Kitabı oku: «Призрак в паутине. Том I», sayfa 2
– 2 —
Главный лесничий, Борис Иванович, мужчина внешне за пятьдесят, высокого роста, шел по лесу своим маршрутом, который был самым длинным и пролегал по периметру одного из его обходов. Форменная одежда, крепкие кожаные сапоги, фуражка и небольшой ранец составляли его экипировку. Из-под фуражки на затылке выглядывали темные с проседью волосы. Трехствольное ружье висело на правом плече стволами вперед, так, чтобы можно было быстро взять наизготовку, а на поясе в чехле висел топорик.
Шел он неспешным, широким шагом, поглядывая по сторонам и вверх, от его взгляда не ускользало ни одно отклонение в жизни леса. Иногда он отходил от своего направления, подходил к дереву, внимательно его осматривал, делал на нем зарубку в виде специфичного знака, доставал электронный блокнот со спутниковым навигатором и заносил соответствующую пометку. По возвращении информация из блокнота скачивалась в центральный компьютер для бригады санитарной рубки.
Он очень любил лес и свою работу в нем, поэтому оставил за собой объезд и выполнял всю работу лесничего, что нисколько не мешало руководить всеми лесниками Леспромхоза.
Внимательный осмотр деревьев по пути не препятствовал ему мысленно представлять весь свой объезд. На прошлой неделе он сначала осмотрел с воздуха свое хозяйство, наметил, какие обходы следует подробнее обследовать, а затем начал делать пешие проверки отдельных участков, и сегодняшний осмотр завершал полную ревизию состояния этого объезда, в котором лесничий еще с воздуха заметил какие-то странности.
Вырос Борис Иванович в степной зоне, но, начитавшись книг о путешественниках по тайге, где особенно ему запали в душу произведения Арсеньева о Дерсу Узала, он заболел лесом. Игнорируя неудовольствие родителей и недоумение товарищей, он сначала пошел в армию, потом еще отслужил два года по контракту в парашютно-десантных войсках, а затем поступил в Лесотехнический институт. И вот уже около 25 лет он здесь, на одном месте и почти в одной должности. У него развились подлинные способности следопыта леса, проявились организаторские способности, о его знаниях и интуиции ходили легенды, маститые начальники не считали зазорным советоваться с ним. Но это еще не все. Несколько лет назад он увлекся дельтапланеризмом. Правда, к этому его привела необходимость ускоренно обследовать свой объезд, который он решил превратить в «облет». Ему предлагали выбрать из семейства легких летательных аппаратов что-нибудь для себя, но он отказался, говоря, что ни один из них не приспособлен для работы в лесу. Последующие события подтвердили это.
***
В прошлом году на всем лесном массиве Леспромхоза произошла подлинная катастрофа. Засушливое лето, несколько очагов пожара, в низменных местах полчища насекомых-вредителей, в довершение всего пронесшийся узкой полосой ураган завалил буреломом основные дороги. На территории их лесничества в тот год возникло два пожара.
У Бориса Ивановича тогда заканчивался отпуск, и он целыми днями занимался в своем гараже, который уже давно превратился в универсальную мастерскую. На этот раз он спешил закончить конструирование и изготовление моторного дельтаплана, приспособленного для полетов над лесом. Аппарат, снабженный горизонтальным и вертикальным винтами, должен был садиться на маленькие лесные полянки, а в полете развивать приличную скорость. Это уже вторая модель, а первая оказалась не совсем удачная. Облетев на ней свой объезд один раз и, видимо, попав в экстремальную ситуацию, о которой никому не рассказал, решил больше не искушать судьбу и принялся дорабатывать свое изделие. В работе ему помогали летчики и инженеры лесного авиаотряда, а однажды к нему приехал конструктор легких летательных аппаратов, невесть как прослышавший про увлечение Бориса Ивановича. Они долго общались у него в гараже, конструктор дал несколько дельных советов, но, наверное, и сам остался доволен полученной информацией. Вскоре он прислал Борису Ивановичу специфичные детали для его дельтаплана, но главное – компактный и достаточно мощный мотор, чему Борис Иванович несказанно обрадовался и тут же начал встраивать новые узлы и детали.
Прошло несколько дней, аппарат был почти готов. Борис Иванович проводил последние проверки механизмов и так увлекся, что не сразу услышал сигнал телефона. Подключившись, он узнал голос Директора:
– Борис Иванович! Придется прерваться тебе с отпуском, беда у нас, пожары в лесу, да какие-то странные. Приезжай, транспорт за тобой уже выехал.
