Kitabı oku: «Битва за настоящую разумность», sayfa 5
– дурно пахнут только сильные негативные эмоции, а невыносимо дурно только страх, злость, гнев. А положительные эмоции пахнут даже приятно.
Александр Федорович в ответ хитро улыбнулся и сказал – Я думаю, что здесь проблем не будет. Если что, поправьте меня, я с удовольствием уберу свою эмовонь.
Мне не пришлось ни разу воспользоваться этим соглашением. Кнышев контролировал свои эмоции, почти как урожденный альтаирец, хотя химоэмофон он не чуял. Позже я понял, в чем дело, но об этом речь пойдет ниже.
Следующей темой разговора было самое важное – цель моего пребывания на Земле. Я поделился с Кнышевым нашими данными о кризисном прогнозе и что из-за ошибки в определении генетического родства неприменима большая часть наших «домашних заготовок», сделанных для изменения неблагоприятного сценария развития земной цивилизации.
Кнышев: – И что теперь? Будем вместе сидеть и ждать, когда все рухнет?
– Ну уж нет, что угодно, но только не это! Теперь, когда мы знаем о вас, ваш кризис- это также и наш враг, а мы таких врагов привыкли побеждать!
– Слышу речи того, кого у нас именуют настоящим мужиком. И каким оружием сражаются настоящие мужики из космоса?
– Я не буду сражаться сам. Хотя враг общий, но это ваш кризис, и победить его можете только вы. А я помогу создать мощное оружие для этого сражения. Используя, кстати, исключительно ваши знания. Но мне нужны несколько человек, которые смогли бы заставить это оружие действовать.
Кнышев: – так, а сами значит – в кусты? Не ошибся ли я в крутых парнях – джедаях с Альтаира?
– Я буду в первое время рядом, наблюдать и советовать. Мы давным-давно поняли, что то оружие, которое стреляет пулями и любой другой смертью или как-то ограничивает свободу – это грязное оружие варваров. То «оружие», которое вы бы назвали прямым официальным контактом, тоже не идеально, оно шокирует, оставляя заметные шрамы в сознании расы, и действует не столь эффективно и точно. Настоящее оружие истинного разума – это знания, на основании которых выполняется просчет причинно- следственных связей, с учетом их вероятности, и точечное целевое информационное вмешательство при минимальном силовом воздействии на саму систему, а если система сама способна к генерации и усвоению информации- чисто информационное вмешательство, без силового давления. По разумным существам, независимо от уровня их развития, наше оружие стреляет только правдивой информацией и новыми знаниями.
– Ну и на что же вы нацеливаете ваши высокоразумные «стволы»?
– Наши непримиримые враги, которых мы разим беспощадно и навсегда оставляем в прошлом – это разрушение цивилизаций, глупость разума и страдания живых существ.
– Что ж, подобные мишени и мне представляются весьма достойными разноса в самые мелкие клочья! Но что, если случится так, что те, кому вы помогли, превзойдут вас и вам же устроят войнушку с применением грязного оружия варваров?
– Если превзойдут, мы только обрадуемся, потому что знаем толк в развитии. По-настоящему развитые расы никаких варварских войн не ведут и о них не помышляют. Если цивилизация смогла достичь уровня, позволяющего покинуть свой мир и выйти на Галактические просторы, то из этого, несомненно и однозначно, следует то, что ее варварские войны навсегда остались на страницах книг и учебников истории – как поучительный пример собственного недоумия. Межзвездных войн Галактика не знает.
Разумных рас много, воевали – на своей планете – все без исключения. А вот войн между разумными расами не было никогда, хотя только в Галактическом союзе разума уже больше двенадцати в степени 3 (100012 = 1728) обитаемых миров, и обнаружено еще около 12 в степени 2 (10012=144) варварских цивилизаций, примерно половине оказывают помощь, чтобы произошел досрочный выход из варварской стадии, за развитием остальных наблюдают, ожидая подходящего момента для вмешательства.
И никто точно не знает, сколько в Галактике еще есть необнаруженных варварских миров, потому что число обнаруживаемых пока только растет.
Кнышев: И никогда не случалось так, что у кого-то сильного чего-то очень не хватает из того, что у другого, более слабого, есть в избытке?
