Kitabı oku: «М.А. Модель Абсолюта», sayfa 3
– К нам сегодня из штаба округа приедут по вашим делам…– говоря эти слова Метличенко поравнялся на ступенях с Николаем и пожал таким неприятным рукопожатием.– Кстати, как там у вас дела…? Я слышал, что у вас там ЧП какое-то…? «С чего это этот особист, которого очень доходчиво проинструктировали, насчёт наших дел, его начальством, интересуется как дела у него – у них: там. И зачем едут из штаба округа, к тому же по его душу. Неужели началось?» -эти вопросы встали так чётко, и вызывали нервное раздражение.
–Со своими делами я разберусь сам, и с ЧП тоже…А ты чего это такой довольный? – убирая руки, в карманы форменных, синего цвета брюк, сказал Николай слегка прищурившись.
–Да просто настроение хорошее, летнее настроение…
–А я подумал, что ты рад тому, что у кого-то где-то ЧП…
–Коля, не делай из меня монстра…прошу не утрируй. Просто у меня через неделю отпуск, а сегодня день такой хороший солнечный…Особист немного нервно осмотрелся и неуклюже осклабился. Ангар, в котором был вход в подземный научный городок, располагался в восточной части территории авиачасти. Мощный энерговыброс в результате опыта по проекту известному как "Светозар", на самом деле этот проект маскировал проект "Ветер", и про него знали очень немногие в минобороны. Но был ещё один проект, известный в Правительстве только трём людям, этот проект назывался "Двери"; включающий в себя два параллельных проекта- теории: «Прыжок» и «Тотем». Именно этим проектом на самом деле и занималась группа Зотова Н. А. Этот энерговыброс в материю, из плотного эфира, и был причиной ЧП. Вышли из строя; локация и средства связи в радиусе пяти километров. Официальная версия в рапорте по этому инциденту: В результате опыта неотлаженного новейшего устройства, электроника и средства связи в радиусе нескольких километров, приблизительно пять километров, на короткое время вышли из строя ввиду мощного магнитного возмущения окружающей среды. Вся информация по работе группы под руководством подполковника авиации Зотова Н. А под грифом "Особо секретно". Здание штаба авиачасти: одноэтажное и вытянутое, со входом – немного южнее середины. Кабинет командира части находился левее входа в штаб, по коридору слева. Расположение кабинетов было по обеим сторонам здания. Николай, смотря через плечо Метличенко, пытался разглядеть в окне командира части какие- нибудь приметы, или увидеть что-нибудь, и не найдя ничего интересного для себя переместил внимание на особиста.
–Понятно говоришь Юр, даже очень убедительно…– смотря прямо в глаза Метличенко сказал Николай. – Солнышко значит тебя радует, и чем ближе отпуск тем радостнее…
–Так точно товарищ подполковник – сделав движение вытянутой кистью правой руки к виску, когда отдают воинские приветствия, Метличенко. В ходе их непродолжительного разговора на ступенях штаба, мимо проходил, поднимаясь по ступеням, начальник снабжения – майор Гаврилов. Николай, увидев его первым, кивком отдал приветствие. Метличенко стоял к нему спиной, и уже когда майор взялся за ручку входной двери крикнул ему: "Здравия желаю Пётр Степанович". "Какой же ты подхалим всё-таки. Чтобы не случилось кушать хочется всегда. Вот, она-доблесть; от пуза всё"– Зотов ухмыльнулся и цокнул . Чуть вдалеке, за плацом, проехала "буханка". Они ещё были в пользовании военными частями, ввиду своей эргономичности, в использовании её для малых нужд: перевезти чего, или отвезти личный состав, или группу людей, при сравнительно небольших растратах на ГСМ. Поняв что разговор окончен; так как Николай развернулся в направлении входной двери штаба и сделал шаг на ступень выше, особист сказал, что ещё увидится, и пошёл прямо, мимо плаца, в сторону стоянки личного транспорта личного состава части. Николай зашёл в штаб и сразу направился к кабинету командира части.