Борис Иванович замер от такого известия, потом с сожалением посмотрел на свою конструкцию и начал спешно убирать все со двора в гараж, потом побежал домой, переоделся, схватил свой ранец-рюкзак и вышел во двор. Тут и транспорт приехал, директорский вездеход. Водитель дружелюбно и соболезнующе поздоровался, виновато пожав плечами. В машине он включил видеомонитор со сводкой происшествий. Появились кадры видеозаписи, послышались доклады лесников, обходчиков, летчиков вертолетов, распоряжения руководства, прочая информация, и в конце сводки появилась спутниковая фотография части леса, в которой Борис Иванович сразу узнал свой объезд. Пожары были обнаружены в 6 утра, и сначала их приняли за костры нерадивых туристов, однако скорость, с какой шло распространение огня, показала серьезность положения. Виднелись задымленные места пожаров. Один, небольшой, дымил на северной окраине. Вблизи него были видны механизмы, и, зная те места с редколесьем и сырой почвой, Борис Иванович не сомневался, что возгорание будет погашено в скором времени. Вопрос, как в тех условиях мог возникнуть пожар, предстояло выяснить. А вот другой, большой пожар полыхал на противоположной стороне, возник он странно и неожиданно. Место это, заросшее старыми деревьями преимущественно хвойных пород, было на границе с соседним объездом и должно было отойти под лесосеку, поэтому его давно не расчищали, а лишь готовились подъездные пути. Условий для горения там было предостаточно, и пожар, судя по всему, быстро распространялся по лесу. Но не столько сам пожар очень беспокоил, а его характер. Очертания его походили на длинную, в несколько километров, полосу шириной, местами до километра протянувшуюся в юго-западном направлении.
В кабинете уже сидели начальник пожарного отряда и Главный инженер. Директор, крепко пожав руку, стал лаконично пояснять обстановку. Оказалось, что на территории Леспромхоза во многих лесничествах есть возгорания, и он сейчас выезжает в самое далекое лесничество, а Бориса Ивановича просит взять на себя руководство ликвидацией пожаров в его и соседнем лесничестве.
– Соответствующие распоряжения я дал, – сказал он, – в твое распоряжение разведывательный вертолет, в подчинение поступают два пожарных подразделения, они на местах, и один запасной будет ждать твоей команды, также Главный инженер выделит тебе необходимую технику. Все, можешь командовать.
Пока Директор говорил, Борис Иванович не отрывал взгляда от большого видеоэкрана, где сменялись кадры аэросъемки леса. Досмотрев последний кадр, Борис Иванович попросил Директора срочно заказать у областных пожарных вертолет с пенным компонентом. Он тут же связался, договорился и только тогда спросил, что его так обеспокоило. Борис Иванович кивнул на экран и заметил, что с утра ветер переменился и дует несколько под углом к полосе пожара, то есть горение идет не по ветру, а своим путем, что для верхового пожара не закономерно. На последнем кадре можно заметить очаги возгорания верхушек деревьев на довольно большом расстоянии друг от друга, но продолжающиеся как бы в заданном направлении, которое не согласуется с направлением ветра. Как будто кто-то летит с факелом и поджигает, но на снимках с большим увеличением никто не замечен, хотя видны разбегающиеся кабаны, лисицы и другие животные.
– Следовательно, мы имеем дело с масштабным поджогом с неясной целью.
Все присутствующие переглянулись и с интересом и любопытством уставились на Бориса Ивановича, а он, глядя на последний кадр съемки, спросил у Главного инженера:
– Что это за машина прорубает просеку, когда начала и какова ее скорость проходки?