– Как может в БЕСКОНЕЧНОМ космосе чего-то кому-то не хватить? Особенно, когда на одну освоенную планету в Галактике приходятся многие тысячи пригодных, или почти пригодных для поддержания той или иной формы разумной жизни, но мертвых и неосвоенных, на которых относительно легко отыскать любые ресурсы, это куда проще, быстрее и этичнее, чем отбирать!
Да и потребности в ресурсах у всех рас в целом разные, пересечения интересов редки. А если они все же случаются, то наше общегалактическое понятие «силы», выстраданное каждой расой при взрослении её разума, включает в себя, в первую очередь, доброту и созидательность как естественные составные части.
Раса, преодолевшая варварство, полностью утрачивает также и понимание силы в животном смысле, как право сильного на то, что изначально принадлежит слабому. Вам ещё предстоит перестать относиться к тому, что имеет другой, как к предмету зависти и вожделений, но вот вы, например, уже утратили взгляд на тело человека как на возможную пищу, и у вас почти не осталось народов, практикующих человеческие жертвоприношения.
Ситуация, когда можно что-то взять в готовом виде у другого, пусть даже в порядке обмена, вместо того, чтобы добыть или сделать это своими силами, рассматривается всеми нами как досадная слабость, от которой все стремятся избавиться. Так что если возникает схожая нужда, расы со взрослым разумом будут сотрудничать, помогая друг другу в поиске или создании обоюдно необходимого.
Развитой разум знает, не только на уровне логики, но и на уровне усвоенных при обучении и воспитании индивидов ощущений, что выживать вместе не только этичнее, но и, в конце концов, практичнее, выгоднее, чем бессмысленно тратить столь необходимые для многих дел ресурсы на создание армий по отбиранию нужного силой и защите своих запасов. А если расы-конкуренты будут вынуждены продолжить поиск самостоятельно, то очень много шансов, что первые, когда найдут – просто подарят возможным соперникам, в качестве демонстрации своей истинной силы, этичности и удачливости, а те поделятся из чувства естественной благодарности. На своём опыте каждая из рас познала, что выживать и легче, и стабильнее в окружении друзей и союзников, чем в бесконечном соревновании в окружении конкурентов и врагов.
Кнышев: И никогда не было такой расы зверей- завоевателей, чтобы выпотрошили одну богатую планету, полетели потрошить другую…
Эмоаура Кнышева испускала сомнение и удивление, видимо, его мнение, уже довольно устойчивое, сложилось под влиянием земных кинофильмов, и он никогда не подвергал его критическому анализу. Я ответил ему в шутливом тоне:
– Сварили и съели всех людей в одной деревне, проголодались, напали на следующую.… Видите аналогию? Для Вас сейчас такое смешно даже предположить, а ведь у людей это раньше практиковалось, и стало невозможно относительно недавно. Путь этического развития, единственно возможный, при котором раса не отбрасывается в развитии в варварство, когда у расы растут знания, позволяющие отдельным индивидам распоряжаться огромными ресурсами и энергиями, явно приводит к тому, что более развитая цивилизация – это та, которая больше созидает, а не та, что лучше отбирает. А отбиральщики – паразиты, к которым пока еще принадлежите и вы, многократно дичают, выпотрошив до основания, в каждом цикле, в первую очередь свою собственную планету.
Мир устроен так, что цивилизованные расы могут выйти в дальний космос только после того, как научатся жить без войн и подружатся со своим собственным домом, никак иначе не заполучить нужных ресурсов для дальних космических вояжей! А в таком качестве они уже вполне этичны и разумны для того, чтобы не учинять варварского безумия в космосе. Мир устроен так, что дураки и хамы сами держат себя взаперти на своих планетах – и это просто замечательно.
Кнышев: А что, альтаирцы тоже были когда-то агрессивны?
– Конечно. Этот этап младенческого безумия оказывается необходим, даже нам не совсем понятно, зачем, но пока мы не знаем ни одного исключения. Видимо, в нашей Вселенной нет другой возможности обретения разума, кроме как через борьбу за «место под солнцем» по жестким правилам эволюции животных. А вот чтобы цивилизация могла беспрепятственно расти дальше варварства, разум расы должен, имея животное происхождение, перерасти своё наследие, суметь взять предка – зверя под полный контроль.
– И как случилось, что Вы все же развились до галактических космических высот – вдруг, враз, внезапно поумнели всей расой?