–Здравия желаю – вытянувшись и отдав воинское приветствие выкрикнул щуплый солдатик служивший срочную службу, и на данный момент стоял в наряде: дежурного по штабу.
–Он у себя? – не останавливаясь, проходя мимо, спросил у солдата Николай.
–Так точно товарищ подполковник.
–Молодец, хвалю за службу.
–Служу России!
–Вольно.
–Есть!
Постучав для приличия, и не дожидаясь ответа, открывая входную дверь кабинета командира части, Николай вошёл внутрь. На подоконнике, издавая цокающие звуки и сделав несколько чириканий, проскакал воробей. Окно, из кабинета командира части, на этот час было на затененной части здания, но этого пернатого было чётко видно в виду его резкого контраста с, некогда, пепельно- белым подоконником. От времени краска облупилась и потрескалась, и воробей, в поиске чем-нибудь поживиться, несколько раз клюнул по оттопыренным кусочкам. На этом подоконнике постоянно появляются крошки хлеба, но, после вчерашнего ветродуя, сейчас их там не было. Воробей, досадно и громко, чирикнул, и вспорхнул в сторону складских комплексов.
–Здравия желаю Пал Палыч! – улыбаясь приветствовал командира части Николай, проходя через кабинет с вытянутой рукой для рукопожатия.
–Здорова Колян! – улыбнувшись уголком рта, приветствовал его, привстав с кресла и пожимая руку Николая, командир части полковник Никитин Павел Павлович, который для всех в части был Пал Палыч. Бросив, ещё раз, прицельный взгляд в окно: «Забыл птахам насыпать…эхх, старость…»
–Знаешь ли поводов для радости, и тем более для улучшения здоровья, маловато в связи с последними событиями…он уставился, своими добрыми глазами, на Николая, и скрестил пальцы рук.
–Да не переживай ты так Палыч. Приедут понюхают и укатятся обратно в округ. Ты же знаешь как это происходит…Николай заерзал, устраиваясь поудобнее, на стуле: «Старик что-то темнит…неужели эта болезнь-старость коснётся, вот так, каждого..?» Николай посмотрел в окно, справа за спиной Пал Палыча, и снова воткнулся в добрый взгляд пожилого полковника, отметив на его лице глубокие мимические морщины.
–Да знаю я…просто мне звонил один хороший знакомый из штаба округа, сказал что с ними будут из министерства…понимаешь меня?– вопросительно посмотрел на собеседника Пал Палыч. Он откинулся в своём кресле, глубоко, в нём, утонул. Никитин не любил вот такие разговоры, тем более с утра, и тем более с людьми подобными человеку сидящему сейчас с ним за его-Никитина столом, в его кабинете. Он сделал прокашливание, протолкнув комок в горле, и натянуто осклабился.
–Ну конечно же я понимаю, и конечно же ты понимаешь, что я знаю как встретить гостей…
–Ох Коля…я то знаю, что твой уровень допуска значительно выше моего, и что в случае чего ты их быстро поставишь на место. Но это ведь и меня касается. Они могут начать рыть. А у нас тут не всё гладко, сам ведь понимаешь и знаешь. К тому же этот особист носом своим все вынюхивает гад…– ругнувшись нецензурно, и, с досадой, хлопнув по крышке стола, нервно выпалил полковник. – «Эти особисты…они меня так уже…» Николай встал, и, бросив взгляд на залитый солнечным светом плац, через который некоторое время назад прошёл Метличенко – потянулся к чайнику.
–В случае чего дай мне знать, я их быстро успокою. – спокойно, разливая Никитину П. П и себе чай, из термочайника, по кружкам, сказал Зотов. В армии всегда всё не совсем гладко. Что касается продснабжения тем более. Николай прекрасно знал какие делишки творятся в отчётных книгах продовольственных складов. И куда девается якобы пришедшее, за неделю, в негодность продовольствие. Иногда это было три – четыре дня, и в книге учёта появлялась новая запись о списании пол тонны картофеля, или нескольких десятков килограмм овощей и фруктов, а также консервов и прочего провианта.
