Магия невинности, или Как увести у лучшей подруги мужа-миллионера

Магия невинности, или Как увести у лучшей подруги мужа-миллионера

Я росла спокойной и рассудительной девочкой. Мой отец – простой рабочий на стройке, и, хотя неплохо зарабатывал, знал цену и деньгам, и времени. Считал, что если работа не доставляет такого же удовольствия, как отдых, значит – это проблема того, кто за работу берется.

То есть, моя проблема. Поэтому если «дочура» лишний часок посидит за уроками вместо того, чтобы торчать в гостях у одноклассницы и «обсуждать мальчиков», то это только к лучшему.

Однако ошибется тот, кто решит, что мой папа – некий пуританствующий педант, сыплющий прописными истинами. Отнюдь! Скорее, он напоминал карнавального Деда Мороза, встречающего всякую радость или невзгоду благодушной улыбкой из-под пушистых усов (правда, бороды он не носил). И любимым воспитательным средством у него были отнюдь не лекции в стиле Песталоцци или Ушинского, но сказка про Золушку, которую он упоенно читал мне с двух до двадцати лет (моих, конечно же!)

И он настолько настойчиво внедрял в мою сначала детскую, потом отроческую головку рассудочную идею о суетности всего, что не связано с трудом, что все те катаклизмы эпохи полового созревания, которым полагается сводить девиц с ума, благополучно меня миновали.

Золушка

U

pgraded

Поступая в университет, я была чиста как незапятнанный лист. Во всяком случае, в отношении того, что происходит у девочек с мальчиками, у мальчиков с девочками и тому подобных штучек. Взирала на своих ровесниц-однокурсниц с откровенной опаской как на опытных и даже слегка «развращенных» женщин.

И на самом деле: в нашей группе быстро сформировалась «ударная бригада», в которую «укомплектовались» те девчонки, которые лучше других одевались, умели себя подать, не напрягались на занятиях, зато свободно и красиво заводили отношения с парнями, ездили отдыхать на модные курорты. У многих в 18-19 лет уже были собственные машины, а у одной или двух – даже квартиры.

Конечно, мне хотелось дружить с ними, войти в их компанию, и в какой-то мере это мне удавалось. Благо, училась я неплохо и многим из них помогала готовить курсовые работы или какие-нибудь другие задания.

Особенно меня тянуло к одной из них – Вере. Это была самая смелая, веселая девчонка, отвязная и красивая, душа любого общества. Да и ко мне, в отличие от других гламурных девиц, относилась доброжелательно. Во всяком случае, когда вся стайка наших «центровых» намыливалась после занятий «инспектировать» очередную кафешку, не забывала кликнуть «Лиль! Ты с нами?» – и я тянулась за ними. Хотя особой склонности ни к высиживанию в этих заведениях часов с непременными длинными и тонкими сигаретами в пальцах, стаканами «фреша» или слащавого коктейля на столе, ни к переглядыванию с отирающимися здесь парнями, не имела.

Но и отказаться боялась. Опасалась, что начнут чмошить, что я превращусь в парвеню, которую никто и в грош не будет ставить.

Так вот, с чего все началось… Вся моя история, сделавшая меня сначала несчастной, а потом безумно счастливой…

…и безбашенная фея

Началось все с того, что мой переход на третий курс совпал с грянувшей в универе кампанией борьбы за нравственность. Люди постарше, наверное, заметили, что такие эпопеи зарождаются регулярно. Особенно тогда, когда ответственным как бы за все, и в то же время ни за что товарищам срочно надо поставить себе галочку за выполнение каких-нибудь планов. Но ничего более путного, чем эта самая «борьба», они придумать не могут.

Короче говоря, во время очередного медосмотра всех девчонок было велено проверить на наличие девственной плевы – вот уж не знаю, что в такой проверке нравственного? К тому же, хоть и было обещано, что результаты обследования будут сохранены в тайне, их передали в деканат, а оттуда они распространились по всему факультету.

И оказалось так, что я – единственная девушка на нашем потоке. Сначала боялась, что надо мной будут смеяться и дразнить. Но сейчас такое время, что никому ни до кого нет дела, всем на всех наплевать. В том числе на то, «пользованная» ты, нет ли… Верка же после этого происшествия даже как бы взяла меня под свое покровительство и начала относиться еще дружелюбнее.

И вот, через пару дней после медосмотра вся наша «центровая» компания потянулась в очередное кафе-шоколадницу, и Вера, как обычно, свистнула и меня. Заняли столик, заказали пирожных и вина и болтали о том – о сём. Особенно девчонки возмущались недавней «экспертизой»: «Будто рабынь для гарема проверяли!» «Или кобыл на конской ярмарке!» «Даром что в зубы не заглядывали!» «И, главное, какой смысл? Будто не знают, что девочек после первого курса не бывает!»

– Как не бывает? – вмешалась одна из наших. – Вон, Лильку разоблачили! – бросила она, ухмыльнувшись мне в глаза. Все рассмеялись, но не слишком обидно, а другая девушка с лёгкой насмешкой переспросила:

– Лиль, что ж, у тебя так ни одного мальчика и не было? – я очень смутилась и начала лепетать, что и в шестом классе со мной один мальчик ходил, и в восьмом я влюбилась до беспамятства – то есть, в принципе, у меня громадный половой опыт, но до самого главного почему-то ни разу не доходило.

– Да о чем вы говорите? – неожиданно перебила меня Жаннка, лучшая веркина подруга, кстати, уже слегка захмелевшая. – Вы только поглядите: на ней типичный венец безбрачия! – все сразу загомонили о том, что «какой-то отпечаток» на мне действительно ощущается, что мне жутко не повезло, и стали спорить, на всю ли это жизнь или же, наподобие сглаза, снимается.

– Да ладно вам ерунду пороть! – наконец-то вмешалась Вера. – Какой «венец», что за мистика? Просто мальчики чувствуют, что она еще не тронутая, вот и тормозят! Зачем им с девочкой связываться? Сама, помню, сколько невестилась… Хоть нагишом ходи, пацаны все равно как на пустое место смотрели…

– Да уж! – проскрипела Жаннка, хоть и подруга Веры, но страшно ей завидовавшая из-за того, что та была у нас самой центровой, самой отвязной. – Зато теперь отбою нет, – Вера расцвела от комплимента, но Жанна тут же ехидно добавила: – У парней от тебя! -

Вера в отчет вульгарно и наигранно рассмеялась. Типа, оценила прикол. Но все почувствовали, что между подружками вспыхнула искорка неприязни. Однако, разгореться не успела. Наша компания начала расходиться.