Эмоаура Кнышева источала столь сильное любопытство, что я, несколько неожиданно для себя, вошёл в привычную роль учителя и стал кратко излагать вводную главу нашего стандартного учебника по основам эволюции планетного разума:
– Пока разум недостаточно окреп, когда цивилизация достигает уровня, обеспечивающего прекращение борьбы за существование, происходит кризис одичания, так как развитие и даже само существование разума на варварской стадии обуславливается и подпитывается именно непрерывной борьбой за выживание. Если нет борьбы, нет необходимости выживать – пропадает надобность и в разуме, когда оказывается, что не нужно думать, если можно выжить и так. Всякий раз, когда варварская цивилизация развивается до уровня, обеспечивающего для большинства расы безбедную жизнь тела при минимальных мыслительных усилиях, разум расы постепенно прекращает развиваться, цивилизация стагнирует, возможности управления силами природы, доступ к которым на некоторое время сохраняется у отдельных индивидов и групп, порождает всё более жестокие войны, и раса, сначала медленно, потом быстрее и быстрее, с ускорением сползает в первобытную дикость.
В естественных условиях взросление планетарного разума всегда проходит через этот циклический автоколебательный процесс, так как в начальном периоде изменения условий жизни всегда следуют за колебаниями в уровне разума с заметным запаздыванием, достижения разума или его деградация отражаются на жизненном уровне только в последующих поколениях. Поэтому, когда после пика цивилизованности пресыщенные разумные, поколение за поколением, воюют и постепенно деградируют, наступает кризисный момент, когда ухудшающиеся условия жизни скачком оказываются ниже порога цивилизованности для большей части разумных существ, и обострившаяся борьба за выживание не оставляет более индивидуумам новых поколений достаточно времени для размышлений и развития своего разума, что ещё более ухудшает положение, и так с ускорением по спирали, всего за несколько поколений, до самого низа, до дикости.
На пиках цивилизации в ранних циклах суммарного разума расы не хватает, чтобы успеть оценить ситуацию и исправить положение до начала катастрофического падения в дикость, – и разум расы сначала относительно плавно деградирует, а в какой-то момент вся раса скачком дичает. У нас, на родной планете альтаирцев, было не менее пары двенадцаток витков развития цивилизации, и каждый, кроме последнего, завершался таким кризисом полного одичания.
Но на каждом новом витке развития, на пике прогресса, перед самым падением в дикость, разум расы оставляет следы- артефакты, то, над чем не столь властно время. В случае планет, подобных вашей, это большие каменные сооружения, изделия из нержавеющих металлов и тому подобное – и при этом все больше опустошаются недра планеты. Просачиваются через времена дикости и кое-какие отголоски знания, в виде мифов и легенд о былом величии, тоже как своеобразный информационный артефакт.
В каждом последующем витке фаза расцвета становится все длиннее из-за ресурсных ограничений, ведь биологические особенности расы, управляемые очень медленной биологической эволюцией, остались практически теми же, поэтому и путь развития научной и технической мысли на каждом витке в целом оказывается также схож, а легкодоступные ресурсы для удовлетворения биологических и технических потребностей цивилизации полностью или частично использовали на предыдущих витках. Вот и приходится тратить дополнительное время и всё больше развивать разум, чтобы найти замену тому, что выгребли или, если выгребли не дочиста, копать, например, шахты глубже.
А более развитой разум, имея перед собой неопровержимые факты, порождающие вопросы о том, что случилось с теми, кто тут жил раньше, всё более способен найти ответы и принять меры, поэтому на каком-то из очередных витков происходит неизбежное. Вопрос ставится достаточно рано и достаточно многими, цивилизация, сдерживаемая дефицитом ресурсов, развивается достаточно медленно, а её разум быстро крепнет интеллектуально и этически в борьбе за поддержание и развитие хотя бы минимальных жизненных условий, и времени от расцвета разума до начала падения в дикость хватает и на поиски ответа, и на то, чтобы придумать, как предотвратить очередное одичание, и на то, чтобы это осуществить.