–У тебя там всё нормально?– Посмотрев в окно через правое плечо сказал Никитин, рассматривая фигуру человека поднимающегося по ступеням в штаб. Окна кабинета выходили на северную часть здания, и плац, видимый в окно, был залит солнечным светом по касательной освещая западную сторону ступеней штаба. Какое-то мгновение, обдумывая: «Зачем это он спрашивает как у него дела»; смотрел на командира части Николай.
–Всё нормально…Сначала неразбериха была, но потом разобрались, теперь все путём.– спокойно сказал Зотов, делая глоток лимонного чая. В кабинете было прохладно и свежо от армейского ионизатора находящегося в верхней части окна кабинета. Едва слышимый гул от его работы был какой-то успокаивающий. Никитин Павел Павлович любил этот чай, и с утра дежурные по штабу; всего их трое в наряде, делали ему его. Никитин – человек грузный, поседевший блондин, чуть выше среднего роста, с большой пролысиной на голове, с большими добрыми серыми глазами, с большим волевым подбородком с ямочкой, и носом картошкой, и правильной формы полными губами, с оттопыренной нижней губой.
–Ладно.– отпивая чай, и повернувшись, посмотрев прямо в глаза, сказал Пал Палыч. И мысленно добавил: «Делайте что хотите, только лишь бы на мне это не отражалось. Ох, и достали меня уже вы все.» Ему осталось совсем немного до выхода на пенсию, точнее сказать; он дорабатывает свой контракт, и уходит в запас. А тут «эти», учёные, со своими какими-то опытами. – «Ох, прошло бы всё гладко…»
–В общем я на связи. Так что если что звони.– допив чай, и, вставая со стула, стоящего в правом ряду стола первым от Т-образной верхней крышки стола командира, при этом издавая скрип от скольжения ножки стула по ламинированному полу. Стулья стояли по обе стороны стола, и Николай, непроизвольно, прошёл взглядом по ним- вышел из кабинета.
–Скоро дембель у тебя тёзка. Домой жуть как хочется наверное.– улыбнувшись своей фразе обратился к водителю солдату-срочнику Зотов. Опустив ветровое стекло, и нажав на кнопку электроподъемника ветрового стекла, Николай вдыхал свежий воздух, который влетал в окно. Охватывая своим взором местность за окном, совершенно нового "Патриот-33", он сидел на заднем сидении служебного внедорожника, который вёз его к ангару. Вдалеке виднелись многоэтажки далёкого города, и трубы ТЭЦ. Влетаюший, в салон внедорожника, воздух, наполнял его запахом цветущих трав, и растений, которые, в это время года, наполняли окружающий воздух авиачасти. Шуршание покрышек внедорожника часто прерывалось лёгкими и коротким хлопанием, проезжая по бетонным плитам, по ходу движения.
–Так точно товарищ подполковник.
–Звание тебе нужно повыше?
–Мне и моего достаточно.
–Чтож, молодец. Знаешь меру.
–Это точно, командир.
–Останови у южной двери, я зайду сначала к Филимонову.
–Есть.
Внедорожник, чуть взвизгнув тормозами, остановился у южной двери в ангар. Набрав код на электронном замке, внутри чуть слышно загудел привод замочного механизма и затем щелчок. Николай толкнул дверь и вошёл внутрь. С южной стороны ангара был вход/выход в помещение для хранения хоз-инвентаря. На стеллажах, высотой в четыре метра, находились, внизу, предметы тяжёлые, а повыше были предметы инвентаря полегче. Стеллажи стояли в ряд: семь метров в длину, и около семидесяти сантиметров в ширину, между ними проход; шириной в метр, на каждом стеллаже, двигающаяся продольно, лестница во всю высоту. Слева от входа, за стеллажами, было небольшое помещение-бытовка, в котором находился журнал учёта, и кое-какие предметы быта работников склада.
