Kitabı oku: «Клоун», sayfa 2

6. ЯВЛЕНИЕ КУЗНЕЦОВА ВТОРОЕ.

Пьер открыл видео от Кузнецова. На нем тот же упитанный здоровяк дефилировал в полном прикиде. В шляпе и маске Зорро. К «луку» добавились сапоги, темные брюки, белая рубашка с широкими рукавами. Края ее были завязаны спереди. От этого здоровяк казался ещё здоровее. Здоровье хозяина рубашки подчеркивала короткая жилетка болеро (чалеко):

– Пьер, а если так? Я не похож на откормленного кота в сапогах? Я скину пару кило и, по-моему, норм. Пьер?

Пьер набрал ответ:

– На откормленного Вы не похожи. Скорее на глупого и очень откормленного кота.

Пьер грустно улыбнулся. И стёр сообщение.

– Я прервался, прошу прошения.

7. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ. Я – ПЬЕР КАШИН.

– Вот я пролистаю фотографии на моем телефоне. Мои дипломы. Я лауреат конкурса аккомпаниаторов фламенко в Барселоне. Это я с маэстро Карлосом Мария… Тьфу. Мне рукоплещут залы Новосибирска, Москвы – Viva Espana, Волгограда, Венеции, Калуги, университета Нью-Мехико в Альбукерке, Милана, Кирова, Рима. Вот Пятигорск. Париж. Севилья – Bienal de Flamenko и фестиваль Féria. А вот я и на машине. Подарок общества любителей фламенко Баварии. Белый БМВ. Я знаменит и счастлив. И в общем-то богат. Меня приглашают на корпоративы корпораций, праздники ВИП персон, дни работников, спецслужб и премии Муз-ТВ как особого гостя. Мой псевдоним ПЬЕР КАШИН.

8. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. КАРТИНА ПЕРВАЯ. HEMBRA и MACHO.

Пьер сидит на маленькой кухне за столом в безразмерной куртке с чужого плеча и белых трусах. На столе бутылка водки. Напротив Пьера спит мужчина неопределенного возраста. С неопределённым выражением спящего лица. Над лицом неопределенное количество волос. Неопределённого срока зрелости была и борода на этом лице. Мужчина резко открыл глаза:

– Давай ещё по одной для тонуса.

– Спасибо, а может не надо?

– Надо, надо. Все как ты любишь. Беленькая, как твои труселя.

– А одежда моя где?

– Стирается с отбеливателем. Завтра как новенькая будет.

– Спасибо Вам большое, Юрий Юрьевич.

– Ну продолжим. На чем ты там остановился? Кастаньетчик говоришь? А сыграй.

Пьер открыл белый футляр. Достал кастаньеты:

– Смотрите. Вот эту в правую руку маленькую. Она называется hembra. Самка по-нашему. А большую. Это macho – самец в левую. Давайте я вам из Кармен…

Пьер не договорил и ловко начал отстукивать ритмы.

Юрий Юрьевич завороженно наблюдал за игрой гостя. Когда Пьер закончил он встал, зааплодировал. Открыл новую бутылку водки и разлил ее по стаканам:

– За талант, который по словам классиков, не пропьёшь.

– Я только глоточек.

Пьер, стараясь не принюхиваться к содержимому стакана, сделал робкий глоток.

– А у тебя ловко получается.

– Я пью только вино. Белое.

– Самка. Самец. Самка. Самец. Эмбра и мачо. Камасутра прям какая-то. Думаю, с такой техникой…

Пьер покраснел:

– Я свой талант только в работе использую или по делу.

– Да ладно. Это пока молодой. Какие твои годы. Случая не было. Давай к сути дела переходи. Так все-таки здесь баба замешана?

– Девушка. Это как раз к делу относится.

9. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. КАРТИНА ВТОРАЯ. РОЗАЛИЯ

У Пьера зазвонил телефон. Он смотрел на звонок, раздумывая отвечать или нет. Рингтон напоминал ритмы фламенко.

