Kitabı oku: «Умереть и остаться в живых», sayfa 3
Глава 11
Мартин занимался анализом результатов последних экспериментов с алкалоидом, когда Милли стремительно вошла в его кабинет. Доктор недовольно поморщился, но увидев в ее руке револьвер, выключил компьютер и покосился на оружие.
– Могла бы просто сказать, что у тебя кончились деньги, – усмехнулся он. – Так… быстро? Мы ведь только вернулись из Европы. Хотя, все может быть. Ты ведь ни в чем себе не отказывала во Франции. Понравилось тратить миллионы Джейн?
Милли посмотрела на него, как учитель на неисправимо глупого ученика.
– Тот факт, что наш отдых был оплачен деньгами твоей жены, несомненно сделал его особенно приятным. На ее месте я бы немедленно заблокировала от тебя свои банковские счета. Она это сделала не сразу, что подарило нам незабываемое путешествие. Но есть и плохие новости.
Милли нахмурилась.
– Пока мы наслаждались отдыхом, она наведалась сюда. В сейфе остался лежать только этот кусок железа.
Она потрясла револьвером.
– Алкалоид?
Милли раздраженно изобразила жест, приглашающий подумать. Ее шелковая алая блузка вырывалась языком пламени из черной сужающейся книзу юбки, как из факела. Она выглядела рассерженной и от этого еще более привлекательной.
– Ты ведь говорил, что Джейн появится после своего тура и не раньше чем через месяц, – повысила голос Милли. – Нам повезло, что я сохранила для экспериментов и лабораторных исследований треть флакона.
Милли опять солгала, как тогда о недостающих страницах дневника. Она сразу перелила все содержимое в отдельный пузырек. На всякий случай, для собственных нужд.
Мартин развел руками.
– Насколько я знаю, у Джейн был такой план. Лекции были расписаны на весь месяц. Не думаю, что она мучилась угрызениями совести, не поставив нас в известность об изменениях. Плохи дела! Что будем делать, мой кардинал?
Он нередко так называл Милли из-за ее любви к красному цвету, но сейчас ей это не понравилось.
– Неплохо бы тебе как мужчине научиться брать на себя ответственность и принимать решения, а не прятаться за женскую спину.
Увидев, как Мартин изменился в лице, Милли усмехнулась.
– Не сердись! Ты ведь лучше знаешь свою жену. Я и видела-то ее всего… один раз.
Мартин поднялся из-за стола и нервно заходил взад-вперед.
– Есть о чем задуматься! Это действительно серьезно. Я надеялся до развода добиться существенных результатов, но опыты далеки от завершения. Столь оснащенную биологическую лабораторию можно найти только в крупном научном центре, не говоря уже про уникальное оборудование, установленное здесь. Теперь еще дневники! Там ведь собран огромный опыт! Необходимо разыскать Джейн, чтобы любой ценой выведать у нее координаты места, где растет цветок, и наладить устойчивые поставки алкалоида. Но где ее искать?
Мартин обхватил голову руками и повторил:
– Где?
– Не паникуй! Послушай меня, – сказала Милли.
Ее голос звучал спокойно и даже снисходительно:
– Ты невнимателен и рассеян. Сам же рассказывал мне об участии жены в конференции по сохранению сельвы. Обычно такие мероприятия привлекают внимание только общественных организаций и большей частью проходят незамеченными. Событие не слишком важное, если только для участия в нем в качестве спонсора не прилетает такое лицо, как принц Чарльз.
Милли бросила на стол газету.
– А ты говоришь, не знаем. И отель, и даже список выступающих, включая твою жену. Все время носить с собой архив и алкалоид она вряд ли будет. Значит, спрячет в вещах в отеле. А вот координаты, много места не занимают. Вот и проверим. У меня есть кое-какие связи среди людей, полезных для такой деликатной работы. Я позабочусь об этом.
Глава 12
Молодой мужчина в спортивном пиджаке без галстука, заметно выделяющийся своим видом среди присутствующих, одетых строго официально, поставил пустой бокал на перила балкона и встал рядом с Джейн. Она, в нарядном черном платье с блестками, смотрела на световую россыпь раскинувшегося внизу вечернего города.