–Здорова Михалыч! – заходя внутрь подсобного помещения – бытовки, и выставив вперёд руку, для рукопожатия, поприветствовал прапорщика Филимонова Николай.
–Здорова начальник! – с улыбкой поприветствовал его Филимонов. Перехватив при этом, для рукопожатия, из правой руки в левую, кружку с растворимым кофе, вставая со стула. Прапорщик Филимонов К.М, был уже в пенсионном возрасте для военного; пожилой мужчина среднего роста с полностью седыми кудрями, некогда чёрных, как смоль, волос. На добром лице с правильной формы подбородком и карими глазами, маленький, немного вздёрнутый, нос, и широкий рот с бледными, по углам закруглёнными, губами, от чего казалось что он постоянно в улыбчивом настроении. -Сегодня, может быть завтра, у нас будут гости…так что ты их встреть как ты умеешь когда гости непрошенные, к тому же нежеланные.
–Понятно. Турбину включать как по инструкции?
Турбина это такой пылесос -выдуватель. Принцип его работы: практически синхронное действие исходящего потока воздуха и входящего, с небольшой задержкой входящего. Эффект был потрясающий: пыль слетала и тут же впитывалась в хобот с Т- образным наконечником, частота таких исходящих – поступательных пульсаций; десять в секунду. При этом этот агрегат издавал шум на низких частотах, и его вынести, в непосредственной близости, можно только в наушниках.
–Не, думаю не надо. Их предварительно подготовит Пал Палыч, так что думаю они будут и так осторожно себя вести. Хотя не исключаю такую возможность.
–Думаешь они будут рыть? – вопросительно посмотрел прямо в глаза Николаю прапорщик, и громко поставил на стол керамическую кружку, из которой, одним глотком допил остатки кофейного напитка. Помещение бытовки было достаточно удобным; на пятнадцати квадратных метрах, в полутора метрах от входа, прямо, стоял шкаф для сменной одежды и личных вещей, на расстоянии метра от него широкий стол, высотой чуть больше метра и длиной в два метра, в ширину метра, в промежутке между шкафом и столом, под самым потолком висели круглые армейские часы. Гипсокартоновые стены были сверху и снизу окаймлены синим, а сами зелёного цвета. Сразу справа от входа стоял кулер с горячей и холодной водой, а за ним мягкий чёрный стул, точно такой как в кабинетах штаба авиачасти. На котором лежала куртка техобслуживающего состава, её носил Филимонов, и, после прихода, ещё не убрал в шкаф.
–Среди них будут из министерства, ты сам то как думаешь?…видимо этот инцидент получил окрас высокой значимости в верхах.– Поправив воротник форменной, цвета индиго, рубашки сказал Зотов, посмотрев на круглые часы, висевшие напротив входа под самым потолком, стрелки которых указывали время: девять часов и двадцать три минуты до полудня.
–Эх, не моё это дело, но всё-таки интересно, что ж там у вас произошло…
–Михалыч ты же знаешь, что это секретная информация.
–Да, но любопытство ведь не порок…
–Не порок то не порок, но иногда, даже наверное чаще лучше не знать, чтобы спалось хорошо, да и здоровее будешь.– покачивая головой как-бы соглашаясь и давая понять, что это верно, и что с этим надо согласиться, сказал Николай.
–Ладно, ты не переживай Михалыч, главное сделай что нужно. Лучше давай-ка покажи мне что хотел показать. Они вышли из бытовки, и направились к дальнем углу стеллажа, который был ближе к бытовке.
–Я думал что это опечатка и какая-то бессмыслица…но это реально меня озадачило…-доставая с верхнего яруса свёрток сказал Филимонов.
–Ты больше никому не говорил об этом?
–Нет… да и какой смысл… все-равно ведь не поверят…
–Это правильно ты сказал, смысла нет кому-то рассказывать. Зотов следил за действиями прапорщика. Филимонов сошёл на пол с лестницы, и подошёл к Николаю.