Но нам досталось это очень дорогой ценой. На последнем, завершающем циклическую фазу витке, поддержание даже минимальных условий жизни буквально для горстки живущих тогда на планете альтаирцев потребовало ужасающе длительного поддержания очень высокого уровня нашей разумности, в условиях чрезвычайно аскетического существования. Каждый из Альтаирцев из тех поколений наших предков, основателей нашего витка цивилизации, должен был стать гением ума и этики только для того, чтобы просто выжить, думая при этом не только о себе, но и заботясь о благе всех соплеменников, и все это время обильную пищу для их гениальных умов давали многочисленные артефакты, пережившие ошибки предыдущих циклов, прямо вопиющие о них.
Если рассуждать с точки зрения системного взгляда, на определенном витке ресурсный дефицит замедляет улучшение жизненных условий настолько, что запаздывание оказывается относительно невелико и уже не вносит губительную роль десинхронизирующего фактора. В начале падения или даже до него раса успевает, наконец, осознать самоценность разума, найти способы и обеспечить его сохранение еще до того, как очередное одичание станет неизбежным.
Коротко говоря, кризисы прекратились, когда мы в массе своей успели до кризиса осознать то, что разум и развитие важны сами по себе, как самоцель, вне какой-либо связи с утилитарными задачами выживания. Подержание постоянно высокого уровня разумности и этичности расы в целом, развитие разума каждого из альтаирцев стало самостоятельной приоритетной задачей, совершенно независимой от задачи поддержания условий для биологического выживания и благоденствия. Никакого одичания случиться не может, пока мы помним, для чего нужно иметь и как поддерживать разумность нашей расы выше уровня тупого и эгоистического спозания в дикость. Память расы тоже не может теперь исчезнуть или прерваться, ведь столь глубокая утрата основных знаний случается только в период дикости.
Кнышев спросил:
– А почему вы решили помогать другим расам?
– Нам самим очень сильно не повезло в том, что более развитые расы, раньше нас взявшие на себя благородный труд учительства других разумов, нас не нашли, у нас никогда не было учителей разума. А когда у дикой разумной расы удается в предкризисный период резко повысить уровень разумности и этичности, спровоцировать более раннее развитие, чтобы раса смогла самостоятельно осознать и предотвратить очередной кризис, дьявольская цикличность прерывается раз навсегда, и, никаких кризисов и периодического одичания больше уже не происходит!
Хотя завершение варварской циклической фазы и наступление фазы неудержимого развития разума предопределёны общими законами эволюционного процесса, однако, из-за большой длительности варварской стадии в естественных условиях, нельзя игнорировать возможность гибели в случайной космической катастрофе молодой и еще беспомощной расы, которую и разумной-то можно назвать лишь с натяжкой.
Все это придает поистине замечательный смысл нашей учительской деятельности, мы сами больше других пострадали в период собственной дикости, поэтому нам особенно близка и приятна роль «повивальной бабки» в рождении новых космогигантов. Немаловажно и то, что на данном этапе нашего собственного развития это достойная мегазадача, способная на длительный период времени придать настоящий смысл существованию нашего разума и всей цивилизации Альтаира.
– Я знаю, нет, лишь чувствую, что у нас приближается кризис. Но не могу понять, что именно должно случиться, и как этого избежать.
– Стандартная учебная и историческая ситуация, так и должно быть. Дело в том, что сообщество разумных существ, породившее культуру, одновременно участвует в двух разноскоростных потоках эволюции. Культура эволюционирует многократно быстрее, чем биологическая эволюция успевает адаптировать разумное существо к новым условиям жизни, порождаемым культурой. Наиболее сильно отстаёт этическое развитие, принципы, на которых разумные объединяются в социум, тоже оказываются резко архаичными.
И когда культурное развитие обеспечивает порыв разума к тому экспоненциальному росту мощи, которое обуславливается передачей знаний о мире от существа – лидера в развитии разума всем другим и от одного поколения к другому в концентрированном виде, вы называете это явление наукой, эти возможности оказываются у существ, чья этика в большинстве своём к разумному использованию этих достижений не готова.
В этом же направлении действует и один из законов эволюции, состоящий в том, что самые новые достижения эволюции распределяются по социуму наиболее неравномерно. У разумного существа разум как раз оказывается последним эволюционным достижением, и природа очень неравномерно распределяет разум по существам.