– Не люблю эти сборища, – сказал мужчина. – Столько денег угрохать на звон бокалов! Лучше бы потратили на то, о чем так пафосно трещали весь вечер. Расфуфыренная толпа напыщенных жлобов. Не знаешь, с какого боку подойти, чтобы взять интервью! Ваше выступление – госпожа Санчез, верно? – тон его голоса приобрел уважительные нотки, – мне понравилось. Одно из немногих. Я не думал, что ситуация с вырубкой лесов такая серьезная. Альфредо Гарсия, корреспондент «Зеленого Рио», – представился юноша. – И еще я люблю незамужних женщин старше меня, – похоже, неожиданно даже для самого себя выпалил он.
Джейн повернулась к молодому человеку. Ей нравились странные, выпадающие из «общей кассеты» индивидуумы. В компании людей без музыкального слуха, но поющих громче других она всегда чувствовала себя своей.
– Трудно понравиться женщине, начав разговор с того, что она старше, – улыбнулась Джейн. – Ваше суждение о приеме выдает в вас новичка для таких, как вы довольно верно выразились, сборищ. В целом я с вами согласна, и все же… На благотворительные вечера приглашаются состоятельные люди. В обычный бар, где я и сама, признаюсь, чувствовала бы себя свободней, их не пригласишь. Не придут! А деньги, по разным причинам, они жертвуют немалые. Без помощи вот таких помпезных кошельков наша работа по сохранению сельвы была бы невозможна, потому что государство выделяет на эти цели смехотворно мизерные средства.
Джейн поставила едва начатый бокал вина на поднос услужливого официанта.
– И еще… К вашему второму заявлению. То, что вы не видите на пальце кольца, не обязательно с головой выдает в женщине старую деву. Лично я вообще не ношу украшений на руках. Никогда! Привычка, выработанная армейским капралом по имени Джунгли.
Джейн отдала честь и рассмеялась.
– Слишком нелепо они там смотрятся, да и мешают, грязь собирают, за все цепляются.
– Я думал, вы пошлете меня куда подальше, – сказал Альфредо, не скрывая облегчения. – Простите за бестактность! От скуки выпил чуть больше, чем позволяют «правила дорожного движения» в избранном обществе. Меня на такие мероприятия обычно не посылают. А тут заболел коллега, и все свободные светские журналисты уже разъехались по заданиям. Про жлобов вы объяснили, а про женский возраст я и сам понял. Когда мальчишка не знает, как обратить на себя внимание понравившейся ему девочки, не найдя ничего лучше, он дергает ее за косы. Вот так и я. Искал причину заговорить с вами, а вместо этого наговорил глупостей. Простите. Я сейчас уйду.
– Журналист, хоть и юный, совсем не так уж безопасен и невинен, как мальчишка. «Парень с карандашом опаснее кота с пулеметом», – сказал великий Бо Диддли, – улыбнулась Джейн. – А интервью? Вы же здесь для этого! Так и уйдете с пустыми руками? Становитесь опасным и берите интервью у меня. Я ведь тоже одна из приглашенных…жлобов. С какого бока подойти ко мне вы уже знаете. Кстати, сравнение с девочкой весьма лестно, но очень далеко от истины.
Журналист рассмеялся:
– Я сразу понял, что вы удивительная женщина! А ваша красота…
– Сохранение амазонских лесов, – шутливо перебила Джейн. – Не будем отклоняться от темы интервью. Не забудете?
– Слово журналиста, – пообещал Альфредо. – Вы упомянули, что не против баров. Я знаю один, очень хороший ретро-клуб. Хозяин – мой друг. Там мы сможем приятно побеседовать.
Через пятнадцать минут они уже мчались в такси по шоссе.
Глава 13
Клуб «Рио Сценариум», к которому Альфредо привез Джейн, находился на одной из хорошо освещенных узких улиц, заставленной множеством машин.
Люди, спешащие по своим делам, привычно и безразлично лавировали между ними, но поравнявшись с входом в клуб, невольно начинали двигаться в такт музыке. Радостная атмосфера выплескивалась далеко за пределы клубных стен. Яростная самба будоражила кровь и звала войти.
Сделать это, правда, оказалось не так просто. Перед входом стояла плотная толпа. Альфредо подмигнул Джейн и позвонил кому-то по телефону. Через несколько минут крепкий чернокожий парень провел их в клуб через служебный вход.
– Я часто думаю, что родился не в свое время, – заговорил журналист, когда они устроились в маленьком отдельном кабинете на втором этаже. Музыка гулко доносилась через стены, но не мешала разговору и даже вносила в него некий шарм.
Внезапно дверь открылась, и на пороге появился недовольный официант.
– Кто вас сюда пустил? Этот кабинет…
Приглядевшись, он сладко заулыбался и попятился назад.