–Вот, смотри сам…-разворачивая свёрток из материала для ветоши, протягивая его Зотову, сказал прапорщик. Николай сначала не верил своим глазам.
–Где ты это нашёл. Пожалуйста, Константин Михайлович, постарайся вспомнить все детали как можно точнее. Это очень важно.– с напряжением в голосе и полными надежд глазами сказал Николай.
–Ну, я решил немного прибраться возле входа в ваш "бункер", и на площадке в буквальном смысле; из ниоткуда, на моих глазах, появилась эта штука… делая паузу, напряженно, думал Филимонов вспоминая как всё было. – Я ещё хотел покормить его; он ведь живой, сердце сжалось у меня тогда…Примерно около трёх… да, точно, в три пятнадцать, я зачем-то машинально посмотрел на часы…Филимонов говоря последнюю фразу вопросительно смотрел на собеседника, и как-бы ждал одобрения; ему казалось что он что-то не то сказал.
–У меня нет слов чтобы выразиться…– Николай держал в руках свёрток и смеялся как ребёнок глядя на его содержимое.– Ты даже не представляешь себе Михалыч какая это "бессмыслица"… Николай держал в руках свёрток в котором был прозрачный контейнер из полимерстекла, внутри которого был живой мышонок с сухариками хлеба, цветок красной розы, кварцевый диск, и газета "Аиф" за двадцать седьмое число. Михалыч назвал бессмыслицей именно эту газету, потому как на день нахождения им этого контейнера, с этой самой газетой, было двадцать третье. Это не вписывалось в картину увиденного. Всё, кроме газеты, было логично для него, только газета не вмещалась, в его представлении, в логическую модель действительности. Группе учёных под руководством Зотова, удалось создать искусственный кристалл, из мультислойной (кластерной) атомной кристаллической решётки изотопов углерода, по принципу графена, с трёхмерным наслоением атомов углерода на атомы азота, кремния, и серебра. В каждом из которых, декогерентно, существующие кластеры эВ*13 объединялись, когерентно, в единую, изолированную от внешней среды, систему кубитов -кластеров; общим числом, при величине кристалла ( радиус изотопа углерода 0.077 нм*14 или 77 пм*15) три сантиметра, такая система насчитывала более 84 секстиллионов кубитов. Этот кристалл по сути являлся квантовым мозгом, находясь внутри квантового сердца компьютера. Всё взаимодействие с внешней средой осуществлялось посредством импульса, в результате которого кристаллофотоны-квалазер, проникая во внешнюю электрорадиомагнитную оболочку кристалла, несли в себе логарифмический импульс задачи, и обратно по тому же принципу несли её решение на второй процессор, который был уже во взаимодействии с внешней средой и оператором.
*13 эВ – электронвольт. Микрочастица, существующая вне системы, равная, в один миллиард семьсот восемьдесят два миллиона шестьсот шестьдесят она тысяча девятьсот семь кваттордецилионных килограмма, или 1.782661907*10'-36 кг. Сокращенно: около двух андециллионных килограмма. *14 нм – нанометр, одна миллиардная метра.
*15 пм – пикометр, одна триллионная метра.
Эта цифра настолько велика, что такой компьютер способен вычислить сколько атомов во вселенной, за настолько малый промежуток времени, что может создаться впечатление о том, что ответ будет дан раньше чем будет задан вопрос. Учёные пошли дальше; с помощью этого компьютера они стали разрабатывать и создавать материалы и схемы: опытные модели по всем проектам.
–Чтож, траектория вымерена согласно нашей проекции пространства, а также соблюдены все факторы утверждающие точность в расчётах. К тому же мы убедились в практической эффективности нашей теории.– Николай держал в руках контейнер, и указывая на его содержимое, говорил размеренно, стоя у ЖК экрана, лицом к членам группы, в комнате совещаний. Группа учёных и техников состояла из двенадцати человек; из них учёных семь. На этом совещании собрались почти все, за исключением двух техников и одного учёного сотрудника.