– Это новый валочно-пикетирующий комбайн, его прислали нам на испытания, – стал рассказывать Главный инженер, – это новейшая компьютеризированная машина, работающая по новой технологии. Две мощные стрелы-манипуляторы оснащены несколькими рабочими органами, самым интересным из них является гидравлическая клешня, которая перекусывает ствол дерева в один прием. Самое важное то, что после него практически не остается пней, перекус ствола может производиться у самой поверхности почвы. Стрела удерживает ствол, может его поворачивать во всех направлениях, даже вокруг собственной оси. Это удобно, так как вторым этапом производится зачистка ствола от сучьев с одновременной откомлевкой и делением на сортименты. Оба манипулятора работают автономно. Один с левого борта комбайна, другой с правого борта. Таким образом, ширина просеки получается более двадцати метров. Сейчас комбайн только валит лес и укладывает неочищенные стволы вдоль противоположной пожару кромки просеки, его рабочая скорость около пятисот метров в час. Есть и еще одна особенность. В рабочем положении для большей устойчивости машина передвигается на гусеницах, а в транспортном положении гусеницы втягиваются вверх и машина становится на шесть пневмоколес, на которых по хорошей дороге может ехать со скоростью сорок километров в час.
Наступило молчание, Борис Иванович, уставившись на карту леса, глубоко задумался, потом покачал головой и сказал, что последняя характеристика насчет транспортной скорости сейчас наиболее актуальна, вероятно, придется удирать от огня, который повернул в их сторону.
Некоторое время они просматривали фотосъемку, сравнивая ранние изображения с более поздними, меняли увеличение, разглядывая мелкие подробности или все в перспективе. Сомнений не осталось, это была диверсия. Директор связался со службой безопасности, коротко сообщил обстановку, потом сказал Главному инженеру, чтобы тот летел в отдаленное лесничество вместо него, сообщая необходимые сведения.
Борис Иванович тем временем подсел к компьютеру и, поглядывая на различные снимки, вводил какие-то данные. На экране появилась точная карта лесного массива с координатной сеткой и красными полосами, которые начинались, совпадая с полосой пожара, а продолжались несколько по дуге, постепенно меняя направление к западу. Конец полос был расплывчат, а титр на экране сообщал о недостатке данных. В это время появился вызов внешней связи, пилот вертолета сообщил, что они двумя вертолетами с пеной вылетели к месту пожара и ждут указаний к действию. Директор хотел ответить, но Борис Иванович попросил микрофон, задал несколько вопросов пилоту о ширине захвата пенной полосы, скорости вертолета при выбросе пены, расстояния, насколько хватит заправки и что-то еще, одновременно вводя ответы в компьютер. На карте появились синие стрелы, начавшиеся в конце красных полос и идущих навстречу им. Автоматически карта передалась по радиоканалу в компьютеры вертолетов. Глядя на карту, Борис Иванович стал давать пояснения, с какого квадрата начинать выброс пены, какие-то другие указания. Пилот подтвердил готовность выполнить полученные указания.
Директор с любопытством и некоторым облегчением наблюдал за этими действиями и, когда Борис Иванович несколько расслабился, спросил:
– Как вы рассчитали направление продолжения пожара? Почему направили вертолеты не к самому пожару?
Борис Иванович коротко пояснил, что на его компьютере установлен Большой лесотехнический справочник, в него он уже много лет вносит дополнительные данные из собственного опыта и из самых различных источников, вплоть до рассказов лесников. В справочник заложена программа, которая, используя различные данные и введенные условия, выдает точные или ориентировочные результаты. В данном случае велся расчет по теме «Пожар». Были введены скорость и направление ветра, рельеф местности, породы деревьев, их возраст, наличие подлеска, травы, влажности почвы и многое другое, причем большинство данных ориентировочные, среди таких сведений даже есть информация о направлении, куда разбегаются животные. Программа, автоматически используя громадное количество показателей по данной теме и введенным условиям, выдала довольно правдоподобный прогноз развития событий, что вот сейчас и подтвердилось. Что касается выброса пены на еще не загоревшийся лес, то я еще при просмотре предположил, что поджог произведен самовоспламеняющимся веществом, видимо, с какого-то летательного аппарата. Воспламенение происходит, по-видимому, не сразу, а по мере высыхания росы или солнечного тепла. Начало пожара приходится на возвышенную часть леса, где ветерок и первые лучи солнца создали условия для возгорания. Дальше полоса поджога проходит по низменной местности, и дымок там обнаруживается только на верхушках высоких деревьев. Двумя вертолетами с пеной основной пожар существенно не унять, а задержать самовоспламенение или совсем предотвратить его очень возможно. Директор удовлетворенно кивнул, а Борис Иванович засобирался уйти, чтоб с вертолета осмотреть все происходящее, предложив пролететь над лесом вместе с ним начальнику пожарного отряда и оттуда организовать работы. Они не успели выйти, как пришел представитель службы безопасности района. Ему в общих чертах обрисовали обстановку и предложили присоединиться к вылетающим, а по пути Борис Иванович расскажет подробности.
