на первых же кораблях. Некоторые скрылись у нас… Вы тоже из гонхуэй³¹?

– Нет, мне нужно найти одного человека. Вам знаком ребёнок по имени Ху Цзы?

– Ху Цзы? Странное имя. Как оно пишется?

– К сожалению, не знаю.

– Необычное имя. Он живёт в городе?

– Это мне тоже неизвестно. Но у него должна быть богатая семья.

– Спрошу у знакомых и, если что-то узнаю, то скажу вам. Сейчас же пойду готовить воду и сменную одежду: смотрю, вы налегке.

– Спасибо!

Долгожданные горячая ванна, чистая одежда и мягкая постель! Несмотря на опасения, испытываемые по поводу незнакомого места и честности намерений его обитателей, Сона проспала почти целые сутки.

С новым утром началось и долгое обучение у Аи. Та показывала Соне, как готовить на старинной кухне, и рассказала несколько вкусных рецептов. Женский труд был не из лёгких, но это, безусловно, лучше, чем бродить в одиночестве по лесам.

– Ан Ан³², – так, по-свойски, теперь, после нескольких дней проживания под одно крышей, Аи называла Сону, – возьми те палочки – их нужно сварить.

– Что? – лицо Соны выражало глубокое удивление.

– Вы не варите бамбуковые палочки?

– Зачем это?

– Палочки чернеют от влаги, потому их нужно сварить, опустить в масло и высушить. В твоём племени не пользуются палочками?

В ответ Сона лишь закинула чистые приборы в глубокую традиционную сковородку – вок³³.

Закончив скоблить массивный спил дерева, служащий разделочной доской, добрая Аи всё же решилась поинтересоваться:

– Понимаю, что мой интерес может казаться неуважительным, но любопытство не даёт мне покоя. Могу я спросить?

– Что вас интересует?

– Я заметила, что в последние дни ты стала пасмурной и выходишь из комнаты только для работы. Ты скучаешь по дому?

– Как бы далеко ни занесла тебя Судьба, родной дом – единственное место, где тебя ждут… Будь моя воля, я бы бросилась назад без малейшего сомнения, однако не всё так просто, сначала нужно исполнить так необдуманно обещанное…

– Мальчик?

– Да.

– Ты уже знаешь, откуда стоит начать поиски?

– Нет… Кажется, единственное, что я могу – вернуться на дорогу к Бай Мэн Коу и ходить от деревни к деревне и из города в город.

– Я уже просила свою знакомую торговку, вхожую в знатные дома, поспрашивать о нём. Пока что посыльного она не отправляла. Может, ты скажешь, как мальчик выглядит?

– Мне известно только имя, – хмуро протянула посланница божества.

– Почему же он так важен для тебя?

– От него зависит моя жизнь.

– Значит, ты его не знаешь?

– Я встретила его мать. Она слёзно просила найти и защитить сына, но больше ничего не сказала, не успела.

– О, Великая Матерь и Её посланник! Ныне многие дети остаются сиротами, – сочувственно подытожила хозяйка. – Я не могу занимать тебя от поисков, да и город изучи. На главной площади, в честь духа Му, каждый год высаживается ровно триста восемьдесят три³⁴ хризантемы, приносящие городу благоденствие. Подобного более нигде не встретишь. По легенде, на нашем месте стояла степь без единой травинки. И вот, когда старый путник сбился с дороги и, предвидя скорую гибель, плача, взмолился Прародительнице всего сущего Му, Та послала хранителя счастья – Духа Си³⁵, что пролил дождь и повелел вырасти трём сотням цветов и восьмидесяти деревьям, в тени которых укрылся путник. А когда он, набравшийся сил, двинулся далее, на пути ему встретились три лошади, сменяя друг друга, вёзшие его домой. Позже старик вернулся в это благословенное место и основал город. Тебе нужно выйти. Я попрошу Чжу Жу³⁶ пойти с тобой.

Сона ощущала явное нежелание следовать совету. За дни, проведенные здесь, Сона сдружилась с вежливой хозяйкой, и покидать тёплый, уютный и безопасный дом не хотелось. Девушка чувствовала, что сто́ит переступить порог, как с ней обязательно случится что-то ужасное. Эта мысль преследовала Сону каждый раз, когда она намеревалась продолжить поиски мальчика. Задача была непосильна, ведь уйти дальше убежища отказывалось не только её нутро, но и само тело. Как найти кого-то, если потерялась сама?!

Аи громко позвала сына, после чего из внутреннего двора в кухню вошёл парнишка, совсем подросток, лет четырнадцати, с грушей во рту. Внешне он очень напоминал свою мать.

– Жу³⁷, проводи госпожу Бай в город, а мне предстоит написать несколько писем.

«Она права, сваливать на неё мою задачу было некрасиво. Надо поскорее адаптироваться и заняться поисками. Быстрее найду – скорее окажусь дома. Я же буду не одна».

По словам Чжу Жу, на смену Сезону Дождя пришёл засушливый месяц Солнечной змеи³⁸. Хризантемы высадили в прошлом месяце, Речного дракона³⁹, в который, по преданию, Великие Духи ниспослали путнику дождь. Зрелище выглядело поистине впечатляюще. Вся городская площадь, небольшая по размеру, вплоть до самого дворца наместника, утопала в горшках с цветами. Траты были внушительными, ведь цветы старательно выращивали и везли из соседней провинции царства… Но знают ли об этом Духи?

Гид так же показал храм, посвящённый Духу Му, с малым зданием в честь её посланца. Сейчас внутри молились представители знатных родов, а потому простой народ не пускали. Закончилась экскурсия на торговых улицах, где Сона смогла сделать несколько важных покупок. Прогулка помогла, пусть и немного, познакомиться с нравами и устоями жестокого времени, в котором ей предстоит сейчас жить. Стало легче. Теперь неизвестность не терзала тревогой. Сона поняла, что окружающий мир не настолько враждебен, более того, многие люди не обращают на неё внимания и заняты собственными заботами. Сона вернулась к привычной рутине в доме приветливой Аи.