–Значит у нас получилось, или вернее сказать получится…– смотря на Зотова Н. А., своего вдохновителя, и старшего сотрудника, заговорил, с неуверенными нотами в голосе, Павлов В. С. Виталий Павлов был младшим научным сотрудником в одном из НИИ, его работы в направлении квантовых технологий впечатляли даже самых больших критиков этой области науки. Чуть выше среднего роста, худощавый, с вытянутым лицом овальной формы, широким лбом, и близко посаженными карими глазами, ровный нос, вокруг узких бледных губ и острого подбородка, росли редкие усики, переходящие в маленькую бородку. Он стал интересен минобороны после своего доклада на тему передачи информации на сверхрасстояния. Именно тогда ему было предложено продолжить свои исследования, оставаясь в науке, но на секретном объекте; вдали от прессы и популярности, и мирового признания; выполняя, высокой степени важности, задачу; для своего народа и Родины. Не долго думая, он понял, что его теперь все-равно не оставят в покое: согласился. Каждому члену группы приготовили легенду, достоверность которой не вызывала сомнений даже у органов спецслужб. Всё было сделано, и вот он, пятый год, занимается своими разработками в "бункере" под руководством Зотова.
–Думаю, что точнее сказать получается… – с ноткой иронии, слегка хмыкнув, сказал Николай; улыбнувшись уголком рта.
–Значит корпускулярно-волновой дуализм лишь математическая интерпретация одного из состояний вещества на уровне энергии в рамках фрактального мира… – вопросительно посмотрел на своего шефа Виталий.– как мы и считали…
–Наша с тобой и всеми вами работа, показала неполноту состоятельности этой трактовки, мы продвинулись гораздо дальше…– обводя взглядом, делая круговое движение головой, сказал Зотов. – Все вы помните, что мы провели около сотни опытов и экспериментов в этом направлении…получив опытную модель КТПК-3, мы смогли делать расчёты на сверхскоростях вычислений…Нам стали отрываться всё больше и больше возможностей и знаний, мы открыли новые горизонты…Сегодня ночью я общался с Мухиным…он сделал "Прыжок"… Николай говорил стараясь сдерживать захлестнувшие его эмоции, и, сохраняя спокойствие в голосе, обводил взглядом каждого человека своей группы. Помещение в котором они находились имело одно панорамное окно справа от входа и ближе к экрану, который был во всю, правую от входа, стену. Посреди комнаты длинный стол из композитного пластика, смесь полимера и жидкого металла с плазмогелем, который часто применяли военные для оборудования помещений и упаковки. Из того же материала, что стол, была вся мебель в помещении. Освещение было лёгким-тёплым и даже приятным. Они сами придумали его, и то каким оно будет, после недолгого обсуждения. Сохранив частоту фазы волны света, такой, какая она при освещении от костра, чтобы глаза легко воспринимали его, они добавили импульсную мощность в поток фотонов светодиодных плазменных ламп, и освещение стало ярким и в тоже время тёплым. За панорамным окном открывался вид на "верстак": так, члены группы Зотова, называли лабораторию и её прилегающие отсеки. Отсеки были по обе стороны прохода ко входу в лабораторию; витражи выполненные из полимерстекла, которое не могла пробить пуля калибра семь шестьдесят два из АК-900М, а внутри, каждого из них, стояли такие же как и в комнате совещаний столы, только поуже и меньше длиной, на которых находились различные измерительные приборы, такие как; анализатор устойчивости вещества; счётчики Гейгера; и другие; а также образцы для проведения измерений. Вход в лабораторию был за дверью из титанферрита, толщиной сто пятьдесят сантиметров, которую невозможно повредить; приложив для этого механическое воздействие эквивалентное ста гигатонн ТНТ*16. Стены лаборатории были выполнены из того же материала. Система вентиляции и акклиматизации работала по замкнутому циклу. После получения опытного образца генератора фотосинтеза, группа Зотова сразу же провела модификации внутри лаборатории и самого бункера. Теоретически и практически, у них были все условия для жизнедеятельности без сообщения с внешним миром. Но все они- группа Зотова были и будут людьми у которых есть семьи и есть любимые места где им, каждому из них своё, хочется бывать и жить той жизнью, которой живут.