Более часа они летали над пожаром. Вместе с пожарным они скорректировали действия и места работы пожарным машинам, сосредоточив их ближе к населенным пунктам. Представитель службы безопасности по своим связным каналам постоянно вел переговоры с ведомством и, поглядывая на карту, слушая реплики Бориса Ивановича, вел работу. Борис Иванович вошел из компьютера вертолета в свой компьютер, постоянно что-то вводя, смотрел результат, качал головой и, наконец, связался с Директором и сообщил, что ветер постепенно меняет направление и скоро будет почти поперек полосы горения, скорость распространения огня увеличивается и скоро достигнет семи или восьми километров в час:
– При этом уже никакая техника не успеет отсечь огонь просеками, пожарным машинам большинство районов недоступно. Расчеты показывают, что задействованные уже пять вертолетов с пеной и водой не смогут приостановить продвижение огня. Особенно опасное направление в 234 квартале, там огонь распространяется особенно быстро и приближается к низине с торфяниками, а если загорится торф, то его вообще затушить невозможно. Увеличение количества техники мало поможет, да и вся она уже в деле, и в области все резервы исчерпаны. Предлагаю срочно связаться с Министерством и организовать дождь искусственным методом, по моим наблюдениям, состояние атмосферы способствует получению хорошего ливня.
Директор тут же ответил, что наше Министерство самостоятельно отслеживало положение дел и он только что получил сообщение, что Министерство по чрезвычайным ситуациям уже направило самолеты для провокации дождя.
– Так что возвращайтесь, Борис Иванович, – закончил Директор.
Когда представитель службы безопасности услышал о возвращении, то попросил Бориса Ивановича приземлиться для взятия проб с деревьев, но Борис Иванович, рассматривая очередной кадр фотосъемки и поглядывая в иллюминатор, рассеянно ответил, что пробы взяты в начале дня и находятся в конторе, а вот людей надо спасать. С этими словами он взял микрофон бортовой связи и распорядился пилоту лететь к валочно-сортиментному комбайну, который прорубал противопожарную просеку. В связи с резким изменением направления ветра и его скорости просеку прорубить уже не успеть, а сам комбайн с экипажем оказался в опасном положении. Подлетая к заданному месту, они увидели сплошное задымление, а пожар громадным клином углублялся в лес. Борис Иванович перевел взгляд от иллюминатора к видеомонитору, там была та же картина. Постучав по клавиатуре, он ввел дополнительные фильтры, и на изображении проступили контуры просеки и комбайна в конце ее. Клин пожара своим острием был направлен прямо на комбайн и находился всего в нескольких километрах от него.
– Положение хуже, чем я предполагал, – сказал Борис Иванович, связался с экипажем машины и скомандовал:
– Ребята, срочно переводите комбайн в транспортное положение, проверьте огнетушители и начинайте движение назад.
Между тем пилот сообщил, что получено распоряжение в течение тридцати минут освободить воздушное пространство в зоне пожара, следовательно, мы должны возвращаться.
– Мы успеем сесть рядом с комбайном, я выйду, а вы полетите на базу, – сказал Борис Иванович.
– В чем дело? – забеспокоился представитель службы безопасности.
– Без меня им не выбраться, – спокойно, но твердо сказал Борис Иванович и начал надевать свой ранец.
Они подлетели к просеке, которую прорубал этот новый комбайн. Вертолет полетел вдоль нее, задымление увеличивалось, и в конце они с трудом различили комбайн.
– Так они еще не отъехали с этого места, – воскликнул Борис Иванович. Пилот, с беспокойством осматривая местность, наконец начал снижаться, Борис Иванович приготовился к выходу. Как только шасси коснулось земли, Борис Иванович выпрыгнул и быстро побежал к комбайну. Вертолет тотчас взмыл и взял курс на базу.
Когда он подбежал к комбайну, то увидел копошащихся двух членов экипажа.
– В чем дело, мужики? Вам надо было быть уже в нескольких километрах отсюда!
– Лопнул шланг гидроуправления транспортного шасси, – поведали они.
– И что?
– Да вот сняли со стрелы, сейчас привернем и попробуем поставить комбайн в транспортное положение, – сказал старший механик и сильно закашлялся. Дым заполнил все вокруг так, что и в метре уже еле-еле что-то было видно, а температура стояла, наверное, градусов под пятьдесят.