– О, это вы дон Альфредо! Приношу извинения. Что принести вам и вашей даме?
– Два капериньи и…
Он посмотрел на Джейн.
– Мне – стейк, – уверенно выпалила она и добавила не совсем понятную фразу:
– Похоже, и хорошее, и плохое в моей жизни начинается именно с него. Вас тут уважают, – сказала она, когда официант вышел.
– Я ведь криминальный журналист. Пишу про героев ночной жизни, тех, кто попадает в репортажи живыми и… не очень. А для этого их надо знать. Они в свою очередь знают меня, – задорно улыбнулся Альфредо.
– У вас интересная и трудная профессия, – понимающе кивнула Джейн.
– Скорее беспокойная, чем трудная, но мне нравится, – сказал юноша. – И интересного в ней хватает. Тут важно не переборщить, а то самому можно попасть в сводки.
Альфредо по-мальчишески подмигнул и тут же вздохнул.
– Я не трус, но меня удручает агрессивность современной жизни! Я бы предпочел жить в начале века.
– Вы думаете, тогда было меньше агрессии и проблем? – спросила Джейн.
Альфредо вздохнул.
– Нет, конечно, но отношения между людьми и к женщине, в частности, были совсем иные. Перед дамой склоняли голову. Даже в замужестве она продолжала сохранять добродетель и смущаться от нескромного взгляда. Это поддерживало интерес к отношениям и подогревало чувства. Сейчас проще найти фотографию раздетой дамы, чем одетой со вкусом. Женская загадка – один из величайших подарков Господа мужчине – вдребезги разбита безжалостной рукой торговцев.
– А как же настоящие хозяева лесов – полуголые индейцы? – заулыбалась Джейн. – Я не заметила, чтобы они потеряли интерес к общению или имели что-то против своих обнаженных подруг.
– У них еще все впереди, – усмехнулся Альфредо и продолжил:
– Мистическое отношение к женщине, вызывающее глубокие эмоции и ощущения, подменено видом голого тела, в котором, увы, ничего мистического уже нет. Завоевать женщину, простите, легче, чем перейти дорогу. Печальнее всего то, что и женщины, утратив присущую им мудрость веков, не разглядели подделки.
Альфредо говорил эмоционально, усиливая свою речь жестами.
– Нужная и справедливая борьба за экономическое равноправие незаметно переросла в болезненное стремление быть во всем на одном уровне с мужчиной. Только зачем спускаться с пьедестала? Зачем? Еще я считаю, что разовый быстротечный секс не идет ни в какое сравнение с радостью, получаемой при завоевании сердца любимой. И счастье обладания ее телом – это кульминация таких отношений!
Жизнь до нас называют примитивной? А я думаю, что такой она становится сейчас! Люди не понимают, на что они променяли истинную красоту жизни.
– Вы убежденный романтик, – улыбнулась Джейн. – У меня тоже есть неутоленная страсть, но менее опасная, чем ваша. Это – пантеры. Удивительные создания! К сожалению, они уже лидируют на первых страницах красной книги.
– Я ничего о них не знаю, – признался Альфредо. – Чтобы пантеры попали в зону моего интереса, им надо по меньшей мере ограбить банк! Просветите! Я весь внимание. И поподробней…
– Хорошо, – согласилась Джейн и вдохновенно начала, – не было эпохи, когда пантерам или, точнее, ягуарам не поклонялись, восхищаясь их красотой, грацией, величием и мощью. Изображение пантеры занимало почетное место даже в гербах двух королей Англии. Слово же, обозначающее это животное на языке кечуа, встречается в других сложных словах и всегда имеет отношение к крови. Это неизменно символ власти, подразумевающий борьбу и насилие. Кстати, в биологию меня привела красивая легенда, рассказанная моим добрым наставником детства индейцем Хорхе. Он был рожден в затерянном в джунглях племени, поклоняющимся черной пантере. По преданию, передаваемому из поколения в поколение, однажды к людям придет черная пантера с белой меткой на лбу и станет править миром. И ничто больше не будет угрожать людям в сельве и за ее пределами. Сам Хорхе настаивает, что это не легенда, а предсказание, которое обязательно сбудется.
Альфредо слушал внимательно, не перебивая вопросами, реагируя на ее рассказ лишь жестами и удивленными возгласами.
Раздался вежливый стук в дверь. В комнате с улыбкой сутенера и подносом в руке появился официант.