*16 ТНТ – Тринитротолуол – одно из наиболее распространённых бризантных взрывчатых веществ. Перспектива полной изоляции от родных и близких, от прежнего уклада жизни, всех их страшит и вызывает волнительную нервозность опасения, и в какой-то степени панический ужас. Они могли использовать белковую матрицу и КГФ, могли использовать костюм «Броня» и БКТПК, и многие другие техногенные средства своих инновационных открытий в своей повседневной жизни, но они хотели быть такими же, как их родные и близкие, без техногенных открытий и средств; дающих практически безграничные возможности; жить прежней жизнью: такая перспектива их привлекала больше, чем перспектива неизвестного, и приношения своей привычной жизни в жертву; ради науки, и туманной перспективы беззаботного будущего. Николай посмотрел на "верстак", и снова подумал о том, что им предстояло ещё сделать. Он вспомнил как он первый раз сказал слова любви своей жене, как он радовался вместе с ней первым шагам сына, затем дочери. Смотря в это панорамное окно Зотов так задумался, что не слышал вопросов, которые посыпались на него, от членов группы; эмоции которых зашкаливали; они выкрикивали свои вопросы – перекрикивая друг друга; протягивая руки к нему, как в школе, когда знаешь ответ и готов ответить. Многие из членов группы вскочили со своих мест, и забегая друг за друга, стараясь оказаться ближе к Николаю, кричали уже не стесняясь слёз и захлебываясь в смехе: со слезами на глазах. Они понимали, что если пилот и аппарат, после "Прыжка", вернулись в заданную точку времени-пространства, то они получили технологию; дающую возможности без границ – Абсолютную технологию, равную которой современная история ещё не знала.
Посмотрев на круглые армейские часы с белым циферблатом, которые висели практически повсюду в бункере, он отметил, что скоро обед, и после обеда им нужно будет проверить оборудование для экспедиции. «Ещё столько нужно будет сделать»: подумалось Зотову.
–Прошу вас, давайте сейчас успокоимся, а после обеда продолжим. Нам нужно будет проверить оборудование для "тотема"…– Николай как мог сохраняя спокойствие выставив примирительно руки, ладонями навстречу, надвинувшимся на него членам группы.
–Но ведь мы планировали "тотем" провести осенью…? – тонким и звонким голоском, громче всех крикнув, и смотря вопросительно на Зотова, чуть ниже среднего роста, блондинка. Николай переводя на неё взгляд, как всегда, не смог не отметить её женскую красоту. Наталья Игоревна Соколова, женщина около тридцати лет, точно её возраст был двадцать восемь. Пропорционально плотного телосложения, с высокой пышной грудью, и сильными ногами. Круглое доброе личико; маленький лоб, и миндалевидные, серо-голубые глаза с изумрудным оттенком; носик с горбинкой, и пухлые, правильной формы, маленькие губы над круглым маленьким подбородком. Она закончила аспирантуру по нейробиологии, работая преподавателем биологии в одном из ВУЗов. На неё минобороны обратили внимание когда она сделала доклад в РАН: на тему работы головного мозга и его так называемой тёмной зоны. Она была протеже самого Черкасова В. Р, того самого учёного, который, в результате опытов, открыл свойство белка, с помощью которого можно лечить любые болезни головного мозга, и был удостоен различных наград в том числе и международных, а также государственных премий и почёта. По этой причине Наташа смогла экстерном защитить кандидатскую степень. Когда к ней обратились с просьбой присоединится к группе Зотова и внести свой весомый вклад в науку на пользу отечества, она даже не думая согласилась. Вот уже три года она живёт с легендой о своей деятельности, и она, среди участников группы Зотова, была одна не в отношениях ни с кем. У неё очень непростой характер для большинства представителей мужского пола, и в тоже время очень простая в общении. Сочетание несочетаемого – "соня"; так её, шутя, звали между собой сотрудники. На ней был комбинезон синего цвета, на левом плече которого красовался круглый шеврон ВКС с изображением первого искусственного спутника Земли и стелы взлетающей ракеты, а на правом плече была звезда: внутри которой был Витрувианский человек. Её естественного цвета золотистые волосы были собраны в "гнездо".