– Скорее, ребята, а то изжаримся в самом прямом смысле.
Борис Иванович полез по трапу наверх в кабину, чтоб попытаться сверху осмотреться и оценить степень опасности. Кабина широкая, от борта до борта, как капитанский мостик, с хорошим обзором на все стороны, вдобавок снабженная фильтрующим кондиционером. В ней был третий член экипажа, молодой парнишка, электрик и компьютерный оператор. Он с беспокойством метался из одного края к другому, не зная, что делать в этой обстановке, с надеждой стараясь скрыть испуганный вид, уставился на Бориса Ивановича.
Борис Иванович посмотрел в окно, кромку просеки не было видно, но он знал, что до нее около двадцати метров, дым уже с искрами шел прямо на них, в любой момент ближайшие деревья могли полыхнуть мощным пламенем, и тогда им уже и пешком не выбраться, а комбайн превратится в сильнейший костер.
– Огнетушителем управлять умеешь?
– Да, учили в училище. – И парнишка подскочил к пульту управления, но что делать, еще не знал.
Огнетушитель литров на двести был закреплен на крыше комбайна, управлялся дистанционно и мог направлять струю пенообразующей жидкости в нужную сторону.
– Направь короткую струю на верхушку вон той сосны, – скомандовал Борис Иванович.
Парень засуетился у пульта, и вскоре в сторону дерева вылетела струя, на лету она превратилась в пену и, не долетев до цели, села на ближние кусты.
– Сейчас, я знаю, как надо, – уже по-деловому воскликнул и нажал на кнопку, более тонкая и длинная струя с большой скоростью пролетела дальше, и почти вся пена попала на нужное дерево.
– Молодец, ты, оказывается, стрелок хороший, – подбодрил Борис Иванович. – Теперь обстреляй все вершины, сколько достанешь правее этой.
Наконец в кабину, можно сказать, почти ползком ввалились оба механика. На них страшно было смотреть: закопченные лица, слезящиеся красные глаза, дымящаяся одежда. Они никак не могли откашляться и хватали ртом воздух, как рыбы, выброшенные на берег. В кабине еще с трудом, но работал кондиционер, воздух был прохладней, чем на улице.
Старший механик, превозмогая себя, прошел в кресло и обожженными руками стал манипулировать рычагами и кнопками. Агрегат вздрогнул и начал медленно подниматься, его транспортное шасси на резиновом ходу уперлось в землю, а рабочие гусеницы оторвались от земли. В то же время машина стала медленно двигаться.
– Выходите на максимальную скорость, – сказал Борис Иванович.
– Но я ничего не вижу, все в дыму, – ответил водитель. И тут же крикнул: – Павлик, включи в компьютере транспортную программу!
В разговор вмешался второй механик, он уже пробрался на свое рабочее место второго водителя.
– Мы прорубали просеку по азимуту заданным спутниковым навигатором, если в компьютер ввести обратный азимут, то машина пойдет назад по просеке, точно повторяя пройденный путь, и мы будем двигаться вслепую, но как бы на автопилоте.
– Скорее, ребята, действуйте, огонь уже подошел к просеке! – воскликнул Борис Иванович.
Павлик метнулся к компьютеру, стал лихорадочно менять настройку на обратный ход и тут же доложил о готовности. Старший потянул рычаг, двигатель взревел, и машина стала резко набирать скорость.
Борис Иванович взглянул на спидометр, скорость приближалась к тридцати километрам в час, и он прикинул, что это полкилометра в минуту и что предположительно на преодоление опасного участка просеки потребуется не менее десяти минут, хотя при таком задымлении сориентироваться на местности было невозможно. Впереди, даже сквозь дым, полыхало зарево пожара, сзади в том месте, где они были несколько минут назад, вовсю горели деревья на краю просеки, а там, где просека кончалась, пожар пошел вглубь леса. Температура за бортом уже превысила семьдесят градусов, в кабине кондиционер с трудом удерживал около сорока. Казалось, они едут прямо в огонь. Машина сильно вибрировала и покачивалась, а на колеса и смотреть было страшно, они прыгали по остаткам пней и ухабам с невероятной скоростью. Так гидросистема под управлением компьютера отслеживала неровности грунта.