Юрий Юрьевич запрокинул в себя стакан беленькой вне очереди, занюхал огрызком яблока:

– Ну че там у тебя? Возьми. Звонит противно.

Пьер ответил на звонок по фейстайму.

– Это байлаора. Мы с ней работаем.

На мобильнике показалось женское лицо:

– Петруша, Пьер. Что с тобой? Ты где пропал? Че это?

– Это я с Юрием Юрьевичем обсуждаю важный вопрос.

Юрий Юрьевич помахал приветственно рукой и подморгнул:

– Здрасьте. Байлаора, – и прошептал Пьеру на ухо, но громко: – А она ничего, нарядная.

– Байлаора – это танцовщица, а зовут ее…

Байлаора пропустила комплимент, презрительно надула губки:

– Меня зовут Розалия. Пьер, у тебя все в порядке? Ты помнишь про завтра?

– Я не смогу. Извинись. Попробуй сама.

Лицо Розалии сначала посерело, а потом почернело:

– Мы так с тобой не договаривались, Пьер. Тебе мало Семеновой и качучи? Подумай. Я позвоню ещё.

Юрий Юрьевич похлопал Пьера по плечу:

– Ну что я говорил. Так и знал баба.

Пьер попытался отпить водку из стакана, но, поморщившись, сразу вгрызся в закуску. Хрустнул яблоком:

– Девушка и это не она.

– Значит Семёнова и качуча. Давай и про неё для кучи. Ча-ча-ча!!! Все равно баба.

Пьер отвлёкся на сообщение в телефоне:

– Это опять срочное. Видео от Кузнецова.

10. ЯВЛЕНИЕ КУЗНЕЦОВА ТРЕТЬЕ.

Юрий Юрьевич с интересом посмотрел в телефон:

– Что там опять? – и снова закрыл глаза, как только Пьер нажал на воспроизведение полученного файла. – Давай рассказывай, что там он вытворяет.

Пьер показывал и одновременно комментировал видео, на котором Кузнецов в том же костюме «упитанного кота в сапогах» под фонограмму выделывал руками, ногами и головой странные пассы.

Кузнецов гордо запрокинул голову потом покрутил ей в разные стороны.

– Пьер, смотри какой у меня выход.

– Смотрите, это энтрада.

Кузнецов вращал глазами и смотрел исподлобья, пытаясь изобразить тореадора перед боем быков. При этом он прихлопывал в ладони, что есть сил:

– Ну каков из меня пальмерос? А, Пьер? А пасео? (paseo)

– Это он изображает тех, кто подбадривает музыкантов хлопками перед началом песен и танцев фламенко, и проход перед боем быков.

Кузнецов остановился на месте, попытался втянуть живот, покачал плечами, одновременно замахал руками, опустив ладони вниз:

– Как тебе мои пелиско (pellizco)?

– Это маленькие жесты для усиления эффекта танца.

Кузнецов затоптал ногами:

– Пьер, я готовый байлаор. Точно. Сегодня же соберу Хуэргу или Фиесту фламенко. Пока из своих. Я готов полностью. Моя душа готова. Хочу танцев.

Юрий Юрьевич резко открыл глаза:

– Ну все, вырубай его. Где там танцы и Семёнова. Я тоже хочу.

11. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. КАРТИНА ТРЕТЬЯ. СЕМЁНОВА И КАЧУЧА.

Вчера на фестивале «БАЛЕТ БЕЗ ГРАНИЦ» был гала-концерт. Прима балерина Семёнова танцевала качучу из «Хромого беса». Дирижером был Зареслав Сидоров. Гениальный дирижёр, очень спокойный и старенький дядька. Все работали на подъёме. Но я был в стрессовом состоянии. У меня наоборот все опустилось. Я все перепутал. Сыграл тускло. Не там вступил. Это со мной впервые. Никто из зрителей не заметил. Даже музыканты. Только критики. И ещё Семёнова. И этот Сидоров. Потом было интервью с Семёновой. Вот на ютубе даже есть.