Kitabı oku: «Иммортализм и немного мечтаний», sayfa 3

– Знаешь, – продолжал дядя Вова, – приходят сейчас молодые, и думаешь, мол, свежая кровь, много знаний, а они… Когда по столу стучишь, и то ума слышно больше. Ну вот куда они нам такие, не знаешь? И я не знаю. И вообще, чего лежать, тут, маяться без дела? За окном лето, птицы распевают свои песни во всех уголках, ты ведь слышишь их через окно? Ну вот видишь. Давай с тобой договоримся: ты сейчас соберешь все свои силы вместе, вот так, видишь, как я сжал кулак? Вот так соберем вместе все силы, и пойдем с тобой прогуляемся. Знаешь, тут неподалеку есть озеро, говорят, сейчас там та-а-к красиво! Только мне там погулять не с кем, а с этими дурачками, – он показал на Костю, – не хочется… Давай с тобой сходим, хорошо?

Девочка едва заметно кивнула. Костя, смотря то на девочку, то на необычно перевоплощенного врача, обратил внимание, что с каждым словом в ее глазах все ярче загорается искорка, желание жить и радоваться.

– Ну, а раз мы с тобой договорились, – продолжал дядя Вова, – то тебе нужно хорошенько выспаться, набраться сил. Я прав? То-то же! Сейчас придет тетя Света и сделает укольчик, чтобы крепче спать. А когда ты проснешься, я уже буду здесь.

Уставшая девочка закрыла глаза с улыбкой, погружаясь в мир грез. Владимир Иванович тихо отошел от кровати и взглянул на оцепеневшего юношу. Перед практикантом вновь был тот холодный и недовольный сорокалетний врач с сединой. Открыв дверь, он вышел наружу. Костя, не проронив ни слова, последовал за ним.

Они молча дошли до кабинета медперсонала, не проронив ни слова идущей навстречу Светочки с небольшим сундучком в руках. Открыв окно настежь, Владимир Михайлович сделал пару глубоких вдохов, затем направился к небольшому шкафчику с лекарствами. Достав оттуда какой-то пол-литровый флакон с коричневой жидкостью, он поставил его на стол, затем – два маленьких стаканчика.

– Коньяк.

Щедро разлив на двоих алкоголь, он протянул один стакан Косте.

– Понимаешь, какая штука, – почесал подбородок Владимир Михайлович, – больница – это не место, где стоит говорить о болезнях. Особенно не стоит говорить о болезнях тем, кто смертельно болен. Они не хотят знать, что их убивает, они не хотят говорить про лекарства и методы лечения. Им не нужна жалость, им не нужно сострадание, они, понимаешь, словно чувствуют себя ущербнее. Все эти люди хотят говорить о погоде за окном, о сериалах, книгах, музыке. Им хочется почувствовать себя не куклой на коляске, с которой по долгу работы нянчатся, им хочется быть человеком и радоваться даже тем секундам, что им осталось жить. А что касается девочки… да что тут сказать… Сам видишь, до завтра ей не дотянуть. Костик… береги себя.

Почесав глаза от неожиданно выступившей влаги, он продолжил:

– Не чокаясь.

Злодейский план злодеев-инопришельцев

– Значит, ты предполагаешь, что это новое опасное орудие против человечества? – Владимир Викторович положил планшет на край стола, полностью заваленного кипами бумаг и каких-то деталей, назначении которых было известно даже ему. Достав из кармана пачку сигарет, он ее небрежно открыл и протянул стоявшему напротив юноше.

– Спасибо, не курю.

– Молодец.

Пока Владимир Викторович зажигал сигару, его без пяти минут ассистент Степка Батькович терпеливо ожидал, когда ему разрешат всё объяснить. Не каждый раз удается воочию увидеть гения-исследователя патогенов молодежи XXI века. По крайней мере, так про него писали в местной газете. Еще писали, что Владимир Викторович провел какое-то исследование, которое где-то опубликовали, и что его в будущем ждет какое-то мировое признание.

Да и Степка Батькович был не лыком шит. На районе уже давно расходился слух, что это юное дарование никто иной, как молодой Эйншейн, потому что неоднократно помогал тёте Тане починить компьютер перезагрузкой, и вообще ходил с книгой в руке. Книга та, к слову, была русско-английским словарем, и Степка Батькович носил его, чтобы можно было на практике поучить иностранный, общаясь со студентами по обмену. Студентов по обмену, к слову, на улице он пока не встречал.

Но изучение было лишь его хобби. Основные интеллектуальные старания его были направлены на изучение молодежных субкультур, а если точнее, то на поиск вечного ответа: зачем подростки снимают на камеру свое дрыгание и выкладывают в интернет?

Несколько недель скитания по мессенджерам и социальным сетям, названия которых он не упоминал в своих замечаниях (ну а зачем их лишний раз рекламировать за бесплатно?), привели его сложные дедуктивные расследования к очень смелому выводу, о котором и поспешил во всех тонкостях поведать не кому-нибудь, а самому Владимиру Викторовичу! Тот как раз несколько дней сидел дома, наслаждаясь отпуском и листал нескончаемые новостные ленты. И листал бы дальше, если бы не упорство Степки Батьковича.