Кризис вызывается тем, что достижения гениев неизбежно оказываются также и в руках идиотов и моральных уродов, и по законам естественной эволюции это неизбежно. Лишь когда наука обращает свои достижения на ликвидацию этой диспропорции, и общество осознаёт необходимость и устанавливает дополнительную связь между возможностями, предоставляемыми индивидууму, и уровнем его личного развития, тогда цивилизация не падает в дикость, а развивается и совершает рывок в межзвёздное пространство, в галактический космос. Для землян особенно важно обеспечить предельную этичность этой дополнительной связи, потому что приматы – стайные животные, и у вас есть природные инстинкты, обеспечивающие подчинение не самому разумному, а самому звериному.
Если все пойдет естественным путем, как было у нас на Альтаире, когда вы, на данном витке, созреете до понимания, не останется времени даже для того, чтобы придумать, что делать. Хотя и сейчас отдельные ваши умы высказывают верные идеи, объединив которые, можно было бы очень быстро прийти к правильным выводам, но их голоса буквально тонут в море заблуждений. На последующих витках вы успеете придумать, но не успеете воплотить. И так далее, вплоть до обретения очень высокого уровня разума, но на планете, почти лишенной самых необходимых ресурсов. Сейчас у Вас ведь далеко не все даже видят приближающийся кризис?
Кнышев:
– Я только чувствую, да и другие в массе своей не видят ничего конкретного. Пытаемся под свои интуитивные ощущения подвести хоть какое-то основание – фильмы- катастрофы, мрачные пророчества- но это, как мне кажется, лишь подчёркивает нашу беспомощность что-либо понять. Судя по тому, что времени до кризиса мало, а понимание зреет очень медленно, мы на одном из ранних витков?
– Вы очень точны, наши оценки в общем такие же. И артефактов старых у вас еще почти нет, вы даже склонны приписать эти немногие остатки скорее пришельцам, чем самим себе на предыдущих витках, коих было до сих пор всего несколько, может, даже только один.
Кнышев немного удивился: – Но я так понимаю, что чем больше предыдущих витков, тем проще ваша задача. Зачем же вы сами себе усложняете работу?
– Целый ряд причин. Главная – что у вас сейчас планета, богатая многими необходимыми для вас ресурсами, и, в результате завершения варварства и выхода из циклов дикости, вы будете быстро развиваться и стремительно осваивать космос, привнося уникальный разум своей расы, управляемость и устойчивость в наш общий Галактический дом. Во-вторых, на порядки снижается вероятность вашей случайной гибели от какого-нибудь подлого сюрприза природы, типа камешка из космоса, ведь развитая цивилизация куда более способна вовремя выявить и предотвратить любую из подобных угроз. И в третьих, сложная работа предпочтительнее нам самим, это стимулирует развитие нашего собственного разума.
Это все, конечно, в корне противоречит базовой этике современных землян, по которой эти цели просто глупы, а мы – самоубийцы, помогающие потенциальным врагам, но, насколько я понимаю, находит живой отклик в Вашей личной системе ценностей.
Внезапно Кнышев перешел на «ты», даже не спрося у меня разрешения, как это принято у людей. Впрочем, мы оба уже почувствовали дружескую близость, и я воспринял этот переход вполне естественно.
– А уверен ли ты в успехе в нашем случае, ведь произошли осложнения, насколько я понимаю? Один человек, пусть даже нечеловек, – и история цивилизации? Как можно сопоставить такие масштабы?
Я тоже перешёл на «ты», мне не нужно было специально спрашивать разрешения – эмоаура Кнышева уже давно разрешила мне считать его своим другом.
– В первую очередь, само преддверие кризиса создаёт ситуацию, когда малые правильные воздействия способны порождать нарастающие последствия. Это как вбросить зародыш кристалла в пересыщенный раствор. Не забудь также о том, что у меня соединился исторический, выстраданный опыт моей собственной цивилизации по предотвращению аналогичного кризиса, который лег в основу моего образования как учителя разума, и личный опыт по досрочному выводу на бескризисную фазу развития нескольких двенадцаток разумных миров. Хотя предварительные планы оказались негодными, и сначала я думал, что возникла серьезная проблема, то сейчас я все больше убеждаюсь, что эта помеха – не без вашей с Федей помощи – уже превратилась в досадную мелочь, не более!
– Кнышев (скептически) – и как же и когда это мы успели помочь? – Комната наполнилась хитроватым недоверием и дружелюбием, они прямо благоухали в чудесном эмобукете!