–Ну конечно осенью Наташ, просто нам нужно до того момента проверить всё, и быть абсолютно убеждёнными в том, что у нас всё готово… – с улыбкой на лице сказал Николай, показывая головой направление на выход. Группа Зотова, создавая нешумную возню и гомон, отправилась в столовую, которая располагалась в бункере, и поваром бывали все по очереди. Сегодня была очередь Павлова, который уже вышел из комнаты совещаний раньше остальных.
Часть 3.
«Ищейки»
Солнце ещё не встало из-за горизонта, и его лучи ещё не коснулись очертаний домов и деревьев посёлка. Владимир сидел в кресле-качалке на веранде и пил кофе. Смотрел на еловый лес за ограждением его усадьбы; на макушки елей, и на то, как они величественно покачивались от дуновения ветра; он слушал как они издавали чуть слышное поскрипывание и едва уловимый гул. Его взгляд опустился ниже и ближе, на то место, где под покровом травы и опавшей хвои, был металлобетонный гараж-бункер. Точнее сказать: это было особосекретное укрытие для сверхсекретного аппарата. «Чем меньше заботишься о сохранении и чем больше на виду, тем меньше кто-то может подумать, что там что-то сверхсекретное» – Владимир, сделав глоток любимого напитка, растянул улыбку. Было уже совсем светло и он достаточно чётко видел всё вокруг. Кое-где раздавался лай собаки и приглушенный человеческий голос; кто-то из жителей этого дачного посёлка вышел на выгул собаки. Владимир посмотрел на дом и перевёл взгляд на своё одеяние – осмотрелся. На веранде, кроме его кресла-качалки, был небольшой диван, приставленный плотно к противоположной от входа стене беседки, накрытый пледом раскрашенным цветными узорами. На стене, где был вход в беседку, был панорамный проём до перил, переходящий на примыкающую стену беседки. По сути, сами стенки беседки с г- образным панорамным проёмом до самой крыши, были, метровой высоты, ограждения с перилами, которые опоясывали, в примыкании со стойками-трубами из нержавеющей стали по углам периметра, три четверти периметра беседки. Рядом с диваном, у изголовья, стоял небольшой столик, высотой в ровень с диваном, на котором стояла ваза с фруктами и вазочка с печеньем и конфетами. Между ними стоял термочайник и баночка с растворимым кофе, а также тут была пластиковая баночка сахарозаменителя без сахарозы. Владимир сидел, оперевшись локтями в колени, выставив вперёд кружку с горячим напитком. Глубоко вдохнув, пропитанный хвоей воздух, он сделал громкий глоток. В памяти стали всплывать картины. Вот он вспомнил как попал в группу Зотова, и как он познакомился с её участниками. Всё это так было волнительно. Поплыли картины того как они проходили различные опыты и эксперименты. «Неужели его взяли в команду из-за его способности думать неординарно, и что самое главное, если уж и жертвовать кем-то, то лучше им, он ведь не учёный, мозги не такие уж ценные»: мысль особенно чётко стояла в сознании. Мотнув головой отгоняя эту мысль, он поднялся из кресла-качалки, при этом она закачалась. Допив кофейный напиток, поставил кружку на столик и вышел с веранды на дорожку; решил немного погулять по своему участку. Запах приготовленного завтрака манил к столу; из яичницы, пожаренной на беконе, с нарезанными небольшими ломтиками овощами, где были; и томат; и красный сладкий перец; и лук. Владимир помыл руки и вытер руки толстым банным махровым полотенцем. Выйдя из ванной комнаты он направился к столу, потирая ладони когда чего-то ждёшь и вот-вот получишь: предвкушая.