После еды и второй порции коктейля Альфредо увлек Джейн на первый этаж, в царство акустического рая. Когда они натанцевались и вернулись в кабинет, то были уже на ты. Альфредо извинился и попросил немного поскучать без него, сославшись на ожидающий Джейн сюрприз.
Через полчаса он появился с двумя коробками в руках.
– Я заметил, как нелегко тебе танцевать быстрые ритмы в вечернем платье. Ты, конечно, обратила внимание, что многие мужчины и женщины в этом клубе одеты в костюмы прошлого века. Это позволяет человеку вырваться из привычной рутины, хоть ненадолго почувствовать себя другой личностью. Здесь платье и шляпка, – сказал он, показывая на коробки. – Примерь, надеюсь, что угадал.
Заметив, что Джейн замешкалась, он добавил:
– Это не золотые часы или бриллиантовое ожерелье, а недорогой танцевальный костюм. Он ни к чему тебя не обязывает.
Альфредо вышел из комнаты, а Джейн в нетерпении развязала ленты упаковок. Отсутствие зеркала заставило ее недовольно нахмуриться, но она уже и так знала, что платье сидит как влитое. Узкая талия, яркая ткань, спадающая с бедер букетом цветов. Как будто несколько раз была на примерке!
Альфредо постучал. Вошел.
– Как ты сумел так точно выбрать платье?
Джейн была изумлена.
– Мои руки обнимали тебя. После танца с возлюбленной любой бразилец сможет угадать ее размер до сантиметра.
– Сохранение амазонских лесов? – начала Джейн, и оба рассмеялись.
Она чувствовала на себе восхищенные взгляды. Несколько метров полотна преобразили не только ее внешний вид. Хотелось меньше всего думать о спасении лесов или смысле жизни, а просто жить, дарить любовь и жадно, ненасытно ее принимать!
Альфредо так восторженно смотрел на нее, что это невольно замечали даже занятые своим счастьем танцующие вокруг люди. Его учащенное горячее дыхание обжигало шею, а руки все плотнее сжимали талию.
«Этот вечер может иметь продолжение», – подумала Джейн, но… Она знала, что те женщины, которые бросаются мстить за измену изменой, чаще получают от случайной связи совсем не то, что ожидали. Облегчения не наступает, а на душе остается лишь тягостное, гадливое чувство, усугубляющее и без того мучительное одиночество. Ведь все новые ощущения непроизвольно сравниваются с ощущениями, полученными когда-то от все еще любимого человека. И как ни хорош новый возлюбленный в постели, он все же чужой.
Вслух же она сказала:
– Я еще не свободна.
После этих слов Альфредо ослабил объятия и погрустнел. Он даже не пытался скрыть, что влюблен.
– Спасибо за откровенность. Я понимаю.
Мелодия, вырисовываемая в прокуренном воздухе томным саксофоном, внезапно потускнела. Альфредо, похоже, уже не слышал ее, а только передвигал отяжелевшие туфли, повинуясь ритму, задаваемому толпой. Поблекшие для его слуха ноты еще носились вокруг, но их гармоничность была безнадежно утеряна.
На прощанье Джейн обняла Альфредо и сказала, глядя ему в глаза:
– Я не хочу оскорблять тебя, называя другом. Так говорят, прощаясь навсегда. Скажу только, что я не забуду этот вечер.
Альфредо еще долго смотрел вслед желтому такси, умчавшему его любовь в пропасть долины. Начавшийся ниоткуда ливень щедро орошал улицы и чувства. Дождевые струны лопались в воздухе одна за другой, разрываемые проносящимся мимо четырехколесным безумием. Было видно, как далеко внизу машины, безликие своей схожестью, медленно плыли по венам города в потоках воды, едва касаясь дороги своими резиновыми спасательными кругами. Низвергаемая небесами хлябь, дабы хоть немного смыть следы человеческих безобразий, туманным саваном висела в воздухе.
Глава 14
Две фигуры с патологической разницей в росте подпирали борт старого микроавтобуса. Казалось, даже луна не осмеливалась взглянуть в глаза темного переулка, где он был припаркован. Свет от вывески над рестораном освежал только обшарпанную дверь и потертые каменные ступени.
– Крюк, а ты уверен, что она сюда придет? – спросил вертлявый коротышка, похожий на жирного карася у своего дылды-напарника. Тот с высоты двухметрового роста уронил на толстяка свой свинцовый взгляд и процедил:
– Если бы ты не был моим сводным братом, то я утопил бы тебя за тупость. Причем бесплатно! Видел дату на меню из ресторана? На кровати лежало.