– Да вы с Федей только и делаете, что своими лучшими человеческими качествами устраняете последствия наших досадных промахов, одно за другим! Федя сумел сам сдержать свой страх, не прервал контакт и не только не причинил мне никакого вреда в тот критический момент, когда я был совершенно беспомощен, временно лишившись разума, наоборот, проявил беспокойство и озабоченность по поводу моего беспомощного состояния. Твой личный уровень развития оказался столь высоким, что нам понадобилось всего полчаса непринужденной беседы на достижение взаимопонимания на таком уровне, что обычно на это требуется пара двенадцатидневок и тяжелый труд при максимальном напряжении интеллекта! Если и дальше все пойдет не хуже, то шансы твоей цивилизации окажутся даже выше, чем мы прогнозировали.
– а если все же не получится?
– Признаюсь, когда я так вдруг, нечаянно зазомбировал Федю и понял, что почти всю подготовительную работу можно выбросить, меня охватило чувство неуверенности. Но потом я осознал, что следующая экспедиция учителей в этот дальний рукав Галактики будет послана уже после того, как вы одичаете. Независимо от того, что потом будет со мной, ваша дикость продлится еще около 1000012 лет, до начала следующего витка цивилизации – только тогда вмешательство снова окажется целесообразно, в течение всего долгого периода дикости оно будет заведомо бесполезно.
На одной чаше весов оказалась моя личная неуверенность и сомнения, нарушения каких-то бюрократических инструкций. На другой – опустошение планеты варварами, отсрочка рождения космической цивилизации на долгие тысячи двенадцатилеток, новые страдания разумных и полуразумных потом существ, рост вероятности потери целого разумного обитаемого мира. И этим мегапотерям я вполне могу противопоставить мой собственный опыт, в котором сконцентрированы знания альтаирцев, более двух дюжин раз корёживших свою планету, цивилизацию и самих себя, мучительно долго, полмиллиона лет прокладывая, буквально прогрызая путь к свету.
Да в такой ситуации пусть катятся к чёрту любые инструкции – моя совесть не оставила мне никакого иного выбора! Причинить вреда сопоставимо больше, чем вы себе скоро устроите сами, я, в одиночку, просто не смогу, а вот помочь тебе досрочно вытащить твой мир из грязи – попытаюсь.
– И впрямь, настоящий джедай, покрепче многих наших людских недочеловеков будешь, хоть зеленоволосый и оранжеволиций! А что ждет тебя в случае неудачи? Ведь ты, наверное, нарушаешь целую кучу всяких ваших запретов?
– Примерно то же, что происходит в таких случаях и у вас – «разбор полетов». Как метко выразился ваш юморист, наказание невиновных и награждение непричастных. Хотя объективности в таких случаях у нас все же гораздо больше, но мы отнюдь не автоматы, а живые существа с эмоциями, кстати, невероятно близкими вашим, и у нас тоже неудачи никого не радуют, а победителей судят не так строго.
– Значит, ты на наше спасение поставил и свою личную карьеру?
Эмоаура Кнышева благоухала, прямо лучилась добрым юмором, сильным любопытством и дружеским теплом и участием, а вся атмосфера нашей беседы живо напомнила мне мои студенческие годы.
– Мы действуем всегда и только так, при полной и осознанной личной ответственности! А как, и можно ли вообще, устроить всё по-другому, чтобы раса, давая отдельным своим личностям права, знания и все возможности для того, чтобы изменять судьбы иных разумных миров, не превратилась сама снова в стадо скотов?
– Значит, у тебя только на личном счету уже почти три десятка спасенных цивилизаций?
– То, что происходит – всего лишь обучение и ускорение взросления разумных рас-младенцев.
Кнышев: Ну, хоть мы и варвары, но скромность у нас тоже ценится. Дай твои пять, вернее, шесть! – и он протянул мне раскрытую ладонь, универсальный жест всех гуманоидов, принятый также и у землян. Мы скрепили нашу дружбу рукопожатием, и при этом он сказал: А знаешь, мой зеленоволосый друг с Альтаира! Ведь все может получиться! Обязательно получится!–и крикнул – Федор! Иди сюда!
…Пока Кнышев дезомбировал Федю, давая ему чёткие разъяснения, задавая очень точные вопросы, поистине виртуозно возбуждая при этом нужные струны Фединой души, делая все это как-то неожиданно легко и непринужденно, я думал – а может, мне и вообще не надо больше никаких других людей искать?