Павлик продолжал пускать струи из огнетушителя вперед по уже загорающимся деревьям по левой кромке просеки. Старший сосредоточенно всматривался вперед, готовый что-то предпринять, второй водитель следил за правой кромкой просеки, которую иногда удавалось увидеть в дымных просветах. Все они бросали вопросительные взгляды на Бориса Ивановича. А он все пытался определиться, где спасительная поперечная просека, и наконец пришел к выводу, что единственным выходом является прорыв через уже горящий участок.
– Павел, кончай стрелять по деревьям, это уже бесполезно, окати левый борт машины и следи за ним.
– Ну что, мужики, будем прорываться, выжмите из машины максимальную скорость, сколько возможно, приблизьтесь к правой кромке.
Водители обеспокоенно покачали головами, старший потянул рычаг и чуть тронул руль вправо. Двигатель еще более натуженно загудел, скорость немного увеличилась. Слева деревья уже горели, языки пламени тянулись чуть не к середине просеки, на еще не паханной почве горела трава и мелкие сучки, оставшиеся от лесоповала, огонь был везде, и только до правой стороны он еще не добрался. Они въезжали прямо в пожар. Борис Иванович с беспокойством посматривал на колеса, которые катились буквально по кострам. Под ними земля горела.
– Павел, поддай пены на колеса и окати передок машины и борта. Сколько там осталось в огнетушителе?
И сам посмотрел на указатель расхода, он показывал остаток в пятнадцать процентов.
Машина неслась у самой правой кромки, пламя до нее еще не доставало, но температура в кабине поднялась еще выше, кондиционер, видимо, уже отказал. Пожар так разгорелся, что задымление несколько уменьшилось, впереди стала проглядываться перспектива, похоже, они находились в самом близком контакте с огнем, вдалеке виднелись еще не горящие деревья.
Неожиданно скорость резко замедлилась, да так, что всех бросило вперед, Борис Иванович чуть не врезался в пульт. Резко засигналил компьютер, на мониторе заморгали красные надписи: «Перегрев масла в гидросистеме. Снизить скорость!».
– Павел, выключи ты эту автоматику! – закричал старший. Но парень уже стучал по клавишам и бормотал, что процедура отключения автоматики сложная и сразу не отключишь.
Борис Иванович подскочил к пульту огнетушителя и стал короткими экономными струями обрабатывать то колеса, то начинающие загораться участки машины. Ресурс огнетушителя вот-вот кончится, а они остановились в самом опасном месте. Тут раздался резкий, как выстрел, хлопок – лопнуло боковое стекло, посыпались мелкие осколки стекла, в кабине пахнуло нестерпимым жаром. Борис Иванович схватил чей-то брезентовый плащ и пытался загородить эту брешь. Павел со словами, что снял защиту по температуре масла, бросился помогать затыкать окно. Старший рванул рычаг, и машина резко ускорила движение. Но это был уже не тот ход, комбайн мотало, как лодку при сильном шторме, видимо, Павел в спешке снял не только защиту по температуре, но и автоматическую амортизацию, или она вообще отказала.
Уже не обращая внимания на предупредительные возгласы и угрожающие надписи компьютера, они неслись на предельной скорости, и каждый думал: «Лишь бы не сломалось что-нибудь, лишь бы не остановиться». Через несколько минут этой адской скачки машина въехала на обработанную почву. Здесь уже поработали тяжелым лущильником и заделали траву и порубочные остатки в землю, чтоб огонь не мог распространиться по низу.
Машина натуженно загудела и снизила скорость, по мягкой земле ехать стало труднее, но главная опасность осталась позади, слева пожар был в отдалении, земля под колесами не горела. Через несколько километров должна быть поперечная заброшенная просека, в которой и собирался укрыть машину и людей Борис Иванович. Все стали оглядываться назад, жутко было видеть, как в том месте, где они были, полыхал такой верховой пожар, что пламя практически перекрыло всю ширину просеки, горели внизу остатки от порубки и трава, фактически загорелась и правая сторона.
Мотор гудел все сильнее, и старший вынужден был снизить скорость.
– Не расслабляйтесь, ребята, еще немного, и мы выйдем в безопасное место, – сказал Борис Иванович, разглядывая в бинокль просеку слева и впереди. Неожиданно машина резко накренилась, и ее стало заносить влево. Старший повернул рычаг, машина встала, угрожающе наклонившись. Компьютер с отключенной автоматикой помалкивал. Павел, высунувшись в разбитое окно, сообщил, что левое переднее колесо просело и гусеница достает до земли.