– Какое еще меню? – насупился коротышка.
Длинный, не скрывая пренебрежения, покачал головой. «Как от отца, умного и дерзкого вора, могло родиться…такое?» Увы, но слово, данное у постели умирающего, он нарушить не мог. «Легко сказать – научить профессии. Полного дебила?»
– Когда наш клиент покинул отель, мы проникли в ее комнату. Что я сказал после того, как мы не нашли то, что искали? Что я тебе сказал, Блоха? – повысил голос Крюк.
– Я помню, помню, – откликнулся толстенький. – Ты сказал: «Эта сука носит карту с собой. Переходим к плану Б. В моих руках даже немой заговорит».
Крюк посмотрел на брата и продолжил более миролюбиво:
– Я обратил внимание, что меню двухлетней давности. Этот факт бросается в глаза. И еще дата, написанная красным карандашом в сердечке на полях. Зачем?
– Действительно, зачем?
Толстенький нахмурился. Нижняя губа поползла вверх, как у задумчивого бульдога. Это, по всей видимости, должно было помочь ему думать.
– А затем, тупица, что она попрется за воспоминаниями. Именно сюда и именно в этот день. Женщины сентиментальны и поэтому предсказуемы. А вот и наш клиент.
* * *
Откуда-то сверху в тело ворвалась боль. Джейн застонала.
«Что со мной? Где я?» Она открыла глаза и увидела, что подвешена за руки в каком-то темном помещении. Ноги едва касаются пола, а из одежды на ней только белье.
Джейн попыталась освободиться, но веревки лишь сильнее впились в запястья, и на лицо закапала кровь. Боль в плечевых суставах стала невыносимой. Джейн вскрикнула и потеряла сознание.
Она пришла в себя от слепящего света и голосов. Луч фонаря уперся в ее лицо.
– Я не знаю, что вам нужно, но если вы не снимите меня, то я умру от боли, – не узнавая своего голоса, простонала Джейн, – и вы ничего не получите.
– Получим, получим. Еще не было случая, чтобы не получали, – услышала она в ответ.
Свет соскользнул с ее лица, но на какое-то время лишил возможности видеть. Постепенно белесое пятно перед глазами сменилось серым и, наконец, сформировалось в две расплывчатые фигуры, стоящие перед ней. Одна повыше, другая пониже.
– Чтобы лучше думалось, – сказала высокая, приближаясь, – осмотрись. Ты в подвале, и как ни кричи, никто, кроме нас, тебя не услышит. Только вот криков о помощи мы не любим. От боли – другое дело! Это – музыка для наших ушей, и привычна, как стук колес для машиниста поезда.
– Ну ты и поэт, Крюк, – восхищенно подал голос коротышка.
– Просто люблю свою работу, – мерзко заржал бандит.
Вдвоем они медленно повернули подвешенное тело, показывая пленнице пространство вокруг. Ни дверей, ни окон. Кирпичные стены и лампочка на одной из них, тускло освещающая большую комнату. Ворох тряпок или одежды в углу.
– Как же вы сюда пробираетесь, – вырвалось у пленницы. – Из-под земли, что ли? Как червяки из дерьма? А потом обратно?
Оба бандита рассмеялись.
– Смотри-ка! Веселая попалась! Нет, под землю уходят только молчаливые клиенты, – ответил длинный. – Насколько я знаю, никто еще не выполз. Вопросов не задаешь, значит, знаешь, почему здесь, красавица.
Голос Крюка звучал глухо, спокойно и от этого еще более жутко.
– Клянусь, не знаю, – тихо отозвалась Джейн. Что вам от меня надо? Очень больно.
– Где ты хранишь карту?
– Какую карту?
– Ну, вот видишь, Блоха, она еще не готова. Пусть повисит до вечера, тогда точно вспомнит. Неужели то, через что ей еще предстоит пройти, стоит того?
Не обращая внимания на просьбы продолжить разговор, Крюк достал из кармана маленький брелок с ключами. Над головой раздался звук электрического мотора, и откуда-то сверху, как морской трап, опустилась узкая деревянная лестница. Подняв глаза, Джейн увидела, как стуча ботинками, оба бандита поднялись по ступенькам и исчезли в квадратном отверстии в потолке. Лестница тут же вернулась наверх, проем закрылся, и наступила тишина.
Мысли путались. Прежде, чем решить, что делать дальше, нужно вспомнить, как с ней все это произошло.