Из телепередач землян я прекрасно представлял себе, на что хватает способностей среднего земного человека. Передо мной волею, как я тогда думал, случая, сразу оказались уж точно не худшие, и даже далеко не средние представители человеческой расы! Один из них, будучи даже не совсем взрослым, в критический момент первого контакта фактически спас мою миссию, шедшую уже к явному провалу, сумев интуитивно понять ситуацию, сохранить доброту и необычное хладнокровие в условиях, когда «средний» земной подросток задал бы стрекача при первом взгляде на меня или, будь экземпляр посмелее, на всякий случай стукнул бы меня по башке чем-нибудь тяжелым, пока я был в отключке от вони.
Ужас Феди и исходящую от него его вонь я тоже, получается, породил сам. Если бы я сумел вовремя распознать признаки явных генетических отличий, притом, что фактов и времени на их изучение было предостаточно, хотя бы в последний момент проявил разумную осторожность и более мягко вступил в контакт, то вполне мог бы, с учётом моей удачи, избежать испуга Феди. Так что, как говорят земляне, этот гол тоже в мои ворота!
А второй абориген, живя в варварской цивилизации, вместо того, чтобы из страха или простой осторожности сразу выгнать из дома явно чужое зеленоволосое пугало, явившееся неизвестно откуда и для чего, сумел как-то сразу, интуитивно и очень точно все оценить, и проявил поистине удивительное гостеприимство. И этому не смог никак помешать даже самый глупый, хотя и невольный, поступок во всей моей учительской карьере, затронувший его собственного сына!
Он откуда-то знает, что смелое движение в неизведанное, при честном признании и своевременном исправлении своих ошибок, имеет куда более высокую ценность, чем беспомощное топтание на месте из страха перед неведением. И только что, прямо на моих глазах, по моей даже не подсказке, а так – полунамеку, играючи ликвидировал все последствия моей глупости, опираясь только на интуицию, точный анализ ситуации и любовь к собственному сыну, – как будто дезомбирование было для него ежедневной рутиной.
Вывод стал мне окончательно ясен. Только что, прямо на моих глазах, двое «варваров» превратили самый крупный провал во всей учительской истории Альтаира, можно сказать, уже свершившийся, к которому ты имел бы самое непосредственное отношение, в то, что можно объективно принять как обыкновенный, нормальный и, пожалуй, даже хороший начальный контакт. (Представляете, что было бы, если бы Федя меня не предупредил и я тогда вошёл бы в троллейбус? Его логика тогда сработала даже раньше и чётче моей!).
Но это у ТЕБЯ контакт теперь уже обыкновенный, уже и забыл какой по счету, а у НИХ – первый контакт с абсолютным чужаком, которого они распознали явно и сразу. И у тебя тут, как ни крути, вышел явный провал, провал профессионала, хоть и не совсем по твоей вине. Но тогда у них вырисовывается очень крупный успех, причём в совершенно новом для них деле, заметный даже по меркам Альтаира, не то, что по земным, и этим успехом они, не особо и напрягшись, моментально, «с горочкой» засыпали дыру твоего провала и даже утрамбовали всё добрым юмором! И надо признать, что их успех не удаётся приписать никакой такой счастливой случайности, напротив, он появился как прямое и вполне закономерное, предсказуемое следствие их собственного ума и этики. Ай да «варвары»! Даже на первый урок прямо сходу раскрутили.
Так нужен ли мне кто-то другой? Я еще раз подумал про замечательное Федькино «под микроскопом изучать каждую свою мысль, хоть на каплю доброжелательную к тебе». Это было очень точное, образное выражение неплохого ключа для постепенного избавления от наведённого внушения, который был мгновенно, интуитивно найден Федей, как только я информировал его о возникшей проблеме! Я окончательно решил, что прямо с завтрашнего утра начну, а вернее – продолжу работать именно с ними. Я без всяких тестов мог уже совершенно исключить самую неприятную, хотя и неопасную в условиях приближения кризиса вероятность – этическое перерождение этих двоих людей, под влиянием тех сверхвозможностей, которые дадут им новые знания. Если откажет этика и у этих людей, с кем ещё я решился бы тогда все начать сначала, при сократившемся запасе времени?