– Гидравлика отказала, – пришел к выводу старший, и все потянулись к двери, стали спускаться на землю. На улице, по сравнению с тем, что было, веяло прохладой, ветер переменился и стал дуть почти вдоль просеки, дым относило в другую сторону, жара от огня уже не было, только заходящее солнце слегка припекало. Левое переднее колесо неприлично задралось вверх, среднее вообще было спущено, машина опиралась на гусеницу и стояла, сильно наклонившись. И вообще, на нее было страшно смотреть. Краска на левом борту обуглилась и облупилась, пластмассовые части перил оплавились и висели сосульками, резина на колесах обгорела и потрескалась. Тем не менее, комбайн был цел, люди спасли его, а он спас людей. Борис Иванович обратил внимание, что оба механика держат руки как-то на весу, вспомнил, что они буквально под огнем меняли лопнувший шланг.
– Покажите руки, Павел, принеси воды и аптечку. Будем надеяться, что у вас ожоги только первой степени, конечно, поболят, но пройдут бесследно.
Борис Иванович нашел в аптечке спирт, немного отлил в стаканчик, добавил чистой воды и, смачивая ватки, аккуратно начал смывать грязь у обоих механиков. Они покряхтывали, но терпели. Затем он смазал раны и ожоги более крепким раствором спирта и забинтовал.
– Ну что, мужики, мы, можно сказать, счастливо отделались. Натерпелись, правда, и травмы есть, но машину отремонтируют, а травмы заживут. Однако, нам надо еще подальше отъехать, здесь машину оставлять еще опасно. Как, сможете управлять?
– Сможем, из четырех рук уж найдем одну или две, чтоб кнопки нажать.
– Вот и ладненько, опускайтесь на гусеницы и потихоньку поехали, вон там просека расширится за счет поперечной, там машину и оставим.
Уже без приключений доехали до места, оставили машину, взяли свои вещички, и Борис Иванович повел их, как он сказал, «на отдых». Они уже подходили к старому сенному навесу, когда как-то сразу небо нахмурилось, стал крапать дождик, а когда компания расположилась на прошлогоднем сене, и вообще полил весьма прилично. Экипаж с удивлением встретил это неожиданное для них явление. Борис Иванович, поясняя, что дождь вызван искусственно для борьбы с пожаром, наконец, достал свой телефон, связался с диспетчерской, сообщил, где они и что сделали. В ответ он получил замечание, что заставил беспокоиться, не выходя на связь, и что вертолет за ними может прилететь только рано утром в связи с запретом на полеты в зоне пожара. Кончив переговоры, Борис Иванович вытащил из своего ранца широкое полотенце, расстелил его и выложил съестные припасы, все последовали его примеру, и на импровизированной скатерти появилось приличное количество самой разнообразной еды. Они приступили к обеду и ужину одновременно, при этом каждый старался угостить всех остальных своими яствами. Несмотря на пробудившийся сильный аппетит, все ели не спеша, смакуя и похваливая все, что попадало на зуб. Постепенно, по мере удаления голода разговор перешел на воспоминания о пережитом. Опасность осталась позади, и теперь все подшучивали друг над другом, находя комичными те или иные эпизоды. Это была своеобразная разрядка после сильнейшего нервного и физического напряжения. Один Борис Иванович ел молча, устремив неподвижный взгляд куда-то вдаль. Только он хорошо представлял, каких масштабов это бедствие и сколько трудов будет стоить восстановление потерь. Дождь монотонно шумел по крыше навеса, местами сквозь дыры потекли струи воды, но компания оказалась в удачном месте. Было тепло и спокойно, скатерть опустела, разговоры постепенно затухали, и они один за другим стали пристраиваться спать.
На рассвете их разбудил шум вертолета, наскоро собрав свои пожитки, они устремились к машине. По прибытии на базу Борис Иванович отправил экипаж в санчасть, а сам устремился в свой кабинет к компьютеру, который все это время накапливал все сведения по лесу. Пробежал взглядом основную информацию и посмотрел последнюю фотосъемку, из которых следовало, что дождь, который удалось поддерживать почти пять часов, практически погасил пожар. Оставшиеся отдельные очаги можно было потушить обычными средствами в течение двух-трех дней. Дальше предстояла изнурительная работа по ликвидации последствий бедствия.
